Эксперты прогнозируют, что количество забастовок в России может вырасти до 40-45 в месяц уже этим летом. В Центре социально-трудовых прав, в котором занимаются мониторингом ситуации, отмечают: увеличение количества протестных акций трудовых коллективов началось с 2009 года.
- Причины известны, – говорит ведущий специалист социально-экономических программ центра Петр Бизюков, – когда не выплачивается заработная плата, когда руководство не повышает зарплату, проводит эгоистичную политику управления, вводит новые правила, не считаясь с интересами партнеров – наемных работников, тогда и возникают забастовки, протесты, митинги.
По официальным данным, в этом году забастовок было всего две. В Центре социально-трудовых прав насчитали около шестидесяти. Петр Бизюков объясняет, откуда берется такая разница в подсчетах:
– Статистики считают только забастовки, зарегистрированные по правилам, когда данные представлены работодателем. Там сложная система учета: конфликт должен регистрироваться в местных органах власти, а работодатель может просто не предоставить эти документы, и забастовка не будет учтена. Процедура организации забастовок в законе выглядит скорее как средство подавления выступлений трудовых коллективов, чем как средство организации диалога.
"Протестом месяца" в мартовском исследовании Центра социально- трудовых прав, стала забастовка работников компании "Бентелер Аутомотив" в Калужской области. Председатель первичной профсоюзной организации предприятия Алексей Настин подтверждает:
– Самым сложным было соблюсти все требования закона, собрать подписи в поддержку забастовки, а так все были готовы.
– Было ли давление со стороны руководства предприятия?
– Нет. Работодатель просто отказывался принимать у нас уведомление о забастовке.
– Вмешательство региональных властей вам помогло добиться выполнения требований?
– Да, благодаря встрече с губернатором Калужской области Анатолием Артамоновым мы и договорились с работодателем сесть за стол переговоров.
Насколько реальны прогнозы исследователей Центра социально-трудовых прав об увеличении количества забастовок и чем обусловлена разворачивающаяся классовая борьба в России? На вопросы РС отвечает президент Всероссийской конфедерации труда Борис Кравченко:
– Действительно, мы наблюдаем активизацию классовой борьбы, растет количество протестов, мы отмечаем рост количества забастовок. Официальная статистика дает данные, которые нас озадачивают, но народ бурлит. Это связано с ухудшением социально-экономического положения наемных работников. Никто не отменял социальные последствия глобального финансового и экономического кризисов.
– Исследователи прогнозируют, что 40-45 забастовок будет проходить в России ежемесячно, действительно такое возможное?
– Этот прогноз может оправдаться, а цифра удвоиться или утроиться, это зависит от реальной социально-экономической ситуации.
– Насколько законодательство в России позволяет трудовым коллективам защищать свои права?
– Забастовки в нашей стране фактически запрещены. У нас есть профессиональная шутка: "Забастовка на предприятии в Российской Федерации может произойти только в том случае, если на нее согласен работодатель". Процедура сложна, растянута во времени и выполнить ее в полном соответствии с законодательством почти невозможно, но это не значит, что профсоюзы не имеют возможности бастовать. Право на забастовку, наше базовое право, которое гарантировано нам, в том числе, и международными обязательствами Российской Федерации в части ратифицированных конвенций международной организации труда, это право мы забираем явочным порядком. У всех на слуху коллективные действия и авиадиспетчеров, и железнодорожников, и автомобилестроителей, только что прошла достаточно успешно забастовка на "Бентелере" в Калуге.
– Правильно я понимаю, что в каждом конкретном случае реакция властей различна, где-то поддерживают, где-то не поддерживают трудовые коллективы?
– С поддержкой мы ни разу не сталкивались. Забастовка, коллективные действия наемных работников до сих пор воспринимается как антигосударственное деяние. На предприятии сразу появляется управление МВД, управление "Э". Им надо террористов ловить, а они занимаются наемными работниками, объединенными в нормальные демократические профсоюзы. Сразу начинает против профсоюза работать прокуратура, другие правоохранительные органы, в том числе и местная власть.
– А как же в ситуации с "Бентелером"?
– Работники продемонстрировали свою силу, они фактически остановили предприятие (под угрозой была остановка "Фольксвагена"), поэтому с работниками пошли на переговоры».
– С губернатором Артамоновым, когда они сели за стол переговоров...
– Я участвовал в этих переговорах с губернатором, могу сказать, что это беспрецедентный случай, когда местная власть выступила посредником в трудовом конфликте, который действительно в масштабе области мог иметь серьезные социальные последствия и политические последствия.
– Вы сказали, что рост количества забастовок, протестов трудовых коллективов – это последствия глобального экономического кризиса. А политическая обстановка в России влияет на эти процессы?
– Она косвенно влияет на эти процессы, появляется опыт гражданского действия, появляется опыт совместных действий по защите гражданских и трудовых прав. Люди понимают, что можно защищать свои права, в том числе реализуя функции коллективного протеста. И возникает к этому определенная привычка. Это все мультиплицируется и в регионах, и в секторах экономики Российской Федерации. Общий всплеск общественных движений действительно создает условия для того, чтобы наемные работники пользовались своим правом на коллективные действия более активно.
- Причины известны, – говорит ведущий специалист социально-экономических программ центра Петр Бизюков, – когда не выплачивается заработная плата, когда руководство не повышает зарплату, проводит эгоистичную политику управления, вводит новые правила, не считаясь с интересами партнеров – наемных работников, тогда и возникают забастовки, протесты, митинги.
По официальным данным, в этом году забастовок было всего две. В Центре социально-трудовых прав насчитали около шестидесяти. Петр Бизюков объясняет, откуда берется такая разница в подсчетах:
– Статистики считают только забастовки, зарегистрированные по правилам, когда данные представлены работодателем. Там сложная система учета: конфликт должен регистрироваться в местных органах власти, а работодатель может просто не предоставить эти документы, и забастовка не будет учтена. Процедура организации забастовок в законе выглядит скорее как средство подавления выступлений трудовых коллективов, чем как средство организации диалога.
"Протестом месяца" в мартовском исследовании Центра социально- трудовых прав, стала забастовка работников компании "Бентелер Аутомотив" в Калужской области. Председатель первичной профсоюзной организации предприятия Алексей Настин подтверждает:
– Самым сложным было соблюсти все требования закона, собрать подписи в поддержку забастовки, а так все были готовы.
– Было ли давление со стороны руководства предприятия?
– Нет. Работодатель просто отказывался принимать у нас уведомление о забастовке.
– Вмешательство региональных властей вам помогло добиться выполнения требований?
– Да, благодаря встрече с губернатором Калужской области Анатолием Артамоновым мы и договорились с работодателем сесть за стол переговоров.
Насколько реальны прогнозы исследователей Центра социально-трудовых прав об увеличении количества забастовок и чем обусловлена разворачивающаяся классовая борьба в России? На вопросы РС отвечает президент Всероссийской конфедерации труда Борис Кравченко:
– Действительно, мы наблюдаем активизацию классовой борьбы, растет количество протестов, мы отмечаем рост количества забастовок. Официальная статистика дает данные, которые нас озадачивают, но народ бурлит. Это связано с ухудшением социально-экономического положения наемных работников. Никто не отменял социальные последствия глобального финансового и экономического кризисов.
– Исследователи прогнозируют, что 40-45 забастовок будет проходить в России ежемесячно, действительно такое возможное?
– Этот прогноз может оправдаться, а цифра удвоиться или утроиться, это зависит от реальной социально-экономической ситуации.
– Насколько законодательство в России позволяет трудовым коллективам защищать свои права?
– Забастовки в нашей стране фактически запрещены. У нас есть профессиональная шутка: "Забастовка на предприятии в Российской Федерации может произойти только в том случае, если на нее согласен работодатель". Процедура сложна, растянута во времени и выполнить ее в полном соответствии с законодательством почти невозможно, но это не значит, что профсоюзы не имеют возможности бастовать. Право на забастовку, наше базовое право, которое гарантировано нам, в том числе, и международными обязательствами Российской Федерации в части ратифицированных конвенций международной организации труда, это право мы забираем явочным порядком. У всех на слуху коллективные действия и авиадиспетчеров, и железнодорожников, и автомобилестроителей, только что прошла достаточно успешно забастовка на "Бентелере" в Калуге.
– Правильно я понимаю, что в каждом конкретном случае реакция властей различна, где-то поддерживают, где-то не поддерживают трудовые коллективы?
– С поддержкой мы ни разу не сталкивались. Забастовка, коллективные действия наемных работников до сих пор воспринимается как антигосударственное деяние. На предприятии сразу появляется управление МВД, управление "Э". Им надо террористов ловить, а они занимаются наемными работниками, объединенными в нормальные демократические профсоюзы. Сразу начинает против профсоюза работать прокуратура, другие правоохранительные органы, в том числе и местная власть.
– А как же в ситуации с "Бентелером"?
– Работники продемонстрировали свою силу, они фактически остановили предприятие (под угрозой была остановка "Фольксвагена"), поэтому с работниками пошли на переговоры».
– С губернатором Артамоновым, когда они сели за стол переговоров...
– Я участвовал в этих переговорах с губернатором, могу сказать, что это беспрецедентный случай, когда местная власть выступила посредником в трудовом конфликте, который действительно в масштабе области мог иметь серьезные социальные последствия и политические последствия.
– Вы сказали, что рост количества забастовок, протестов трудовых коллективов – это последствия глобального экономического кризиса. А политическая обстановка в России влияет на эти процессы?
– Она косвенно влияет на эти процессы, появляется опыт гражданского действия, появляется опыт совместных действий по защите гражданских и трудовых прав. Люди понимают, что можно защищать свои права, в том числе реализуя функции коллективного протеста. И возникает к этому определенная привычка. Это все мультиплицируется и в регионах, и в секторах экономики Российской Федерации. Общий всплеск общественных движений действительно создает условия для того, чтобы наемные работники пользовались своим правом на коллективные действия более активно.
