Во Франции состоялся первый тур президентских выборов. На них лидирует кандидат от Социалистической партии Франсуа Олланд, за которого проголосовали 28,6 % избирателей. Действующий президент Николя Саркози набрал после обработки почти всех бюллетеней 27,1% голосов. Олланд и Саркози выходят во второй тур, который намечен на 6 мая.
О том, насколько личность избранного президента и его дружба с лидерами других стран влияют на отношения государств, рассуждает главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов:
– В некоторых случаях персоналии играют большую роль, в некоторых – меньшую. Если говорить о российско-французских отношениях, то здесь это не имеет существенного значения.
Во Франции существует глубоко укорененное представление о том, как должна выглядеть гармоничная Европа для Франции, в которой Франция чувствует себя хорошо и является лидером. Это Европа, в которой все сбалансировано, то есть французское влияние основано на хороших отношениях с ведущими странами, великими державами. Одной из них является Россия, то есть отношения с Россией воспринимаются как необходимость для этого баланса.
Это не зависит от фамилий. Саркози, когда он приходил к власти в 2007 году, в Москве не приветствовали, побаивались. Потому что считалось, что он станет слишком проамериканским президентом. Как мы видим, ничего подобного не произошло. Да, он вполне нормально выстраивает отношения с США, в отличие от своего предшественника Ширака, который разругался с Америкой на почве иракской войны, но это не означает, что он отвернулся от России. С Саркози никогда ни у Путина, ни у Медведева не было близких человеческих отношений. С ним вообще трудно иметь близкие человеческие отношения – он слишком зациклен на себе. Но, как мы видим, по делу, по бизнесу и по политике все складывалось нормально.
Если в случае с Францией или Германией могут быть разные личные отношения, но межгосударственные базируются на прочном фундаменте взаимных интересов, то с Америкой, наоборот, персональные отношения могут быть очень хорошими. Между прочим, у Путина с Бушем лично отношения были позитивные, но это никак не повлияло на межгосударственную политику. Мы знаем, к чему пришли российско-американские отношения – к финалу президентства Буша. Конечно, России проще иметь дело с Обамой, потому что Обама более гибкий. Но, строго говоря, фамилия президента США не так важна, потому что стратегический американский курс достаточно четко проводится при любом президенте. Путин Америке не доверяет. Он считает, что с Америкой можно иметь дело только на основе очень жесткого торга и юридически обязывающих договоренностей.
Я в политическую дружбу не очень верю. Политическая дружба возникает и влияет на политику тогда, когда существует база интересов. Интересно, что у Путина были и остаются дружеские отношения с Шредером и Берлускони. Это, конечно, способствовало развитию межгосударственных отношений. Но в то же время Италия и Германия на протяжении многих десятилетий всегда были опорными партнерами в Европе еще Советского Союза, а потом и России при разных президентах, премьер-министрах и канцлерах. Если вспомнить, первым западным лидером, который наладил человеческие отношения с тогда еще только избранным президентом Путиным, был Тони Блэр. Не надо напоминать, чем закончились отношения Великобритании и России при Путине и Блэре, они дошли чуть ли не до "холодной войны". Так что, если нет фундаментальной базы общих интересов, то никакая дружба не спасет.
О том, насколько личность избранного президента и его дружба с лидерами других стран влияют на отношения государств, рассуждает главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов:
– В некоторых случаях персоналии играют большую роль, в некоторых – меньшую. Если говорить о российско-французских отношениях, то здесь это не имеет существенного значения.
Во Франции существует глубоко укорененное представление о том, как должна выглядеть гармоничная Европа для Франции, в которой Франция чувствует себя хорошо и является лидером. Это Европа, в которой все сбалансировано, то есть французское влияние основано на хороших отношениях с ведущими странами, великими державами. Одной из них является Россия, то есть отношения с Россией воспринимаются как необходимость для этого баланса.
Это не зависит от фамилий. Саркози, когда он приходил к власти в 2007 году, в Москве не приветствовали, побаивались. Потому что считалось, что он станет слишком проамериканским президентом. Как мы видим, ничего подобного не произошло. Да, он вполне нормально выстраивает отношения с США, в отличие от своего предшественника Ширака, который разругался с Америкой на почве иракской войны, но это не означает, что он отвернулся от России. С Саркози никогда ни у Путина, ни у Медведева не было близких человеческих отношений. С ним вообще трудно иметь близкие человеческие отношения – он слишком зациклен на себе. Но, как мы видим, по делу, по бизнесу и по политике все складывалось нормально.
Если в случае с Францией или Германией могут быть разные личные отношения, но межгосударственные базируются на прочном фундаменте взаимных интересов, то с Америкой, наоборот, персональные отношения могут быть очень хорошими. Между прочим, у Путина с Бушем лично отношения были позитивные, но это никак не повлияло на межгосударственную политику. Мы знаем, к чему пришли российско-американские отношения – к финалу президентства Буша. Конечно, России проще иметь дело с Обамой, потому что Обама более гибкий. Но, строго говоря, фамилия президента США не так важна, потому что стратегический американский курс достаточно четко проводится при любом президенте. Путин Америке не доверяет. Он считает, что с Америкой можно иметь дело только на основе очень жесткого торга и юридически обязывающих договоренностей.
Я в политическую дружбу не очень верю. Политическая дружба возникает и влияет на политику тогда, когда существует база интересов. Интересно, что у Путина были и остаются дружеские отношения с Шредером и Берлускони. Это, конечно, способствовало развитию межгосударственных отношений. Но в то же время Италия и Германия на протяжении многих десятилетий всегда были опорными партнерами в Европе еще Советского Союза, а потом и России при разных президентах, премьер-министрах и канцлерах. Если вспомнить, первым западным лидером, который наладил человеческие отношения с тогда еще только избранным президентом Путиным, был Тони Блэр. Не надо напоминать, чем закончились отношения Великобритании и России при Путине и Блэре, они дошли чуть ли не до "холодной войны". Так что, если нет фундаментальной базы общих интересов, то никакая дружба не спасет.
