Международный трибунал ООН в Гааге 30 мая определил наказание для экс-президента Либерии Чарльза Тейлора, одного из самых жестоких диктаторов современности. Ранее трибунал признал его виновным в помощи военным преступникам в ходе гражданской войне в Сьерра-Леоне.
На высший государственный пост в Либерии бывший полевой командир, развязавший в стране гражданскую войну, взошел в 1997 году, получив на выборах более 75 процентов голосов избирателей. Легитимность своей власти он обеспечил весьма изощренно и цинично: агитация в его поддержку проходила под лозунгом "Тейлор убил моего отца и мою мать, и я голосую за Чарльза Тейлора". Он был свергнут в 2003 году, бежал в Нигерию, однако его поймали и предали суду.
В апреле 2012 года трибунал признал 64-летнего Тейлора виновным в преступлениях против человечности во время кровопролитной гражданской войны в соседнем государстве – Сьерра-Леоне. Жертвами этого конфликта стали десятки тысяч человек. Массовые убийства, изощренные пытки, каннибализм, изнасилования, сексуальное рабство, призыв в армию детей, террор против мирного населения и прочие зверства – ко всему этому прямо или косвенно причастен Чарльз Тейлор, который стал первым бывшим главой государства, осужденным после Второй мировой войны международным судом.
О деле Тейлора в интервью Радио Свобода рассуждает политолог, востоковед Георгий Мирский:
– Этот процесс привлек к себе огромное внимание. Вообще, когда судят диктаторов, которые наломали дров, прославились бесчинством и зверствами в своей стране, это всегда хороший урок для других – надо иметь в виду, что, живя такой жизнью, в конце концов, можно попасть на скамью подсудимых. Насколько это эффективно – трудно сказать, но даже если есть какой-то хоть минимальный шанс, что где-то в какой-то стране правитель задумается, чем иногда все заканчивается, то это уже хорошо. Может быть, это окажет какое-то сдерживающее влияние.
– Тейлор – первый африканский диктатор, который попал на скамью подсудимых?
– Да, он сел на скамью подсудимых первый, но там же должен быть и суданский президент, который правит в своей стране и плевать хотел на все постановления ООН и международных судов. Если бы Тейлор до сих пор был президентом, он бы ни о чем не беспокоился, но его свергли, поэтому он сейчас и сидит на скамье подсудимых.
– Как вы считаете, почему так долго он смог продержаться у власти?
– Потому что он прекрасно понимал, что нужно запугать людей и показать им, что все они – полные ничтожества, а его самого никто пальцем не тронет. Такие люди – жестокие, циничные, беспощадные – наводят ужас на людей. Человек думает, что если он, не боясь, может говорить от имени своего избирателя, что Тейлор убил твоих мать и отца, а я за него голосую, то он абсолютно недосягаем. И так было! Держался! У Тейлора была своя социальная база, были вооруженные силы, которым он предоставлял возможность грабежа. Это же не идеология какая-то. Его нельзя назвать ни фашистом, ни националистом – это криминальный лидер. Естественно, он давал своим людям возможность поживиться добычей. Такие люди как Тейлор пробуждают в тех, кто за ними идет, самые темные инстинкты. Ведь всегда есть какой-то процент людей, которые в обычной ситуации могли бы жить тихой, нормальной жизнью, но на войне в полной мере начинают проявлять садистские наклонности – можно грабить, можно убивать, можно насиловать, и они так и поступают. Такое мы видим на любой гражданской войне.
– Очень часто в таких странах многие скучают и сожалеют о своих бывших диктаторах. Какое сейчас отношение к Тейлору в Либерии?
– Такое случается в странах, где были фашистские режимы. Спустя какое-то время после их свержения люди действительно начинают думать, что было лучше. Известна история Италии, где уже через несколько лет после гибели Муссолини, люди начали говорить "при Муссолини поезда ходили точно по расписанию". В Ираке сейчас многие говорят, что при Хусейне все-таки был порядок. То есть, при таких режимах есть только одна инстанция, которая проявляет насилие – это само государство. Оно может проливать кровь, ему положено. А когда оно рушится, все происходит по принципу "кто смел, тот и съел". В Либерии же все несколько иначе. Чарльз Тейлор был типичный пахан, объединявший вокруг себя любителей покуролесить, побесчинствовать, пограбить, погулять всласть. Но ему не удалось создать автократическое, сильное, централизованное государство с какой-то хотя бы видимостью порядка, пусть даже фашистского. Вот поэтому Тейлор в конце концов и потерпел крах.
На высший государственный пост в Либерии бывший полевой командир, развязавший в стране гражданскую войну, взошел в 1997 году, получив на выборах более 75 процентов голосов избирателей. Легитимность своей власти он обеспечил весьма изощренно и цинично: агитация в его поддержку проходила под лозунгом "Тейлор убил моего отца и мою мать, и я голосую за Чарльза Тейлора". Он был свергнут в 2003 году, бежал в Нигерию, однако его поймали и предали суду.
В апреле 2012 года трибунал признал 64-летнего Тейлора виновным в преступлениях против человечности во время кровопролитной гражданской войны в соседнем государстве – Сьерра-Леоне. Жертвами этого конфликта стали десятки тысяч человек. Массовые убийства, изощренные пытки, каннибализм, изнасилования, сексуальное рабство, призыв в армию детей, террор против мирного населения и прочие зверства – ко всему этому прямо или косвенно причастен Чарльз Тейлор, который стал первым бывшим главой государства, осужденным после Второй мировой войны международным судом.
О деле Тейлора в интервью Радио Свобода рассуждает политолог, востоковед Георгий Мирский:
– Этот процесс привлек к себе огромное внимание. Вообще, когда судят диктаторов, которые наломали дров, прославились бесчинством и зверствами в своей стране, это всегда хороший урок для других – надо иметь в виду, что, живя такой жизнью, в конце концов, можно попасть на скамью подсудимых. Насколько это эффективно – трудно сказать, но даже если есть какой-то хоть минимальный шанс, что где-то в какой-то стране правитель задумается, чем иногда все заканчивается, то это уже хорошо. Может быть, это окажет какое-то сдерживающее влияние.
– Тейлор – первый африканский диктатор, который попал на скамью подсудимых?
– Да, он сел на скамью подсудимых первый, но там же должен быть и суданский президент, который правит в своей стране и плевать хотел на все постановления ООН и международных судов. Если бы Тейлор до сих пор был президентом, он бы ни о чем не беспокоился, но его свергли, поэтому он сейчас и сидит на скамье подсудимых.
– Как вы считаете, почему так долго он смог продержаться у власти?
– Потому что он прекрасно понимал, что нужно запугать людей и показать им, что все они – полные ничтожества, а его самого никто пальцем не тронет. Такие люди – жестокие, циничные, беспощадные – наводят ужас на людей. Человек думает, что если он, не боясь, может говорить от имени своего избирателя, что Тейлор убил твоих мать и отца, а я за него голосую, то он абсолютно недосягаем. И так было! Держался! У Тейлора была своя социальная база, были вооруженные силы, которым он предоставлял возможность грабежа. Это же не идеология какая-то. Его нельзя назвать ни фашистом, ни националистом – это криминальный лидер. Естественно, он давал своим людям возможность поживиться добычей. Такие люди как Тейлор пробуждают в тех, кто за ними идет, самые темные инстинкты. Ведь всегда есть какой-то процент людей, которые в обычной ситуации могли бы жить тихой, нормальной жизнью, но на войне в полной мере начинают проявлять садистские наклонности – можно грабить, можно убивать, можно насиловать, и они так и поступают. Такое мы видим на любой гражданской войне.
– Очень часто в таких странах многие скучают и сожалеют о своих бывших диктаторах. Какое сейчас отношение к Тейлору в Либерии?
– Такое случается в странах, где были фашистские режимы. Спустя какое-то время после их свержения люди действительно начинают думать, что было лучше. Известна история Италии, где уже через несколько лет после гибели Муссолини, люди начали говорить "при Муссолини поезда ходили точно по расписанию". В Ираке сейчас многие говорят, что при Хусейне все-таки был порядок. То есть, при таких режимах есть только одна инстанция, которая проявляет насилие – это само государство. Оно может проливать кровь, ему положено. А когда оно рушится, все происходит по принципу "кто смел, тот и съел". В Либерии же все несколько иначе. Чарльз Тейлор был типичный пахан, объединявший вокруг себя любителей покуролесить, побесчинствовать, пограбить, погулять всласть. Но ему не удалось создать автократическое, сильное, централизованное государство с какой-то хотя бы видимостью порядка, пусть даже фашистского. Вот поэтому Тейлор в конце концов и потерпел крах.
