В Пресненском суде Москвы 13 марта с последним словом выступил бизнесмен Алексей Козлов, дело которого получило большой общественный резонанс. Об общественной поддержке бизнесмена в интервью Радио Свобода рассказал Юрий Сапрыкин – бывший главный редактор интернет-проекта Slon.ru, на котором подсудимый публиковал свои статьи.
Козлова обвиняют в присвоении через подставных лиц трети акций компании "Искож", производящей искусственную кожу и пленочные материалы. Предприниматель своей вины не признал и заявил, что дело сфабриковано. Алексей Козлов уже провел в заключении три года – до того, как приговор по его делу был отменен Верховным судом России, а дело направлено на новое рассмотрение. Сейчас обвинение требует для Козлова пяти лет колонии общего режима.
- Юрий, почему лично вы выступаете в поддержку Алексея Козлова?
- Мои мотивы именно что личные. Я здесь выступаю не просто за торжество справедливости или против российской коррупционной и зависимой судебной системы, я выступаю за конкретного Алексея Козлова, с которым мне выпало счастье познакомиться в последние месяцы, знакомство с которым для меня - довольно сильное человеческое потрясение. Потому что это человек, который после выпавшей на его долю тяжелой участи держится крайне очень мужественно. Нам приходилось общаться по поводу разных мероприятий, которые организовывались в последние месяцы, и всякий раз он проявлял невероятный профессионализм, хладнокровие и какое-то очень подкупающее человеческое достоинство. Я поддерживаю конкретного человека Алексея Козлова, опыт общения с которым показывает, что это человек в высшей степени порядочный. Это невозможно подделать, невозможно этим притвориться. Поэтому я, познакомившись с материалами дела и просто по личным впечатлениям, склонен считать, что он попал в большую беду, попал он в нее не по своей вине, а по злому умыслу конкретных людей, и из этой беды его надо как-то выручать.
- Люди, которые выступают в поддержку Алексея Козлова - это не только его друзья и знакомые. Почему они это делают?
- Я думаю, что от людей ничего не спрячешь, люди видят, что в современной России есть целое сословие, у которого нет надежды на справедливость, предпринимательское сословие. Ну, может быть, это сословие не крупных, а средних предпринимателей, но оно одно из самых ущемляемых и самых зависимых. Их все время щиплют разнообразные паразиты, силовики, контролирующие, проверяющие органы, правоохранители, которые полагают, что они вправе не только распоряжаться их судьбами, но и иметь с этого какой-то конкретный теневой доход. Эта картинка всем понятна, и эта общая тенденция, общая картина, в котором мы живем последние годы, очень ярко отразилась в деле Козлова. Поэтому, конечно, люди, выходящие защищать Алексея Козлова, выходят защищать в его лице и всех тех, кого упрятали в тюрьму просто потому, что их бизнес показался слишком заманчивым для каких-то конкурентов или непосредственно для самих правоохранителей, которые положили на него глаз и из-за этого ломают судьбы людей.
- Оказали ли влияние протестные настроения последних месяцев на рост общественной поддержки Алексея Козлова?
- Надеюсь, что Алексея поддерживали бы, даже если бы не случилось никаких митингов. Ведь и до начала всех этих митингов огромное количество людей из "Руси сидящей", из числа читавших публикации о деле Алексея в различных СМИ, и так все равно приходили и поддерживали его в суде. Другое дело, что за последние месяцы у нас у всех появилось очень важное умение, важный навык - действовать и вкладывать свое время и свои силы в конкретные вещи, когда ты видишь вокруг себя несправедливость. Не просто переживать, ахать-охать, писать какие-то эмоциональные сообщения в блогах, а встать и посреди рабочего дня, вопреки своим планам, в ущерб своим делам пойти в суд. Это очень важное умение, оно действительно связано с событиями последних месяцев, и я надеюсь, что оно никуда не денется, а будет, напротив, развиваться.
- Вы полагаете, этот судебный процесс может сказаться на росте гражданской активности?
- Я не думаю, что конкретно эта история станет поводом для какого-то очередного всплеска гражданской активности. Она все-таки достаточно локальная. Даже сотни человек, которые приходят сейчас в Краснопресненский суд, их, в общем, не очень видно с точки зрения России в целом. Но это просто еще одно зернышко на мельницу, еще одна капелька воды, которая точит этот камень. Это все складывается в какую-то сумму настроений, сумму действий в понятном направлении.
- Можно ли говорить о том, что общественная поддержка Козлова стала такой мощной благодаря интернет-сообществу? Ведь Алексей стал известен в том числе как автор "Бутырка-блога".
- Конечно, началом этой истории был "Бутырка-блог", серия публикаций на сайте "Слон.ру", и, конечно, многие узнали Козлова в первую очередь как автора, как человека, который рассказывает о происходящих с ним несчастьях, а не как финансиста, тем более не как выразителя какой-то общественной тенденции. Я думаю, на самом деле, что не только для меня, но и для очень многих людей это какое-то личное дело, они идут защищать человека, который им известен. Может быть, не по личному общению, но вот по этим публикациям, по тому, что им написано.
- Если отвлечься от этого частного дела, а говорить в целом - может ли общественная поддержка положительно повлиять на участь подсудимого? Ведь это может быть интерпретировано как некая форма давления на суд.
- Безусловно, она может быть там интерпретирована. И если мы считаем, что суд, извините за выражение, "заряжен", то все эти пикеты, все эти люди, стоящие у здания суда, в такой ситуации могут только раздражать судей, потому что "публика" мешает им исполнять заранее заготовленный сценарий, который они подписались исполнять. Но единственное, на что я надеюсь, - что этот сценарий не до конца предопределен. На одну чашу весов нашей Фемиды действительно положена очень крупная гиря, но, может быть, все общественные протесты каким-то образом эту гирю уравновешивают, позволяют судьям все-таки принимать решения, исходя из представлений о справедливости, а не только исходя из того, что их попросили сделать. Я думаю, для некоторых представителей судейского сообщества это поддержка, которая в некотором роде освобождает их от неправосудного, закулисного давления, о котором мы можем только догадываться.
Козлова обвиняют в присвоении через подставных лиц трети акций компании "Искож", производящей искусственную кожу и пленочные материалы. Предприниматель своей вины не признал и заявил, что дело сфабриковано. Алексей Козлов уже провел в заключении три года – до того, как приговор по его делу был отменен Верховным судом России, а дело направлено на новое рассмотрение. Сейчас обвинение требует для Козлова пяти лет колонии общего режима.
- Юрий, почему лично вы выступаете в поддержку Алексея Козлова?
- Мои мотивы именно что личные. Я здесь выступаю не просто за торжество справедливости или против российской коррупционной и зависимой судебной системы, я выступаю за конкретного Алексея Козлова, с которым мне выпало счастье познакомиться в последние месяцы, знакомство с которым для меня - довольно сильное человеческое потрясение. Потому что это человек, который после выпавшей на его долю тяжелой участи держится крайне очень мужественно. Нам приходилось общаться по поводу разных мероприятий, которые организовывались в последние месяцы, и всякий раз он проявлял невероятный профессионализм, хладнокровие и какое-то очень подкупающее человеческое достоинство. Я поддерживаю конкретного человека Алексея Козлова, опыт общения с которым показывает, что это человек в высшей степени порядочный. Это невозможно подделать, невозможно этим притвориться. Поэтому я, познакомившись с материалами дела и просто по личным впечатлениям, склонен считать, что он попал в большую беду, попал он в нее не по своей вине, а по злому умыслу конкретных людей, и из этой беды его надо как-то выручать.
- Люди, которые выступают в поддержку Алексея Козлова - это не только его друзья и знакомые. Почему они это делают?
- Я думаю, что от людей ничего не спрячешь, люди видят, что в современной России есть целое сословие, у которого нет надежды на справедливость, предпринимательское сословие. Ну, может быть, это сословие не крупных, а средних предпринимателей, но оно одно из самых ущемляемых и самых зависимых. Их все время щиплют разнообразные паразиты, силовики, контролирующие, проверяющие органы, правоохранители, которые полагают, что они вправе не только распоряжаться их судьбами, но и иметь с этого какой-то конкретный теневой доход. Эта картинка всем понятна, и эта общая тенденция, общая картина, в котором мы живем последние годы, очень ярко отразилась в деле Козлова. Поэтому, конечно, люди, выходящие защищать Алексея Козлова, выходят защищать в его лице и всех тех, кого упрятали в тюрьму просто потому, что их бизнес показался слишком заманчивым для каких-то конкурентов или непосредственно для самих правоохранителей, которые положили на него глаз и из-за этого ломают судьбы людей.
- Оказали ли влияние протестные настроения последних месяцев на рост общественной поддержки Алексея Козлова?
- Надеюсь, что Алексея поддерживали бы, даже если бы не случилось никаких митингов. Ведь и до начала всех этих митингов огромное количество людей из "Руси сидящей", из числа читавших публикации о деле Алексея в различных СМИ, и так все равно приходили и поддерживали его в суде. Другое дело, что за последние месяцы у нас у всех появилось очень важное умение, важный навык - действовать и вкладывать свое время и свои силы в конкретные вещи, когда ты видишь вокруг себя несправедливость. Не просто переживать, ахать-охать, писать какие-то эмоциональные сообщения в блогах, а встать и посреди рабочего дня, вопреки своим планам, в ущерб своим делам пойти в суд. Это очень важное умение, оно действительно связано с событиями последних месяцев, и я надеюсь, что оно никуда не денется, а будет, напротив, развиваться.
- Вы полагаете, этот судебный процесс может сказаться на росте гражданской активности?
- Я не думаю, что конкретно эта история станет поводом для какого-то очередного всплеска гражданской активности. Она все-таки достаточно локальная. Даже сотни человек, которые приходят сейчас в Краснопресненский суд, их, в общем, не очень видно с точки зрения России в целом. Но это просто еще одно зернышко на мельницу, еще одна капелька воды, которая точит этот камень. Это все складывается в какую-то сумму настроений, сумму действий в понятном направлении.
- Можно ли говорить о том, что общественная поддержка Козлова стала такой мощной благодаря интернет-сообществу? Ведь Алексей стал известен в том числе как автор "Бутырка-блога".
- Конечно, началом этой истории был "Бутырка-блог", серия публикаций на сайте "Слон.ру", и, конечно, многие узнали Козлова в первую очередь как автора, как человека, который рассказывает о происходящих с ним несчастьях, а не как финансиста, тем более не как выразителя какой-то общественной тенденции. Я думаю, на самом деле, что не только для меня, но и для очень многих людей это какое-то личное дело, они идут защищать человека, который им известен. Может быть, не по личному общению, но вот по этим публикациям, по тому, что им написано.
- Если отвлечься от этого частного дела, а говорить в целом - может ли общественная поддержка положительно повлиять на участь подсудимого? Ведь это может быть интерпретировано как некая форма давления на суд.
- Безусловно, она может быть там интерпретирована. И если мы считаем, что суд, извините за выражение, "заряжен", то все эти пикеты, все эти люди, стоящие у здания суда, в такой ситуации могут только раздражать судей, потому что "публика" мешает им исполнять заранее заготовленный сценарий, который они подписались исполнять. Но единственное, на что я надеюсь, - что этот сценарий не до конца предопределен. На одну чашу весов нашей Фемиды действительно положена очень крупная гиря, но, может быть, все общественные протесты каким-то образом эту гирю уравновешивают, позволяют судьям все-таки принимать решения, исходя из представлений о справедливости, а не только исходя из того, что их попросили сделать. Я думаю, для некоторых представителей судейского сообщества это поддержка, которая в некотором роде освобождает их от неправосудного, закулисного давления, о котором мы можем только догадываться.
