Ирина Лагунина: Социологи и политологи проводят исследования, посвященные людям, которые были наблюдателями на выборах в Государственную Думу в декабре прошлого года и на президентских выборах в марте нынешнего. Какое значение имеет движение наблюдателей для процессов, идущих в России? Что дает такая деятельность самим наблюдателям? Многие ли собираются ее продолжать? Особенно сейчас, когда поддержка американского Агентства по международному развитию самой крупной неправительственной организации, занимающейся наблюдением за выборами, ассоциации «Голос», иссякнет. Рассказывает Вероника Боде.
Вероника Боде: Идея оного из исследований родилась осенью 2011 года, перед выборами в Государственную Думу, когда некоторые студенты Высшей школы экономики решили стать наблюдателями. По свидетельству доцента факультета социологии Ивана Климова, тогда же было принято решение в порядке практических занятий попутно вести включенное наблюдение. По мере развития проекта стала использоваться еще одна методика – личного интервью с другими наблюдателями. Говорит руководитель исследования Иван Климов.
Иван Климов: С самого начала я понял, что движение наблюдателей – это очень интересное явление, в какой-то степени может быть более интересное, чем уличные акции. Очевидно, были признаки самоорганизации. Я оставляю в стороне разговоры об агентах госдепа, о проплаченности и тому подобное. Я наблюдал процессы, в которых самоорганизация была видна невооруженным глазом. Движение наблюдателей интересно в первую очередь тем, что прежде более-менее однородная социальная общность выходит в пространство, где она видит людей абсолютно на себя не похожих. И этот опыт, совершенно очевидно, должен был оставить след на наблюдателях.
Вероника Боде: Интересно, в чем же заключается этот след? Вам удалось поймать это?
Иван Климов: Да, мы немножечко это поймали. Наблюдатели в какой-то момент стали задумываться об очень сложных вещах. Например: кто такие участники избирательных комиссий? Не просто, кем они поставлены, на кого они работают, кто им платит, а что они за люди, что у них в голове и как они относятся к той процедуре, к той практике выборов, в которой они участвуют. Другая группа наблюдателей с удивлением стала для себя открывать – это сами наблюдатели, наблюдатели самые разные, от «Яблока», от КПРФ, вроде бы они все оппозиционные, но возникает вопрос: тетенька стоит перогидрольная, она наблюдатель от КПРФ, она ни с кем не разговаривает, она ходячий броневик. Ей можно доверять или нельзя? Она профессиональная как наблюдатель или непрофессиональная? И огромное количество вопросов, наблюдатели стали с ними сталкиваться, стали на них выходить, стали друг с другом обсуждать. Они увидели очень близко других людей, которые не похожи, которые представляют другие социальные, политические, общественные слои и группы, и в самой ситуации они вынуждены были с ними общаться, в них всматриваться.
Вероника Боде: Позволяют ли полученные вами данные говорить о том, какова роль движения наблюдателей в общественной жизни современной России?
Иван Климов: Для российской общественной жизни это появление новых практик гражданского участия, которые нельзя обозвать, что они революционные, дестабилизирующие и так далее. Можно, конечно, сказать, что они проплачены откуда-то из-за рубежа, но это очень слабый аргумент. Не делайте фальсификаций, и тогда никаких скандалов не будет. Еще одно важное следствие: возникают новые сообщества, новые связи. Раз начавшись в связи с выборами, эти люди сформировались в сообщество опыта. И опыт участие наблюдателя в нынешнем избирательном цикле останется. Это такой же опыт, как война в Афганистане для тех, кто там воевал или защита Белого дома в 91 году.
Вероника Боде: Это был социолог Иван Климов. Автор другого исследования - политолог и экономист Алексей Захаров. Во время думских и президентских выборов он работал в штабе группы «Гражданин наблюдатель», а затем провел анкетирование среди участников этого проекта. Были опрошены 600 наблюдателей, которые работали на избирательных участках в марте, и 450 человек, задействованных на декабрьских выборах в Госдуму. По свидетельству эксперта, среди наблюдателей преобладают мужчины. В мартовской кампании женщин было несколько больше, чем в декабрьской, но все равно не более трети. От 80 до 90 процентов волонтеров имеют высшее образование либо являются студентами. Слово Алексею Захарову.
Алексей Захаров: Это люди молодые. В декабре средний возраст был 34 года, хотя самому пожилому человеку было 85 лет. В мартовской кампании средний возраст значимо снизился и составил 31 год. То есть мы увидели, что был значительный приток именно молодежи между декабрем и мартом. Мотивы участия людей в добровольных гражданских проектах, по крайней мере, в нашем проекте самые разнородные. Самым частым ответом было то, что люди требуют честность. Люди требовали честных выборов, честного подсчета голосов и хотели на это повлиять. Второй по популярности ответ была гражданская позиция. Достаточно большой процент наших наблюдателей в качестве причины участия в проекте указывали свое желание повлиять на происходящие в стране процессы. Наконец, достаточная часть наших волонтеров в качестве причины участия назвали недовольство, либо усталость от вранья. То есть какая-то отрицательная мотивация.
Вероника Боде: Можно ли заключить из данных вашего исследования, насколько успешной была работа наблюдателей на декабрьских и на мартовских выборах?
Алексей Захаров: Да, конечно. Объем фальсификаций на мартовских выборах был меньше, чем на декабрьских. Поэтому судить о тактическом успехе наблюдателей было сложно. Хотя, конечно, безусловно был фантастический стратегический успех от наблюдения на выборах, потому что, видимо, поступил сигнал не устраивать такого беспредела, какой был в декабре месяце. Просто присутствие наблюдателей на конкретном участке в среднем снижало объем фальсификаций в два раза. Теперь, если мы говорим про то, какие факторы влияют на эффективность работы наблюдателей. Конечно, самый важный фактор – это возраст. Чем человек моложе, тем с большей вероятностью у него получится и получить итоговый протокол, и не допустить значительных нарушений, фальсификаций или вбросов на участках. Потому что наблюдение в наших условиях – это некий силовой вид спорта, где нужна физическая выносливость. Например, для того, чтобы получить копию итогового протокола, иногда людям приходилось сидеть до утра и караулить председателя избирательной комиссии, который не хотел эту копию отдавать. Понятно, что здесь нужно хорошее крепкое здоровье. Так же очень значимое влияние на результат оказывает подготовка наблюдателя. Особенно подготовка влияет на то, был ли наблюдатель удален с участка или нет. Если средний уровень и средняя подготовка наблюдателей на участке низкая, то каждый отдельно взятый наблюдатель имеет больше шансов не досидеть до конца подсчета голосов. На наших семинарах мы рассказывали наблюдателям, какие у них есть права, как они должны этими своими правами пользоваться и что они должны говорить в том случае, если с ними пытаются сделать что-то не то.
Вторая закономерность – это то, что число наблюдателей всегда очень важно. Чем больше людей на участке, тем выше и вероятность получения протокола, тем выше вероятность того, что участок останется чистым, то есть избирательна комиссия на участке не решится серьезно поменять результаты.
Вероника Боде: Ну и, наконец, многие ли из тех, с кем вы беседовали, собирались принимать участие в дальнейшем в проекте, то есть, скажем, на региональных выборах?
Алексей Захаров: У нас будет сейчас до нескольких сот человек принимать участие на выборах в Подмосковье. В регионах ситуация разная, есть регионы, где очень сложно набрать добровольцев, есть регионы, где добровольцев больше. В некоторых регионах, конечно, уровень опасности, который поджидает наблюдателей, гораздо больше. Например, мы совершенно не действуем на Северном Кавказе, потому что понимаем, что там совершенно другая цена человеческой жизни.
Вероника Боде: Говорил Алексей Захаров, доцент Высшей школы экономики, участник проекта «Гражданин наблюдатель». А вот что думает о движении наблюдателей Алексей Симонов, президент Фонда защиты гласности.
Алексей Симонов: Наблюдатели – это двойная польза. Это с одной стороны присутствие контроля в любом его качестве, очень важное для тех, кто работает в избирательных комиссиях. С другой стороны, это активизация гражданского самосознания у населения и реализация этого самосознания, а не просто некоторое мифическое желание быть активным, а это реальная активность. Причем, чем более конфликтная она, тем больше и быстрее человек созревает как гражданский активист, как гражданский специалист, как гражданин своей страны. Я считаю, что идея движения наблюдателей – это одна из самых плодоносных гражданских идей за последние годы.
Вероника Боде: Как бы вы оценили перспективы этого движения? Будет ли оно дальше развиваться как-то более интенсивно?
Алексей Симонов: У меня, честно говоря, ощущение, что оно будет развиваться. Меня очень подогрела эта учительница из Питера, которую практически уволили за то, что она черным по белому рассказала о том, как она возглавляла территориальную избирательную комиссию и как ей диктовали, что она должна сделать для того, чтобы. И она говорит, что глоток свободы, который она получила, об этом рассказав, он стоит всех ее неприятностей, которые она по этому поводу получила. Я не думаю, что такой самоотреченности достанет и всем остальным гражданским наблюдателям, но в принципе это движение в сторону отрешенности от диктата. Это на самом деле, по большому счету, обретение собственного достоинства в условиях развивающегося общества.
Вероника Боде: Отмечает правозащитник Алексей Симонов. А теперь давайте послушаем мнения россиян. Смогут ли наблюдатели предотвратить фальсификации на президентских выборах? – этот опрос Радио Свобода провело в феврале в городе Казани.
- Я думаю, что в масштабах страны нет, потому что объем работы непочатый край, вряд ли какие наблюдатели смогут все это осилить, все это охватить. В целом на каких-то участках, конечно, смогут повлиять на ход выборов и предотвратить какие-то мелкие нарушения.
- Я думаю, что если наблюдатели будут действительно заинтересованы в своей деятельности, если они туда по призыву сердца придут и точно знают, что они должны делать, то думаю, что смогут увидеть, если какое-то нарушение появится, думаю, да.
- У нас избирательные комиссии так поднаторели. Под вопросом все это.
- Мне кажется, что сам термин «наблюдатель», он не создан что-либо предотвращать, потому что человек наблюдает за чем-либо. Если бы это был влиятель, прерыватель, надзиратель, а это наблюдатель – все это мимо.
- Конечно, не смогут. Не для того это все затевается, чтобы какие-то наблюдатели, пусть их даже будет очень много, чтобы из-за этого не провести Путина в президенты. Нет, это все игры.
- Сам факт присутствия наблюдателей в любом процессе стимулирует более качественное проведение того или иного мероприятия, тем более такого значимого, как выборы – это факт. Главное, чтобы не толкались, и главное, чтобы вели себя в полном соответствии со своими регламентными полномочиями, а не провоцировали лишнюю нервозность.
- Мне кажется, нет, не смогут. Там такие великие фокусники, что вряд ли что получится у наблюдателей, и камеры не спасут.
Вероника Боде: С жителями Казани беседовал корреспондент РС Олег Павлов. Как мы видим, многие довольно скептически относятся к движению наблюдателей, хотя опрос, заметим, был проведен спустя два месяца после декабрьских выборов в Госдуму, на которых это движение уже приобрело известный размах. Однако, по свидетельству экспертов, дело не только в том, что работа наблюдателей оказывает влияние на результаты выборов. Участие в такой деятельности воздействует и на самих наблюдателей, расширяет их кругозор, меняет их отношение к жизни и в целом способствует развитию гражданской активности в обществе. Доцент Высшей школы экономики Иван Климов и его студенты продолжат работу над своим проектом, интервьюируя тех наблюдателей, которые примут участие в региональных выборах.
Вероника Боде: Идея оного из исследований родилась осенью 2011 года, перед выборами в Государственную Думу, когда некоторые студенты Высшей школы экономики решили стать наблюдателями. По свидетельству доцента факультета социологии Ивана Климова, тогда же было принято решение в порядке практических занятий попутно вести включенное наблюдение. По мере развития проекта стала использоваться еще одна методика – личного интервью с другими наблюдателями. Говорит руководитель исследования Иван Климов.
Иван Климов: С самого начала я понял, что движение наблюдателей – это очень интересное явление, в какой-то степени может быть более интересное, чем уличные акции. Очевидно, были признаки самоорганизации. Я оставляю в стороне разговоры об агентах госдепа, о проплаченности и тому подобное. Я наблюдал процессы, в которых самоорганизация была видна невооруженным глазом. Движение наблюдателей интересно в первую очередь тем, что прежде более-менее однородная социальная общность выходит в пространство, где она видит людей абсолютно на себя не похожих. И этот опыт, совершенно очевидно, должен был оставить след на наблюдателях.
Вероника Боде: Интересно, в чем же заключается этот след? Вам удалось поймать это?
Иван Климов: Да, мы немножечко это поймали. Наблюдатели в какой-то момент стали задумываться об очень сложных вещах. Например: кто такие участники избирательных комиссий? Не просто, кем они поставлены, на кого они работают, кто им платит, а что они за люди, что у них в голове и как они относятся к той процедуре, к той практике выборов, в которой они участвуют. Другая группа наблюдателей с удивлением стала для себя открывать – это сами наблюдатели, наблюдатели самые разные, от «Яблока», от КПРФ, вроде бы они все оппозиционные, но возникает вопрос: тетенька стоит перогидрольная, она наблюдатель от КПРФ, она ни с кем не разговаривает, она ходячий броневик. Ей можно доверять или нельзя? Она профессиональная как наблюдатель или непрофессиональная? И огромное количество вопросов, наблюдатели стали с ними сталкиваться, стали на них выходить, стали друг с другом обсуждать. Они увидели очень близко других людей, которые не похожи, которые представляют другие социальные, политические, общественные слои и группы, и в самой ситуации они вынуждены были с ними общаться, в них всматриваться.
Вероника Боде: Позволяют ли полученные вами данные говорить о том, какова роль движения наблюдателей в общественной жизни современной России?
Иван Климов: Для российской общественной жизни это появление новых практик гражданского участия, которые нельзя обозвать, что они революционные, дестабилизирующие и так далее. Можно, конечно, сказать, что они проплачены откуда-то из-за рубежа, но это очень слабый аргумент. Не делайте фальсификаций, и тогда никаких скандалов не будет. Еще одно важное следствие: возникают новые сообщества, новые связи. Раз начавшись в связи с выборами, эти люди сформировались в сообщество опыта. И опыт участие наблюдателя в нынешнем избирательном цикле останется. Это такой же опыт, как война в Афганистане для тех, кто там воевал или защита Белого дома в 91 году.
Вероника Боде: Это был социолог Иван Климов. Автор другого исследования - политолог и экономист Алексей Захаров. Во время думских и президентских выборов он работал в штабе группы «Гражданин наблюдатель», а затем провел анкетирование среди участников этого проекта. Были опрошены 600 наблюдателей, которые работали на избирательных участках в марте, и 450 человек, задействованных на декабрьских выборах в Госдуму. По свидетельству эксперта, среди наблюдателей преобладают мужчины. В мартовской кампании женщин было несколько больше, чем в декабрьской, но все равно не более трети. От 80 до 90 процентов волонтеров имеют высшее образование либо являются студентами. Слово Алексею Захарову.
Алексей Захаров: Это люди молодые. В декабре средний возраст был 34 года, хотя самому пожилому человеку было 85 лет. В мартовской кампании средний возраст значимо снизился и составил 31 год. То есть мы увидели, что был значительный приток именно молодежи между декабрем и мартом. Мотивы участия людей в добровольных гражданских проектах, по крайней мере, в нашем проекте самые разнородные. Самым частым ответом было то, что люди требуют честность. Люди требовали честных выборов, честного подсчета голосов и хотели на это повлиять. Второй по популярности ответ была гражданская позиция. Достаточно большой процент наших наблюдателей в качестве причины участия в проекте указывали свое желание повлиять на происходящие в стране процессы. Наконец, достаточная часть наших волонтеров в качестве причины участия назвали недовольство, либо усталость от вранья. То есть какая-то отрицательная мотивация.
Вероника Боде: Можно ли заключить из данных вашего исследования, насколько успешной была работа наблюдателей на декабрьских и на мартовских выборах?
Алексей Захаров: Да, конечно. Объем фальсификаций на мартовских выборах был меньше, чем на декабрьских. Поэтому судить о тактическом успехе наблюдателей было сложно. Хотя, конечно, безусловно был фантастический стратегический успех от наблюдения на выборах, потому что, видимо, поступил сигнал не устраивать такого беспредела, какой был в декабре месяце. Просто присутствие наблюдателей на конкретном участке в среднем снижало объем фальсификаций в два раза. Теперь, если мы говорим про то, какие факторы влияют на эффективность работы наблюдателей. Конечно, самый важный фактор – это возраст. Чем человек моложе, тем с большей вероятностью у него получится и получить итоговый протокол, и не допустить значительных нарушений, фальсификаций или вбросов на участках. Потому что наблюдение в наших условиях – это некий силовой вид спорта, где нужна физическая выносливость. Например, для того, чтобы получить копию итогового протокола, иногда людям приходилось сидеть до утра и караулить председателя избирательной комиссии, который не хотел эту копию отдавать. Понятно, что здесь нужно хорошее крепкое здоровье. Так же очень значимое влияние на результат оказывает подготовка наблюдателя. Особенно подготовка влияет на то, был ли наблюдатель удален с участка или нет. Если средний уровень и средняя подготовка наблюдателей на участке низкая, то каждый отдельно взятый наблюдатель имеет больше шансов не досидеть до конца подсчета голосов. На наших семинарах мы рассказывали наблюдателям, какие у них есть права, как они должны этими своими правами пользоваться и что они должны говорить в том случае, если с ними пытаются сделать что-то не то.
Вторая закономерность – это то, что число наблюдателей всегда очень важно. Чем больше людей на участке, тем выше и вероятность получения протокола, тем выше вероятность того, что участок останется чистым, то есть избирательна комиссия на участке не решится серьезно поменять результаты.
Вероника Боде: Ну и, наконец, многие ли из тех, с кем вы беседовали, собирались принимать участие в дальнейшем в проекте, то есть, скажем, на региональных выборах?
Алексей Захаров: У нас будет сейчас до нескольких сот человек принимать участие на выборах в Подмосковье. В регионах ситуация разная, есть регионы, где очень сложно набрать добровольцев, есть регионы, где добровольцев больше. В некоторых регионах, конечно, уровень опасности, который поджидает наблюдателей, гораздо больше. Например, мы совершенно не действуем на Северном Кавказе, потому что понимаем, что там совершенно другая цена человеческой жизни.
Вероника Боде: Говорил Алексей Захаров, доцент Высшей школы экономики, участник проекта «Гражданин наблюдатель». А вот что думает о движении наблюдателей Алексей Симонов, президент Фонда защиты гласности.
Алексей Симонов: Наблюдатели – это двойная польза. Это с одной стороны присутствие контроля в любом его качестве, очень важное для тех, кто работает в избирательных комиссиях. С другой стороны, это активизация гражданского самосознания у населения и реализация этого самосознания, а не просто некоторое мифическое желание быть активным, а это реальная активность. Причем, чем более конфликтная она, тем больше и быстрее человек созревает как гражданский активист, как гражданский специалист, как гражданин своей страны. Я считаю, что идея движения наблюдателей – это одна из самых плодоносных гражданских идей за последние годы.
Вероника Боде: Как бы вы оценили перспективы этого движения? Будет ли оно дальше развиваться как-то более интенсивно?
Алексей Симонов: У меня, честно говоря, ощущение, что оно будет развиваться. Меня очень подогрела эта учительница из Питера, которую практически уволили за то, что она черным по белому рассказала о том, как она возглавляла территориальную избирательную комиссию и как ей диктовали, что она должна сделать для того, чтобы. И она говорит, что глоток свободы, который она получила, об этом рассказав, он стоит всех ее неприятностей, которые она по этому поводу получила. Я не думаю, что такой самоотреченности достанет и всем остальным гражданским наблюдателям, но в принципе это движение в сторону отрешенности от диктата. Это на самом деле, по большому счету, обретение собственного достоинства в условиях развивающегося общества.
Вероника Боде: Отмечает правозащитник Алексей Симонов. А теперь давайте послушаем мнения россиян. Смогут ли наблюдатели предотвратить фальсификации на президентских выборах? – этот опрос Радио Свобода провело в феврале в городе Казани.
- Я думаю, что в масштабах страны нет, потому что объем работы непочатый край, вряд ли какие наблюдатели смогут все это осилить, все это охватить. В целом на каких-то участках, конечно, смогут повлиять на ход выборов и предотвратить какие-то мелкие нарушения.
- Я думаю, что если наблюдатели будут действительно заинтересованы в своей деятельности, если они туда по призыву сердца придут и точно знают, что они должны делать, то думаю, что смогут увидеть, если какое-то нарушение появится, думаю, да.
- У нас избирательные комиссии так поднаторели. Под вопросом все это.
- Мне кажется, что сам термин «наблюдатель», он не создан что-либо предотвращать, потому что человек наблюдает за чем-либо. Если бы это был влиятель, прерыватель, надзиратель, а это наблюдатель – все это мимо.
- Конечно, не смогут. Не для того это все затевается, чтобы какие-то наблюдатели, пусть их даже будет очень много, чтобы из-за этого не провести Путина в президенты. Нет, это все игры.
- Сам факт присутствия наблюдателей в любом процессе стимулирует более качественное проведение того или иного мероприятия, тем более такого значимого, как выборы – это факт. Главное, чтобы не толкались, и главное, чтобы вели себя в полном соответствии со своими регламентными полномочиями, а не провоцировали лишнюю нервозность.
- Мне кажется, нет, не смогут. Там такие великие фокусники, что вряд ли что получится у наблюдателей, и камеры не спасут.
Вероника Боде: С жителями Казани беседовал корреспондент РС Олег Павлов. Как мы видим, многие довольно скептически относятся к движению наблюдателей, хотя опрос, заметим, был проведен спустя два месяца после декабрьских выборов в Госдуму, на которых это движение уже приобрело известный размах. Однако, по свидетельству экспертов, дело не только в том, что работа наблюдателей оказывает влияние на результаты выборов. Участие в такой деятельности воздействует и на самих наблюдателей, расширяет их кругозор, меняет их отношение к жизни и в целом способствует развитию гражданской активности в обществе. Доцент Высшей школы экономики Иван Климов и его студенты продолжат работу над своим проектом, интервьюируя тех наблюдателей, которые примут участие в региональных выборах.
