В конце минувшего месяца Челябинский ожоговый центр, являющийся подразделением городской клинической больницы № 6, остался без сотрудников — уволились и врачи, и медсестры, и санитары. Когда разгорелся скандал, оказалось, что им почти в три раза сократили зарплаты. Несколько месяцев медики пытались решить вопрос по—хорошему, а потом просто написали заявления об уходе. Говорит Валерий Барбакадзе - один из самых опытных врачей. В реанимации он отработал 17 лет.
—Пять человек у нас там работало, на данный момент уволились четыре человека, среди них, и заведующий отделением. Также уволились все медсестры и санитары, в том числе, старшая медсестра, сестра—хозяйка…
Ожоговый центр спасал пострадавших в катастрофе под Ашой в 1989 году, сюда же два года назад привозили раненых из пермской «Хромой лошади». Теперь вместо специалистов узкого профиля здесь трудятся обычные хирурги. Глава областного ФОМСа Михаил Вербитский на пресс-конференции рассказал, что из-за действий бывшего главврача больницы, который выставлял страховщикам счета за неоказанные и уже оплаченные услуги, учреждение оказалось в положении должника. И теперь вынуждено на всем экономить — в том числе, на зарплатах врачей.
—Вы понимаете, что такой долг — это банкротство больницы? И мы таких денег не можем дать, потому что это незаконно будет. И тарифы поднять для этой больницы не можем.
Еще в конце прошлого года Вербитский объявил о снижении страховых тарифов на 20 процентов — объяснив это тем, что население области почему—то стало болеть слишком часто, и у фонда не хватает средств на оплату работы врачей. Правда, предполагалось, что экономить больницы будут на приобретении лекарств и расходных материалах, которыми уже запаслись, но на деле выяснилось, что экономят на зарплате. Вот как описывает ситуацию хирург одной из городских больниц.
—Я ожоговый центр прекрасно понимаю — почему они не выдержали. Потому что они вставляли в банкомат свои карточки, а у них там, наверное, семь тысяч высвечивалось. Это самое тяжелое отделение в городе, это ожоговая реанимация! Это вонючее, страшное, ужасное отделение! Им вообще там всем нужно «Звезду» Героя давать. У нас в последнее время с зарплатой тоже очень плохая ситуация. Еще год—два года назад были какие—то выплаты по ФОМСу, мы получали дополнительные деньги за операции. Сейчас это прекратилось. За последний месяц я, к примеру, получила восемь тысяч — это уже с ночными дежурствами.
По идее, врачи должны получать доплаты по так называемой Программе модернизации здравоохранения. Но моя собеседница уверяет, что этих денег они не видят.
—Под высокотехнологические операции даются траншы из федерального бюджета. То есть, эти больные оплачиваются совершенно по другому тарифу. Но мы еще ни разу не получали за них никаких доплат.
Особенно ощутимо зарплата почему—то упала сразу после выборов президента. За последнюю пару месяцев из этой больницы уволились уже 147 человек.
Моя вторая героиня работает в поликлинике. Здесь ситуация примерно та же. Каждый месяц врачи гадают, сколько же им выдадут в кассе — формула расчета зарплаты настолько мудреная, что разобраться в ней медики не в силах. В среднем за пятидневку и одно дежурство в выходные врачи получают около 15 тысяч. Каждый день им нужно принять примерно 40 пациентов, обойти два участка. При этом второй участок дают в нагрузку, и платят за него, по сути, чисто символическую сумму.
—Врачей, конечно, жутко не хватает. У каждого примерно по два—два с половиной участка. Оплата за второй участок составляет буквально копейки: две—три тысячи. А объем работы — точно такой же: и лечебно—диагностическая деятельность, и написание каких—то документов…
Интересно и то, по какой системе врачей штрафуют. В частности, наказать могут за нерационально назначенные обследования: к примеру, почему доктор не направил пациента на такую-то диагностическую процедуру? И никого не волнует, что процедуры такой в поликлинике и вовсе нет, потому что нет оборудования.
—Мы ведь исходим из тех возможностей, которые есть в данном лечебном учреждении. Никто же не считает, что нельзя выполнить ряд анализов, обследований — просто потому что не делает поликлиника их. Штраф при этом накладывается не на конкретного врача, его налагают сразу на все отделение, и на практике получается, что платят все работники.
Несмотря на то, что ФОМС жалуется на свое бедственное положение, у него все-таки нашлись деньги на покупку нового здания стоимостью 250 миллионов рублей. При этом приобретается оно у застройщиков, владеющих сетью частных медицинских центров, которую до недавнего времени возглавлял нынешний глава ФОМС Михаил Вербитский. Впрочем, не так важно, где и в каких условиях будет работать ФОМС, гораздо важнее — условия работы врачей и лечения пациентов. А они оставляют желать лучшего. Зимой медики городской больницы Верхнего Уфалея вышли на митинг, требуя повышения зарплаты, а также ремонта и модернизации своего лечебного учреждения. Прошло несколько месяцев, и я позвонил одной из сотрудниц стационара. Вот что мне поведала акушерка родильного отделения Елена Афанасьева:
—Санитарка в нашем отделении получает пять с небольшим, а мы на сто—двести рублей побольше.
Сотрудников отделения упрекают в невыполнении плана, а значит, не положены им ни доплаты, ни модернизация. Но виноваты ли они в том, что женщины мало рожают?
—Где мы их возьмем? Нам глава города говорит: созывайте! А где мы их будем созывать? Когда рассказываешь это кому—то постороннему, они смеются, ну а нам, как говорится, не до смеха.
Елена Афанасьева говорит, что некоторые медсестры их больницы ездят на подработку в соседнюю Свердловскую область — там им платят больше. Несмотря на это, Михаил Вербитский уверяет, что у челябинских врачей зарплата выше, чем у их коллег в Екатеринбурге, Башкирии и Татарстане. Только вот почему—то сообщений СМИ о протестных акций медиков в этих регионах мне найти так и не удалось.