2011 год. Пятый год правления Татьяны Голиковой на престоле российского здравоохранения. Число новых случаев ВИЧ в год возросло в 2,5 раза. От онкологических заболеваний в среднем ежегодно умирает до 300 тысяч человек. Точное число людей, живущих с гепатитом, неизвестно. Как неизвестно и точное число людей, живущих с наркозависимостью. По разным оценкам, до нескольких миллионов.
А бюджет на здравоохранение при этом за пять лет вырос почти вдвое в абсолютных цифрах. Это, правда, всего 3% от общего бюджета нашей родины, но экономика-то родины неуемно растет, как заверяют вожди. То есть, сумма получается весьма приличная.
Все это напоминает пожар. Вот горит лес. Год, два, три. Пять. Площадь пожара все больше. И количество воды, которой пытаются тушить, представьте, тоже. Не странно? Может, не на то место льют? А, между тем, рьяные тушители пожаров монотонно рапортуют: "Объем водоснабжения за последний год увеличился на 20%, пожарные команды обеспечены жизнеспасающей влагой в полном объеме…"
А пожар разрастается.
А дальше – попытки общаться с чиновниками. На их языке. Ну, чтобы им было понятно. "Мы выражаем крайнюю обеспокоенность…", "наблюдается острая нехватка жизненно важных…", "в результате жизнь и здоровье людей оказывается под угрозой…". И так до тех пор, пока пожар не подберется к домам с родными и близкими. И тогда кто-то хватает ведро, выбегает во двор и кричит что-то вроде: "Б*дь, да мы сейчас сгорим!".
В 2011 году, похоже, назрел-таки крах дипломатии в общении между пациентами и чиновниками. Люди стали объединяться, выходить на улицы, говорить так, чтобы было понятно всем. “Минздрав ворует!” – Заявляют активисты “Пациентского контроля” у здания самого Минздрава в Москве. Так, чтобы слышала и Администрация Президента, по стечению обстоятельств находящаяся через дорогу, на той же узкой улочке.
"Люди с диабетом государству не нужны", - кричат пациенты с диабетом в Челябинске Куда уж понятнее. И даже в письменных обращениях пациентских сообществ, обычно столь аккуратно составленных, порой сквозит обреченность. "К сожалению, наши усилия остались без ответа", - говорят люди, живущие с рассеянным склерозом. И просят Минздрав "разобраться в ситуации". Пока вежливо.
Совет общественных организаций по защите прав пациентов (опять длиннющее название…), созданный при Минздраве в 2011 году – этакая подушка безопасности для чиновников. Демонстрация формального желания идти на контакт. Бюрократических механизм, засасывающий общение в болото вязких формулировок: "Необходимо принять меры", "гарантировать наличие жизненно необходимых…", "снизить заболеваемость", "способствовать налаживанию диалога"…
Нет уж. Будем называть вещи своими именами. Ничего не знаю насчет конца света в 2012, но уж точно это будет концом дипломатии для Минздрава, если все останется, как раньше. Пациенты уже выходят на улицы. Пока по отдельности. Следующий шаг – объединиться, чтобы выжить. Пламя-то все горячее.
А бюджет на здравоохранение при этом за пять лет вырос почти вдвое в абсолютных цифрах. Это, правда, всего 3% от общего бюджета нашей родины, но экономика-то родины неуемно растет, как заверяют вожди. То есть, сумма получается весьма приличная.
Все это напоминает пожар. Вот горит лес. Год, два, три. Пять. Площадь пожара все больше. И количество воды, которой пытаются тушить, представьте, тоже. Не странно? Может, не на то место льют? А, между тем, рьяные тушители пожаров монотонно рапортуют: "Объем водоснабжения за последний год увеличился на 20%, пожарные команды обеспечены жизнеспасающей влагой в полном объеме…"
А пожар разрастается.
А дальше – попытки общаться с чиновниками. На их языке. Ну, чтобы им было понятно. "Мы выражаем крайнюю обеспокоенность…", "наблюдается острая нехватка жизненно важных…", "в результате жизнь и здоровье людей оказывается под угрозой…". И так до тех пор, пока пожар не подберется к домам с родными и близкими. И тогда кто-то хватает ведро, выбегает во двор и кричит что-то вроде: "Б*дь, да мы сейчас сгорим!".
В 2011 году, похоже, назрел-таки крах дипломатии в общении между пациентами и чиновниками. Люди стали объединяться, выходить на улицы, говорить так, чтобы было понятно всем. “Минздрав ворует!” – Заявляют активисты “Пациентского контроля” у здания самого Минздрава в Москве. Так, чтобы слышала и Администрация Президента, по стечению обстоятельств находящаяся через дорогу, на той же узкой улочке.
"Люди с диабетом государству не нужны", - кричат пациенты с диабетом в Челябинске Куда уж понятнее. И даже в письменных обращениях пациентских сообществ, обычно столь аккуратно составленных, порой сквозит обреченность. "К сожалению, наши усилия остались без ответа", - говорят люди, живущие с рассеянным склерозом. И просят Минздрав "разобраться в ситуации". Пока вежливо.
Совет общественных организаций по защите прав пациентов (опять длиннющее название…), созданный при Минздраве в 2011 году – этакая подушка безопасности для чиновников. Демонстрация формального желания идти на контакт. Бюрократических механизм, засасывающий общение в болото вязких формулировок: "Необходимо принять меры", "гарантировать наличие жизненно необходимых…", "снизить заболеваемость", "способствовать налаживанию диалога"…
Нет уж. Будем называть вещи своими именами. Ничего не знаю насчет конца света в 2012, но уж точно это будет концом дипломатии для Минздрава, если все останется, как раньше. Пациенты уже выходят на улицы. Пока по отдельности. Следующий шаг – объединиться, чтобы выжить. Пламя-то все горячее.
