Накануне вынесения приговора участницам Pussy Riot российские блогеры пытались еще раз определить, кто же собственно является сторонами этого конфликта, если не ограничиваться именами, среди которых и патриарх Кирилл, и президент Путин, и даже Пол Маккартни. Рассуждает шеф-редактор "Русского журнала" Александр Морозов:
Глядя на судью Сырову, мы не понимаем, чем она руководствуется. Возможно, она просто считает себя принадлежащей "моральному большинству". Мы не можем быть уверены: а не принимает ли она всерьез решения Трулльского собора? Вдруг она, как и следователь, прочитали где-то в интернете у Кирилла Фролова, что Иисус принес "не мир, но меч"? И вдруг судья Сырова решила для себя, что она и есть этот "меч"?
Вдруг судья Сырова, прочитав у религиоведа Игнатьева про "трансгрессию", про "художественный шахидизм", воскликнет: "Так это же терроризм! Родина, Церковь и семья в опасности!".
И так получится, что нет ни одной инстанции, ни одной институции, которая бы объяснила судье Сыровой, что это не она – "Агирре, Гнев Божий"? И весь депутатский корпус, вдруг выяснится, солидарен с тем, что судить надо "по нравственному закону, который в иных случаях выше права" (как заявил Всеволод Чаплин). И нет никакого государства. А есть только Путин и некое "моральное большинство".
К чему, собственно, и пытались привлечь внимание в своей акции Пусси Райот.
В блоге адвоката Марка Фейгина появилось заявление Надежды Толоконниковой, которое она попросила опубликовать за день по вынесения приговора:
У меня не вызывает гнева тот факт, что я сижу. Я не держу зла. Личного зла - нет. Но есть зло политическое. Наше тюремное заключение служит явным и отчетливым знаком того, что свободу отбирают у всей страны. И эта угроза уничтожения освободительных, эмансипационных сил России - то, что заставляет меня гневаться. В малом видать большое, в знаке - тенденцию, в частном - общее.
Феминистки второй волны говорили: "личное - это политическое". Так и есть. Дело Pussy Riot показало, как частные проблемы трех человек, обвиняемых в хулиганстве, могут дать жизнь политическому движению. Частный случай подавления и гонений на осмелившихся взять Слово в авторитарной стране всколыхнул мир: активистов, панков, поп-звезд и членов правительств, комиков и экологов, феминистов и маскулинистов, исламский теологов и христиан, которые молятся за Pussy Riot. Личное истинно стало политическим. Кейс Pussy Riot собрал воедино столь разнонаправленные силы, что мне до сих пор трудно поверить в то, что это не сон. Происходит невероятное для современной российской политики: требовательное, упорное, властное и последовательное воздействие общества на власть.
Я благодарна каждому, кто сказал: "Свободу Pussy Riot!" Мы с вами сейчас образуем большое и важное политическое Событие, и путинской системе все сложнее с ним совладать. Какой бы ни был приговор Pussy Riot мы и вы уже побеждаем. Потому что мы научились гневаться и говорить политически.
Pussy Riot счастливы, что смогли возбудить на подлинно коллективное действие и что политическая страсть ваша оказалась настолько сильна, что преодолела преграды языков, культур, жизненных миров, экономических и политических статусов. Кант сказал бы, что не видит иной причины этому Чуду, помимо морального начала в человечестве. Спасибо вам за Чудо.
***
В англоязычной блогосфере начало разговорам о странностях современной эмоциональности положило принятое ранее на этой неделе решение Верховного суда Австралии об изменении дизайна сигаретных пачек. Австралийское правительство ранее распорядилось, что сигареты любой марки должны продаваться в одинаковых упаковках оливкового цвета с обязательной фотографией, иллюстрирующей последствия курения – это могут быть гнилые зубы, изображение умирающего от рака легких или нечто подобное. Название сигарет будет написано одинаковым шрифтом внизу пачки. Крупнейшие табачные компании попытались оспорить эти правила, мотивируя несогласие нарушением прав на интеллектуальную собственность, однако суд встал на сторону правительства.
Тем не менее, борцам за здоровье радоваться рано, считает блогер Guardian, копирайтер Алекс Хобан:
В наше время, когда компании вовсю используют социальные сети, чтобы "подружиться" со всем миром, а верность брэнду уже не обеспечишь крикливой рекламой, де-брэндинг на самом деле и есть брэндинг. Мы живем во времена, когда контркультурная борьба с рекламой в виде Adbusters и No Logo, создававшаяся в 90-е годы, чтобы побороть традиционную рекламу, именно традиционной рекламой бесстыдно эксплуатируется и поглощается. Пачки оливкового цвета? Это круто, это минимализм! Исполненные ужаса глаза умирающего от рака? Как раз ужасы сейчас и в моде. Тенденция к поглощению всего трансгрессивного большими корпорациями давно уже не новость. Книга Джеймса Балларда "Автокатастрофа" - сатирическая история о людях, извлекавших сексуальное наслаждение из сложноустроенных столкновений множества машин, в 1973 году казалась настолько шокирующей, что какой-то издатель заявил, что Балларду "никакой психиатр уже не поможет". В 90-е годы те же баллардианские образы, отсылающие к постепенному срастанию технологических новшеств с материей желания, были ловко использованы компанией Diesel для рекламы джинсов. У них был плакат, изображавший прекрасных моделей в виде жертв чудовищных автокатастроф. Можете звонить психиатру, но меня это возбуждало.
В блогах "Нью-Йоркера" Александр Назарян тоже взывает к психиатру – только уже в связи со страшными фотографиями. Назарян рассказывает об ипохондрии, в которой постоянно пребывает не только он сам, но и значительное число людей, причем состояние это медицина пока не понимает и помочь, соответственно, не может. Эти люди наверняка воспримут австралийские сигаретные пачки как гротескное овнешнение своего постоянного страха перед смертельными болезнями. Неясным остаются одно: почему эти картинки собираются печатать только на сигаретных пачках?
Мой психиатр говорит, что беспрестанно бояться заболеть раком столь же иррационально, как всю жизнь бояться, что тебя собьет автобус на Флэтбуш-авеню. Но на самом деле я очень боюсь, что меня собьет автобус на Флэтбуш-авеню, и мне кажется, что если у кого-то из нас двоих и есть проблема, то она не в моем страхе, а в его безрассудной храбрости. Он, вероятно, давно не был на Флэтбуш-авеню.
Кэтрин Беллинг, автор книги "Состояние сомнения: смыслы ипохондрии", пишет о фундаментальной "иронии ипохондрии", имея в виду, что несмотря на усложнение и передергивание реальности, ипохондрик всегда прав. Ты в любом случае заболеешь и умрешь – вопрос только когда и как. Автобус-то едет.
Похоже, в качестве следующей меры прогрессивным правительствам всего мира следовало бы обязать автопроизводителей размещать на своей продукции фотографии погибших в автокатастрофах. Если верить Хобану, рекламный эффект от этой баллардианской рекламы был бы огромным.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
Глядя на судью Сырову, мы не понимаем, чем она руководствуется. Возможно, она просто считает себя принадлежащей "моральному большинству". Мы не можем быть уверены: а не принимает ли она всерьез решения Трулльского собора? Вдруг она, как и следователь, прочитали где-то в интернете у Кирилла Фролова, что Иисус принес "не мир, но меч"? И вдруг судья Сырова решила для себя, что она и есть этот "меч"?
Вдруг судья Сырова, прочитав у религиоведа Игнатьева про "трансгрессию", про "художественный шахидизм", воскликнет: "Так это же терроризм! Родина, Церковь и семья в опасности!".
И так получится, что нет ни одной инстанции, ни одной институции, которая бы объяснила судье Сыровой, что это не она – "Агирре, Гнев Божий"? И весь депутатский корпус, вдруг выяснится, солидарен с тем, что судить надо "по нравственному закону, который в иных случаях выше права" (как заявил Всеволод Чаплин). И нет никакого государства. А есть только Путин и некое "моральное большинство".
К чему, собственно, и пытались привлечь внимание в своей акции Пусси Райот.
В блоге адвоката Марка Фейгина появилось заявление Надежды Толоконниковой, которое она попросила опубликовать за день по вынесения приговора:
У меня не вызывает гнева тот факт, что я сижу. Я не держу зла. Личного зла - нет. Но есть зло политическое. Наше тюремное заключение служит явным и отчетливым знаком того, что свободу отбирают у всей страны. И эта угроза уничтожения освободительных, эмансипационных сил России - то, что заставляет меня гневаться. В малом видать большое, в знаке - тенденцию, в частном - общее.
Феминистки второй волны говорили: "личное - это политическое". Так и есть. Дело Pussy Riot показало, как частные проблемы трех человек, обвиняемых в хулиганстве, могут дать жизнь политическому движению. Частный случай подавления и гонений на осмелившихся взять Слово в авторитарной стране всколыхнул мир: активистов, панков, поп-звезд и членов правительств, комиков и экологов, феминистов и маскулинистов, исламский теологов и христиан, которые молятся за Pussy Riot. Личное истинно стало политическим. Кейс Pussy Riot собрал воедино столь разнонаправленные силы, что мне до сих пор трудно поверить в то, что это не сон. Происходит невероятное для современной российской политики: требовательное, упорное, властное и последовательное воздействие общества на власть.
Я благодарна каждому, кто сказал: "Свободу Pussy Riot!" Мы с вами сейчас образуем большое и важное политическое Событие, и путинской системе все сложнее с ним совладать. Какой бы ни был приговор Pussy Riot мы и вы уже побеждаем. Потому что мы научились гневаться и говорить политически.
Pussy Riot счастливы, что смогли возбудить на подлинно коллективное действие и что политическая страсть ваша оказалась настолько сильна, что преодолела преграды языков, культур, жизненных миров, экономических и политических статусов. Кант сказал бы, что не видит иной причины этому Чуду, помимо морального начала в человечестве. Спасибо вам за Чудо.
***
В англоязычной блогосфере начало разговорам о странностях современной эмоциональности положило принятое ранее на этой неделе решение Верховного суда Австралии об изменении дизайна сигаретных пачек. Австралийское правительство ранее распорядилось, что сигареты любой марки должны продаваться в одинаковых упаковках оливкового цвета с обязательной фотографией, иллюстрирующей последствия курения – это могут быть гнилые зубы, изображение умирающего от рака легких или нечто подобное. Название сигарет будет написано одинаковым шрифтом внизу пачки. Крупнейшие табачные компании попытались оспорить эти правила, мотивируя несогласие нарушением прав на интеллектуальную собственность, однако суд встал на сторону правительства.
Тем не менее, борцам за здоровье радоваться рано, считает блогер Guardian, копирайтер Алекс Хобан:
В наше время, когда компании вовсю используют социальные сети, чтобы "подружиться" со всем миром, а верность брэнду уже не обеспечишь крикливой рекламой, де-брэндинг на самом деле и есть брэндинг. Мы живем во времена, когда контркультурная борьба с рекламой в виде Adbusters и No Logo, создававшаяся в 90-е годы, чтобы побороть традиционную рекламу, именно традиционной рекламой бесстыдно эксплуатируется и поглощается. Пачки оливкового цвета? Это круто, это минимализм! Исполненные ужаса глаза умирающего от рака? Как раз ужасы сейчас и в моде. Тенденция к поглощению всего трансгрессивного большими корпорациями давно уже не новость. Книга Джеймса Балларда "Автокатастрофа" - сатирическая история о людях, извлекавших сексуальное наслаждение из сложноустроенных столкновений множества машин, в 1973 году казалась настолько шокирующей, что какой-то издатель заявил, что Балларду "никакой психиатр уже не поможет". В 90-е годы те же баллардианские образы, отсылающие к постепенному срастанию технологических новшеств с материей желания, были ловко использованы компанией Diesel для рекламы джинсов. У них был плакат, изображавший прекрасных моделей в виде жертв чудовищных автокатастроф. Можете звонить психиатру, но меня это возбуждало.
В блогах "Нью-Йоркера" Александр Назарян тоже взывает к психиатру – только уже в связи со страшными фотографиями. Назарян рассказывает об ипохондрии, в которой постоянно пребывает не только он сам, но и значительное число людей, причем состояние это медицина пока не понимает и помочь, соответственно, не может. Эти люди наверняка воспримут австралийские сигаретные пачки как гротескное овнешнение своего постоянного страха перед смертельными болезнями. Неясным остаются одно: почему эти картинки собираются печатать только на сигаретных пачках?
Мой психиатр говорит, что беспрестанно бояться заболеть раком столь же иррационально, как всю жизнь бояться, что тебя собьет автобус на Флэтбуш-авеню. Но на самом деле я очень боюсь, что меня собьет автобус на Флэтбуш-авеню, и мне кажется, что если у кого-то из нас двоих и есть проблема, то она не в моем страхе, а в его безрассудной храбрости. Он, вероятно, давно не был на Флэтбуш-авеню.
Кэтрин Беллинг, автор книги "Состояние сомнения: смыслы ипохондрии", пишет о фундаментальной "иронии ипохондрии", имея в виду, что несмотря на усложнение и передергивание реальности, ипохондрик всегда прав. Ты в любом случае заболеешь и умрешь – вопрос только когда и как. Автобус-то едет.
Похоже, в качестве следующей меры прогрессивным правительствам всего мира следовало бы обязать автопроизводителей размещать на своей продукции фотографии погибших в автокатастрофах. Если верить Хобану, рекламный эффект от этой баллардианской рекламы был бы огромным.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
