"Геннадий Хазанов и Гарик "Бульдог" Харламов покажут преемственность поколений отечественных юмористов в рамках избирательной кампании Путина"

Елена Рыковцева: Десятки, а может быть и сотни выдающихся деятелей культуры и искусства Российской Федерации получили в эти дни «черную метку» - их не пригласили в доверенные лица кандидата в президенты «номер один» Владимира Путина. Только представьте себе состояние главного режиссера солидного театра, сосед которого получил такое приглашение, а он вот - нет. Это значит, что-то не так с его людьми, с его репертуаром или, хуже того, с его взглядами. Ему дали понять: он не член команды. А сосед вот - член. И как теперь жить, и чего ждать для себя и для своего коллектива, а особенно после выборов? И что нужно исправить в себе, чтобы вернуть утраченное доверие? За что, по какому принципу обидели сотни достойных людей? Об этом мы поговорим сегодня.
У нас в гостях - редактор отдела политики газеты «КоммерсантЪ» Глеб Черкасов. А во второй части нашей программы к нам присоединится немецкий журналист Штефан Шолль, который от звонка до звонка отстоял митинг на Поклонной горе в поддержку Владимира Путина и точно уж заслужил право стать его доверенным лицом. Но иностранный паспорт тут помехой оказался.
Глеб, если говорить всерьез. Получает директор крупной киностудии такое приглашение. Допустим, Карен Шахназаров. Он сегодня говорил на радио «Эхо Москвы», что сам не набивался, его позвали. И как можно отказаться? Завтра этот кандидат на 150% - президент. И если киностудия чего-то недополучит, он же себя будет корить всю жизнь: «Что ж я, дурак принципиальный, отказался?! За мной ведь люди, бизнес». Можно ли отказаться в такой ситуации?

Глеб Черкасов: Я думаю, что, наверное, можно. Просто никто особо и не пробовал. Во-первых, действительно, есть опасения, что может пострадать дело, и этим очень многие достойные люди объясняют свое решение. Во-вторых, ничего особо и не требуют. В-третьих, Путин – это все-таки не «Единая Россия». За «Единую Россию» сложнее...

Елена Рыковцева: Позорнее?

Глеб Черкасов: «Единая Россия» уж слишком активно провела последние 8 лет. А Путин – там более сложные отношения. А в-четвертых, это же Верховный Совет времен Советского Союза. Идеальный состав: спортсмены есть, театральные работники есть, представители из регионов есть, передовики производства есть. А как можно отказаться от приглашения в Верховный Совет Советского Союза?.. Пригласили, раз в полгода приехал, посидел и ушел. Чистого времени, я думаю, что там было на созыв, что теперь в избирательную кампанию. Я не думаю, что большинство из этих доверенных лиц будут много выступать или мы увидим уж очень большую активность.

Елена Рыковцева: Или какую-то идейную поддержку сумасшедшую.

Глеб Черкасов: От кого-то – может быть. Я думаю, что региональная часть доверенных лиц будет, может быть, даже более активна. Нарочницкая, по-моему, тоже доверенное лицо.

Елена Рыковцева: В дебатах она выступила сегодня с Жириновским. Люди посмотрят в 18.15 по «Первому» каналу.

Глеб Черкасов: Прекрасное должно быть зрелище.

Елена Рыковцева: Представляю.

Глеб Черкасов: Кто-то – больше, кто-то – меньше. Андрей Аршавин со скамейки запасных лондонского «Арсенала» чем-нибудь поможет кандидату.

Елена Рыковцева: Растяжку повесит на стадионе.

Глеб Черкасов: Нельзя.

Елена Рыковцева: Прочитаю по «Ведомостям» для слушателей самые яркие имена из списка доверенных лиц. В список вошли: бывший президент Татарстана Минтимер Шаймиев, ректор МГУ Виктор Садовничий, секретарь Общественной палаты академик Евгений Велихов, адвокат Анатолий Кучерена, модельер Валентин Юдашкин и ресторатор Аркадий Новиков. А также...». А вот «также» - потом. «Попали в список руководитель Федерации независимых профсоюзов России Михаил Шмаков, президент РСПП Александр Шохин. Из деятелей театра и кино в список вошли Олег Табаков, Никита Михалков, Карен Шахназаров, Владимир Хотиненко, Федор Бондарчук, Александр Калягин, Борис Эйфман, Геннадий Хазанов, Николай Сличенко, Юрий Соломин, Лидия Вележева, Александр Панкратов-Черный, Сергей Селин и другие. Вошли туда и руководители крупнейших музеев, в числе которых директор ГМИИ им.Пушкина Ирина Антонова, директор Эрмитажа Михаил Пиотровский и директор Третьяковской галереи Ирина Лебедева. Из музыкантов доверенными лицами Путина стали Игорь Бутман, Юрий Тимирканов, Анна Нетребко, Юрий Башмет, Павел Коган и другие. Из спортсменов в списке Андрей Аршавин, Роман Павлюченко, Александр Кержаков, Евгений Плющенко, Татьяна Навка, Татьяна Тарасова, Елена Чайковская, Тамара Москвина. Из телезвезд в список попали Игорь Харламов, Леонид Якубович и другие».
Вау! Это же Гарик Булдог-Харламов попал в доверенные лица Владимира Путина. Я думала, что он доверяет только Дмитрию Медведеву. Он шутил и кривлялся раньше только на встречах сторонников с Дмитрием Медведевым. Вот оно, перетекание кадров-то где началось!

Глеб Черкасов: Нет, там есть еще преемственность. Есть еще Геннадий Хазанов, который в 96-ом году поддерживал Ельцина. Я думаю, что они с Харламовым могут показать преемственность поколений отечественных юмористов, и все это будет в рамках избирательной кампании. Наверное. Медведев встречался с «Comedy Club», и Путин, по-моему, с ними как-то...

Елена Рыковцева: Не встречался. А Харламов «светился» не только на этой встрече Медведева с «Comedy». Когда Медведев встречался со своими сторонниками, помните, девочки поцеловали Дмитрия Медведева, а Харламов сказал, что он бы тоже хотел бы поцеловать, только не Медведева, а этих девочек.

Глеб Черкасов: А Говорухин зря упрекает тогда Медведева, что тот никак не помогает Путину – отдал «целого» Игоря Харламова.

Елена Рыковцева: Потрясающе! Я не знала, что Гарик тоже за Путина.
Читаю еще один абзац: «Также в число доверенных лиц премьера вошли главный редактор «Московского комсомольца» Павел Гусев, руководитель «Аргументов и Фактов» Николай Зятьков, главный редактор журнала «Эксперт» Валерий Фадеев». У меня нет никаких вопросов по Валерию Фадееву – всегда поддерживал по-умному «Единую Россию», член Общественной палаты, верный член путинской команды, делает спокойный, консервативный журнал. Никакой сенсации в этом нет. И от того, что он станет доверенным лицом Путина, - ни холодно, ни жарко. Он всегда был его доверенным лицом по своей сути. Такая же газета «Аргументы и Факты». Никогда она не была ни на каких баррикадах. И то, что стал Николай Зятьков, ее главный редактор, доверенным лицом, не вызывает никаких вопросов. Никто этого даже не заметит.
Но мы заметили, что Павел Гусев согласился принять это предложение. Я тут мало что понимаю. Ведь у него, в отличие от директора театра, масса поводов отказаться. Идет избирательная кампания, по закону газета не может выражать явных предпочтений, а тут на тебе: главред - доверенное лицо конкретного кандидата! И что бы теперь ни написал его журналист, все будет рассматриваться сквозь призму этой «доверенности». Штаб Путина назовет заметку, скажем, Юлии Калининой предательством, в заметке другого журналиста читатели газеты заподозрят проталкивание интересов Путина. Напишет Александр Минкин, что-нибудь не так, что не понравится постоянному кругу его читателей, они скажут: «Ага! Это потому, что Гусев – доверенное лицо». И все будет через эту призму расцениваться целый месяц, а то и полтора, если вдруг второй тур. Как можно было принимать это предложение?

Глеб Черкасов: Возможно, оно было таким, что от него нельзя было отказаться. Ну, это шутка. Я думаю, что у Павла Гусева столько общественной нагрузки... Он еще является членом Общественной палаты?

Елена Рыковцева: Да! Он там глава комиссии по прессе и так далее.

Глеб Черкасов: Если он несет много общественной нагрузки, то может нести и эту.

Елена Рыковцева: Но это уже очень личностно окрашенная нагрузка. Одно дело всей прессой заведовать или этические кодексы составлять, чем он постоянно и занимается, а другое дело – лично за кандидата ратовать и как-то помогать хорошему человечку.

Глеб Черкасов: Видимо, это принцип Верховного Совета. Позвали в Верховный Совет, и отказаться нельзя. Кроме того, я думаю, что Гусев не сильно окажет своим присутствием в штабе Владимира Путина влияние на содержание газеты. Я думаю, что он уж столько всяких ситуаций сложных пережил, что и эту переживет достаточно.

Елена Рыковцева: Он тоже вчера был на радио «Эхо Москвы» и сказал, что «я поговорил с журналистами: не думайте об этом, не берите это в голову, работайте так, как работали». Но вопрос в том, как они себя поведут.

Глеб Черкасов: Тут хотя бы по-честному. Гусев вошел в штаб, он там будет числиться доверенным лицом. Он поговорил с журналистами. Все открыто. А когда у нас руководители крупнейших телеканалов... Что, есть сомнения, что они где-то рядом со штабом Владимира Владимировича Путина? Что, они когда-то были далеко от этих штабов? Нет. Но тут это никак не оформлено, и спросить не о чем. А тут можно спросить: Павел Николаевич, есть материал, он «кандидатский» или это позиция журналиста, или это информационный повод, и таким образом, составилась фактура? Ну, не я, конечно, буду спрашивать. Но есть возможность это как-то оценивать. Тут, по крайней мере, по-честному. Я считаю, что это не такой плохой вариант. Гораздо хуже, когда всем изданием - в штабе, а формально все оно считается независимым, и не подкопаешься.
Все-таки предполагается, что в штаб входят люди, как теперь говорят, лидеры общественного мнения. Может быть, их с этой точки зрения приглашали. Но у Путина осталось в запасе 100 человек, он еще может доукомплектоваться.

Елена Рыковцева: То есть у вас есть еще шанс, уважаемые деятели культуры, искусства, СМИ...

Глеб Черкасов: ...бизнеса. Я думаю, можно сделать какой-нибудь тонкий ход, например, кого-нибудь переманить из доверенных лиц других кандидатов.

Елена Рыковцева: Как Гарика Бульдога.

Глеб Черкасов: Но Медведев-то – не кандидат.

Елена Рыковцева: Но у него была группа сторонников.

Глеб Черкасов: Они и остались. Ведь не предполагается же, что уважаемый артист комедийного жанра Игорь Харламов будет формировать структуру «большого правительства». Видимо, агитационных задач у Медведева на ближайший период нет, а Гарик Харламов может пошутить, как следует. Я не большой поклонник и не большой знаток «Comedy Club», но у них там есть хороший артист, который Путина пародирует. Вот Харламов и сможет присмотреть своевременно, чтобы никакой крамолы не было.

Елена Рыковцева: Это же очень лояльные ребята. Это канал «ТНТ», там все очень взвешенно, у них политики практически нет. Путина он пародирует беззлобно и безобидно. Он его и дальше будет пародировать так же.
Пишет нам Лена: «Вчера по телевидению показали фильм про Зощенко и Олешу. Как скоро наши деятели культуры из доверенных лиц Путина разделят их судьбу?». Ну, кто знает, как скоро, и разделят ли вообще?..

Глеб Черкасов: Зощенко один из моих любимых писателей. Ему сильно досталось после войны. На «Беломорканал»-то он ездил, книжку эту позорную писал. Так что у многих деятелей культуры большие перспективы в этом смысле.

Елена Рыковцева: Савельева пишет: «Деятели культуры, которые поддерживают коррумпированную власть во главе с Путиным, лишний раз подчеркивают, что это мало думающие о будущем страны, эгоистичные люди, прикормленные властью». Вы перечисляете ряд эпитетов, но нельзя их отнести, например, к Олегу Павловичу Табакову, нельзя.
К нам присоединился Штефан Шолль, корреспондент немецкой «Юго-Западной газеты», который пишет для газеты «Московский комсомолец» колонки замечательные. Штефан, я уже сказала о том, что за то, что вы отстояли все два часа митинга на Поклонной от звонка до звонка, вы заслужили право стать доверенным лицом Владимира Путина. Но вам такого права, конечно, не предоставят из-за вашего иностранного паспорта. Наверное, вы тяжело это переживаете, правда?

Штефан Шолль: Я должен вас немножко скорректировать. Я там провел всего полчаса, немножко опоздал, приехал на «маршрутке» - были большие пробки. Я хотел посмотреть, кто туда пришел и почему. А после я хотел еще успеть на Болотную площадь, но, к сожалению, закрыли метро, и нам пришлось с другими участниками идти пешком.

Елена Рыковцева: Тогда вы не заработали за полчаса быть доверенным лицом.
Сейчас для слушателей прочитаю абзац из вашей сегодняшней колонки: «Я, педантичный немец, стоя на Поклонной горе, долго спорил с коллегой, представителем южноевропейской католической журналистики, который, как и я, в свое время был завсегдатаем футбольных стадионов команд низших лиг стран нынешнего Евросоюза: уместился бы народ с Поклонки в один стадион на 24 000 зрителей или же в полтора? Мнения разошлись, мы до сих пор не договорились». То есть вы оба давали максимум 36 тысяч – количество участников на Поклонной. Дальше вы пишите: «Но те, кто за Путина, точнее, кто у Путина за спиной, столь мелочно к этому делу не подходят. Организаторы сообщили, что на митинг пришло более 100 000 человек, а столичное ГУВД их даже переплюнуло, назвав цифру 138 000. Точку в спорах поставил сам Путин, который, как истинный герой своего времени, находился в тысячах верст от поля сражения, на Урале: в его поддержку собрались 190 000 человек. Другими словами, нет в мире футбольного стадиона, где могли бы поместиться его фанаты. Короче, «хенде хох, бандерлоги!». Дело ваше пустое и безнадежное. Ваш великий оппонент выиграет президентские выборы не только в первом туре, но и с рекордным результатом свыше 100%. То есть, возможно, за него голосуют 138%, а то и 190% избирателей». Глеб, почему российская пресса так легко соглашается с цифрой 130-190, не оспаривает ее ни в коей мере? Дотошные немцы пытаются спорить, а русская пресса – нет.

Глеб Черкасов: Я за всю русскую прессу говорить не буду, могу говорить за издание, в котором работаю. Мы приводим официальные цифры организаторов, мы работаем только с предоставленными нам фактами. Своих подсчетов мы не вели – у нас для этого, кажется, нет ресурсов. Я не верю ни тем, ни другим цифрам ни про тот, ни про другой митинг. Потому что я однажды в жизни видел, что такое 100 тысяч человек на одном стадионе. Это футбольный стадион в «Лужниках», играл «Спартак». 100 тысяч человек – это очень много людей. Это надо представить. Надо понять, когда стоят люди на Поклонной горе или идут по Якиманке, что это другая плотность, нет кучности. А вот когда 100 тысяч человек сидят очень плотно в замкнутом пространстве, - это выглядит по-другому.

Елена Рыковцева: Штефан, я к вам обращусь как к представителю другой цивилизации, может быть, более продвинутой. Как получается, что до сих пор нет возможности сосчитать точно? Это же принципиальный, политический вопрос – сколько пришло туда и туда. Что, до сих пор человечество не придумало, как сосчитать пришедших на митинг?

Штефан Шолль: Я не знаю. На Поклонной горе есть возвышенности, откуда возможно было более аккуратно сосчитать. Но там стояли милиционеры и никого не пускали. Над всем этим летал вертолет. И я обратил внимание, что вечером на НТВ был репортаж, в котором показывали съемки с этого вертолета, по-моему, но очень коротко – буквально секунды. Но если остановить этот момент, по-моему, видно, что 30-40 тысяч человек там собрались. И если там был вертолет, наверное, кто-то точно знает, сколько там было человек.

Елена Рыковцева: Очень интересно, что над Якиманкой тоже прекрасно летал и снимал вертолет, но этих кадров по телевидению не показывали. Они все время говорили: съемки с вертолета дают вам возможность увидеть, сколько людей пришло на Поклонную гору. И мы видим палку, а вокруг нее – ответвления. А где кадры с Якиманки, когда вся улица запружена и идет к площади, и та тоже запружена народом? В этот раз не было верхних кадров. Сравнения визуального нам не дали.
Штефан, очень хочу задать вам важный для нас сегодня вопрос. Не буду вам называть фамилию, название газеты. Как вы расцениваете ситуацию, когда главный редактор общенациональной газеты, которая должна придерживаться разных взглядов во время избирательной кампании становится доверенным лицом одного из кандидатов? На Западе такое возможно?

Штефан Шолль: Наши главные редакторы - не такая уж общественность. По-моему, такое тоже реально. У нас есть определенные газеты, которые больше поддерживают одну партию, другие газеты – другую. Но у нас институт доверенного лица никакого значения не имеет. Просто разные журналисты и главные редакторы достаточно однозначно высказываются.

Елена Рыковцева: Штефан, я знаю, что у вас миллион газет, которые могут придерживаться разных взглядов. Но взять, например, вашу самую крупную газету «Bild»...

Штефан Шолль: Ну, она всегда правая...

Елена Рыковцева: Хорошо, назовите любую взвешенную, объективную. Вот главный редактор «Frankfurter Allgemeine Zeitung» может стать доверенным лицом одного из кандидатов на выборах в Бундестаг?

Штефан Шолль: Такие газеты, которые делают ставку на свою объективность, они в этом плане очень осторожны. Это часть редакционной политики.

Елена Рыковцева: А возможно ли в России, как вы считаете, отказаться от такого предложения? Может быть, это вообще невозможно? Если главному редактору предлагают стать доверенным лицом, а он отказывается, то будут репрессии для газеты, будут испорченные отношения с Кремлем.

Штефан Шолль: Рамки совсем другие. Как я понимаю, сейчас на все центральные редакции все-таки оказывается достаточно сильное давление, и каждый главный редактор стоит перед вопросом, как отреагировать на это давление. И у каждого есть свой ответ. Может быть, один конкретный человек решает: ладно, я буду доверенным лицом, зато надеюсь, что дальше я смогу писать критические заметки.

Елена Рыковцева: Понятно. Штефан, большое вам спасибо за эту консультацию. Нам очень приятно, что вы были с нами сегодня в эфире. До новых встреч! Вадим из Москвы, здравствуйте.

Слушатель: Вы назвали фамилии Бутмана, Гусева, Михалкова... Но что эти фамилии по сравнению с именем человека, который провозгласил принцип жить не по лжи. Ведь Солженицын – один из первых перешел в стан тех, кто его угнетал, изгонял. И я уверен, что Фонд Солженицына в поддержку политзаключенных российских не оказывает теперь помощи российским и белорусским политзаключенным. Это страна безнравственных людей.

Елена Рыковцева: Я помню, что как раз из-за идеи, которую сейчас активно внедряют, что «если не Путин, то развал России», Солженицын, который очень радел за единую и неделимую, сошелся тогда с новой российской властью. Пишет Юрий Николаевич: «Крайне возмущен Табаковым. Он любит того, кто лучше кормит. При советской власти в кино играл преданных комсомольцев, восхищался Ельциным, а сейчас считает Путина Богом небесным». Юрий Николаевич, прочитайте на нашем сайте интервью, которое Мумин Шакиров сделал с Олегом Табаковым, по этому поводу – очень любопытный текст. И Мумин догадался спросить его: «А если бы был Явлинский в списке, у вас было бы другое решение?». И Табаков говорит: «О! Это возможно».

Глеб Черкасов: Человек чувствует себя ответственным за некое предприятие. Почему у нас так все устроено – это другой вопрос, и решаться он должен, в том числе, на президентских выборах. Но ответственность за тех, кого ты нанял, она очень сильная.

Елена Рыковцева: Сергей из Зеленограда, здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. А что, кандидат Путин делает что-то с нарушением закона? Ну, стал Табаков его доверенным лицом. Конечно, это лицо особого значения не имеет для меня лично. Но вы-то их почему так клеймите?

Елена Рыковцева: Сергей, спасибо вам большое за этот вопрос. Так ведь спрашиваем мы о вашем отношении к этому, и оказывается, что есть люди, для которых это абсолютно принципиально. И отношение этих людей к доверенным лицам зависит ровно от их отношения к Владимиру Путину. Конечно, он законный, легитимный кандидат, как и все остальные, он имеет право баллотироваться, приглашать доверенных лиц. Но почему-то люди, которым он не нравится как кандидат, соответственно, переносят свое отношение на список его доверенных лиц. Вот и вся история, она очень простая.
Надежда из Москвы пишет: «Отбирают порядочных людей, чтобы светиться их отраженным светом. Правда, получается наоборот – он замарал их всех собой». Вот Надежда не сомневается, что люди-то порядочные. И вот эти незапятнанные, хорошие репутации очень могут пригодиться на выборах.

Глеб Черкасов: А вот я не уверен. Мне почему-то кажется, что это иллюзия еще с советских времен, которая 20 лет живет. Допустим, я люблю песни музыканта N, люблю его музыку. Он говорит: «Проголосуй за Путина». Я говорю: «Стоп! Дорогой, пиши песни, пусть их поют». С большим удовольствием прочту интервью или мемуары. Как правило, это интересные люди. Но голосовать за них не буду. Это не всегда действует. Обычно «культмасс» – отдельно, а это – отдельно. Но вот директор завода – это серьезно.