Марина Тимашева: Из книги Евгения Акельева "Повседневная жизнь воровского мира Москвы во времена Ваньки Каина" потрясенный театровед, вроде меня, может узнать, что этот самый воровской мир посвящал досуг любительскому театру, ну прямо как современная швейцарская интеллигенция или русское дворянство начала прошлого века.
Цитирую. "Место сие… и поныне называется Каиновою горою… Собрал он человек до тридцати разного звания людей и велел на той горе представить комедию, называемую "О царе Соломоне". Ну, а насколько интеллигентным человеком был сам продюсер этого театра, нам доложит по материалам следствия Илья Смирнов.
Илья Смирнов: Там замечательные подробности, как оформлялось разрешение в полицмейстерской канцелярии на публичное мероприятие. "Просил он вышеписанного советника Воейкова, чтоб он дозволил ему… И дозволил, за что де он, Каин, подарил полдюжины фарфоровых чашек, да чулки шёлковые белые, да сыну ево, Алексею… дал две шапки круглые бархатные – одну зеленую, а другую голубую – и околыши куньи" (263). Раньше, при розыске другого известного "мошенника" Матвея Цыгана во дворе, где он скрывался, обнаружили "незнаемо какова мужскова убору, с золотой бумагой и шумихой убранного, два хвоста лошединых, два порика – один белой, другой русой, семь харь, убраны в волосах лошединых и с усами". "И в том доме… играли по два вечера… И на том игрище для смотрения были разных чинов люди. На то ж игрище прихаживал по сему делу оговорной суконщик Матвей Цыганов и наряжался с товарищами в хари и играли по-дьявольски и, играючи, приговаривали всякие мерзкие речи" (264).
Марина Тимашева: То есть, они маски использовали? А текст был, видимо, какой-то предосудительный.
А вот слово "ханжа" могло употребляться не "в привычном нам смысле "лицемер", а … в значениях "шатун, потаскун и попрошайка" (258).
Что касается героев книги, то многие из них вообще не знали грамоты, составляли сообщество воров, но не таких, что "украл – выпил – в тюрьму", а профессиональных, квалифицированных. Видимо, тут и актерские способности пригождались. А главный герой Иван Осипов сын Каинов и вовсе примечательная личность. Из крепостных, с 10 лет на грязной работе в господском доме, "токмо вместо награждения и милости несносные от него бои получал", и в возрасте примерно 14 лет по договоренности с опытным старшим товарищем Петром Камчаткой, сбежал от хозяина, украв его деньги и одежду, а на воротах еще "подписал": "Пей воду как гусь, ешь хлеб как свинья, а работай чёрт, а не я" (122).
Стал одним из самых ловких московских воров, "настоящим карманником – асом" (132). А в 1741 году провернул аферу, которой, наверное, нет аналога в мировой истории. Воспользовавшись указом Елизаветы Петровны "О Всемилостивейшем прощении преступников и о сложении штрафов и начетов…" (17), он "зашел в кабак, выпил для смелости и отправился прямиком на двор главного судьи Сыскного приказа Якова Кропоткина" (38) и подал доношение, что от своего мошенничества "престал" и просит "для сыску и поимки означенных моих товарыщей дать канвой", приложение: реестр: Иван Плешивой, Матвей Цыган, Григорей Смазной, Иван Метла, Дмитрей Таракан, Иван Дикой и прочие, включая ближайшего друга, того самого Петра, который Камчатка. По результатам невиданной облавы Ванька Каин был не только прощен, он сам стал сыщиком – замечательное звание: "сыщик из воров" (89) - и использовал это свое привилегированное положение (92, 96) для организации преступного сообщества нового типа, со штаб-квартирой по месту жительства самого детектива (139), и для совершения особенно масштабных преступлений как то, нападение на купеческий струг в 1748 году, когда "ис того струга вышли и с собою ис того струга вынесли в двух… больших мешках деньги" (313), а также вымогательства (373), похищения людей (376) и так далее.
Вот такая жертва фигур для достижения позиционного преимущества. Правда, закончилось совмещение профессий для Каина не в жанре комедии, а как раз наоборот.
Марина Тимашева: Как-то некрасиво выглядит эта жертва фигур.
Илья Смирнов: Еще он ставил опыты на своих же приятелях, разрабатывая средство, как лишить рассудка и памяти жертву ограбления (262). "Купя кувшин и пива с полведра, насыпали дурману с фунт и, замазав тестом, поставили в печь, которая тогда топилась… Яков Иванов и Алексей выпили стакана по три, а он де, Каин, выпил с полстакана…" Потом "означенного Якова привел к нему, Каину, в дом незнаемо какой суконщик и сказал, что он в безумии, которой у него и ночевал и был целые сутки в безумии" (312). Я здесь недавно наткнулся в новостях на такое, почти паническое сообщение: "Как стать зомби": колумбийская мафия применяет скополамин А приоритет-то, пожалуй, за российскими экспериментаторами.
Марина Тимашева: То есть, они были не только театралы, но еще и химики – любители.
Илья Смирнов: Еще замечательный эпизод: когда Каин пошел по городу с первой своей облавой, ему попался известный вор Алексей Соловьев, и у того в кармане нашли заявление о явке с повинной, и очень похожий реестр, кого надо арестовать. То есть, Ванька Каин просто чуть-чуть опередил коллегу. Видимо, переоценивать этическую составляющую в сообществе, организовавшемся на криминальной основе, всё-таки не стоит.
Марина Тимашева: Судя по цитатам, которые Вы приводили – про шапки, чашки и прочее – книга Акельева действительно запечатлела "повседневную жизнь".
Илья Смирнов: Мы с Вами уже отмечали, что название этой серии издательства "Молодая гвардия" - очень условное. Но Евгений Владимирович Акельев действительно с потрясающей достоверностью воссоздает интерьеры Сыскного приказа и дома Ваньки Каина (137), какой был пол, какие стены, хоть сейчас кино снимай, далее реконструирован порядок следствия – включая такой важное следственное действие, как пытка (кстати, эффективность этго средства получения информации была очень невелика (327), быт разных категорий московского населения (зарплата, жилье, одежда), лексика и этикет, подробные биографии девяти известных воров – в общем, получается "Место встречи изменить нельзя" 18 века.
Марина Тимашева: Некоторые эпизоды прямо перекликаются с фильмом С. Говорухина.
Илья Смирнов: Да, я вижу, на каком эпизоде Вы открыли: мошенник по имени Авраам Звезда – неплохо подошло бы артисту! - взятый с поличным, "на допросе отрицал свою вину, утверждая, что десятские его схватили на Каменном мосту, когда он возвращался на мануфактуру, а затем подняли с мостовой деревянную скрынь скрыня да три кулька. Десятские же настраивали на том, что подозреваемый выбросил краденые вещи в момент задержания…" Каин по ходу расследования прокомментировал, что "означенный … Авраам Звезда подлинно мошенник и обрезывает у всяких проезжих людей у колясок на Каменном мосту … пожитки" (98).
На самом деле, очень занимательное чтение. Но, с другой стороны, серьезная научная монография. Здесь и с редактурой и комментариями все в порядке. Намного больше порядка, чем в Сыскном приказе, не говоря уже про среднее современное издательство.
Марина Тимашева: Хотя книжная серия "Повседневная жизнь", вроде бы, популярная.
Илья Смирнов: То-то и оно, что вывески все время обманывают. Написано: "докторская диссертация", а там, как в анекдоте, нечто совсем иное. Нет, не дрова. Дрова всё же полезная вещь. Или написано: популярная книга, но там-то как раз отличная диссертация. Евгений Акельев нам уже знаком как один из авторов сборника ''Вина и позор в контексте становления современных европейских государств ХVI – ХХ века'', и в этой работе он показывает нам социальные корни преступности. Оборотную сторону регулярного государства, основанного Петром. Выводы исследователя порою совсем неожиданные. Например, среди московских мошенников очень немногие, как Ванька Каин, из крепостной прислуги (127). Почему? Автор показывает, что жизнь дворового человека была, хоть и сопряжена с разнообразными унижениями, но всё же не такая голодная и холодная по сравнению с тем, что приходилось терпеть мануфактурным работникам (и особенно ученикам (146), солдатским жёнам, вдовам и их детям (125). Казалось бы, отличная идея – Гарнизонная школа для солдатских детей. Но ресурсов не хватало ни на бытовые условия, ни на нормальное обучение, ни на элементарный присмотр за учениками. "Которые (школьники) ныне летним временем обучаются при городовой стене на болверках, а осенью и зимним временем их обучать будет негде" (213) В результате получился "настоящий рассадник малолетней преступности" (107). "Гарнизонная школа у Варварских ворот скорее являлась для ее воспитанников школой преступного поведения. Часто они, совершавшие сложные по технике карманные кражи, не могли подписаться под протоколами собственных допросов. Многие из них прямо признавались в неспособности к "наукам". Так, промышлявший… карманными кражами четырнадцатилетний беглый школьник Дмитрий Злобин прямо показал, Что он из гарнизонной школы "за не понятьем наук отослан с прочими.. . для науки слесарного мастерства в Тулу" (218). Или Сергей Зотов: "словесной грамоте изучил он азбуку и начал часовник, токмо оная словесная грамота ему не дается, и он, Сергей, стал ис той школы бегать". За несколько лет обучения Сергей так и не научился писать… Протокол допроса не смог подписать самостоятельно (по его просьбе вместо него подписался писчик Сыскного приказа Егор Медведков) (218). В этой связи не могу не вспомнить строительное ПТУ, в котором имел сомнительное счастье работать в середине 80-х годов, правда, недолго.
Марина Тимашева: То есть, социальные условия виноваты? "Среда заела" "маленького человека"?
Илья Смирнов: Да, с 19 века в России был популярен такой карточный фокус, когда социальная закономерность переносится с макро-уровня на микро в виде моральной оценки. Сейчас этим больше увлекаются в тех странах, где уже и не осталось практически никаких социальных причин воровать и грабить, их приходится высасывать из пальца через "дискриминации" "стигматизированных" "идентичностей" . Но и в тех случаях, когда причины очевидны, люди ведут себя по-разному. Читая книгу, все время отмечаешь, что жертвами тогдашних "мошенников" становились простые крестьяне, ремесленники, бурлаки (131), которые лишались последних денег, одежды и даже скромных орудий труда. Вот один из приятелей Каина Иван Метла был арестован за убийство. Кого ж он убил-то? Какого классового врага? Да свою же несчастную жену, "осердясь за то, что ево она, жена ево, не слушает и скоро штей не приносит" (166) . Давайте для сравнения припомним, как в юные годы бедствовал Ломоносов. Примерно та же эпоха. Но он, слава Богу, нашел своим талантам другое применение.
