Бурные политические события в Москве и некоторых других городах страны сосредоточили общественное внимание на той части населения, которых можно назвать и "протестующими", и "несогласными" и даже "оппозицией". Журналисты, эксперты, политики посвятили немало времени и сил, пытаясь определить, кто именно выходит на демонстрации и митинги, кто требует ухода Владимира Путина и смены политического курса. Меньше внимания уделяется "согласным", тем, кого в той или иной степени устраивает и сам Путин, и его режим.
О том, что такое "путинское большинство", рассказывает известный российский социолог, сотрудник московского Левада-Центра Алексей Левинсон:
- Поскольку в целом по стране, если не влезать в детали, около половины избирателей голосовали за Путина, можно сказать, что перед нами -- наиболее консолидированный электорат (в сравнении со всеми другими); их позиции статистически очень мало отличаются от средних, точнее, среднее значение по всему корпусу избирателей в значительной мере определяется позициями этой части, позициями пропутинского электората. Получается, что говоря о нем, в некотором роде, говоришь как о просто населении всей России. Но все-таки есть некоторые отклонения, характеризующие этот электорат как более специфичный. Самое может быть из них заметное – это гендерное отличие. В электорате Путина 61% женщин, в то время как в целом во взрослом населении страны, имеющем право голоса, 54% женщин. Такого феминизированного электората не имеет ни один из баллотировавшихся кандидатов.
Похоже, что "строительство маскулинного образа Путина", которое проводилось на протяжение стольких лет, по сути дела имело очень небольшое значение для его поддержки. То есть то, как Путин выглядит, насколько он мужественный и мускулистый - это имеет значение, но для какой-то незначительной части электората, отнюдь не той, которая делала ему его 60% (и выше) рейтинги.
На самом деле, Путин - символическая фигура, я, как и мои коллеги, об этом говорил неоднократно. Для российского массового сознания он важен не как человек во плоти, а как знак. Те, кто его поддерживали, именно так к нему адресовались – это мы знаем тоже из массовых опросов. Людей, которые испытывают к нему симпатию или человеческие чувства - меньшинство. В этом смысле восхититься его торсом или его способностью ездить, летать или плавать в общем может только меньшинство. Путин для них знак России и ее положения, если угодно, воображаемого величия России. Путин в этом смысле скорее геральдическая фигура, он скорее близок к знамени или гербу в этом качестве.
Теперь о социальных группах. По данным наших опросов, те, кого называют средним классом, выступают по большей части за сохранение путинского режима, за стабильность и тому подобные эвфемизмы, которые означают это же самое. Те, кто вышли на площади, на улицы Москвы, не являются основной частью этой социальной группы, по отношению к среднему классу, если говорить о среднем классе (хотя это очень сомнительная категория), они лишь небольшая и не главная его часть. Главная же часть российского среднего класса – это довольно хорошо оплачиваемые государственные служащие и довольно хорошо оплачиваемые служащие крупнейших корпораций, которые от государственных учреждений отличаются очень мало.
Я бы сказал, что не имеет смысла употреблять такой термин, как средний класс. Но поскольку слово повелось и оно на устах у очень многих, я его использую, считая, что мы понимаем друг друга. Так или иначе люди отличающиеся доходом выше среднего и несколько выше среднего, они как раз выступают за Путина и хотели бы удержать и дальше получать у долю нефтяной ренты, которую они имели. Напротив, люди, которые получили очень мало и из этой нефтяной ренты, осенью 2011 года впервые за очень долгое время предъявили спрос на перемены. Но в отличие от тех, кого мы видим на улицах, кто связывает перемены с уходом Путина, эти люди, в основном, связали перемены с приходом Путина. Вот, собственно, главная разница. Запрос на перемены есть в разных частях общества, артикулирован в разных формах, но главное различие состоит в том, какие политические условия считают необходимыми для того, чтобы эти перемены состоялись.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
О том, что такое "путинское большинство", рассказывает известный российский социолог, сотрудник московского Левада-Центра Алексей Левинсон:
- Поскольку в целом по стране, если не влезать в детали, около половины избирателей голосовали за Путина, можно сказать, что перед нами -- наиболее консолидированный электорат (в сравнении со всеми другими); их позиции статистически очень мало отличаются от средних, точнее, среднее значение по всему корпусу избирателей в значительной мере определяется позициями этой части, позициями пропутинского электората. Получается, что говоря о нем, в некотором роде, говоришь как о просто населении всей России. Но все-таки есть некоторые отклонения, характеризующие этот электорат как более специфичный. Самое может быть из них заметное – это гендерное отличие. В электорате Путина 61% женщин, в то время как в целом во взрослом населении страны, имеющем право голоса, 54% женщин. Такого феминизированного электората не имеет ни один из баллотировавшихся кандидатов.
Похоже, что "строительство маскулинного образа Путина", которое проводилось на протяжение стольких лет, по сути дела имело очень небольшое значение для его поддержки. То есть то, как Путин выглядит, насколько он мужественный и мускулистый - это имеет значение, но для какой-то незначительной части электората, отнюдь не той, которая делала ему его 60% (и выше) рейтинги.
На самом деле, Путин - символическая фигура, я, как и мои коллеги, об этом говорил неоднократно. Для российского массового сознания он важен не как человек во плоти, а как знак. Те, кто его поддерживали, именно так к нему адресовались – это мы знаем тоже из массовых опросов. Людей, которые испытывают к нему симпатию или человеческие чувства - меньшинство. В этом смысле восхититься его торсом или его способностью ездить, летать или плавать в общем может только меньшинство. Путин для них знак России и ее положения, если угодно, воображаемого величия России. Путин в этом смысле скорее геральдическая фигура, он скорее близок к знамени или гербу в этом качестве.
Теперь о социальных группах. По данным наших опросов, те, кого называют средним классом, выступают по большей части за сохранение путинского режима, за стабильность и тому подобные эвфемизмы, которые означают это же самое. Те, кто вышли на площади, на улицы Москвы, не являются основной частью этой социальной группы, по отношению к среднему классу, если говорить о среднем классе (хотя это очень сомнительная категория), они лишь небольшая и не главная его часть. Главная же часть российского среднего класса – это довольно хорошо оплачиваемые государственные служащие и довольно хорошо оплачиваемые служащие крупнейших корпораций, которые от государственных учреждений отличаются очень мало.
Я бы сказал, что не имеет смысла употреблять такой термин, как средний класс. Но поскольку слово повелось и оно на устах у очень многих, я его использую, считая, что мы понимаем друг друга. Так или иначе люди отличающиеся доходом выше среднего и несколько выше среднего, они как раз выступают за Путина и хотели бы удержать и дальше получать у долю нефтяной ренты, которую они имели. Напротив, люди, которые получили очень мало и из этой нефтяной ренты, осенью 2011 года впервые за очень долгое время предъявили спрос на перемены. Но в отличие от тех, кого мы видим на улицах, кто связывает перемены с уходом Путина, эти люди, в основном, связали перемены с приходом Путина. Вот, собственно, главная разница. Запрос на перемены есть в разных частях общества, артикулирован в разных формах, но главное различие состоит в том, какие политические условия считают необходимыми для того, чтобы эти перемены состоялись.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
