«Новая газета» в среду опубликовала письмо сотрудников Первого управления по расследованию особо важных дел Главного следственного управления Следственного комитета России по Москве к руководителю ведомства Александру Бастрыкину. Авторы обращения заявляют о давлении со стороны начальства и необоснованном увольнении одного из своих коллег. Повод для обращения – нежелание следователей принимать политически мотивированные решения по уголовным делам, в частности, по делу Расула Мирзаева.
«Нас предали!» – так озаглавлена публикация в «Новой газете», в которой приводится фрагмент обращения следователей к Александру Бастрыкину.
Авторы письма обращают внимание начальства на действия руководителя Главного следственного управления Следственного комитета России по Москве Вадима Яковенко. По их словам, Яковенко проводит политику, направленную на «лишение следователей процессуальной самостоятельности, подавление уверенности, что они смогут отстоять свою законную точку зрения по уголовному делу».
Письмо было направлено сразу после увольнения зам руководителя Первого управления Виталия Ванина – из-за его принципиальной позиции по уголовному делу Расула Мирзаева. Ванина уволили, пишут следователи «из-за того, что он, основываясь на собранных доказательствах, попытался отстоять свою точку зрения по квалификации действий обвиняемого».
«Дело Мирзаева было передано в Первое управление в конце августа 2011 года из-за сильного резонанса, возникшего вокруг этой истории», рассказал «Новой газете» бывший старший инспектор управления Антон Каменский (один из подписавших обращение к Бастрыкину).
Когда Ванин получил дело, оно квалифицировалось по 111-й статье Уголовного кодекса (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть). По результатам экспертиз, допросов свидетелей и других собранных доказательств Ванин сделал вывод о необходимости переквалификации обвинения на 109-ю статью (причинение смерти по неосторожности). Дело с переквалифицированной статьей ушло в суд, но как только Замоскворецкий суд принял решение отпустить Мирзаева под залог и начались выступления националистов, решение суда было обжаловано, и дело вернули на доследование.
Виталий Ванин рассказал корреспонденту издания, что когда решался вопрос о предъявлении нового обвинения, руководитель ГСУ Вадим Яковенко заявил: дело продолжит расследовать Первое управление. Ванин ответил, что это невозможно, так как решение об уголовно-правовой квалификации ранее уже было принято. А с учетом единой позиции управления, иное решение становилось определенным порогом, переступить который означало сломать либо самого себя, либо кого-то из своих коллег – не только в профессиональном, но и в психологическом плане. В итоге дальнейшее расследование этого уголовного дела было поручено другому следственному подразделению.
Сегодня 14 человек из 19, подписавших обращение, находятся в стадии увольнения или перевода в другие подразделения. По сути, Первое управление развалено. Автор статьи в «Новой газете» Роман Анин пишет, что дело тут не только в квалификации действий Расула Мирзаева: «после декабрьских митингов протеста следственные управления всей страны были брошены на абсурдные политические дела. Самые громкие из них сначала стекались именно в непрофильное для подобных расследований «бандитское управление», сотрудники которого сажали лидеров самых отмороженных российских ОПГ. Но именно им поручили доследственные проверки по Навальному, здесь ныне расследуются дела Божены Рынски, Аркадия Бабченко, здесь начиналось «болотное дело».
В управлении, пишет Роман Анин, работали люди с огромным следственным стажем. Видимо, рассчитывали именно на их опыт, ведь для того, чтобы состряпать политическое дело, нужно либо вообще не соблюдать законы, либо очень хорошо их знать. Не прошло, профессионализм как раз и не позволил, сказал в интервью РС Роман Анин
– Я уверен, что у руководства не было задачи развалить управление. Просто так устроено нынешнее высшее руководство, политическое и правоохранительных органов, что любое неповиновение у них просто не допускается. И им не понять, почему это вдруг следователь может принимать самостоятельные решения и почему он отказывается выполнять те или иные политически мотивированные заказы. Хотя решить этот конфликт было очень просто.
– На ваш взгляд, в чем состоит политика «лишения следователей процессуальной самостоятельности»? Только лишь в том, что высшее руководство дает установку, по какой статье заниматься расследованием конкретного правонарушения, а уж дело следователя - сделать так, чтобы все получилось красиво, и нельзя было придраться?
– Надо сказать, что это не новость, что в России следователь лишается процессуальной самостоятельности вопреки требованиям УПК, и когда я с авторами письма общался, я им задавал вопрос: «почему вы решили только сейчас об этом сообщить общественности, когда это уже давным-давно известно и ни для кого не секрет?». На что они ответили, что об этом, конечно, было известно раньше, но их это не касалось, они были вполне себе самостоятельными. Но с приходом нового руководителя все поменялось. Людям говорят, что, в связи с политической ситуацией надо по-другому расследовать и так далее. Они к таким аппаратным играм не привыкли, они занимались не политическими делами, а расследованиями убийств и всего прочего. Поэтому когда их заставили принимать эту аппаратную логику и угадывать мнение и желание руководства, они на это не согласились, – заявил Роман Анин.
Что же сейчас происходит в следственных органах Российской Федерации, раз следователи начинают выступать фактически с открытыми письмами к своему руководству. На этот вопрос мы попросили ответить профессора права Михаила Бабаева:
– То, что в следственных органах, в органах внутренних дел, в прокуратуре ситуация далеко не безупречная, я думаю, знает каждый. Но здесь неблагополучно настолько, что оставлять все без изменений невозможно и критически опасно. В частности, реформа в МВД, вернее то, что называли реформой и считали едва ли не законченной реформой при Нургалиеве, сегодня это объявлено потерей времени, средств и в целом профанацией.
Вот этот факт признания самим ведомством проблемы уже говорит о том, насколько все глубоко и далеко зашло, что с этим не хотят мириться, будем считать, наиболее добросовестная часть коллектива.
– По вашим наблюдениям, насколько сегодня свободен в своих действиях российский следователь и насколько ситуация в стране, не только политика, но и настроения националистические, насколько они влияют на его работу?
– Во всех правоохранительных органах работают люди. Со всеми своими пристрастиями, страхами, комплексами, Безусловно, это все оказывает влияние. А что касается свободы: точно так же, как вертикаль власти предусматривает, что тот, кто выше, тот командует парадом, ситуация, в которой вышестоящий начальник может не просто отменить твое решение, а и наказать тебя за это решение, - вот, пожалуйста, увольнения – изумительное доказательство того, что человек несвободен в принятии решений, – заключил Михаил Бабаев.
В середине ноября состоится суд по иску Виталия Ванина к ГСУ СК РФ по Москве. Ванин намерен обжаловать свое увольнение, которое считает незаконным.
«Нас предали!» – так озаглавлена публикация в «Новой газете», в которой приводится фрагмент обращения следователей к Александру Бастрыкину.
Авторы письма обращают внимание начальства на действия руководителя Главного следственного управления Следственного комитета России по Москве Вадима Яковенко. По их словам, Яковенко проводит политику, направленную на «лишение следователей процессуальной самостоятельности, подавление уверенности, что они смогут отстоять свою законную точку зрения по уголовному делу».
Письмо было направлено сразу после увольнения зам руководителя Первого управления Виталия Ванина – из-за его принципиальной позиции по уголовному делу Расула Мирзаева. Ванина уволили, пишут следователи «из-за того, что он, основываясь на собранных доказательствах, попытался отстоять свою точку зрения по квалификации действий обвиняемого».
«Дело Мирзаева было передано в Первое управление в конце августа 2011 года из-за сильного резонанса, возникшего вокруг этой истории», рассказал «Новой газете» бывший старший инспектор управления Антон Каменский (один из подписавших обращение к Бастрыкину).
Когда Ванин получил дело, оно квалифицировалось по 111-й статье Уголовного кодекса (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть). По результатам экспертиз, допросов свидетелей и других собранных доказательств Ванин сделал вывод о необходимости переквалификации обвинения на 109-ю статью (причинение смерти по неосторожности). Дело с переквалифицированной статьей ушло в суд, но как только Замоскворецкий суд принял решение отпустить Мирзаева под залог и начались выступления националистов, решение суда было обжаловано, и дело вернули на доследование.
Виталий Ванин рассказал корреспонденту издания, что когда решался вопрос о предъявлении нового обвинения, руководитель ГСУ Вадим Яковенко заявил: дело продолжит расследовать Первое управление. Ванин ответил, что это невозможно, так как решение об уголовно-правовой квалификации ранее уже было принято. А с учетом единой позиции управления, иное решение становилось определенным порогом, переступить который означало сломать либо самого себя, либо кого-то из своих коллег – не только в профессиональном, но и в психологическом плане. В итоге дальнейшее расследование этого уголовного дела было поручено другому следственному подразделению.
Сегодня 14 человек из 19, подписавших обращение, находятся в стадии увольнения или перевода в другие подразделения. По сути, Первое управление развалено. Автор статьи в «Новой газете» Роман Анин пишет, что дело тут не только в квалификации действий Расула Мирзаева: «после декабрьских митингов протеста следственные управления всей страны были брошены на абсурдные политические дела. Самые громкие из них сначала стекались именно в непрофильное для подобных расследований «бандитское управление», сотрудники которого сажали лидеров самых отмороженных российских ОПГ. Но именно им поручили доследственные проверки по Навальному, здесь ныне расследуются дела Божены Рынски, Аркадия Бабченко, здесь начиналось «болотное дело».
В управлении, пишет Роман Анин, работали люди с огромным следственным стажем. Видимо, рассчитывали именно на их опыт, ведь для того, чтобы состряпать политическое дело, нужно либо вообще не соблюдать законы, либо очень хорошо их знать. Не прошло, профессионализм как раз и не позволил, сказал в интервью РС Роман Анин
– Я уверен, что у руководства не было задачи развалить управление. Просто так устроено нынешнее высшее руководство, политическое и правоохранительных органов, что любое неповиновение у них просто не допускается. И им не понять, почему это вдруг следователь может принимать самостоятельные решения и почему он отказывается выполнять те или иные политически мотивированные заказы. Хотя решить этот конфликт было очень просто.
– На ваш взгляд, в чем состоит политика «лишения следователей процессуальной самостоятельности»? Только лишь в том, что высшее руководство дает установку, по какой статье заниматься расследованием конкретного правонарушения, а уж дело следователя - сделать так, чтобы все получилось красиво, и нельзя было придраться?
– Надо сказать, что это не новость, что в России следователь лишается процессуальной самостоятельности вопреки требованиям УПК, и когда я с авторами письма общался, я им задавал вопрос: «почему вы решили только сейчас об этом сообщить общественности, когда это уже давным-давно известно и ни для кого не секрет?». На что они ответили, что об этом, конечно, было известно раньше, но их это не касалось, они были вполне себе самостоятельными. Но с приходом нового руководителя все поменялось. Людям говорят, что, в связи с политической ситуацией надо по-другому расследовать и так далее. Они к таким аппаратным играм не привыкли, они занимались не политическими делами, а расследованиями убийств и всего прочего. Поэтому когда их заставили принимать эту аппаратную логику и угадывать мнение и желание руководства, они на это не согласились, – заявил Роман Анин.
Что же сейчас происходит в следственных органах Российской Федерации, раз следователи начинают выступать фактически с открытыми письмами к своему руководству. На этот вопрос мы попросили ответить профессора права Михаила Бабаева:
– То, что в следственных органах, в органах внутренних дел, в прокуратуре ситуация далеко не безупречная, я думаю, знает каждый. Но здесь неблагополучно настолько, что оставлять все без изменений невозможно и критически опасно. В частности, реформа в МВД, вернее то, что называли реформой и считали едва ли не законченной реформой при Нургалиеве, сегодня это объявлено потерей времени, средств и в целом профанацией.
Вот этот факт признания самим ведомством проблемы уже говорит о том, насколько все глубоко и далеко зашло, что с этим не хотят мириться, будем считать, наиболее добросовестная часть коллектива.
– По вашим наблюдениям, насколько сегодня свободен в своих действиях российский следователь и насколько ситуация в стране, не только политика, но и настроения националистические, насколько они влияют на его работу?
– Во всех правоохранительных органах работают люди. Со всеми своими пристрастиями, страхами, комплексами, Безусловно, это все оказывает влияние. А что касается свободы: точно так же, как вертикаль власти предусматривает, что тот, кто выше, тот командует парадом, ситуация, в которой вышестоящий начальник может не просто отменить твое решение, а и наказать тебя за это решение, - вот, пожалуйста, увольнения – изумительное доказательство того, что человек несвободен в принятии решений, – заключил Михаил Бабаев.
В середине ноября состоится суд по иску Виталия Ванина к ГСУ СК РФ по Москве. Ванин намерен обжаловать свое увольнение, которое считает незаконным.
