Верховный суд России отказался рассматривать письмо более ста деятелей культуры и искусства с требованием освободить участниц группы Pussy Riot. Трое из списка подписавших – писатель Виктор Шендерович, поэт Лев Рубинштейн и режиссер Андрей Кончаловский – высказывают в интервью Радио Свобода свою точку зрения на то, что может предпринять интеллигенция в ответ на это решение.
Напомним, 10 июля Верховный суд вернул письмо заявителям, сообщив, что формально под ним стояли только две подписи. Все остальные деятели культуры были перечислены в приложении – своих подписей они не оставили. Двое же подписавших получили ответ: к уголовному делу они отношения не имеют, а потому для рассмотрения их обращения нет оснований.
Писатель Виктор Шендерович полагает, что судьба Pussy Riot находится в руках только одного человека – президента Путина:
– В стране есть только одна инстанция, не предусмотренная конституцией, которая может решить вопрос о свободе Pussy Riot. Это Владимир Владимирович Путин. Элите, которая в этом письме была представлена неожиданно широко, вплоть до депутатов и членов партии "Единая Россия", нужно подумать, как вернуть страну в конституционное русло, чтобы судьба Pussy Riot и других заключенных решалась по закону, а не одним только мстительным существом. Хотя на членах "Единой России", безусловно, лежит моральная ответственность за поддержку узурпации власти. Впрочем, не думаю, что Федор Бондарчук или господин Шлегель просыпаются по ночам от чувства собственной исторической ответственности.
Ясно, что если бы такой процесс происходил в Чехии, в Швеции, в Португалии, то массовое, широкое давление на власть привело бы к немедленному освобождению обвиняемых, тем более что и само заключение было незаконным. В нашем случае человек просто уперся. Его мозги устроены таким пацанским образом, что он воспринимает уступку как поражение. Это не логика президента страны. Значит, элите нужно объединиться как можно более широким составом.
– Готовы ли вы лично что-то сделать для того, чтобы Верховный суд принял это письмо?
– У нас нет никакого Верховного суда. Если бы он захотел удостовериться в реальности подписей под нашим обращением, это можно было бы сделать в течение суток. Даже если письмо в итоге примут, это не будет иметь никаких последствий.
– По такой логике получается, что и подписание письма не имело никакого смысла.
– Подписание письма – это открытый публичный ход, очень важное в общественном отношении действие. Мы демонстрируем самим себе и стране, что нас много. И хотя мы разные, мы еще не погибли, объединенные представлением о законе и о приличиях. Мы давали Верховному суду возможность проявить себя гражданами и профессионалами. Они этой возможностью не захотели пользоваться.
– Значит, вы считаете, что нет смысла идти дальше подписания письма, чтобы добиться освобождения Pussy Riot?
– Я думаю, что нет. Всё очевидно. Это не значит, что мы должны оставить усилия по их освобождению. Мы должны продолжать их поддерживать: появлением на суде, публикациями, высказываниями на эту тему, привлечением новых людей. Но если говорить о практической стороне, то ясно, что этот вопрос решает сегодня неконституционная единица Владимир Путин.
Публицист Лев Рубинштейн был поставлен в тупик решением Верховного суда:
– У меня совершенно нет на этот счет никаких внятных идей. Я точно знаю, что что-то делать надо. Еще одно письмо, может быть, написать?.. В любом случае всех заинтересованных лиц, включая себя самого, я призываю на эту тему напряженно думать, потому что просто так это оставлять нельзя.
Мне представляется, что девушки уже победили. Эти судейские создали им всемирную славу, а себе – вечный позор. Поскольку цель достигнута, девушек уже можно отпускать. Но, видимо, те, кто их отпускать не хочет, – из породы бультерьеров. Кто-то из собачников мне говорил, что бультерьер не умеет разжимать челюсти, пока его не схватить за яйца.
Никаких механизмов воздействия, кроме мнения мировой общественности и международных судов, я не вижу. Хотелось бы разбудить общественное мнение – например, собрать большой митинг в поддержку Pussy Riot. Но летом этого не получится сделать. Я не могу призывать к штурму тюрьмы. Это незаконно и бессмысленно. Однако всё, что укладывается в рамки законного и мирного протеста, я готов делать, – утверждает Лев Рубинштейн.
В интервью "Интерфаксу" актер Евгений Миронов, также подписавший обращение, заявил: "Мне кажется неправильным и несправедливым то, что не учтено столько голосов порядочных, талантливых людей, мнению которых я бы доверял. Вот это обидно". Актер сказал, что "наказание для девушек, безусловно, должно быть, но оно должно быть административным".
Режиссер Андрей Кончаловский не удивлен, что Верховный суд не принял письмо. По его мнению, у этого обращения другая задача:
– Абсолютно логично, что Верховный суд признал письмо написанным ненадлежащими лицами. Это письмо имеет сугубо символическое, культурное значение. Оно просто доводит наше мнение до сведения Власти с большой буквы. С большой буквы – потому что юридическая власть в России абсолютно сращена с законодательной и исполнительной.
Я думаю, что письмо возымело действие, но власть не будет подавать вида. Она расценивает любую уступку как признак слабости.
– Не секрет, что Pussy Riot преимущественно поддерживают в среде оппозиции. Среди сотни подписантов – единицы тех, кто ранее публично заявлял о поддержке власти, но много тех, кто с ней не соглашался. А почему вы решили подписать это письмо?
– Можно в чем-то поддерживать власть, а в чем-то ей оппонировать. Интеллектуальная элита необязательно должна быть в оппозиции. Я подписал это письмо, потому что оно манифестирует: институт церкви становится идеологическим отделом власти. Это антиконституционно. Я редко подписываю письма, но в данном случае подписание я считаю своим долгом. Я не верю в справедливость российской судебной системы. Я верю только в милосердие власть имущих.
– То есть ваша подпись – это крик отчаяния?
– Скорее апелляция к человеческому милосердию.
– Значит, подписывая письмо к Верховному суду, вы, по сути, адресовали его Владимиру Путину?
– Конечно! Они неразрывны.
Напомним, 10 июля Верховный суд вернул письмо заявителям, сообщив, что формально под ним стояли только две подписи. Все остальные деятели культуры были перечислены в приложении – своих подписей они не оставили. Двое же подписавших получили ответ: к уголовному делу они отношения не имеют, а потому для рассмотрения их обращения нет оснований.
Писатель Виктор Шендерович полагает, что судьба Pussy Riot находится в руках только одного человека – президента Путина:
– В стране есть только одна инстанция, не предусмотренная конституцией, которая может решить вопрос о свободе Pussy Riot. Это Владимир Владимирович Путин. Элите, которая в этом письме была представлена неожиданно широко, вплоть до депутатов и членов партии "Единая Россия", нужно подумать, как вернуть страну в конституционное русло, чтобы судьба Pussy Riot и других заключенных решалась по закону, а не одним только мстительным существом. Хотя на членах "Единой России", безусловно, лежит моральная ответственность за поддержку узурпации власти. Впрочем, не думаю, что Федор Бондарчук или господин Шлегель просыпаются по ночам от чувства собственной исторической ответственности.
Ясно, что если бы такой процесс происходил в Чехии, в Швеции, в Португалии, то массовое, широкое давление на власть привело бы к немедленному освобождению обвиняемых, тем более что и само заключение было незаконным. В нашем случае человек просто уперся. Его мозги устроены таким пацанским образом, что он воспринимает уступку как поражение. Это не логика президента страны. Значит, элите нужно объединиться как можно более широким составом.
– Готовы ли вы лично что-то сделать для того, чтобы Верховный суд принял это письмо?
– У нас нет никакого Верховного суда. Если бы он захотел удостовериться в реальности подписей под нашим обращением, это можно было бы сделать в течение суток. Даже если письмо в итоге примут, это не будет иметь никаких последствий.
– По такой логике получается, что и подписание письма не имело никакого смысла.
– Подписание письма – это открытый публичный ход, очень важное в общественном отношении действие. Мы демонстрируем самим себе и стране, что нас много. И хотя мы разные, мы еще не погибли, объединенные представлением о законе и о приличиях. Мы давали Верховному суду возможность проявить себя гражданами и профессионалами. Они этой возможностью не захотели пользоваться.
– Значит, вы считаете, что нет смысла идти дальше подписания письма, чтобы добиться освобождения Pussy Riot?
– Я думаю, что нет. Всё очевидно. Это не значит, что мы должны оставить усилия по их освобождению. Мы должны продолжать их поддерживать: появлением на суде, публикациями, высказываниями на эту тему, привлечением новых людей. Но если говорить о практической стороне, то ясно, что этот вопрос решает сегодня неконституционная единица Владимир Путин.
Публицист Лев Рубинштейн был поставлен в тупик решением Верховного суда:
– У меня совершенно нет на этот счет никаких внятных идей. Я точно знаю, что что-то делать надо. Еще одно письмо, может быть, написать?.. В любом случае всех заинтересованных лиц, включая себя самого, я призываю на эту тему напряженно думать, потому что просто так это оставлять нельзя.
Мне представляется, что девушки уже победили. Эти судейские создали им всемирную славу, а себе – вечный позор. Поскольку цель достигнута, девушек уже можно отпускать. Но, видимо, те, кто их отпускать не хочет, – из породы бультерьеров. Кто-то из собачников мне говорил, что бультерьер не умеет разжимать челюсти, пока его не схватить за яйца.
Никаких механизмов воздействия, кроме мнения мировой общественности и международных судов, я не вижу. Хотелось бы разбудить общественное мнение – например, собрать большой митинг в поддержку Pussy Riot. Но летом этого не получится сделать. Я не могу призывать к штурму тюрьмы. Это незаконно и бессмысленно. Однако всё, что укладывается в рамки законного и мирного протеста, я готов делать, – утверждает Лев Рубинштейн.
В интервью "Интерфаксу" актер Евгений Миронов, также подписавший обращение, заявил: "Мне кажется неправильным и несправедливым то, что не учтено столько голосов порядочных, талантливых людей, мнению которых я бы доверял. Вот это обидно". Актер сказал, что "наказание для девушек, безусловно, должно быть, но оно должно быть административным".
Режиссер Андрей Кончаловский не удивлен, что Верховный суд не принял письмо. По его мнению, у этого обращения другая задача:
– Абсолютно логично, что Верховный суд признал письмо написанным ненадлежащими лицами. Это письмо имеет сугубо символическое, культурное значение. Оно просто доводит наше мнение до сведения Власти с большой буквы. С большой буквы – потому что юридическая власть в России абсолютно сращена с законодательной и исполнительной.
Я думаю, что письмо возымело действие, но власть не будет подавать вида. Она расценивает любую уступку как признак слабости.
– Не секрет, что Pussy Riot преимущественно поддерживают в среде оппозиции. Среди сотни подписантов – единицы тех, кто ранее публично заявлял о поддержке власти, но много тех, кто с ней не соглашался. А почему вы решили подписать это письмо?
– Можно в чем-то поддерживать власть, а в чем-то ей оппонировать. Интеллектуальная элита необязательно должна быть в оппозиции. Я подписал это письмо, потому что оно манифестирует: институт церкви становится идеологическим отделом власти. Это антиконституционно. Я редко подписываю письма, но в данном случае подписание я считаю своим долгом. Я не верю в справедливость российской судебной системы. Я верю только в милосердие власть имущих.
– То есть ваша подпись – это крик отчаяния?
– Скорее апелляция к человеческому милосердию.
– Значит, подписывая письмо к Верховному суду, вы, по сути, адресовали его Владимиру Путину?
– Конечно! Они неразрывны.
