Углеродные рынки мира расширяются, оставаясь изолированными
Это становится традицией... Ежегодные климатические конференции ООН, длящиеся по две недели, в основное время завершаются без видимых результатов. После чего их участники, представители почти 200 стран мира, еще в течение суток отчаянно пытаются согласовать хоть какой-то итоговый документ.
Так было и в прошлом году на конференции в Дурбане (ЮАР), и на конференции 2012 года, которая завершилась в Дохе, столице Катара, в минувшую субботу. То есть за три недели до истечения намеченного ранее срока действия Киотского протокола.
Главным результатом конференции стало фактически переоформление еще прошлогоднего решения: считать период с 2013 по 2020 год “вторым этапом реализации” протокола. За это время участники процесса и надеются подготовить новое международное соглашение, направленное на сокращение выбросов в атмосферу “парниковых” газов. Что уже пять лет им никак не удается: позиции разных групп стран остаются полярными.
Впрочем, это не мешает некоторым из них создавать или развивать собственные рынки квот на выбросы в атмосферу предприятиями. Само возникновение в мире такой торговли считается одним из главных проявлений киотского процесса. За рамки национальных или региональных границ углеродные рынки не выходят. Пока.
ЕВРОПА: ФАЗА ТРЕТЬЯ
На любом рынке избыток предложения неминуемо обрушит цены. На европейском рынке углеродных квот (объемом примерно 100 миллиардов евро в год, более 80% этой торговли в мире) цены сертификатов на выброс одной тонны СО2 в 2006 году, то есть год спустя после начала биржевой торговли ими, составляли 30 евро и более, а к началу декабря 2012 года – 6 евро.
Дело не только в финансовом и долговом кризисе, сокративших объемы промышленного производства, а значит и выбросов, но и в явно избыточном первичном предложении этих квот, признают в ЕС. Почти все они бесплатно распределяются между примерно 12 тысячами промышленных предприятий 30 стран Европы, от электростанций до химических комбинатов.
Если реальные выбросы оказываются больше, предприятие обязано квоты докупить. Если меньше, оно может продать излишки, которые и попадают на рынок. Кроме того, немало дополнительных квот поступает на него и по линии предусмотренных Киотским протоколом разнообразных совместных экологических проектов, реализуемых компаниями из стран ЕС за его пределами, в основном в развивающихся странах, включая Китай, Индию, Россию, Украину, страны Африки и Юго-Восточной Азии.
Часть первичных своих квот европейские предприятия приобретают на специальных аукционах, хотя до сих пор эта доля была минимальной. На первом этапе (их в ЕС называют "фазами") формирования углеродного рынка Европы (2005–2007 годы) она едва превышала 1%, на втором этапе (2008–2012 годы) составляет чуть более 3%.
С января 2013 года начинается третий этап – до декабря 2020 года. Через аукционы будет продаваться уже не менее половины всех европейских квот. А, например, для тепловых электростанций эпоха бесплатных квот вообще уходит в прошлое: они будут обязаны покупать все необходимые сертификаты на аукционах, поясняет профессор Андреас Лёшель, сотрудник отдела окружающей среды и энергетики Центра по изучению европейской экономики в немецком городе Маннхайм.
Для предприятий других отраслей бесплатные квоты пока сохраняются. Но их распределение будет основано теперь на определенном эталоне – среднеарифметическом показателе 10% лучших (то есть с минимальными выбросами в атмосферу) предприятий этого сектора в Европе в 2007–2008 годах. Другими словами, чем меньше выбросы предприятия, тем больше бесплатных квот оно сможет получить. И наоборот, наименее эффективным придется больше докупать.
Общая доля бесплатных квот будет в Европе поэтапно сокращаться, продолжает профессор Лёшель. В 2013 году она составит 80% от эталона, в 2020 году – 30%. “К 2027 году бесплатных квот вообще не останется, разве что для поощрения тех предприятий, которые смогли добиться наибольших “экологических” успехов”.
Кроме того, чтобы на первых порах еще больше сократить сложившийся избыток квот, в ЕС предполагается уменьшить их предложение на аукционах 2013–2015 годов (примерно на 11% от общего 8-летнего объема) с компенсацией в последующие пять лет. К тому времени, по текущим прогнозам, спрос на квоты в Европе достигнет пика, а цены на них повысятся до 25-30 евро за тонну выбросов. На этом же этапе, как предполагается, у европейского рынка углеродных квот и могут появиться первые зарубежные партнеры.
КЛИМАТИЧЕСКИЕ АЛЬЯНСЫ
Еще за полтора года до появления углеродного рынка Европы биржевая торговля квотами возникла в Соединенных Штатах – на Чикагской климатической бирже. Причем, что любопытно, как сугубо добровольное начинание участников торгов – группы американских промышленных компаний.
Тогда многие штаты страны планировали открытие региональных климатических бирж, вспоминает сотрудник исследовательского Center for American Progress в Вашингтоне Эндрю Лайт. “И основатели Чикагской биржи рассчитывали, что со временем в Соединенных Штатах возникнет общенациональная система торговли квотами на углеродные выбросы”.
Однако это время еще не пришло. Сегодня в США говорят в основном о двух проектах. Первый объединяет девять северо-восточных штатов в рамках запущенной в 2009 году региональной программы (RGGI). Она охватывает тепловые электростанции, то есть лишь один сектор экономики, поясняет Тимоти Профета, директор Института проблем экологии при Duke University в Северной Каролине. Этим проект и отличается пока от других схем торговли квотами, порожденных Киотским протоколом.
Другой региональный проект формально открывается в январе 2013 года в Калифорнии, хотя первые аукционы по продаже квот (они станут ежеквартальными) в его рамках состоялись месяц назад. Калифорнийская схема во многом повторяет европейскую: она распространяется на любые промышленные предприятия, производящие выбросы в атмосферу, а 90% необходимых квот они на первых порах будут получать бесплатно, докупая остальные.
“Появление в США общенациональной системы торговли квотами в ближайшие 5-6 лет крайне маловероятно, – полагает Тимоти Профета. – Соответствующий проект, представленный в Конгресс три года назад, провалился с таким треском, что пока ни у кого нет желания возвращаться к этой теме”.
“Я вполне допускаю уже в недалекой перспективе объединение в той или иной форме европейского рынка квот с калифорнийским, учитывая общность их базовых принципов, – отмечает Андреас Лёшель. – Однако еще раньше может сложиться климатический альянс ЕС с Австралией”.
В августе 2012 года Европейская комиссия подписала соглашение с правительством Австралии об объединении систем торговли углеродными квотами к 2018 году. Нынешняя австралийская программа, начатая в июле 2012 года, охватывает примерно 300 предприятий - крупнейших в стране эмитентов “парниковых” газов. В течение первых трех лет ее действия для квот, продаваемых правительством (в дополнение к бесплатным), устанавливается фиксированная цена, которая будет ежегодно повышаться на 2,5%. На втором этапе, с 2016 года, эти цены будут определяться рынком, а объемы бесплатных квот – сокращаться, как и в Европе. На этом этапе и предполагается объединение австралийского рынка квот с европейским.
Именно ЕС и Австралия являются теперь ведущими по объемам выбросов в атмосферу участниками Киотского протокола на “втором этапе реализации” – до 2020 года. Помимо них, в его рамках остаются, в частности, Швейцария, Украина и Норвегия. Доля всей этой группы стран в общемировых выбросах едва превышает 14%, то есть почти вдвое меньше доли одного Китая. В течение последнего года такие страны, как Канада, Россия или Япония, от дальнейшего участия в киотском процессе отказались.
А ведь поначалу он охватывал страны, на долю которых в целом приходилось 55% общемировых выбросов “парниковых” газов, напоминает немецкий независимый эксперт по проблемам экологии профессор Удо Зимонис. Тем не менее он считает знаковым интерес, который в последнее время проявляет к киотскому процессу Китай (27% мировых выбросов). Летом этого года, судя по ряду сообщений, Китай подписал предварительное соглашение с Европейским союзом об оказании ему со стороны ЕС содействия в разработке национальных схем торговли квотами на выброс “парниковых” газов.
Это становится традицией... Ежегодные климатические конференции ООН, длящиеся по две недели, в основное время завершаются без видимых результатов. После чего их участники, представители почти 200 стран мира, еще в течение суток отчаянно пытаются согласовать хоть какой-то итоговый документ.
Так было и в прошлом году на конференции в Дурбане (ЮАР), и на конференции 2012 года, которая завершилась в Дохе, столице Катара, в минувшую субботу. То есть за три недели до истечения намеченного ранее срока действия Киотского протокола.
Главным результатом конференции стало фактически переоформление еще прошлогоднего решения: считать период с 2013 по 2020 год “вторым этапом реализации” протокола. За это время участники процесса и надеются подготовить новое международное соглашение, направленное на сокращение выбросов в атмосферу “парниковых” газов. Что уже пять лет им никак не удается: позиции разных групп стран остаются полярными.
Впрочем, это не мешает некоторым из них создавать или развивать собственные рынки квот на выбросы в атмосферу предприятиями. Само возникновение в мире такой торговли считается одним из главных проявлений киотского процесса. За рамки национальных или региональных границ углеродные рынки не выходят. Пока.
ЕВРОПА: ФАЗА ТРЕТЬЯ
На любом рынке избыток предложения неминуемо обрушит цены. На европейском рынке углеродных квот (объемом примерно 100 миллиардов евро в год, более 80% этой торговли в мире) цены сертификатов на выброс одной тонны СО2 в 2006 году, то есть год спустя после начала биржевой торговли ими, составляли 30 евро и более, а к началу декабря 2012 года – 6 евро.
Дело не только в финансовом и долговом кризисе, сокративших объемы промышленного производства, а значит и выбросов, но и в явно избыточном первичном предложении этих квот, признают в ЕС. Почти все они бесплатно распределяются между примерно 12 тысячами промышленных предприятий 30 стран Европы, от электростанций до химических комбинатов.
Если реальные выбросы оказываются больше, предприятие обязано квоты докупить. Если меньше, оно может продать излишки, которые и попадают на рынок. Кроме того, немало дополнительных квот поступает на него и по линии предусмотренных Киотским протоколом разнообразных совместных экологических проектов, реализуемых компаниями из стран ЕС за его пределами, в основном в развивающихся странах, включая Китай, Индию, Россию, Украину, страны Африки и Юго-Восточной Азии.
Часть первичных своих квот европейские предприятия приобретают на специальных аукционах, хотя до сих пор эта доля была минимальной. На первом этапе (их в ЕС называют "фазами") формирования углеродного рынка Европы (2005–2007 годы) она едва превышала 1%, на втором этапе (2008–2012 годы) составляет чуть более 3%.
С января 2013 года начинается третий этап – до декабря 2020 года. Через аукционы будет продаваться уже не менее половины всех европейских квот. А, например, для тепловых электростанций эпоха бесплатных квот вообще уходит в прошлое: они будут обязаны покупать все необходимые сертификаты на аукционах, поясняет профессор Андреас Лёшель, сотрудник отдела окружающей среды и энергетики Центра по изучению европейской экономики в немецком городе Маннхайм.
Для предприятий других отраслей бесплатные квоты пока сохраняются. Но их распределение будет основано теперь на определенном эталоне – среднеарифметическом показателе 10% лучших (то есть с минимальными выбросами в атмосферу) предприятий этого сектора в Европе в 2007–2008 годах. Другими словами, чем меньше выбросы предприятия, тем больше бесплатных квот оно сможет получить. И наоборот, наименее эффективным придется больше докупать.
Общая доля бесплатных квот будет в Европе поэтапно сокращаться, продолжает профессор Лёшель. В 2013 году она составит 80% от эталона, в 2020 году – 30%. “К 2027 году бесплатных квот вообще не останется, разве что для поощрения тех предприятий, которые смогли добиться наибольших “экологических” успехов”.
Кроме того, чтобы на первых порах еще больше сократить сложившийся избыток квот, в ЕС предполагается уменьшить их предложение на аукционах 2013–2015 годов (примерно на 11% от общего 8-летнего объема) с компенсацией в последующие пять лет. К тому времени, по текущим прогнозам, спрос на квоты в Европе достигнет пика, а цены на них повысятся до 25-30 евро за тонну выбросов. На этом же этапе, как предполагается, у европейского рынка углеродных квот и могут появиться первые зарубежные партнеры.
КЛИМАТИЧЕСКИЕ АЛЬЯНСЫ
Еще за полтора года до появления углеродного рынка Европы биржевая торговля квотами возникла в Соединенных Штатах – на Чикагской климатической бирже. Причем, что любопытно, как сугубо добровольное начинание участников торгов – группы американских промышленных компаний.
Тогда многие штаты страны планировали открытие региональных климатических бирж, вспоминает сотрудник исследовательского Center for American Progress в Вашингтоне Эндрю Лайт. “И основатели Чикагской биржи рассчитывали, что со временем в Соединенных Штатах возникнет общенациональная система торговли квотами на углеродные выбросы”.
Однако это время еще не пришло. Сегодня в США говорят в основном о двух проектах. Первый объединяет девять северо-восточных штатов в рамках запущенной в 2009 году региональной программы (RGGI). Она охватывает тепловые электростанции, то есть лишь один сектор экономики, поясняет Тимоти Профета, директор Института проблем экологии при Duke University в Северной Каролине. Этим проект и отличается пока от других схем торговли квотами, порожденных Киотским протоколом.
Другой региональный проект формально открывается в январе 2013 года в Калифорнии, хотя первые аукционы по продаже квот (они станут ежеквартальными) в его рамках состоялись месяц назад. Калифорнийская схема во многом повторяет европейскую: она распространяется на любые промышленные предприятия, производящие выбросы в атмосферу, а 90% необходимых квот они на первых порах будут получать бесплатно, докупая остальные.
“Появление в США общенациональной системы торговли квотами в ближайшие 5-6 лет крайне маловероятно, – полагает Тимоти Профета. – Соответствующий проект, представленный в Конгресс три года назад, провалился с таким треском, что пока ни у кого нет желания возвращаться к этой теме”.
“Я вполне допускаю уже в недалекой перспективе объединение в той или иной форме европейского рынка квот с калифорнийским, учитывая общность их базовых принципов, – отмечает Андреас Лёшель. – Однако еще раньше может сложиться климатический альянс ЕС с Австралией”.
В августе 2012 года Европейская комиссия подписала соглашение с правительством Австралии об объединении систем торговли углеродными квотами к 2018 году. Нынешняя австралийская программа, начатая в июле 2012 года, охватывает примерно 300 предприятий - крупнейших в стране эмитентов “парниковых” газов. В течение первых трех лет ее действия для квот, продаваемых правительством (в дополнение к бесплатным), устанавливается фиксированная цена, которая будет ежегодно повышаться на 2,5%. На втором этапе, с 2016 года, эти цены будут определяться рынком, а объемы бесплатных квот – сокращаться, как и в Европе. На этом этапе и предполагается объединение австралийского рынка квот с европейским.
Именно ЕС и Австралия являются теперь ведущими по объемам выбросов в атмосферу участниками Киотского протокола на “втором этапе реализации” – до 2020 года. Помимо них, в его рамках остаются, в частности, Швейцария, Украина и Норвегия. Доля всей этой группы стран в общемировых выбросах едва превышает 14%, то есть почти вдвое меньше доли одного Китая. В течение последнего года такие страны, как Канада, Россия или Япония, от дальнейшего участия в киотском процессе отказались.
А ведь поначалу он охватывал страны, на долю которых в целом приходилось 55% общемировых выбросов “парниковых” газов, напоминает немецкий независимый эксперт по проблемам экологии профессор Удо Зимонис. Тем не менее он считает знаковым интерес, который в последнее время проявляет к киотскому процессу Китай (27% мировых выбросов). Летом этого года, судя по ряду сообщений, Китай подписал предварительное соглашение с Европейским союзом об оказании ему со стороны ЕС содействия в разработке национальных схем торговли квотами на выброс “парниковых” газов.
