Марина Тимашева: С этого выпуска мы приступаем к разговору об истории русского рока, надеемся, что он окажется постоянной рубрикой. Своего рода, аудиосериалом. С Ильей Смирновым, чьи исторические рецензии стали характерной приметой нашей программы, как и музыкальная заставка Александра Пантыкина, мы познакомились благодаря его книжке “Время колокольчиков: жизнь и смерть русского рока”, когда мне случайно попала в руки самая первая ее самиздатовская версия. Еще был жив Александр Башлачев, подаривший этой истории название и, наверное, не только...
(Звучит песня Александра Башлачева “Время колокольчиков”)
Илья Смирнов: Башлачев сформулировал то главное, ради чего мы вообще этим занимались, тратили на это время, и сейчас люди продолжают слушать песни, тогда написанные, совсем молодые люди, которые не застали ни Башлачева, ни Майка, ни Цоя.
Сейчас я бы, конечно, целый ряд сюжетов из той старой книжки изложил по-другому. Там было слишком много эмоциональной вовлеченности. Но окончательный вариант, 1991 года, это уже, слава Богу, взгляд со стороны, я уже года три как непосредственно рок-музыкой не занимался, поэтому сумел с грехом пополам определить некоторые базовые позиции, от которых и сейчас не отрекаюсь, а граждане, освещающие ту же тему изнутри современного шоу-бизнеса, стараются их просто игнорировать, как будто и не было книжки такой. Я их понимаю, потому что возразить им нечего, а признавать некомфортно.
Марина Тимашева: И к самому раннему периоду дискомфорт тоже относится? Откуда есть пошла рок-музыка в “неритмичной стране”?
Илья Смирнов: Если мы внятно произнесем, что изначально русский рок – не столько искусство, сколько сфера обслуживания, ритмичный фон для молодёжного досуга, живой проигрыватель, воспроизводивший на танцах “в отдалённом совхозе “Победа” последние достижения из баров Ливерпуля, то возникает вопрос: а сейчас что это такое? В чём разница и в чём прогресс? В том, что тогда называлось “танцплощадка”, а теперь называется “клуб”? И ради одного этого, как в анекдоте, и герб, и армия, и министерство иностранных дел? И чувство собственного превосходства над “тоталитарным обществом” в СССР? Вот я беру из свежих “Известий” заметку под пафосным названием “В поисках нового рока”, про какой-то фестиваль, на котором “нашли” группы Jet Kids, Skill Toys, Cardio Beat и еще Jack Wood, которые “были запрограммированы на победу”, потому что вызвали “в памяти навязчивые ассоциации с легендами британского альтернативного рока...” Танцплощадка 60-х.
(Звучит песня "Шизгара” группы “Веселые картинки”)
Это, конечно, более поздняя запись, 80-х годов, но группа “Веселые картинки” пародировали то, что очень хорошо знали, поскольку базировались в совхозном клубе. И я лично помню танцы в училище под бессмертную композицию “Ком чугеза” (“Come Together” “Битлз”).
Марина Тимашева: Вот Вам, кстати, и “клуб” - в смысле клуб или дом культуры какого-нибудь предприятия.
Илья Смирнов: Да, “на заплеванной сцене райклуба…” То есть, и этого отличия между днем нынешним и днем минувшим нет.
Марина Тимашева: А качество инструментов, которые тогда были вообще самодельные? Мастерство исполнения?
Илья Смирнов: Ремесло – средство. “Говорят, что ты мол, с той поры Весьма повысил качество игры. А только что ни говори, мастерством не скроешь Пустоты внутри.То есть, выбрались как-то из сферы обслуживания, прошли в 70-е – 80-е годы “бережком вдоль синей речки”, и возвратились, сделав круг, к тому же самому разбитому корыту с этикеткой не по-нашему, только не деревянному, а пластиковому.
Марина Тимашева: Значит, романтические образы первых рок-музыкантов и хиппи из фильма Гарика Сукачева “Дом Солнца” не соответствуют действительности?
Илья Смирнов: Я уже говорил, что фильм исторически очень уязвим, там перемешаны эпохи, но, с другой стороны, по “Александру Невскому” тоже не стоило бы изучать историю, “Дом Солнца” - именно что романтическая легенда. К хиппи мы ещё вернёмся, а что касается ранних, как их тогда называли, бит-групп, то их, конечно, не признавали официально, но никак особенно и не преследовали. “Ну, пусть молодежь, если хочет, танцует под эту свою так называемую музыку”, - говорил директор. Записей того времени практически не сохранилось.
Марина Тимашева: Не было соответствующего оборудования. На тогдашний бытовой магнитофон можно было с грехом пополам записывать бардов в сопровождении гитары, но не целую группу.
Илья Смирнов: И то верно. Но ведь официальные коллективы как-то записывались. На радио, на киностудиях. Важно то, что не было стимула фиксировать для вечности то, что воспринималось как необязательное приложение к НАСТОЯЩЕМУ, западному року. Ну, мы же не ходим с аппаратурой к друзьям, чтобы запечатлеть, какая музыка звучит у них по телевизору. Зачем тиражировать копии, если намного проще скопировать с импортной пластинки оригинал?
Но с самых ранних времен прослеживается естественное человеческое стремление спеть что-нибудь и на родном языке. Принято считать, что первую песню на русском языке написала группа СОКОЛ, Юрий Ермаков - Игорь Гончарук: "Где тот край?"
Марина Тимашева: Принято считать?
Илья Смирнов: Для того, чтобы с точность провозглашать нечто подобное, нужно отделить рок-группы от прочих музыкальных коллективов, эстрадных, официально - филармонических, которые использовали электрические инструменты. Что в принципе невозможно для раннего периода. При возможности рок-музыканты вполне органично устраивались эстрадными музыкантами в филармонии, и тексты тогдашних рок-композиций… Ну, раз у нас зашла речь о “Доме Солнца” - тоже СОКОЛ, "Солнце над нами", нечто вроде гимна московских хиппи.
(Звучит песня “Солнце над нами” группы “Сокол”)
