Тема этого заседания общественного дискуссионного клуба Радио Свобода: "Существует ли оппозиция в провинции?" Комментаторы: правозащитница Людмила Кузьмина, председатель Самарского экологического общества, кандидат биологических наук Анатолий Виноградов и блогер Андрей Асташкин.
-Кем сейчас представлено оппозиционное движение в провинции?
Андрей Асташкин: Нормальными людьми, которым надоело терпеть ложь и беззаконие. Сотни людей пришли наблюдать за выборами, осваивать технологии "принуждения власти к соблюдению закона", Это студенты, инженеры, бизнесмены, творческая интеллигенция.
Причем граждане, которые оказались в оппозиции к Путину - самых разных политических взглядов. Сейчас идут баталии между умеренными и радикалами, а также между радикалами и ультрарадикалами. Это норма любого политического процесса. В нынешнем оппозиционном движении сливаются несколько разных движений – либеральное, выступающее за правовое демократическое государство, консервативное (за очищение нынешней системы от произвола и коррупции), и левое, делающее упор на социальную защиту и прямое народовластие. Идут споры. Это неминуемо дезориентирует кого-то из наших сторонников. Они ждали простых ответов и легкого решения. А их нет! В этом есть и положительное - остаются самые здравые, терпеливые, готовые к планомерной работе. Так мы продолжаем развивать и укреплять институты гражданского общества.
Важно, что сознание людей в стране "проснулось" и они по всем каналам задают много вопросов. Голодовка в Лермонтове увенчалась успехом, в Нижнем Новгороде жестоко разогнали демонстрантов, в Астрахани кандидат в мэры и ещё 10 человек голодают против фальсификации выборов - сопротивление происходит каждый день. Описать состояние оппозиции можно было бы словами из военного лексикона: она сосредотачивается. Возможно, нужна новая структура движения. В декабре–марте мы видели конгломерат из незарегистрированных партий, общественных групп и отдельных депутатов. После вступления в силу закона о партиях вопрос будет не в том, сколько партий возникнет, а в том, сохранят ли политики способность действовать совместно, как это было в рамках оргкомитета протестных действий.
Анатолий Виноградов: Сначала, как говорят в науке, давайте договоримся о терминах. Во-первых, почему я вправе отвечать на такие вопросы, вроде бы профессионально политические? Могу ли я быть экспертом? Отвечаю. Я профессионал, практик и теоретик, общественного (то есть, социального) экологического движения. Я знаю, что экологическое движение является частью общего движения или так называемого третьего сектора, или гражданского общества; что экологическое движение лидирует в мировом и отечественном социальном движении; и что так было всегда в нашей стране, или точнее – в нашем Отечестве (в различных границах): за успехами в деле экологии и охраны природы всегда следуют успехи демократии, экология предшествует демократии, и, к сожалению, наоборот – зажим демократии начинается с зажима экологии.
Теперь – второе. Не нужно так быстро привыкать к ярлыкам и соглашаться с ними. Помните, в начале перестройки граждански активную и в целом наиболее прогрессивную часть населения "сверху" назвали "неформалами"? Кто назвал? Те, кто боялся изменений и тянул страну назад, кто культивировал неприязнь и подозрительность по отношению к "неформалам". Это как раз один из политических ярлыков. В одночасье, вдруг "неформальный подход", который всегда считался признаком неравнодушия, положительным качеством, достойным всяческой похвалы и тиражирования, по воле какого-то чиновного дяди стал почти синонимом «врага народа» и уж точно неуравновешенного и уж конечно неумного диссидента. Сейчас тем "неформалам" придумали новый ярлык-синоним, такой же неумный и ненаучный: "несистемная оппозиция". Масса вариантов для толкования, мутная водица, что собственно авторам ярлыков и нужно. На самом деле, настоящая оппозиция никогда не может быть "системной", то есть, в смысле "разрешенной". Ну, это долгий разговор и отдельная тема. Более того, есть научное понимание постоянной оппозиционности властей и народа, или разных секторов (первого, второго и третьего). На самом деле, власть является оппозицией к народу, и это помогает её контролировать.
И как-то уж неоправданно быстро думающая и наиболее активная часть населения страны согласилась (по воле каких-то властных политиканов) называться "оппозицией". Одно дело, когда в мозги населению вбивается новые штампы: "оппозиция" ("оранжевая", "норковая", "болотная", "зажравшаяся" и т.п.), противостоящая честнейшей и прогрессивнейшей власти и многочисленному, высокообразованному и высококультурному народу; и другое, когда на деле это никакая не оппозиция, а «массовые волнения обманутого населения», «рассерженная интеллигенция», то есть, собственно народ, население страны в лице своих лучших, наиболее креативных, приличных, умных, активных, достойнейших представителей.
И вновь скажу о термине "провинция". Ну, никак не приемлем он для обозначения ни современной Самары, ни многих других крупных городов нашей страны. Давайте пользоваться какой-то другой, менее обидной терминологией. Ну, хотя бы, "периферия", но не провинция же – "глухомань".
В свете вышесказанного: в Самарском регионе, как всегда, наиболее активной частью населения является интеллигенция, это лучшая часть населения, она есть в любом слое общества (в том числе, и среди силовиков и военных). И эта лучшая часть недовольна действиями властей, особенно в связи с выборами. Когда экологов (и меня в том числе) спрашивают, оппозиция ли мы, и против кого мы, я отвечаю: мы никогда не против, мы всегда – за, за природу, за разумное природопользование, за здоровье населения. А вот кто будет против природы (аналогично – против памятников истории, культуры, архитектуры; против всего природно-культурного наследия), тот автоматически будет против нас, то есть уйдёт к нам в оппозицию. В данном случае, в более общем виде мы наблюдаем аналогичную ситуацию в целом по стране. Добавлю, что если говорить точнее, то в Самарском регионе, как и везде, общее движение состоит из многих разноразмерных движений и объединений, где имеются свои признанные лидеры.
Людмила Кузьмина: У меня сложное отношение к формулировке "оппозиционное движение". Так как для оформления таких движений нет условий вследствие позиции государственных органов, исполнительной и законодательной власти. Работающих исключительно как охранные предприятия в интересах группы лиц ныне объявляющих себя властью. Опять же вследствие этого , граждане не имеют возможности объединяться, самоорганизовываться для отстаивания своих интересов и в силу того, что этому надо учиться, иметь практический опыт. А такой опыт преследуется властью с помощью силовых органов. Нет школ самоорганизации, нет независимых от пропагандистской машины власти и от денег власти СМИ. Я приведу очень показательный пример. Есть группа пострадавших в 2008году вкладчиков от потребительского общества "Горпродторг". Пострадавшие, в основном пенсионеры с 2008года судятся. Собираются в парке на лавочке... Кто им помогает? Никто.
А ведь есть муниципальные помещения, государственные, которые могли бы предоставить помещение для собраний в качестве оказания помощи гражданам. Посмотрите, есть в каждой районной администрации отделы по защите прав потребителей. Есть всякие структуры в органах государственной власти, муниципалитета отделы или специалисты по работе с общественными организациями - тоже могли бы оказать консультационную помощь пострадавшим пенсионерам. Нет - они заняты обслуживанием власти. А не граждан. Есть СМИ, прокуратура. Полиция... много чего есть. Есть политические партии, наконец.
Но, граждане остались один на один со своей проблемой на скамейке в парке!
В тоже время официальные СМИ и представители власти называют оппозиционными действующие ныне партии, представленные в ГД РФ, как-то ЛДПР, КПРФ, СР. При чем оппозиционными они признаются ровно по одной причине, они не партия ЕдРо, по принципу "кто не с нами, тот против нас".
Поэтому мы с вами можем сказать, что оппозиционное движение представляют региональные отделения партий, кроме ЕдРо и их лидеры. Есть один депутат заксобрания области, Михаил Матвеев, которого причисляют к оппозиции . -Мысль в логике власти, к оппозиции можно причислить адвоката А.Соколова, С. Тучина. Но и они, чтобы выразить свою позицию, вынуждены как-то прислониться к политическим партиям. Есть Александр Лашманкин, гражданский журналист. Его тоже причисляют к оппозиции...
На самом деле, мне кажется, что, если следовать определению в Википедии, слова "оппозиция", то таких людей гораздо больше, много. Но выразить себя они не имеют возможности, узнать друг о друге тоже не могут из-за отсутствия такой дискуссионной площадки, доступной для участия широкому кругу граждан
-Есть ли среди провинциальных оппозиционеров местные Навальные и Чириковы?
Анатолий Виноградов: Разумеется. Не могут не быть, и всегда будут. Они всегда на слуху и на виду.
Андрей Асташкин: Надеюсь, обойдемся без "клонирования". Можно сколько угодно "косить" под того же Навального, но выиграет в итоге неподдельное желание улучшить жизнь людей.
У нас есть местные депутат Матвеев, юристы Соколов и Тучин, правозащитник Лашманкин. В оргкомитет митингов, например, вошла Наталья Гармаш - новый интересный человек. Что касается экологии у нас, слава Богу, есть сопредседатель Социально-Экологического Союза Сергей Симак. Я подключился к защите парковых зон, в частности - родного лесопарка им. 60-летия Советской власти. Если еще появится и местная "Чирикова" - мы будем только рады!
Людмила Кузьмина: Если судить по масштабам дел и по тому, как это делают Навальный и Чирикова. То скорее нет,чем есть и для этого есть свои причины.
-Справедливо ли высказывание, что в лидерах акций демоппозиции одни и те же ключевые политические фигуры?
Анатолий Виноградов: А кого это должно волновать в первую очередь? Это дело, прежде всего, внутреннее для какого-либо движения или объединения. Если члены движения считают, что их лидер соответствует моменту, значит, он будет у руля сколь угодно долго (в соответствии с основными положениями их объединения). Если кому-то лично не нравится какой-либо лидер, пусть он становится членом объединения, набирает сторонников и переизбирает старого лидера. Демократическая процедура. Либо создаёт своё объединение со своим лидером.
Людмила Кузьмина: На акциях выступают, быть может "одни и те же политические фигуры", на самом деле общество и партии не однородны. При всем желании сделать их таковыми. И выступают не официальные лидеры партий, не первые лица, как мы видим... Потом никто ж не запрещает выступать неким лидерам. Беда в том, что лидером надо стать. Сформулировать свои взгляды и работать на расширение рядов своих сторонников. Но тут мы возвращаемся к способности и условиям самоорганизации граждан для решения проблем, коих нет.
Андрей Асташкин: Вообще-то последние годы у нас в Самаре другие люди проводили более-менее прозвучавшие акции. Были чисто партийные митинги. А 10 декабря организаторами были Тучин и Ермоленко. Да, не такие уж и новые лидеры. Но политический "расклад" сменился и это было очевидно на первой массовой акции после выборов госдумы. В оргкомитет протестных акций пришли люди, которых я или совсем не видел среди оппозиции, либо они вернулись после двадцати лет отсутствия, такие как писатель Марк Солонин.
Много хуже то, что во главе государства уже бессовестно много лет находится одна и та же политическая фигура. Вот уж точно кого надо сменить!
-Чего не хватает сегодня провинциальным оппозиционерам?
Анатолий Виноградов: Того же, что и по всей стране, с учётом объективных и субъективных факторов. Лучшей координации, активности, продуманности действий в соответствии с грубыми российскими реалиями.
Андрей Асташкин: Консолидации и организации. Но это дело времени. Родить можно и раньше, чем через девять месяцев, но надо ли? Не хватает свободного телевидения. Пока многие люди находятся под влиянием подцензурного телевидения, даже новые выборы ничего не дадут. Сейчас идет работа по созданию своих СМИ. Проведен серьезный анализ проделанной работы по контролю за выборами.
Мы добились послабления в регистрации партий. Теперь нам необходимо выдвигать требование изменить законы, не позволяющие партиям объединяться в избирательные блоки. Это нас консолидирует, даст шанс на выборах.
Людмила Кузьмина: В первую очередь свободы объединений и действий для самоорганизации. Площадок для дискуссий, потому что, как известно, инфернал в провинции плотнее и соответственно власть действует жестче. Не хватает идей. Не хватает ресурса, потому что всякая деятельность требует ресурса. Не хватает желания и искусства коалиций, не хватает искусства и желания действовать не в жесткой вертикальной структуре, не в вождистской, а в форме более свободной. Но непривычной пока ни лидерам, ни гражданам.
-Какую акцию самарской оппозиции Вы назвали бы "акцией года-2011" ?
Анатолий Виноградов: Разумеется, акции "за честные выборы", особенно первые. Народ сбросил политическое оцепенение, подули свежие ветры, правда, зимой они были более свежие. Весной хотелось бы большего.
Людмила Кузьмина: Все прошедшие митинги "За честные выборы" сразу после выборов 4 декабря 2011.
Андрей Асташкин: Первый митинг после выборов в госдуму, состоявшийся 10 декабря. Было непередаваемое ощущение триумфа свободы над страхом, единения людей, не приемлющих лжи и показухи. Люди почувствовали себя гражданами!
Потом полились ушаты грязи по НТВ. Оппозиции наглядно продемонстрировали, что, как только Путин еще больше укрепится во власти, ее уже не только медийно обвинят в «измене родине», но и начнут сажать под всеми предлогами. Но понимание этого только обострит сопротивление.
-Могут ли facebook и twitter считаться альтернативной интернет-площадкой провинциальных оппозиционеров?
Андрей Асташкин: Да, в том числе. Интернет открыл возможности для общения людей без посредников. По всему миру, а не только в провинции.
Информационное давление - хорошее ненасильственное средство достичь положительных изменений в обществе. Развитие социальных сетей, горизонтальных связей в обществе - это правильная ситуация, в результате которой простые люди могут повлиять на развитие событий. В нынешних условиях государственной "вертикали" с многолетней фильтрацией во власть всех уровней бездельников-коррупционеров, максимальная открытость общества - главный фактор будущих перемен. Надеюсь, что самарская группа в Фейсбуке "За честные выборы и честные СМИ!" и впредь будет действовать в этом направлении.
Другое дело, что эти площадки становятся полем боя между организованными отрядами ботов, спамеров, троллей. Это грустно наблюдать, но политику делают грязной сами люди.
Анатолий Виноградов: Разумеется, но не только они. Всё, что помогает в жизни, помогает и в жизни политической. В средствах противостоящих сторон должен быть паритет, как количественный, так и качественный.
Людмила Кузьмина: Конечно. И не только провинциальных, надо заметить. Это уже есть альтернативные площадки. Дело за малым: наполнить их содержанием и людьми желающими действительность менять. Становиться лидерами.
-Прислушивается ли власть к оппозиции и нужна ли вообще оппозиция в провинции?
Анатолий Виноградов: А если она не прислушивается, то какая же она - власть? Её для чего туда поставили? У них работа такая – прислушиваться, и присматриваться, и принюхиваться и т.д. А то ведь так можно и рабочего места лишиться. Под страхом потери места и прислушивается. Умная власть при этом поступает мудро, сглаживая углы и противоречия. Неадекватная власть ведёт себя истерически, нервно, и при этом делает много роковых для себя и страны ошибок. Региональная гражданская активность под руководством интеллигенции нужна в регионах точно так же, как и в стране. Регион – часть страны, а региональная политика и активность – часть аналогичных явлений в стране в целом.
Андрей Асташкин: Конечно, нужна альтернатива власти. И нужна повсеместно. Да и всегда она была, просто в последнее время запрос общества на смену элит усилился. И этот запрос еще не удовлетворен. Сами люди еще не готовы жить по новому. Ведь чтобы навести порядок в какой-то области, необходимо для начала что-то делать самому. Учиться защищать свои права, изучать законы и опыт других людей. Искать единомышленников, объединяться с ними. Сохранить при этом себя - не "зазвездиться", не продать себя за банку варенья и пачку печенья, не тешить чувство собственного величия, не бояться, не скулить и не ныть - а просто и скромно делать свою общественную работу. Сказать себе - вот это мой фронт, я тут встану, и сделаю всё, чтобы "жуликам и ворам" здесь не было места. И так день за днём, шаг за шагом! И если в каждой области найдутся такие люди, то мы скоро будем жить в другой стране!
Людмила Кузьмина: Оппозиция нужна всегда во всех странах, в России тоже. И в провинции непременно. Что в провинции власть альтруистична. Она сменяема? Она состоит из столичных интеллектуалов? Она власть не застаивается, не коррумпирована? Она, что в провинции рождает идеи для столиц и мира? Нет. Вот для этого всегда и везде нужна оппозиция.
-Кем сейчас представлено оппозиционное движение в провинции?
Андрей Асташкин: Нормальными людьми, которым надоело терпеть ложь и беззаконие. Сотни людей пришли наблюдать за выборами, осваивать технологии "принуждения власти к соблюдению закона", Это студенты, инженеры, бизнесмены, творческая интеллигенция.
Причем граждане, которые оказались в оппозиции к Путину - самых разных политических взглядов. Сейчас идут баталии между умеренными и радикалами, а также между радикалами и ультрарадикалами. Это норма любого политического процесса. В нынешнем оппозиционном движении сливаются несколько разных движений – либеральное, выступающее за правовое демократическое государство, консервативное (за очищение нынешней системы от произвола и коррупции), и левое, делающее упор на социальную защиту и прямое народовластие. Идут споры. Это неминуемо дезориентирует кого-то из наших сторонников. Они ждали простых ответов и легкого решения. А их нет! В этом есть и положительное - остаются самые здравые, терпеливые, готовые к планомерной работе. Так мы продолжаем развивать и укреплять институты гражданского общества.
Важно, что сознание людей в стране "проснулось" и они по всем каналам задают много вопросов. Голодовка в Лермонтове увенчалась успехом, в Нижнем Новгороде жестоко разогнали демонстрантов, в Астрахани кандидат в мэры и ещё 10 человек голодают против фальсификации выборов - сопротивление происходит каждый день. Описать состояние оппозиции можно было бы словами из военного лексикона: она сосредотачивается. Возможно, нужна новая структура движения. В декабре–марте мы видели конгломерат из незарегистрированных партий, общественных групп и отдельных депутатов. После вступления в силу закона о партиях вопрос будет не в том, сколько партий возникнет, а в том, сохранят ли политики способность действовать совместно, как это было в рамках оргкомитета протестных действий.
Анатолий Виноградов: Сначала, как говорят в науке, давайте договоримся о терминах. Во-первых, почему я вправе отвечать на такие вопросы, вроде бы профессионально политические? Могу ли я быть экспертом? Отвечаю. Я профессионал, практик и теоретик, общественного (то есть, социального) экологического движения. Я знаю, что экологическое движение является частью общего движения или так называемого третьего сектора, или гражданского общества; что экологическое движение лидирует в мировом и отечественном социальном движении; и что так было всегда в нашей стране, или точнее – в нашем Отечестве (в различных границах): за успехами в деле экологии и охраны природы всегда следуют успехи демократии, экология предшествует демократии, и, к сожалению, наоборот – зажим демократии начинается с зажима экологии.
Теперь – второе. Не нужно так быстро привыкать к ярлыкам и соглашаться с ними. Помните, в начале перестройки граждански активную и в целом наиболее прогрессивную часть населения "сверху" назвали "неформалами"? Кто назвал? Те, кто боялся изменений и тянул страну назад, кто культивировал неприязнь и подозрительность по отношению к "неформалам". Это как раз один из политических ярлыков. В одночасье, вдруг "неформальный подход", который всегда считался признаком неравнодушия, положительным качеством, достойным всяческой похвалы и тиражирования, по воле какого-то чиновного дяди стал почти синонимом «врага народа» и уж точно неуравновешенного и уж конечно неумного диссидента. Сейчас тем "неформалам" придумали новый ярлык-синоним, такой же неумный и ненаучный: "несистемная оппозиция". Масса вариантов для толкования, мутная водица, что собственно авторам ярлыков и нужно. На самом деле, настоящая оппозиция никогда не может быть "системной", то есть, в смысле "разрешенной". Ну, это долгий разговор и отдельная тема. Более того, есть научное понимание постоянной оппозиционности властей и народа, или разных секторов (первого, второго и третьего). На самом деле, власть является оппозицией к народу, и это помогает её контролировать.
И как-то уж неоправданно быстро думающая и наиболее активная часть населения страны согласилась (по воле каких-то властных политиканов) называться "оппозицией". Одно дело, когда в мозги населению вбивается новые штампы: "оппозиция" ("оранжевая", "норковая", "болотная", "зажравшаяся" и т.п.), противостоящая честнейшей и прогрессивнейшей власти и многочисленному, высокообразованному и высококультурному народу; и другое, когда на деле это никакая не оппозиция, а «массовые волнения обманутого населения», «рассерженная интеллигенция», то есть, собственно народ, население страны в лице своих лучших, наиболее креативных, приличных, умных, активных, достойнейших представителей.
И вновь скажу о термине "провинция". Ну, никак не приемлем он для обозначения ни современной Самары, ни многих других крупных городов нашей страны. Давайте пользоваться какой-то другой, менее обидной терминологией. Ну, хотя бы, "периферия", но не провинция же – "глухомань".
В свете вышесказанного: в Самарском регионе, как всегда, наиболее активной частью населения является интеллигенция, это лучшая часть населения, она есть в любом слое общества (в том числе, и среди силовиков и военных). И эта лучшая часть недовольна действиями властей, особенно в связи с выборами. Когда экологов (и меня в том числе) спрашивают, оппозиция ли мы, и против кого мы, я отвечаю: мы никогда не против, мы всегда – за, за природу, за разумное природопользование, за здоровье населения. А вот кто будет против природы (аналогично – против памятников истории, культуры, архитектуры; против всего природно-культурного наследия), тот автоматически будет против нас, то есть уйдёт к нам в оппозицию. В данном случае, в более общем виде мы наблюдаем аналогичную ситуацию в целом по стране. Добавлю, что если говорить точнее, то в Самарском регионе, как и везде, общее движение состоит из многих разноразмерных движений и объединений, где имеются свои признанные лидеры.
Людмила Кузьмина: У меня сложное отношение к формулировке "оппозиционное движение". Так как для оформления таких движений нет условий вследствие позиции государственных органов, исполнительной и законодательной власти. Работающих исключительно как охранные предприятия в интересах группы лиц ныне объявляющих себя властью. Опять же вследствие этого , граждане не имеют возможности объединяться, самоорганизовываться для отстаивания своих интересов и в силу того, что этому надо учиться, иметь практический опыт. А такой опыт преследуется властью с помощью силовых органов. Нет школ самоорганизации, нет независимых от пропагандистской машины власти и от денег власти СМИ. Я приведу очень показательный пример. Есть группа пострадавших в 2008году вкладчиков от потребительского общества "Горпродторг". Пострадавшие, в основном пенсионеры с 2008года судятся. Собираются в парке на лавочке... Кто им помогает? Никто.
А ведь есть муниципальные помещения, государственные, которые могли бы предоставить помещение для собраний в качестве оказания помощи гражданам. Посмотрите, есть в каждой районной администрации отделы по защите прав потребителей. Есть всякие структуры в органах государственной власти, муниципалитета отделы или специалисты по работе с общественными организациями - тоже могли бы оказать консультационную помощь пострадавшим пенсионерам. Нет - они заняты обслуживанием власти. А не граждан. Есть СМИ, прокуратура. Полиция... много чего есть. Есть политические партии, наконец.
Но, граждане остались один на один со своей проблемой на скамейке в парке!
В тоже время официальные СМИ и представители власти называют оппозиционными действующие ныне партии, представленные в ГД РФ, как-то ЛДПР, КПРФ, СР. При чем оппозиционными они признаются ровно по одной причине, они не партия ЕдРо, по принципу "кто не с нами, тот против нас".
Поэтому мы с вами можем сказать, что оппозиционное движение представляют региональные отделения партий, кроме ЕдРо и их лидеры. Есть один депутат заксобрания области, Михаил Матвеев, которого причисляют к оппозиции . -Мысль в логике власти, к оппозиции можно причислить адвоката А.Соколова, С. Тучина. Но и они, чтобы выразить свою позицию, вынуждены как-то прислониться к политическим партиям. Есть Александр Лашманкин, гражданский журналист. Его тоже причисляют к оппозиции...
На самом деле, мне кажется, что, если следовать определению в Википедии, слова "оппозиция", то таких людей гораздо больше, много. Но выразить себя они не имеют возможности, узнать друг о друге тоже не могут из-за отсутствия такой дискуссионной площадки, доступной для участия широкому кругу граждан
-Есть ли среди провинциальных оппозиционеров местные Навальные и Чириковы?
Анатолий Виноградов: Разумеется. Не могут не быть, и всегда будут. Они всегда на слуху и на виду.
Андрей Асташкин: Надеюсь, обойдемся без "клонирования". Можно сколько угодно "косить" под того же Навального, но выиграет в итоге неподдельное желание улучшить жизнь людей.
У нас есть местные депутат Матвеев, юристы Соколов и Тучин, правозащитник Лашманкин. В оргкомитет митингов, например, вошла Наталья Гармаш - новый интересный человек. Что касается экологии у нас, слава Богу, есть сопредседатель Социально-Экологического Союза Сергей Симак. Я подключился к защите парковых зон, в частности - родного лесопарка им. 60-летия Советской власти. Если еще появится и местная "Чирикова" - мы будем только рады!
Людмила Кузьмина: Если судить по масштабам дел и по тому, как это делают Навальный и Чирикова. То скорее нет,чем есть и для этого есть свои причины.
-Справедливо ли высказывание, что в лидерах акций демоппозиции одни и те же ключевые политические фигуры?
Анатолий Виноградов: А кого это должно волновать в первую очередь? Это дело, прежде всего, внутреннее для какого-либо движения или объединения. Если члены движения считают, что их лидер соответствует моменту, значит, он будет у руля сколь угодно долго (в соответствии с основными положениями их объединения). Если кому-то лично не нравится какой-либо лидер, пусть он становится членом объединения, набирает сторонников и переизбирает старого лидера. Демократическая процедура. Либо создаёт своё объединение со своим лидером.
Людмила Кузьмина: На акциях выступают, быть может "одни и те же политические фигуры", на самом деле общество и партии не однородны. При всем желании сделать их таковыми. И выступают не официальные лидеры партий, не первые лица, как мы видим... Потом никто ж не запрещает выступать неким лидерам. Беда в том, что лидером надо стать. Сформулировать свои взгляды и работать на расширение рядов своих сторонников. Но тут мы возвращаемся к способности и условиям самоорганизации граждан для решения проблем, коих нет.
Андрей Асташкин: Вообще-то последние годы у нас в Самаре другие люди проводили более-менее прозвучавшие акции. Были чисто партийные митинги. А 10 декабря организаторами были Тучин и Ермоленко. Да, не такие уж и новые лидеры. Но политический "расклад" сменился и это было очевидно на первой массовой акции после выборов госдумы. В оргкомитет протестных акций пришли люди, которых я или совсем не видел среди оппозиции, либо они вернулись после двадцати лет отсутствия, такие как писатель Марк Солонин.
Много хуже то, что во главе государства уже бессовестно много лет находится одна и та же политическая фигура. Вот уж точно кого надо сменить!
-Чего не хватает сегодня провинциальным оппозиционерам?
Анатолий Виноградов: Того же, что и по всей стране, с учётом объективных и субъективных факторов. Лучшей координации, активности, продуманности действий в соответствии с грубыми российскими реалиями.
Андрей Асташкин: Консолидации и организации. Но это дело времени. Родить можно и раньше, чем через девять месяцев, но надо ли? Не хватает свободного телевидения. Пока многие люди находятся под влиянием подцензурного телевидения, даже новые выборы ничего не дадут. Сейчас идет работа по созданию своих СМИ. Проведен серьезный анализ проделанной работы по контролю за выборами.
Мы добились послабления в регистрации партий. Теперь нам необходимо выдвигать требование изменить законы, не позволяющие партиям объединяться в избирательные блоки. Это нас консолидирует, даст шанс на выборах.
Людмила Кузьмина: В первую очередь свободы объединений и действий для самоорганизации. Площадок для дискуссий, потому что, как известно, инфернал в провинции плотнее и соответственно власть действует жестче. Не хватает идей. Не хватает ресурса, потому что всякая деятельность требует ресурса. Не хватает желания и искусства коалиций, не хватает искусства и желания действовать не в жесткой вертикальной структуре, не в вождистской, а в форме более свободной. Но непривычной пока ни лидерам, ни гражданам.
-Какую акцию самарской оппозиции Вы назвали бы "акцией года-2011" ?
Анатолий Виноградов: Разумеется, акции "за честные выборы", особенно первые. Народ сбросил политическое оцепенение, подули свежие ветры, правда, зимой они были более свежие. Весной хотелось бы большего.
Людмила Кузьмина: Все прошедшие митинги "За честные выборы" сразу после выборов 4 декабря 2011.
Андрей Асташкин: Первый митинг после выборов в госдуму, состоявшийся 10 декабря. Было непередаваемое ощущение триумфа свободы над страхом, единения людей, не приемлющих лжи и показухи. Люди почувствовали себя гражданами!
Потом полились ушаты грязи по НТВ. Оппозиции наглядно продемонстрировали, что, как только Путин еще больше укрепится во власти, ее уже не только медийно обвинят в «измене родине», но и начнут сажать под всеми предлогами. Но понимание этого только обострит сопротивление.
-Могут ли facebook и twitter считаться альтернативной интернет-площадкой провинциальных оппозиционеров?
Андрей Асташкин: Да, в том числе. Интернет открыл возможности для общения людей без посредников. По всему миру, а не только в провинции.
Информационное давление - хорошее ненасильственное средство достичь положительных изменений в обществе. Развитие социальных сетей, горизонтальных связей в обществе - это правильная ситуация, в результате которой простые люди могут повлиять на развитие событий. В нынешних условиях государственной "вертикали" с многолетней фильтрацией во власть всех уровней бездельников-коррупционеров, максимальная открытость общества - главный фактор будущих перемен. Надеюсь, что самарская группа в Фейсбуке "За честные выборы и честные СМИ!" и впредь будет действовать в этом направлении.
Другое дело, что эти площадки становятся полем боя между организованными отрядами ботов, спамеров, троллей. Это грустно наблюдать, но политику делают грязной сами люди.
Анатолий Виноградов: Разумеется, но не только они. Всё, что помогает в жизни, помогает и в жизни политической. В средствах противостоящих сторон должен быть паритет, как количественный, так и качественный.
Людмила Кузьмина: Конечно. И не только провинциальных, надо заметить. Это уже есть альтернативные площадки. Дело за малым: наполнить их содержанием и людьми желающими действительность менять. Становиться лидерами.
-Прислушивается ли власть к оппозиции и нужна ли вообще оппозиция в провинции?
Анатолий Виноградов: А если она не прислушивается, то какая же она - власть? Её для чего туда поставили? У них работа такая – прислушиваться, и присматриваться, и принюхиваться и т.д. А то ведь так можно и рабочего места лишиться. Под страхом потери места и прислушивается. Умная власть при этом поступает мудро, сглаживая углы и противоречия. Неадекватная власть ведёт себя истерически, нервно, и при этом делает много роковых для себя и страны ошибок. Региональная гражданская активность под руководством интеллигенции нужна в регионах точно так же, как и в стране. Регион – часть страны, а региональная политика и активность – часть аналогичных явлений в стране в целом.
Андрей Асташкин: Конечно, нужна альтернатива власти. И нужна повсеместно. Да и всегда она была, просто в последнее время запрос общества на смену элит усилился. И этот запрос еще не удовлетворен. Сами люди еще не готовы жить по новому. Ведь чтобы навести порядок в какой-то области, необходимо для начала что-то делать самому. Учиться защищать свои права, изучать законы и опыт других людей. Искать единомышленников, объединяться с ними. Сохранить при этом себя - не "зазвездиться", не продать себя за банку варенья и пачку печенья, не тешить чувство собственного величия, не бояться, не скулить и не ныть - а просто и скромно делать свою общественную работу. Сказать себе - вот это мой фронт, я тут встану, и сделаю всё, чтобы "жуликам и ворам" здесь не было места. И так день за днём, шаг за шагом! И если в каждой области найдутся такие люди, то мы скоро будем жить в другой стране!
Людмила Кузьмина: Оппозиция нужна всегда во всех странах, в России тоже. И в провинции непременно. Что в провинции власть альтруистична. Она сменяема? Она состоит из столичных интеллектуалов? Она власть не застаивается, не коррумпирована? Она, что в провинции рождает идеи для столиц и мира? Нет. Вот для этого всегда и везде нужна оппозиция.
