Анна Качкаева: Финальная предвыборная «пятидневка» началась. И открылась она новостной сенсацией – предотвращено покушение на Владимира Путина, о котором спецслужбы знали месяц назад, но признания бандитов, видимо, приберегли под выборы. В 9 утра «Новости» «Первого» канала и многие информационные ленты взорвались этой новостью, а теперь – комментарии.
На минувшей неделе агрессивный, военнообразный визуальный и смысловой ряд как будто подготавливали к новости. И тем, что происходило на стадионе в «Лужниках», и вчерашними программами с отчетами с мероприятия, которое вел господин Рогозин с генералитетом. Была еще встреча премьера с представителями ВПК и учеными в этой сфере, ее показывал канал «Вести 24». В общем, «вставай, страна огромная» и «мы победим» несколько последних дней с экранов «большого» телевидения для большой страны – это прочитывается.
Но уже в почти минувшей предвыборной кампании было еще несколько деталей, которые обращают на себя внимание с точки зрения ее организации. Было несколько неожиданных программных решений. Никогда раньше телевизор не занимался переливанием одних документальных фильмов или программ на другие каналы или каналы-конкуренты, а в этот раз это все случилось. И особенности этой пропагандистской документалистики, которые касаются, конечно, главного героя, главного кандидата этих выборов, мы сегодня и обсудим. В этот контекст вписали даже вполне объективистский, очень интересный по деталям, снятый, разумеется, не под какие выборы и готовившийся к эфиру почти три года, фильм производства ВВС «Путин. Россия. Запад», который стремительно показали на минувшей неделе на канале «НТВ».
Со мной в студии - продюсер фильма ВВС «Путин. Россия. Запад» Мария Слоним и обозреватель «Российской газеты» Юрий Богомолов.
И давайте начнем с новости, которая требует комментария, но не в смысле того, правда или неправда, а в смысле того, как ее подали. Ее подали в 9 утра, Сибирь и Дальний Восток об этом, я думаю, узнают только во второй половине дня. В 12 часов дня там об этом не знали, а узнавали с нашего утреннего «Facebook» и наших утренних лент новостей. Уже пообещали большие подробности к вечеру в программе «Время» и, видимо, на всех остальных государственных каналах. Уже Сергей Доренко распространил иронические комментарии по поводу того, кто исполнил этот репортаж, имея в виду господина Верницкого. Есть уже первоисточники, ссылки на газеты, журналы и телевизионные сюжеты украинские месячной давности, где фамилия господина Путина никак не фигурировала.
Маша, как вы относитесь к тому, кем, как и к чему подгадали? Каково ощущение?
Мария Слоним: Мне кажется, вопрос и сводится к тому, правда или неправда. Во-первых, правды мы не узнаем никогда. А во-вторых, самое страшное, что это может быть правдой, а может быть и неправдой. Государственные СМИ столько врали все эти годы, что люди, которые слышали все это, уже не могут отличить правды от неправды. И это страшно. Кто-то смеется, а может быть, это правда. «Facebook» полон каких-то шуток: «Ребята, на будущего президента, на нынешнего премьера готовилось покушение». Это серьезно? Или это спектакль? Вот что ужасно. Потому что порвалось доверие полностью к информации, которая исходит от СМИ и от власти.
Анна Качкаева: От государственных институций.
Юрий Богомолов: Я думаю, что здесь еще проблема в том, что объективно стерлась граница между правдой и неправдой, между подставой и реальностью, она стерлась по отношению ко всему, и в связи с теми предвыборными роликами, которые были, и антироликами. И уже действительно очень трудно понять. Тебе звонит какой-нибудь журналист и просит высказаться по этому поводу, а думаешь: действительно ли это журналист, действительно ли хотят вот для этого, а не для того? Потому что каждый из нас уже много раз имел практику такого вранья и ловли. И я понимаю наших людей, и себя понимаю. Другое дело, что настолько оказалось это лыко в строку сегодняшней политической реальности, что очень сложно не усомниться в достоверности всего этого. И мне показалось особенно интересным, что обнаружили спецслужбы так же случайно, как и многие другие... Очевидно, что взорвалось по неосторожности людей, которые обращались с взрывными материалами. А если бы не взорвалось по неосторожности?..
Анна Качкаева: Это уже детали. Вопрос в том, чем это обрастет и какие выводы будут сделаны. Там же очень существенная фраза: покушение планировалось после выборов. Можно сказать, что раскрыли банду, потом будем искать «пятую колонну». Вопрос ведь еще в пропагандистском оформлении этой ситуации.
Юрий Богомолов: А тут очень много вариаций. Можно это связывать с деятелями «оранжевой» революции, можно связать с чеченским...
Мария Слоним: Пока связали с чеченским и лондонским «следом».
Юрий Богомолов: Сегодня так связали, потом начнут находить какие-то другие «следы». Это не взорвавшаяся мина, но очень замедленного воздействия.
Анна Качкаева: Было ощущение, что риторика, и даже то, как Владимир Путин появился в «Лужниках» перед своими сторонниками, и этот крупный план, который сейчас растиражировали - конечно, все это было сделано на камеру и для того, чтобы смонтировать очень патриотическую, маленькую историю лидера, обращающегося к стране «мы победим!». И все пять дней именно этот анонс и с этим лицом, с таким крупным планом не сходил с федеральных каналов. «Первый» канал вообще сделал уникальную вещь, я такого никогда не видела - после «Новостей» 23-го числа они смонтировали нечто эссеистическое по мотивам стадиона. Я думала, что сейчас загрузят это как межпрограммку, но хватило ума, остановились, не стали. Один раз только показали. А как вам кажется, это естественное подогревание к финалу предвыборной кампании?
Юрий Богомолов: Я думаю, вся эта технология разработана, вся драматургия этой кампании. И главным ферментом этой кампании является возбуждение, восстановление образа врага и вражды.
Анна Качкаева: Я всю кампанию говорила: надо же, удивительно, что врагов-то нет впервые, все предыдущие информационные кампании были, а теперь нет. Но, как оказалось, опять все появилось.
Мария Слоним: Враги всегда нужны.
Юрий Богомолов: Когда Путин в «Лужниках» говорил «умрем же под Москвой», естественно, подтекстом было, что враг у ворот, он под Москвой, «Лужники» - это Бородино. А с кем – вопрос оставался неясным. Но когда я случайно включил «Россию 24» в воскресенье... я параллельно смотрел акцию «Белый круг» по «Дождю», а по «России 24» показывали собрание, которое собрал Рогозин. И там выступал генерал армии, который говорил о необходимости патриотического воспитания. Он сказал: «Нашим рядовым гражданам в своем патриотизме надо быть хотя бы на уровне мопассановской Пышки».
Анна Качкаева: Чудесные образы!
Юрий Богомолов: Которая проститутка, но она патриотичная.
Анна Качкаева: Знала, кому отдаваться.
Юрий Богомолов: Кстати, мопассановскую «Пышку» очень любил товарищ Сталин, об этом, правда, не очень известно. В известном архиве Шумяцкого рассказано, как Сталин замечательно полюбил фильм Ромма «Пышка», немая картина, и как он объяснял своим соратникам – Ворошилову, Буденному, которые, конечно, «Пышку» не читали, кто из них политическая проститутка, а кто реальная проститутка.
Анна Качкаева: Мы наслушались-то много чего. Слово «проститутка» еще не звучит из уст господина Говорухина и господина Рогозина, но про сброд, отбросы и так далее, этот контекст...
Юрий Богомолов: Когда генерал заключал свою речь, он объяснил, кто наши враги. Он сказал: «Надо подниматься из окопов и идти в атаку на гражданское общество».
Анна Качкаева: Я считаю, нам сформулировали врага, наконец. Мы три недели думали: где же в этой драматургической конструкции должен оказаться враг? Похоже, в последние несколько дней, перед самым финалом его уже точно обозначили, сформулировали. Поэтому воскресная акция «Белая ленточка» с розами, фатой, красивыми белыми перчатками, с собачками, вплетенными лентами в косы и в гривы, она выглядит абсолютной противоположностью тому, что произносилось с экрана. И конечно, премьера сериала «Белая гвардия», поставленная в субботу и в воскресенье, 3-го и 4-го числа, на канале «Россия» - это, конечно, символичное программное решение.
Мария Слоним: А мне кажется, в стране шизофрения происходит. Я телевизор не смотрю.
Анна Качкаева: «Делаю его, но не смотрю».
Мария Слоним: Ну, российское телевидение. Потому что мне становится нехорошо. Я с 2000 года стараюсь не портить свою экосистему этим делом. Но я слушаю телекритиков, телеобозревателей - Качкаеву, Бородину, Ларину, поэтому я знаю, что происходит. И читаю Интернет, естественно. Действительно, идет какая-то шизофрения во всем обществе, какое-то брожение умов. Я помню, после 91-го года, августовских событий, были результаты всяких опросов. И выяснилось, что 30% поддерживали Ельцина и тех, кто пришел к Белому дому, 30% были против, но за Руцкого и ГКЧП, а 30% населения России было болотом, и были готовы пойти и туда, и туда. И вот сейчас, мне кажется, происходит что-то похожее. Я не знаю, что происходит в процентном отношении, но люди, которые смотрят телевидение, с одной стороны, и пропаганду, которая льется с экранов, чему-то верят, но, с другой стороны, они видят, что происходит вокруг них. Я говорила с простыми людьми, которые смотрят первый, второй, третий, четвертый каналы, они в ярости, им Путин не нравится, им не нравится то, что происходит, им не платят зарплату, они видят, что происходит вокруг в их моногородах или еще где-то. Они еще не выходят на улицы, они еще не доверяют гражданскому обществу.
Анна Качкаева: Считают, что они чужие.
Мария Слоним: Но совершенно нет гарантий, что они пойдут умирать за Путина и военно-промышленный комплекс. А с другой стороны, гражданское общество выросло, повзрослело, оно есть.
Анна Качкаева: Маша, теперь про ваш фильм. Я слышала диаметрально разные точки зрения. Никто не спорит по поводу его качества, как всегда, объективистской аккуратности, внятности и эксклюзивности взятых интервью. Спасибо, что оставили историю этого десятилетия в таком виде, потому что так никто и не удосужился из российских документалистов собрать все свидетельства, соединить удивительным образом людей, которые принимают верховные решения, но, в общем, такие люди и так по-человечески про это рассказывают. Чего стоит один сюжет с Ивановым и Кондолизой Райс, которые сбегают с верховного спектакля «Щелкунчик», потому что Райс не любит классический балет, и потом возвращаются в последние 10 минут. Когда они рассказывают про переговоры, как сложно принимаются решения, как много играет человеческий фактор. Конечно, Путин на этом фоне выглядит вполне достойно – мировой лидер большой страны, со всеми своими сложностями. Естественно, невозможный для российского телевидения фрагмент очень объективный, связанный с Ходорковским, с появлением Невзлина на экране, Илларионова, очень многих людей, и невозможно было представить, чтобы они это говорили. Наконец, Дворкович почти в финале, который говорит о том, что Медведев хотел баллотироваться, и ясно, что это был отложенный финал, пришлось доснимать то, что произошло в сентябре. Почему, по-вашему, российское телевидение, канал «НТВ», этот фильм показало сейчас?
Мария Слоним: У меня тоже большой вопрос к НТВ. Я думаю, потому что там Путин показан как один из лидеров великой страны, что правда. Эти 10-12 лет ведь Путин был президентом России, и с этим не поспоришь. Он участвовал во всех переговорах.
Анна Качкаева: И он вырабатывал внешнюю политику, которая влияла на мир.
Мария Слоним: Конечно. У нас не было задачи показать, какой великий Путин, какой он мудрый руководитель, а у нас была задача показать, как принимались решения, что происходило в отношениях между Россией и Западом. Рабочее название фильма «Россия и Запад». Слово «Путин» появилось уже в самом конце, перед самым эфиром в Англии. Он должен был бы называться, мне кажется, «Путинская Россия и Запад», потому что это период, который связан с Путиным. А с кем еще? И я думаю, что это главное, а остальное – гарнир. Уже никуда не деться, сокращать нельзя, выбрасывать нельзя, потому что такой был договор. И Путин выглядит там лидером страны под названием «Россия».
Юрий Богомолов: Там есть еще один момент, который я отметил как человек, который наблюдает телевизионную жизнь Путина достаточно давно. Там очень хорошо показано, как вначале он робкий, вежливый и даже немножко пугающийся...
Анна Качкаева: ...желающий понять, попытаться принять Запад – это там видно.
Юрий Богомолов: Он даже со своими министрами поначалу какой-то не очень победительный. Это похоже на сказку про кота и медведя, когда они встречаются, они друг друга боятся. Это было вначале. А потом видно по дальнейшим кадрам, как он крепнет, смелеет.
Анна Качкаева: Абсолютно. Причем объективистски это сделано ровно на стыках синхронов разновременных. Это не перебивается никаким «закадром», никакими вклиниваниями журналистов.
Юрий Богомолов: И когда он уже противостоит Западу по части всяких вооружений и так далее, он уже суров: нет, нет, нет. И опять же сцена в «Лужниках»...
Анна Качкаева: Хотя фильм «Путин. Россия. Запад» показывали глубоко в ночи, но, по-моему, все-таки народ его посмотрел, потому что он был вписан в контекст всей другой документалистики, которую можно назвать предвыборной и пропагандистской. И ею охотно делились «Первый» и «Второй» каналы, которые это делали, со всеми другими каналами. «Первый» канал показывал «Мост над бездной», потом его показал НТВ, как и про холодную политику, потом РЕН ТВ показал фильм канала «Россия». Использовали товарищи -кандидаты и «Прожекторперисхилтон», и «Миллионер». И я все думала, где возникнут тигры и киты, а они возникли не только на стадионе в «Лужниках», где господин Дроздов об этом говорил, почему он голосует за Путина, но и в программе у Анны Чапман. В программе Анны Чапман на РЕН ТВ рассказывали о том, как Владимир Владимирович спасает тигров и китов. Возвращаемся к фильму.
Мария Слоним: Я хотела бы сказать, что в процессе подготовки этого фильма я и мои коллеги (мне кажется, нам это удалось показать) поняли, что это десятилетие упущенных возможностей в отношениях между Россией и Западом. Начиналось все с того, что Путин был робким, он был готов и даже предлагал какое-то сотрудничество. И страшные взрывы в Нью-Йорке предоставили такую возможность, когда вдруг появился реальный общий враг.
Анна Качкаева: И видно, как не сошлось, в том числе и Запад.
Мария Слоним: И Запад немножко ограниченный, он тоже жил в реалиях «холодной войны». И было ощущение, что там мог бы произойти какой-то сдвиг иной. Это отвергли, Россия уже ничего не значит, мы будем заниматься своими делами. И Путин встал вначале в оборону, а потом в наступление перешел. Потому что он понял: ага, мы опять в окружении врагов. А это очень старый, удобный инстинкт, рефлекс: Россия окружена врагами.
Анна Качкаева: Который позволяет больше ни о чем не думать.
Мария Слоним: А дальше был шанс – Медведев и Обама. И ведь он тоже пока закончился пшиком.
Анна Качкаева: Никакой «перезагрузки». Символично с русским языком, со словом «перезагрузка», «перегрузка».
Мария Слоним: А ведь все хорошо начиналось и там, и там.
Анна Качкаева: Но очень многие не понимают, почему этот фильм оказался..нужен. С одной стороны, он вписывается в систему координат и демонстрирует силу Путина, вроде бы, говоря о том, что вот с какими врагами ему пришлось столкнуться, и в этой прямолинейности его помещение в контекст предвыборной агитации понятно. Но, с другой стороны, либеральные критики упрекают вас в том, что этот фильм сыграл на руку пропагандистам главного кандидата, потому что и история со шпионским камнем, которая там фигурирует, и не очень жесткие характеристики господина Путина, на самом деле, не помогают нынешним обстоятельствами, что ВВС практически помогло предвыборной кампании. И Буковский вас тоже в этом обвинял.
Мария Слоним: ВВС не привыкать. ВВС обвиняют слева и справа.
Анна Качкаева: Это и есть журналистика.
Мария Слоним: Если нам, журналистам, это рассказывают, естественно, мы не можем это замалчивать. Документальный фильм тем и документальный, что он все-таки строится на документальных свидетельствах. Это не фильм-расследование, это фильм, где мы даем откровения довольно высоких чиновников, которые участвовали в принятии ключевых решений. Мы не можем выбросить одно и вставить другое, потому что мы хотим дать полную картину.
Анна Качкаева: Уж не говоря о том, что в этом фильме был пропавший практически с экранов действующий президент Дмитрий Медведев, хотя бы на один вечер как-то воцарился, и про него довольно подробно рассказали и напомнили стране.
Мария Слоним: Фильм делался три года, никто не думал о предвыборной кампании. Он делался для английского зрителя в первую очередь, ну и для международного. У нас очень много каналов, которые будут показывать этот фильм. В создании фильма участвовали и американский канал «National Geographic», и ВВС. Одно ВВС не может даже физически, материально потянуть такое. Было много завязано каналов. И все это будет. Мы делали этот фильм не для российского зрителя, а для международного. И было удивительно, что российский телеканал его купил.
Анна Качкаева: А его аккуратно перевели?
Мария Слоним: Да, его аккуратно перевели. Был договор, что он должен быть переведен абсолютно точно, и это случилось.
Анна Качкаева: В Сети уже гуляют версии, и начинают сравнивать английский вариант с российским.
Мария Слоним: Была одна техническая проблема, потому что экземпляр «мастер» существовал только в виде, который был показан в Великобритании. А в Великобритании все русские участники...
Анна Качкаева: Не переведены.
Мария Слоним: Поэтому шли титры. У нас не было копии, поэтому срочно надо было делать копию без титров. Поэтому больше всего изменений у нас было в 4-ой серии. Мы закончили снимать до декабря, поэтому пришлось что-то менять. И не смогли сделать копию первой серии вовремя, как она пошла по ВВС. Единственное, что выпало в результате, и это было решение ВВС, а не НТВ – предваряли шапку фильма митинги декабрьские. Мы начинаем говорить про 12 лет назад, но мы хотели вернуть в сегодня, и в Англии это увидели: вначале декабрьские демонстрации, а потом уже шапка и рассказ о том, как это было в 2000 году. Это выпало из «мастера», который попал... по ряду технических проблем у нас не было «чистой» копии, без субтитров.
Юрий Богомолов: Я попробую дать версию того, почему не испугались показать.
Анна Качкаева: Я думаю, что Кулистиков это объяснил и второму, и первому, если бы понадобилось.
Юрий Богомолов: Как он объяснил, я догадываюсь. Это связано с тем, что мифологическая матрица этих двух десятилетий и самого Путина уже создана, уже существует не только в сознании, но и в подсознании у массовой аудитории. А что такое массовая аудитория? Это слипшееся подсознание, оно лишено каких-то индивидуальных запросов, вопросов и так далее. Как и со Сталиным было, только тогда в еще большей степени. А в эту почву можно бросать, в том числе и диссидентские зернышки, все равно они вырастут как мифологические, они вырастут в пользу этой матрицы. Поэтому здесь был абсолютно безопасный ход... Так и получилось. Люди нашего круга смотрели и радовались тем подробностям из жизни политической кухни, о которой мы догадывались, но здесь было из первых уст. А массовый зритель видит общую ситуацию: есть наш Путин , и есть враги. Это олигархи, про которых он говорит «построю». Что касается судебных подробностей, связанных с делом Ходорковского, это массового зрителя не касается. Вообще вопрос справедливости для наших людей... А вот общая ситуация, коллизия, которая перетекает из одного эпизода в другой, - мы видим, что Путин победил олигархов, Путин победил Запад в вопросах вооружения, Путин победил Саакашвили. Путин будет и дальше побеждать. В данном случае все-таки чему-то научились. Советская пропаганда не допускала подробностей, противоречащих общей линии...
Анна Качкаева: Я смотрела на очень многих российских закулисных в политических историях людей – вице-премьеров, людей из правительства, и сравнивала их с вашими первыми героями того фильма из «Второй русской революции» про конец 80-х-начало 90-х. Конечно, невероятно поменялись персонажно эти люди, то, как они говорят, держатся,выглядят... Но все равно их объединяет одно – они невероятно откровенны именно с иностранцами. Они не бывают такими на российском экране. И в этом смысле они не переменились.
Мария Слоним: Да, наверное. У нас консультант фильма Ангус Роксборо. Буковский и некоторые критики говорили о том, что «да, он работал на GPlus» - это PR-компания, которая создавала имидж Кремля. Да, Ангус работал на GPlus. Он замечательный журналист, работал на ВВС очень долго, работал в «The Guardian», московским корреспондентом был. Журналист меняет профессию. Он решил посмотреть, как там и что, изнутри. Тоже интересно, между прочим. Он написал сейчас книгу, и это замечательная книга. Она, кстати, дополняет наш фильм, потому что там гораздо больше, чем нам удалось поместить в фильм. Он рассказывает о своей работе в GPlus тоже. Его главный совет Пескову и всем российским лидерам: будьте более открыты с прессой. Но его не очень слушали. Он говорит: мне платили деньги, но моих советов не слушали.
Анна Качкаева: Инерция сильна.
Мария Слоним: И во «Второй русской революции», кстати, совершенно другие люди, люди из того века почему-то поверили нам и стали с нами разговаривать. Мы были первыми, с кем они заговорили. Да и сегодняшние, они стали другими, это, в общем-то, современные люди, они ездят за границу...
Анна Качкаева: Говорят на языке. Видно, как Иванов с русского на английский переходит.
Мария Слоним: Мы его еле удерживали, чтобы он по-русски говорил. Ему так легко и приятно говорить по-английски... Но менталитет-то остался тот у очень многих.
Анна Качкаева: Объяснили или не объяснили мы появление этого фильма на канале «НТВ», не знаю, но...
Мария Слоним: Пригласите Кулистикова.
Анна Качкаева: Работавший здесь, он хорошо понимает объективискость посыла, который гораздо убедительнее, чем любая пропаганда. Тем более мне любопытно, чтобы вы сформулировали, почему в этой предвыборной кампании такую роль играла пропагандистская документалистика, со всем пафосом, новыми технологиями, мультфильмами, озвучкой давящей, агрессией, монтажом, передергиванием.
Мария Слоним: Потому что самым главным из всех искусств до сих пор является телевидение для общей массы слипшейся. И надо было контрудар произвести против социальных сетей, я думаю, Интернета, «хомячков». «А мы сейчас на всю страну и грохнем, и шарахнем».
Анна Качкаева: Раньше были программы, дискуссии, ролики.
Мария Слоним: Надо было срочно ударить.
Юрий Богомолов: Но ведь медиа-ситуация в обществе изменилась. Много каналов, ну, много развлекательных каналов, но так или иначе. «Дождь» играет свою небольшую, но определенную роль. «Дождь» - единственный канал, который транслировал и митинг, и «Белый круг». «Белый круг» в прямом эфире был именно на «Дожде». «Дождь» попытался своим телемарафоном «Свобода выбора» что-то сформулировать.
Анна Качкаева: «Дождь» сопровождает другую точку зрения медийную и информационную, потому что ей нет места на «большом» телевизоре.
Мария Слоним: Я думаю, что «большой» телевизор ударил из всех орудий.
Юрий Богомолов: И документалистика – стирается грань между пропагандой и публицистикой.
Анна Качкаева: Инструментарий – нарезка из синхронов, деталей, событий, но все, что создает фон, некий продукт, сделано совершенно иными способами, которые работают на уровне подсознания, связанные с образами, иронией, карнавальностью, мифами.
Мария Слоним: Я надеюсь, наш фильм все-таки сыграл свою особую роль и не попал в этот винегрет.
Анна Качкаева: А я боюсь, что попал. В том-то и дело.
Юрий Богомолов: Он двоякую роль сыграл.
Анна Качкаева: С одной стороны, усилил, с другой стороны, резонировал, но попал.
Мария Слоним: Мы не хотели агитировать ни за, ни против.
Анна Качкаева: И будет финальная, исповедальная история в пятницу, и тоже немецкому журналисту и автору повезло. Как ему такой эксклюзив выпал, никто не понимает.
Мария Слоним: Нам ни Путин, ни Медведев не дали интервью.
Анна Качкаева: А тут целое кино: у костра...
Мария Слоним: А мы просили три года. Я делала интервью в 2002 году после взрывов башен-близнецов.
Юрий Богомолов: И надо нам еще вспомнить, что хотя все драматично и иногда трагично, но эта предвыборная кампания отличается юмором. Жириновский – это сплошной юмор. Его выступление на митинге в папахе полковничьей и в шинели, по-моему, генералиссимуса – это сплошной юмор. А в «Прожекторперисхилтоне» он изображал шута, но который выше всех шутников. Но самое смешное – это его страсть к деньгам, которую он продемонстрировал в «Кто хочет стать миллионером?». Хотел 700 тысяч рублей выиграть, но интеллекта хватило у него... причем, по-моему, ему сильно подыгрывал Дибров, хватило ему на 400 тысяч. После чего он гордо объявил: «Да, я проиграл. Но проиграли вы, и весь народ проиграл».
Анна Качкаева: Прохорова и Жириновского в «Прожекторперисхилтон» позвали, а в «Миллионер» пошел только Жириновский. А всех звали? Наверное, звали, я подозреваю. Но Зюганов точно ни туда, ни сюда не пойдет, не та харизма, не тот типаж.
Юрий Богомолов: Зюганов у Собчак был в очень комической ситуации, как и Миронов.
Анна Качкаева: Маша, по-моему, надо еще раз объяснить... Раиса пишет: «История с титрами выглядит неубедительно и свидетельствует о заказном характере фильма».
Мария Слоним: Единственное разногласие между вариантом, который был показан на НТВ, и вариантом, который был показан ВВС в Англии, было таким в первой серии до того, когда мы начинаем говорить о приходе Путина к власти, был кусок митинга на Болотной, кажется, одного из митингов в декабре. Это не успели приклеить, потому что надо было новую копию делать без субтитров. Вот и все. Но, по-моему, российский зритель достаточно видел митингов, чтобы подозревать нас в том, что мы что-то подделали.
Анна Качкаева: Может быть, Раиса не поняла. Еще раз, английская традиция предполагает, что не забивают, в отличие от российских фильмов, переводом звучащий на родном языке голос человека. На него накладывают субтитры, чтобы было понятно. А голос, потому что интонация очень важна для документалистики, сохраняется. Поэтому для российского зрителя, когда быстро делали копию, убирали субтитры, которые были в английской версии, которая попала в Сеть. Вот почему кому-то кажется, вероятно, что там есть некое несоответствие. А про несоответствие по картинке Маша вам уже объяснила.
Мария Слоним: Все остальное было абсолютно точно так, как это было в версии, которая была показана в Англии.
Юрий Богомолов: А когда стало известно, что НТВ покупает?
Мария Слоним: Две недели назад. Шли долгие переговоры. Я получила перевод всех трех серий, который сделал НТВ быстро, в пятницу, во второй половине дня. А в субботу – эфир. И я должна была его сверить, проверить... Между прочим, для экономии не делали с самого начала международной чистой версии.
Юрий Богомолов: А кто из начальства предварительно смотрел?
Мария Слоним: Не имею понятия.
Юрий Богомолов: Или они на экране смотрели?
Мария Слоним: Думаю, что на экране. Когда только вышла премьера там, думаю, что посмотрели.
Анна Качкаева: И на «YouTube» было.
Анна Качкаева: Было принято решение, конечно, быстро, и это любопытно, что оно было так быстро принято.
Мария Слоним: И переговоры были быстрыми, и покупка...
Анна Качкаева: Как вы думаете, каких неожиданностей нам еще в эти пять дней ждать на экране?
Юрий Богомолов: Я думаю, любых.
Мария Слоним: Не имею понятия.
Юрий Богомолов: В воскресенье мы увидим концерт Расторгуева, на котором, видимо, будет Путин.
Анна Качкаева: Ну, в воскресенье мы много чего увидим, в том числе и прямой марафон, начиная с 9-ти на Р1. И будет отменен Ревенко в воскресенье, потому что будет 6-часовой марафон по поводу выборов. В общем, неделя обещает быть живенькой.
На минувшей неделе агрессивный, военнообразный визуальный и смысловой ряд как будто подготавливали к новости. И тем, что происходило на стадионе в «Лужниках», и вчерашними программами с отчетами с мероприятия, которое вел господин Рогозин с генералитетом. Была еще встреча премьера с представителями ВПК и учеными в этой сфере, ее показывал канал «Вести 24». В общем, «вставай, страна огромная» и «мы победим» несколько последних дней с экранов «большого» телевидения для большой страны – это прочитывается.
Но уже в почти минувшей предвыборной кампании было еще несколько деталей, которые обращают на себя внимание с точки зрения ее организации. Было несколько неожиданных программных решений. Никогда раньше телевизор не занимался переливанием одних документальных фильмов или программ на другие каналы или каналы-конкуренты, а в этот раз это все случилось. И особенности этой пропагандистской документалистики, которые касаются, конечно, главного героя, главного кандидата этих выборов, мы сегодня и обсудим. В этот контекст вписали даже вполне объективистский, очень интересный по деталям, снятый, разумеется, не под какие выборы и готовившийся к эфиру почти три года, фильм производства ВВС «Путин. Россия. Запад», который стремительно показали на минувшей неделе на канале «НТВ».
Со мной в студии - продюсер фильма ВВС «Путин. Россия. Запад» Мария Слоним и обозреватель «Российской газеты» Юрий Богомолов.
И давайте начнем с новости, которая требует комментария, но не в смысле того, правда или неправда, а в смысле того, как ее подали. Ее подали в 9 утра, Сибирь и Дальний Восток об этом, я думаю, узнают только во второй половине дня. В 12 часов дня там об этом не знали, а узнавали с нашего утреннего «Facebook» и наших утренних лент новостей. Уже пообещали большие подробности к вечеру в программе «Время» и, видимо, на всех остальных государственных каналах. Уже Сергей Доренко распространил иронические комментарии по поводу того, кто исполнил этот репортаж, имея в виду господина Верницкого. Есть уже первоисточники, ссылки на газеты, журналы и телевизионные сюжеты украинские месячной давности, где фамилия господина Путина никак не фигурировала.
Маша, как вы относитесь к тому, кем, как и к чему подгадали? Каково ощущение?
Мария Слоним: Мне кажется, вопрос и сводится к тому, правда или неправда. Во-первых, правды мы не узнаем никогда. А во-вторых, самое страшное, что это может быть правдой, а может быть и неправдой. Государственные СМИ столько врали все эти годы, что люди, которые слышали все это, уже не могут отличить правды от неправды. И это страшно. Кто-то смеется, а может быть, это правда. «Facebook» полон каких-то шуток: «Ребята, на будущего президента, на нынешнего премьера готовилось покушение». Это серьезно? Или это спектакль? Вот что ужасно. Потому что порвалось доверие полностью к информации, которая исходит от СМИ и от власти.
Анна Качкаева: От государственных институций.
Юрий Богомолов: Я думаю, что здесь еще проблема в том, что объективно стерлась граница между правдой и неправдой, между подставой и реальностью, она стерлась по отношению ко всему, и в связи с теми предвыборными роликами, которые были, и антироликами. И уже действительно очень трудно понять. Тебе звонит какой-нибудь журналист и просит высказаться по этому поводу, а думаешь: действительно ли это журналист, действительно ли хотят вот для этого, а не для того? Потому что каждый из нас уже много раз имел практику такого вранья и ловли. И я понимаю наших людей, и себя понимаю. Другое дело, что настолько оказалось это лыко в строку сегодняшней политической реальности, что очень сложно не усомниться в достоверности всего этого. И мне показалось особенно интересным, что обнаружили спецслужбы так же случайно, как и многие другие... Очевидно, что взорвалось по неосторожности людей, которые обращались с взрывными материалами. А если бы не взорвалось по неосторожности?..
Анна Качкаева: Это уже детали. Вопрос в том, чем это обрастет и какие выводы будут сделаны. Там же очень существенная фраза: покушение планировалось после выборов. Можно сказать, что раскрыли банду, потом будем искать «пятую колонну». Вопрос ведь еще в пропагандистском оформлении этой ситуации.
Юрий Богомолов: А тут очень много вариаций. Можно это связывать с деятелями «оранжевой» революции, можно связать с чеченским...
Мария Слоним: Пока связали с чеченским и лондонским «следом».
Юрий Богомолов: Сегодня так связали, потом начнут находить какие-то другие «следы». Это не взорвавшаяся мина, но очень замедленного воздействия.
Анна Качкаева: Было ощущение, что риторика, и даже то, как Владимир Путин появился в «Лужниках» перед своими сторонниками, и этот крупный план, который сейчас растиражировали - конечно, все это было сделано на камеру и для того, чтобы смонтировать очень патриотическую, маленькую историю лидера, обращающегося к стране «мы победим!». И все пять дней именно этот анонс и с этим лицом, с таким крупным планом не сходил с федеральных каналов. «Первый» канал вообще сделал уникальную вещь, я такого никогда не видела - после «Новостей» 23-го числа они смонтировали нечто эссеистическое по мотивам стадиона. Я думала, что сейчас загрузят это как межпрограммку, но хватило ума, остановились, не стали. Один раз только показали. А как вам кажется, это естественное подогревание к финалу предвыборной кампании?
Юрий Богомолов: Я думаю, вся эта технология разработана, вся драматургия этой кампании. И главным ферментом этой кампании является возбуждение, восстановление образа врага и вражды.
Анна Качкаева: Я всю кампанию говорила: надо же, удивительно, что врагов-то нет впервые, все предыдущие информационные кампании были, а теперь нет. Но, как оказалось, опять все появилось.
Мария Слоним: Враги всегда нужны.
Юрий Богомолов: Когда Путин в «Лужниках» говорил «умрем же под Москвой», естественно, подтекстом было, что враг у ворот, он под Москвой, «Лужники» - это Бородино. А с кем – вопрос оставался неясным. Но когда я случайно включил «Россию 24» в воскресенье... я параллельно смотрел акцию «Белый круг» по «Дождю», а по «России 24» показывали собрание, которое собрал Рогозин. И там выступал генерал армии, который говорил о необходимости патриотического воспитания. Он сказал: «Нашим рядовым гражданам в своем патриотизме надо быть хотя бы на уровне мопассановской Пышки».
Анна Качкаева: Чудесные образы!
Юрий Богомолов: Которая проститутка, но она патриотичная.
Анна Качкаева: Знала, кому отдаваться.
Юрий Богомолов: Кстати, мопассановскую «Пышку» очень любил товарищ Сталин, об этом, правда, не очень известно. В известном архиве Шумяцкого рассказано, как Сталин замечательно полюбил фильм Ромма «Пышка», немая картина, и как он объяснял своим соратникам – Ворошилову, Буденному, которые, конечно, «Пышку» не читали, кто из них политическая проститутка, а кто реальная проститутка.
Анна Качкаева: Мы наслушались-то много чего. Слово «проститутка» еще не звучит из уст господина Говорухина и господина Рогозина, но про сброд, отбросы и так далее, этот контекст...
Юрий Богомолов: Когда генерал заключал свою речь, он объяснил, кто наши враги. Он сказал: «Надо подниматься из окопов и идти в атаку на гражданское общество».
Анна Качкаева: Я считаю, нам сформулировали врага, наконец. Мы три недели думали: где же в этой драматургической конструкции должен оказаться враг? Похоже, в последние несколько дней, перед самым финалом его уже точно обозначили, сформулировали. Поэтому воскресная акция «Белая ленточка» с розами, фатой, красивыми белыми перчатками, с собачками, вплетенными лентами в косы и в гривы, она выглядит абсолютной противоположностью тому, что произносилось с экрана. И конечно, премьера сериала «Белая гвардия», поставленная в субботу и в воскресенье, 3-го и 4-го числа, на канале «Россия» - это, конечно, символичное программное решение.
Мария Слоним: А мне кажется, в стране шизофрения происходит. Я телевизор не смотрю.
Анна Качкаева: «Делаю его, но не смотрю».
Мария Слоним: Ну, российское телевидение. Потому что мне становится нехорошо. Я с 2000 года стараюсь не портить свою экосистему этим делом. Но я слушаю телекритиков, телеобозревателей - Качкаеву, Бородину, Ларину, поэтому я знаю, что происходит. И читаю Интернет, естественно. Действительно, идет какая-то шизофрения во всем обществе, какое-то брожение умов. Я помню, после 91-го года, августовских событий, были результаты всяких опросов. И выяснилось, что 30% поддерживали Ельцина и тех, кто пришел к Белому дому, 30% были против, но за Руцкого и ГКЧП, а 30% населения России было болотом, и были готовы пойти и туда, и туда. И вот сейчас, мне кажется, происходит что-то похожее. Я не знаю, что происходит в процентном отношении, но люди, которые смотрят телевидение, с одной стороны, и пропаганду, которая льется с экранов, чему-то верят, но, с другой стороны, они видят, что происходит вокруг них. Я говорила с простыми людьми, которые смотрят первый, второй, третий, четвертый каналы, они в ярости, им Путин не нравится, им не нравится то, что происходит, им не платят зарплату, они видят, что происходит вокруг в их моногородах или еще где-то. Они еще не выходят на улицы, они еще не доверяют гражданскому обществу.
Анна Качкаева: Считают, что они чужие.
Мария Слоним: Но совершенно нет гарантий, что они пойдут умирать за Путина и военно-промышленный комплекс. А с другой стороны, гражданское общество выросло, повзрослело, оно есть.
Анна Качкаева: Маша, теперь про ваш фильм. Я слышала диаметрально разные точки зрения. Никто не спорит по поводу его качества, как всегда, объективистской аккуратности, внятности и эксклюзивности взятых интервью. Спасибо, что оставили историю этого десятилетия в таком виде, потому что так никто и не удосужился из российских документалистов собрать все свидетельства, соединить удивительным образом людей, которые принимают верховные решения, но, в общем, такие люди и так по-человечески про это рассказывают. Чего стоит один сюжет с Ивановым и Кондолизой Райс, которые сбегают с верховного спектакля «Щелкунчик», потому что Райс не любит классический балет, и потом возвращаются в последние 10 минут. Когда они рассказывают про переговоры, как сложно принимаются решения, как много играет человеческий фактор. Конечно, Путин на этом фоне выглядит вполне достойно – мировой лидер большой страны, со всеми своими сложностями. Естественно, невозможный для российского телевидения фрагмент очень объективный, связанный с Ходорковским, с появлением Невзлина на экране, Илларионова, очень многих людей, и невозможно было представить, чтобы они это говорили. Наконец, Дворкович почти в финале, который говорит о том, что Медведев хотел баллотироваться, и ясно, что это был отложенный финал, пришлось доснимать то, что произошло в сентябре. Почему, по-вашему, российское телевидение, канал «НТВ», этот фильм показало сейчас?
Мария Слоним: У меня тоже большой вопрос к НТВ. Я думаю, потому что там Путин показан как один из лидеров великой страны, что правда. Эти 10-12 лет ведь Путин был президентом России, и с этим не поспоришь. Он участвовал во всех переговорах.
Анна Качкаева: И он вырабатывал внешнюю политику, которая влияла на мир.
Мария Слоним: Конечно. У нас не было задачи показать, какой великий Путин, какой он мудрый руководитель, а у нас была задача показать, как принимались решения, что происходило в отношениях между Россией и Западом. Рабочее название фильма «Россия и Запад». Слово «Путин» появилось уже в самом конце, перед самым эфиром в Англии. Он должен был бы называться, мне кажется, «Путинская Россия и Запад», потому что это период, который связан с Путиным. А с кем еще? И я думаю, что это главное, а остальное – гарнир. Уже никуда не деться, сокращать нельзя, выбрасывать нельзя, потому что такой был договор. И Путин выглядит там лидером страны под названием «Россия».
Юрий Богомолов: Там есть еще один момент, который я отметил как человек, который наблюдает телевизионную жизнь Путина достаточно давно. Там очень хорошо показано, как вначале он робкий, вежливый и даже немножко пугающийся...
Анна Качкаева: ...желающий понять, попытаться принять Запад – это там видно.
Юрий Богомолов: Он даже со своими министрами поначалу какой-то не очень победительный. Это похоже на сказку про кота и медведя, когда они встречаются, они друг друга боятся. Это было вначале. А потом видно по дальнейшим кадрам, как он крепнет, смелеет.
Анна Качкаева: Абсолютно. Причем объективистски это сделано ровно на стыках синхронов разновременных. Это не перебивается никаким «закадром», никакими вклиниваниями журналистов.
Юрий Богомолов: И когда он уже противостоит Западу по части всяких вооружений и так далее, он уже суров: нет, нет, нет. И опять же сцена в «Лужниках»...
Анна Качкаева: Хотя фильм «Путин. Россия. Запад» показывали глубоко в ночи, но, по-моему, все-таки народ его посмотрел, потому что он был вписан в контекст всей другой документалистики, которую можно назвать предвыборной и пропагандистской. И ею охотно делились «Первый» и «Второй» каналы, которые это делали, со всеми другими каналами. «Первый» канал показывал «Мост над бездной», потом его показал НТВ, как и про холодную политику, потом РЕН ТВ показал фильм канала «Россия». Использовали товарищи -кандидаты и «Прожекторперисхилтон», и «Миллионер». И я все думала, где возникнут тигры и киты, а они возникли не только на стадионе в «Лужниках», где господин Дроздов об этом говорил, почему он голосует за Путина, но и в программе у Анны Чапман. В программе Анны Чапман на РЕН ТВ рассказывали о том, как Владимир Владимирович спасает тигров и китов. Возвращаемся к фильму.
Мария Слоним: Я хотела бы сказать, что в процессе подготовки этого фильма я и мои коллеги (мне кажется, нам это удалось показать) поняли, что это десятилетие упущенных возможностей в отношениях между Россией и Западом. Начиналось все с того, что Путин был робким, он был готов и даже предлагал какое-то сотрудничество. И страшные взрывы в Нью-Йорке предоставили такую возможность, когда вдруг появился реальный общий враг.
Анна Качкаева: И видно, как не сошлось, в том числе и Запад.
Мария Слоним: И Запад немножко ограниченный, он тоже жил в реалиях «холодной войны». И было ощущение, что там мог бы произойти какой-то сдвиг иной. Это отвергли, Россия уже ничего не значит, мы будем заниматься своими делами. И Путин встал вначале в оборону, а потом в наступление перешел. Потому что он понял: ага, мы опять в окружении врагов. А это очень старый, удобный инстинкт, рефлекс: Россия окружена врагами.
Анна Качкаева: Который позволяет больше ни о чем не думать.
Мария Слоним: А дальше был шанс – Медведев и Обама. И ведь он тоже пока закончился пшиком.
Анна Качкаева: Никакой «перезагрузки». Символично с русским языком, со словом «перезагрузка», «перегрузка».
Мария Слоним: А ведь все хорошо начиналось и там, и там.
Анна Качкаева: Но очень многие не понимают, почему этот фильм оказался..нужен. С одной стороны, он вписывается в систему координат и демонстрирует силу Путина, вроде бы, говоря о том, что вот с какими врагами ему пришлось столкнуться, и в этой прямолинейности его помещение в контекст предвыборной агитации понятно. Но, с другой стороны, либеральные критики упрекают вас в том, что этот фильм сыграл на руку пропагандистам главного кандидата, потому что и история со шпионским камнем, которая там фигурирует, и не очень жесткие характеристики господина Путина, на самом деле, не помогают нынешним обстоятельствами, что ВВС практически помогло предвыборной кампании. И Буковский вас тоже в этом обвинял.
Мария Слоним: ВВС не привыкать. ВВС обвиняют слева и справа.
Анна Качкаева: Это и есть журналистика.
Мария Слоним: Если нам, журналистам, это рассказывают, естественно, мы не можем это замалчивать. Документальный фильм тем и документальный, что он все-таки строится на документальных свидетельствах. Это не фильм-расследование, это фильм, где мы даем откровения довольно высоких чиновников, которые участвовали в принятии ключевых решений. Мы не можем выбросить одно и вставить другое, потому что мы хотим дать полную картину.
Анна Качкаева: Уж не говоря о том, что в этом фильме был пропавший практически с экранов действующий президент Дмитрий Медведев, хотя бы на один вечер как-то воцарился, и про него довольно подробно рассказали и напомнили стране.
Мария Слоним: Фильм делался три года, никто не думал о предвыборной кампании. Он делался для английского зрителя в первую очередь, ну и для международного. У нас очень много каналов, которые будут показывать этот фильм. В создании фильма участвовали и американский канал «National Geographic», и ВВС. Одно ВВС не может даже физически, материально потянуть такое. Было много завязано каналов. И все это будет. Мы делали этот фильм не для российского зрителя, а для международного. И было удивительно, что российский телеканал его купил.
Анна Качкаева: А его аккуратно перевели?
Мария Слоним: Да, его аккуратно перевели. Был договор, что он должен быть переведен абсолютно точно, и это случилось.
Анна Качкаева: В Сети уже гуляют версии, и начинают сравнивать английский вариант с российским.
Мария Слоним: Была одна техническая проблема, потому что экземпляр «мастер» существовал только в виде, который был показан в Великобритании. А в Великобритании все русские участники...
Анна Качкаева: Не переведены.
Мария Слоним: Поэтому шли титры. У нас не было копии, поэтому срочно надо было делать копию без титров. Поэтому больше всего изменений у нас было в 4-ой серии. Мы закончили снимать до декабря, поэтому пришлось что-то менять. И не смогли сделать копию первой серии вовремя, как она пошла по ВВС. Единственное, что выпало в результате, и это было решение ВВС, а не НТВ – предваряли шапку фильма митинги декабрьские. Мы начинаем говорить про 12 лет назад, но мы хотели вернуть в сегодня, и в Англии это увидели: вначале декабрьские демонстрации, а потом уже шапка и рассказ о том, как это было в 2000 году. Это выпало из «мастера», который попал... по ряду технических проблем у нас не было «чистой» копии, без субтитров.
Юрий Богомолов: Я попробую дать версию того, почему не испугались показать.
Анна Качкаева: Я думаю, что Кулистиков это объяснил и второму, и первому, если бы понадобилось.
Юрий Богомолов: Как он объяснил, я догадываюсь. Это связано с тем, что мифологическая матрица этих двух десятилетий и самого Путина уже создана, уже существует не только в сознании, но и в подсознании у массовой аудитории. А что такое массовая аудитория? Это слипшееся подсознание, оно лишено каких-то индивидуальных запросов, вопросов и так далее. Как и со Сталиным было, только тогда в еще большей степени. А в эту почву можно бросать, в том числе и диссидентские зернышки, все равно они вырастут как мифологические, они вырастут в пользу этой матрицы. Поэтому здесь был абсолютно безопасный ход... Так и получилось. Люди нашего круга смотрели и радовались тем подробностям из жизни политической кухни, о которой мы догадывались, но здесь было из первых уст. А массовый зритель видит общую ситуацию: есть наш Путин , и есть враги. Это олигархи, про которых он говорит «построю». Что касается судебных подробностей, связанных с делом Ходорковского, это массового зрителя не касается. Вообще вопрос справедливости для наших людей... А вот общая ситуация, коллизия, которая перетекает из одного эпизода в другой, - мы видим, что Путин победил олигархов, Путин победил Запад в вопросах вооружения, Путин победил Саакашвили. Путин будет и дальше побеждать. В данном случае все-таки чему-то научились. Советская пропаганда не допускала подробностей, противоречащих общей линии...
Анна Качкаева: Я смотрела на очень многих российских закулисных в политических историях людей – вице-премьеров, людей из правительства, и сравнивала их с вашими первыми героями того фильма из «Второй русской революции» про конец 80-х-начало 90-х. Конечно, невероятно поменялись персонажно эти люди, то, как они говорят, держатся,выглядят... Но все равно их объединяет одно – они невероятно откровенны именно с иностранцами. Они не бывают такими на российском экране. И в этом смысле они не переменились.
Мария Слоним: Да, наверное. У нас консультант фильма Ангус Роксборо. Буковский и некоторые критики говорили о том, что «да, он работал на GPlus» - это PR-компания, которая создавала имидж Кремля. Да, Ангус работал на GPlus. Он замечательный журналист, работал на ВВС очень долго, работал в «The Guardian», московским корреспондентом был. Журналист меняет профессию. Он решил посмотреть, как там и что, изнутри. Тоже интересно, между прочим. Он написал сейчас книгу, и это замечательная книга. Она, кстати, дополняет наш фильм, потому что там гораздо больше, чем нам удалось поместить в фильм. Он рассказывает о своей работе в GPlus тоже. Его главный совет Пескову и всем российским лидерам: будьте более открыты с прессой. Но его не очень слушали. Он говорит: мне платили деньги, но моих советов не слушали.
Анна Качкаева: Инерция сильна.
Мария Слоним: И во «Второй русской революции», кстати, совершенно другие люди, люди из того века почему-то поверили нам и стали с нами разговаривать. Мы были первыми, с кем они заговорили. Да и сегодняшние, они стали другими, это, в общем-то, современные люди, они ездят за границу...
Анна Качкаева: Говорят на языке. Видно, как Иванов с русского на английский переходит.
Мария Слоним: Мы его еле удерживали, чтобы он по-русски говорил. Ему так легко и приятно говорить по-английски... Но менталитет-то остался тот у очень многих.
Анна Качкаева: Объяснили или не объяснили мы появление этого фильма на канале «НТВ», не знаю, но...
Мария Слоним: Пригласите Кулистикова.
Анна Качкаева: Работавший здесь, он хорошо понимает объективискость посыла, который гораздо убедительнее, чем любая пропаганда. Тем более мне любопытно, чтобы вы сформулировали, почему в этой предвыборной кампании такую роль играла пропагандистская документалистика, со всем пафосом, новыми технологиями, мультфильмами, озвучкой давящей, агрессией, монтажом, передергиванием.
Мария Слоним: Потому что самым главным из всех искусств до сих пор является телевидение для общей массы слипшейся. И надо было контрудар произвести против социальных сетей, я думаю, Интернета, «хомячков». «А мы сейчас на всю страну и грохнем, и шарахнем».
Анна Качкаева: Раньше были программы, дискуссии, ролики.
Мария Слоним: Надо было срочно ударить.
Юрий Богомолов: Но ведь медиа-ситуация в обществе изменилась. Много каналов, ну, много развлекательных каналов, но так или иначе. «Дождь» играет свою небольшую, но определенную роль. «Дождь» - единственный канал, который транслировал и митинг, и «Белый круг». «Белый круг» в прямом эфире был именно на «Дожде». «Дождь» попытался своим телемарафоном «Свобода выбора» что-то сформулировать.
Анна Качкаева: «Дождь» сопровождает другую точку зрения медийную и информационную, потому что ей нет места на «большом» телевизоре.
Мария Слоним: Я думаю, что «большой» телевизор ударил из всех орудий.
Юрий Богомолов: И документалистика – стирается грань между пропагандой и публицистикой.
Анна Качкаева: Инструментарий – нарезка из синхронов, деталей, событий, но все, что создает фон, некий продукт, сделано совершенно иными способами, которые работают на уровне подсознания, связанные с образами, иронией, карнавальностью, мифами.
Мария Слоним: Я надеюсь, наш фильм все-таки сыграл свою особую роль и не попал в этот винегрет.
Анна Качкаева: А я боюсь, что попал. В том-то и дело.
Юрий Богомолов: Он двоякую роль сыграл.
Анна Качкаева: С одной стороны, усилил, с другой стороны, резонировал, но попал.
Мария Слоним: Мы не хотели агитировать ни за, ни против.
Анна Качкаева: И будет финальная, исповедальная история в пятницу, и тоже немецкому журналисту и автору повезло. Как ему такой эксклюзив выпал, никто не понимает.
Мария Слоним: Нам ни Путин, ни Медведев не дали интервью.
Анна Качкаева: А тут целое кино: у костра...
Мария Слоним: А мы просили три года. Я делала интервью в 2002 году после взрывов башен-близнецов.
Юрий Богомолов: И надо нам еще вспомнить, что хотя все драматично и иногда трагично, но эта предвыборная кампания отличается юмором. Жириновский – это сплошной юмор. Его выступление на митинге в папахе полковничьей и в шинели, по-моему, генералиссимуса – это сплошной юмор. А в «Прожекторперисхилтоне» он изображал шута, но который выше всех шутников. Но самое смешное – это его страсть к деньгам, которую он продемонстрировал в «Кто хочет стать миллионером?». Хотел 700 тысяч рублей выиграть, но интеллекта хватило у него... причем, по-моему, ему сильно подыгрывал Дибров, хватило ему на 400 тысяч. После чего он гордо объявил: «Да, я проиграл. Но проиграли вы, и весь народ проиграл».
Анна Качкаева: Прохорова и Жириновского в «Прожекторперисхилтон» позвали, а в «Миллионер» пошел только Жириновский. А всех звали? Наверное, звали, я подозреваю. Но Зюганов точно ни туда, ни сюда не пойдет, не та харизма, не тот типаж.
Юрий Богомолов: Зюганов у Собчак был в очень комической ситуации, как и Миронов.
Анна Качкаева: Маша, по-моему, надо еще раз объяснить... Раиса пишет: «История с титрами выглядит неубедительно и свидетельствует о заказном характере фильма».
Мария Слоним: Единственное разногласие между вариантом, который был показан на НТВ, и вариантом, который был показан ВВС в Англии, было таким в первой серии до того, когда мы начинаем говорить о приходе Путина к власти, был кусок митинга на Болотной, кажется, одного из митингов в декабре. Это не успели приклеить, потому что надо было новую копию делать без субтитров. Вот и все. Но, по-моему, российский зритель достаточно видел митингов, чтобы подозревать нас в том, что мы что-то подделали.
Анна Качкаева: Может быть, Раиса не поняла. Еще раз, английская традиция предполагает, что не забивают, в отличие от российских фильмов, переводом звучащий на родном языке голос человека. На него накладывают субтитры, чтобы было понятно. А голос, потому что интонация очень важна для документалистики, сохраняется. Поэтому для российского зрителя, когда быстро делали копию, убирали субтитры, которые были в английской версии, которая попала в Сеть. Вот почему кому-то кажется, вероятно, что там есть некое несоответствие. А про несоответствие по картинке Маша вам уже объяснила.
Мария Слоним: Все остальное было абсолютно точно так, как это было в версии, которая была показана в Англии.
Юрий Богомолов: А когда стало известно, что НТВ покупает?
Мария Слоним: Две недели назад. Шли долгие переговоры. Я получила перевод всех трех серий, который сделал НТВ быстро, в пятницу, во второй половине дня. А в субботу – эфир. И я должна была его сверить, проверить... Между прочим, для экономии не делали с самого начала международной чистой версии.
Юрий Богомолов: А кто из начальства предварительно смотрел?
Мария Слоним: Не имею понятия.
Юрий Богомолов: Или они на экране смотрели?
Мария Слоним: Думаю, что на экране. Когда только вышла премьера там, думаю, что посмотрели.
Анна Качкаева: И на «YouTube» было.
Анна Качкаева: Было принято решение, конечно, быстро, и это любопытно, что оно было так быстро принято.
Мария Слоним: И переговоры были быстрыми, и покупка...
Анна Качкаева: Как вы думаете, каких неожиданностей нам еще в эти пять дней ждать на экране?
Юрий Богомолов: Я думаю, любых.
Мария Слоним: Не имею понятия.
Юрий Богомолов: В воскресенье мы увидим концерт Расторгуева, на котором, видимо, будет Путин.
Анна Качкаева: Ну, в воскресенье мы много чего увидим, в том числе и прямой марафон, начиная с 9-ти на Р1. И будет отменен Ревенко в воскресенье, потому что будет 6-часовой марафон по поводу выборов. В общем, неделя обещает быть живенькой.
