На 23 июля намечено первое слушание по делу Джеймса Холмса, которого подозревают в убийстве 12 человек в кинотеатре около Денвера, Колорадо.
О психологической природе массовых убийств, подобных совершенному в Колорадо, о мотивах и складе личности преступников-социопатов в современных благоустроенных обществах западного типа размышляет в беседе с обозревателем Радио Свобода декан факультета практической психологии Московской высшей школы социальных и экономических наук Евгений Моргунов.
– Случившееся в Колорадо пока нельзя назвать даже террористическим актом. Преступник ни о чем не заявлял, ничего не хотел, кроме как убить людей. Неужели нельзя предотвратить подобное?
– То, что произошло, очень тесно связано с вопросом, который был поставлен впервые в классической российской литературе: "Кто виноват?" От того, как человек отвечает на этот вопрос, а именно - приписывает ли он некую вину за свои проблемы, свои неудачи себе или окружающим, социуму, - получаются совсем разные цепочки поведения. В первом случае это, как правило, некая агрессия, направленная на себя, - и тогда мы имеем рост самоубийств, суицидов. Во втором случае это направлено на других – и получается то, что мы видим в Колорадо. И тут многое зависит от того, что реально попадается под руки такому человеку. Одно дело, если затруднен допуск к оружию, а другое дело, когда владение оружием есть право населения – и тогда частота такого рода инцидентов повышается.
– Почему бессмысленные, кровавые нападения сумасшедших происходят чаще в странах с высоким уровнем жизни общества – там, где как раз человеческая жизнь ценится больше? Там что, люди чаще сходят с ума?
– Одновременно с высоким уровнем жизни присутствует характерное для таких стран высокое нервно-психическое напряжение. Поэтому с катушек здесь сходят с большей вероятностью, чем в традиционных патриархальных странах – где, в общем-то, поведение человека во многом задано системой норм, правил, которые воспитываются с детства. Патриархальная семья отслеживает, насколько правильно или неправильно поступает человек. А в более либеральных обществах человеку приходится принимать всю полноту тяжести своих проблем на себя - и у многих не выдерживает нервная система.
И дальше мы имеем дело либо с патологией, либо с некоторой, скажем так, осознанной позицией человека – что-то вроде комплекса Герострата, когда человек пытается каким-то образом закрепиться в истории так, как это ему видится. И тогда можно сжечь храм, можно убить людей, которые находятся рядом.
В случае, когда речь идет о психопатологии, чаще всего решается вопрос: наблюдалось ли понижение критичности мышления? Было ли то, что человек сделал, спонтанным, неподготовленным, неким эмоциональным взрывом? Впрочем, в данном случае, по-моему, речь об этом не идет: все признаки указывают на то, что человек готовился. Ведь еще и квартира была заминирована...
– Холмс стрелял не в полицейских, не пытался взять штурмом военную базу, например – он сознательно выбрал беззащитных людей. Он надеялся на успех, на победу и на то, что можно будет, возможно, потом безнаказанно скрыться. Он бессердечный негодяй, но он – не сумасшедший? Разве не так?
– А почему бы ему не решить путем своеобразных умозаключений, что виноваты именно рядовые его сограждане, а не представители закона или власть? Так тоже бывает. Внешне такие действия кажутся нелогичными, а на самом деле в них есть некоторая внутренняя болезненная логика, которая, тем не менее, не является основанием для признания человека недееспособным. При повышении общего уровня экономического, политического напряжения – а мы сейчас имеем именно такую ситуацию в глобальном масштабе, – частота подобных срывов будет выше. Но, с другой стороны, в общем, такие вещи происходят всегда. История это подтверждает. И тяжесть последствий во многом зависит от того, что попадается под руку потенциальному убийце. Если бы у человека был доступ к более мощному оружию, чем огнестрельное, то, может быть, было бы и что-то более серьезное.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
О психологической природе массовых убийств, подобных совершенному в Колорадо, о мотивах и складе личности преступников-социопатов в современных благоустроенных обществах западного типа размышляет в беседе с обозревателем Радио Свобода декан факультета практической психологии Московской высшей школы социальных и экономических наук Евгений Моргунов.
– Случившееся в Колорадо пока нельзя назвать даже террористическим актом. Преступник ни о чем не заявлял, ничего не хотел, кроме как убить людей. Неужели нельзя предотвратить подобное?
– То, что произошло, очень тесно связано с вопросом, который был поставлен впервые в классической российской литературе: "Кто виноват?" От того, как человек отвечает на этот вопрос, а именно - приписывает ли он некую вину за свои проблемы, свои неудачи себе или окружающим, социуму, - получаются совсем разные цепочки поведения. В первом случае это, как правило, некая агрессия, направленная на себя, - и тогда мы имеем рост самоубийств, суицидов. Во втором случае это направлено на других – и получается то, что мы видим в Колорадо. И тут многое зависит от того, что реально попадается под руки такому человеку. Одно дело, если затруднен допуск к оружию, а другое дело, когда владение оружием есть право населения – и тогда частота такого рода инцидентов повышается.
– Почему бессмысленные, кровавые нападения сумасшедших происходят чаще в странах с высоким уровнем жизни общества – там, где как раз человеческая жизнь ценится больше? Там что, люди чаще сходят с ума?
– Одновременно с высоким уровнем жизни присутствует характерное для таких стран высокое нервно-психическое напряжение. Поэтому с катушек здесь сходят с большей вероятностью, чем в традиционных патриархальных странах – где, в общем-то, поведение человека во многом задано системой норм, правил, которые воспитываются с детства. Патриархальная семья отслеживает, насколько правильно или неправильно поступает человек. А в более либеральных обществах человеку приходится принимать всю полноту тяжести своих проблем на себя - и у многих не выдерживает нервная система.
И дальше мы имеем дело либо с патологией, либо с некоторой, скажем так, осознанной позицией человека – что-то вроде комплекса Герострата, когда человек пытается каким-то образом закрепиться в истории так, как это ему видится. И тогда можно сжечь храм, можно убить людей, которые находятся рядом.
В случае, когда речь идет о психопатологии, чаще всего решается вопрос: наблюдалось ли понижение критичности мышления? Было ли то, что человек сделал, спонтанным, неподготовленным, неким эмоциональным взрывом? Впрочем, в данном случае, по-моему, речь об этом не идет: все признаки указывают на то, что человек готовился. Ведь еще и квартира была заминирована...
– Холмс стрелял не в полицейских, не пытался взять штурмом военную базу, например – он сознательно выбрал беззащитных людей. Он надеялся на успех, на победу и на то, что можно будет, возможно, потом безнаказанно скрыться. Он бессердечный негодяй, но он – не сумасшедший? Разве не так?
– А почему бы ему не решить путем своеобразных умозаключений, что виноваты именно рядовые его сограждане, а не представители закона или власть? Так тоже бывает. Внешне такие действия кажутся нелогичными, а на самом деле в них есть некоторая внутренняя болезненная логика, которая, тем не менее, не является основанием для признания человека недееспособным. При повышении общего уровня экономического, политического напряжения – а мы сейчас имеем именно такую ситуацию в глобальном масштабе, – частота подобных срывов будет выше. Но, с другой стороны, в общем, такие вещи происходят всегда. История это подтверждает. И тяжесть последствий во многом зависит от того, что попадается под руку потенциальному убийце. Если бы у человека был доступ к более мощному оружию, чем огнестрельное, то, может быть, было бы и что-то более серьезное.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
