Владимир Путин в ближайшее время произведет "перезагрузку" политических группировок в своем окружении – чтобы подготовить себе благоприятные условия для переизбрания на пост президента России в 2018 году. Это – один из основных выводов третьей части исследования "Большое правительство Владимира Путина Политбюро 2.0", работу над которым завершил коммуникационный холдинг "Минченко консалтинг".
Система руководства Россией в этом обширном докладе представлена как новое Политбюро во главе с нынешним президентом страны; в состав этого неформального, но влиятельного органа входят, помимо прочих, Сергей Шойгу, Игорь Сечин, Сергей Чемезов, Сергей Иванов, Сергей Собянин, Геннадий Тимченко, Дмитрий Медведев. Согласно прогнозам группы Минченко, к 2016 году будет создана принципиально новая площадка для политической борьбы, а премьер-министра России Дмитрия Медведева во главе кабинета министров может заменить Сергей Собянин. О долгосрочном прогнозировании говорит политолог Евгений Минченко.
– Вам кажется удачным использование понятия "Политбюро" для характеристики сегодняшнего руководства России?
– Судя по обратной связи от тех людей, которые вовлечены в процесс принятия решений в России, это сравнение достаточно удачно. Понятно, что, как любая модель, она не стопроцентно описывает реальность, но как минимум дает некое приближение к тому, что происходит в руководстве государства. Система управления страной в России – неформальная, формальные институты вторичны по отношению к группам влияния.
– Решитесь дать прогноз на 2018 год? Путин будет снова бороться за власть? Он останется у власти?
– Главная задача Путина сейчас – выстроить к 2016 году новую конфигурацию своей власти. Путин не любит риска, все его избирательные кампании были выиграны еще до того, как объявлялось о дате выборов. Поэтому вопрос о судьбе президентской власти – 2018 будет решен уже в 2016-м. И Путину требуется обеспечить такую конфигурацию элиты, которая позволяла бы ему либо самому идти на следующий срок, либо сделать преемником любого, кого он захочет, в том числе Медведева.
– Какой должна быть эта конфигурация элиты, выгодная Путину?
– Сейчас Путин собирается произвести "перезагрузку элитных групп", потому что их стало слишком много и они находятся в слишком конфликтных отношениях между собой. С одной стороны, Путину это выгодно: пока разные кланы воюют между собой, никто не воюет с ним. С другой стороны, эта ситуация влияет на качество государственного управления. Какие-то группы, очевидно, будут отодвинуты от власти, в частности так называемые либералы, еще значительнее сократится влияние "семьи" Бориса Ельцина. Я думаю, велика вероятность отставки Анатолия Чубайса в обозримой перспективе. Соответственно, и ребята, которые не справились, как считает Путин, с коммуникацией с Западом, тоже будут отодвинуты. Даже сегодня главная ответственность за коммуникации с Западом лежит уже не на Медведеве и не на либералах "первого призыва", а на группе Алексея Кудрина.
– Вы считаете, что в случае отставки Дмитрия Медведева (которую считаете вероятной) главным кандидатом на пост премьер-министра станет Сергей Собянин. Что вас наводит на такой вывод?
– Зависит от того, какие функции будут возложены на кабинет министров. В России вновь может появиться, во-первых, технический премьер-министр, которым может стать технократ, не имеющий за собой серьезного клана, типа, например, Александр Жукова. Если речь идет о том, что Путину потребуется премьер-преемник (речь идет не о сегодняшнем дне, а о перспективе 2015-16 года), то, конечно, шансы Сергея Собянина выглядят предпочтительными. У Собянина, во-первых, прочные позиции в элитных группировках. Он – понятная фигура для нефтяных и газовых "генералов", с которыми взаимодействовал в Ханты-Мансийском округе, а потом в Тюменской области. Собянин выстроил баланс сил между олигархическими группами, которые в Москве под его эгидой осуществляли раздел наследства Лужкова. У него "пул" своих губернаторов на Урале. У него – второй по величине в стране после федерального аппарата управленческий аппарат. У него – второй после федерального бюджета финансовый ресурс. Человек с таким потенциалом автоматически является "точкой сборки" для тех представителей элит, которые отходят, с одной стороны, от Медведева, и с другой стороны, тех групп влияния, которые настроены "антимедведевски". Есть, конечно, и фигуры в руководстве, которых Собянин не устраивает в качестве преемника, – в значительной степени это старая путинская силовая элита.
– В своем исследовании вы приходите к выводу, что в окружении Путина растет влияние "юридически-силового блока", так вы его называете. Насколько я понимаю, его возглавляет Игорь Сечин. За счет чего этой группе удается переигрывать другие клановые группы, чему они обязаны ростом влияния?
– Нужно иметь в виду, что в руководстве нет единого юридически-силового блока, разные группировки между собой активно конкурируют. Скорее, речь идет о том, что механизмы использования силовых структур являются наиболее эффективными во внутриклановой, внутриэлитной борьбе. Посмотрите, как в последнее время выбивали людей из бизнес-окружения Медведева – путем предъявления юридических претензий, открытия уголовных дел и так далее. Понятно, что в условиях такого рода конкуренции силовики набирают влияние.
– Насколько я понимаю, вы проводите свои исследования на основе анализа инсайдерской информации из Кремля, Белого дома, но используете также психологические портреты людей из окружения Путина. Вы понимаете, чем они руководствуются в своей деятельности – интересами России, интересами своей клановой группировки, жаждой наживы?
– Я не думаю, что они разделяют интересы России и интересы своей группы влияния. Просто считают, что из всех людей, которые могли бы управлять Россией, они – самые лучшие. Мне кажется, что разговоры о Путине как о ловком дельце, который ставит перед собой только цель заработать денег, не соответствуют действительности. У Путина есть ощущение своей миссии. Очевидно, что для Путина главная ценность – сохранение территориальной целостности России. Другое дело, что не всегда методы, которые он использует, эффективны.
Согласно нашей информации, в элитных группировках есть ощущение, что начало третьего президентского срока Путина оказалось не очень удачным. Та политическая стратегия, которая реализуется властью сегодня, исчерпает себя не позднее чем в 2014-15 году, а может и раньше. В чем сейчас состоит эта стратегия? Пункт первый: поиск тем, отвлекающих население, создающий эффект консервативной мобилизации. В информационное поле вбрасываются темы, которые не являются важными для общества, но они искусственно включаются в повестку дня. Например, "пропаганда гомосексуализма", история с Pussy Riot – с помощью подобных тем производится мобилизация большинства населения против оппозиционных меньшинств. Но такая технология не может работать бесконечно, она имеет свой срок годности. Пункт второй: создание альтернативного среднего класса из "бюджетной интеллигенции" в регионах. В этом деле власть скоро наткнется на проблему финансового обеспечения этого проекта. Кроме того, когда ставится задача довести заработную плату бюджетников до средней по региону, это в силу понятных причин снижает мотивацию людей, занятых в реальном секторе экономики.
Помимо прочего, власть будет вынуждена так или иначе реализовывать непопулярные реформы, и это вызовет негативный эффект. Идея с перехватом лозунгов националистов без реализации самой националистической политики дает только временный эффект. При этом власть, с одной стороны, "подкручивает" националистическую повестку дня, а с другой – идейных националистов заставляет от себя отворачиваться. Эта совокупность тактических ходов, предпринимаемых властью, не может быть стратегией, и, соответственно, такая политика выдохнется.
– Общественные протесты минувшего года сыграли какую-то роль в поведении власти?
– Протесты сыграли определенную роль, конечно. Однако, по моему мнению, тот же самый Путин воспринимает это явление не как самодеятельность населения, а как активность части тех элит, которые сделали ставку на Медведева и теперь пытаются донести до Кремля свое недовольство. Для Путина этот сюжет, грубо говоря, не про народ, а про элиты. Я думаю, в ближайшее время те, кого он считает идейными вдохновителями этих протестов внутри элиты, будут тем или иным способом наказаны.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
Система руководства Россией в этом обширном докладе представлена как новое Политбюро во главе с нынешним президентом страны; в состав этого неформального, но влиятельного органа входят, помимо прочих, Сергей Шойгу, Игорь Сечин, Сергей Чемезов, Сергей Иванов, Сергей Собянин, Геннадий Тимченко, Дмитрий Медведев. Согласно прогнозам группы Минченко, к 2016 году будет создана принципиально новая площадка для политической борьбы, а премьер-министра России Дмитрия Медведева во главе кабинета министров может заменить Сергей Собянин. О долгосрочном прогнозировании говорит политолог Евгений Минченко.
– Вам кажется удачным использование понятия "Политбюро" для характеристики сегодняшнего руководства России?
– Судя по обратной связи от тех людей, которые вовлечены в процесс принятия решений в России, это сравнение достаточно удачно. Понятно, что, как любая модель, она не стопроцентно описывает реальность, но как минимум дает некое приближение к тому, что происходит в руководстве государства. Система управления страной в России – неформальная, формальные институты вторичны по отношению к группам влияния.
– Решитесь дать прогноз на 2018 год? Путин будет снова бороться за власть? Он останется у власти?
– Главная задача Путина сейчас – выстроить к 2016 году новую конфигурацию своей власти. Путин не любит риска, все его избирательные кампании были выиграны еще до того, как объявлялось о дате выборов. Поэтому вопрос о судьбе президентской власти – 2018 будет решен уже в 2016-м. И Путину требуется обеспечить такую конфигурацию элиты, которая позволяла бы ему либо самому идти на следующий срок, либо сделать преемником любого, кого он захочет, в том числе Медведева.
– Какой должна быть эта конфигурация элиты, выгодная Путину?
– Сейчас Путин собирается произвести "перезагрузку элитных групп", потому что их стало слишком много и они находятся в слишком конфликтных отношениях между собой. С одной стороны, Путину это выгодно: пока разные кланы воюют между собой, никто не воюет с ним. С другой стороны, эта ситуация влияет на качество государственного управления. Какие-то группы, очевидно, будут отодвинуты от власти, в частности так называемые либералы, еще значительнее сократится влияние "семьи" Бориса Ельцина. Я думаю, велика вероятность отставки Анатолия Чубайса в обозримой перспективе. Соответственно, и ребята, которые не справились, как считает Путин, с коммуникацией с Западом, тоже будут отодвинуты. Даже сегодня главная ответственность за коммуникации с Западом лежит уже не на Медведеве и не на либералах "первого призыва", а на группе Алексея Кудрина.
– Вы считаете, что в случае отставки Дмитрия Медведева (которую считаете вероятной) главным кандидатом на пост премьер-министра станет Сергей Собянин. Что вас наводит на такой вывод?
– Зависит от того, какие функции будут возложены на кабинет министров. В России вновь может появиться, во-первых, технический премьер-министр, которым может стать технократ, не имеющий за собой серьезного клана, типа, например, Александр Жукова. Если речь идет о том, что Путину потребуется премьер-преемник (речь идет не о сегодняшнем дне, а о перспективе 2015-16 года), то, конечно, шансы Сергея Собянина выглядят предпочтительными. У Собянина, во-первых, прочные позиции в элитных группировках. Он – понятная фигура для нефтяных и газовых "генералов", с которыми взаимодействовал в Ханты-Мансийском округе, а потом в Тюменской области. Собянин выстроил баланс сил между олигархическими группами, которые в Москве под его эгидой осуществляли раздел наследства Лужкова. У него "пул" своих губернаторов на Урале. У него – второй по величине в стране после федерального аппарата управленческий аппарат. У него – второй после федерального бюджета финансовый ресурс. Человек с таким потенциалом автоматически является "точкой сборки" для тех представителей элит, которые отходят, с одной стороны, от Медведева, и с другой стороны, тех групп влияния, которые настроены "антимедведевски". Есть, конечно, и фигуры в руководстве, которых Собянин не устраивает в качестве преемника, – в значительной степени это старая путинская силовая элита.
– В своем исследовании вы приходите к выводу, что в окружении Путина растет влияние "юридически-силового блока", так вы его называете. Насколько я понимаю, его возглавляет Игорь Сечин. За счет чего этой группе удается переигрывать другие клановые группы, чему они обязаны ростом влияния?
– Нужно иметь в виду, что в руководстве нет единого юридически-силового блока, разные группировки между собой активно конкурируют. Скорее, речь идет о том, что механизмы использования силовых структур являются наиболее эффективными во внутриклановой, внутриэлитной борьбе. Посмотрите, как в последнее время выбивали людей из бизнес-окружения Медведева – путем предъявления юридических претензий, открытия уголовных дел и так далее. Понятно, что в условиях такого рода конкуренции силовики набирают влияние.
– Насколько я понимаю, вы проводите свои исследования на основе анализа инсайдерской информации из Кремля, Белого дома, но используете также психологические портреты людей из окружения Путина. Вы понимаете, чем они руководствуются в своей деятельности – интересами России, интересами своей клановой группировки, жаждой наживы?
– Я не думаю, что они разделяют интересы России и интересы своей группы влияния. Просто считают, что из всех людей, которые могли бы управлять Россией, они – самые лучшие. Мне кажется, что разговоры о Путине как о ловком дельце, который ставит перед собой только цель заработать денег, не соответствуют действительности. У Путина есть ощущение своей миссии. Очевидно, что для Путина главная ценность – сохранение территориальной целостности России. Другое дело, что не всегда методы, которые он использует, эффективны.
Согласно нашей информации, в элитных группировках есть ощущение, что начало третьего президентского срока Путина оказалось не очень удачным. Та политическая стратегия, которая реализуется властью сегодня, исчерпает себя не позднее чем в 2014-15 году, а может и раньше. В чем сейчас состоит эта стратегия? Пункт первый: поиск тем, отвлекающих население, создающий эффект консервативной мобилизации. В информационное поле вбрасываются темы, которые не являются важными для общества, но они искусственно включаются в повестку дня. Например, "пропаганда гомосексуализма", история с Pussy Riot – с помощью подобных тем производится мобилизация большинства населения против оппозиционных меньшинств. Но такая технология не может работать бесконечно, она имеет свой срок годности. Пункт второй: создание альтернативного среднего класса из "бюджетной интеллигенции" в регионах. В этом деле власть скоро наткнется на проблему финансового обеспечения этого проекта. Кроме того, когда ставится задача довести заработную плату бюджетников до средней по региону, это в силу понятных причин снижает мотивацию людей, занятых в реальном секторе экономики.
Помимо прочего, власть будет вынуждена так или иначе реализовывать непопулярные реформы, и это вызовет негативный эффект. Идея с перехватом лозунгов националистов без реализации самой националистической политики дает только временный эффект. При этом власть, с одной стороны, "подкручивает" националистическую повестку дня, а с другой – идейных националистов заставляет от себя отворачиваться. Эта совокупность тактических ходов, предпринимаемых властью, не может быть стратегией, и, соответственно, такая политика выдохнется.
– Общественные протесты минувшего года сыграли какую-то роль в поведении власти?
– Протесты сыграли определенную роль, конечно. Однако, по моему мнению, тот же самый Путин воспринимает это явление не как самодеятельность населения, а как активность части тех элит, которые сделали ставку на Медведева и теперь пытаются донести до Кремля свое недовольство. Для Путина этот сюжет, грубо говоря, не про народ, а про элиты. Я думаю, в ближайшее время те, кого он считает идейными вдохновителями этих протестов внутри элиты, будут тем или иным способом наказаны.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
