Текст Ребекки Шуман, опубликованный на прошлой неделе на сайте Slate, собрал 33 тысячи лайков в фейсбуке. Это не говоря о тысячах перепостов и комментариев.
Это не был текст о политике Обамы, о невероятной новости из жизни звезд или о выходе нового продукта компании Apple. Это был текст, подзаголовок которого гласил: “Защита докторской по литературе сделает вас эмоциональным инвалидом, а не профессором”.
У автора текста Ребекки Шуман есть докторская степень по литературе. “Не получайте ее. Просто не делайте этого”, – предостерегает она.
Шуман начинает свой текст с признания, что не она первая выступает в этом жанре, и вспоминает эссе Уильяма Паннапекера 2009 года в The Chronicle. Эссе Паннапекера было менее эмоциональным и личным, чем текст Шуман, зато в нем по пунктам объяснялось, почему не нужно сначала так долго учиться литературе, а потом тратить столько времени на защиту докторской. Тут нужно добавить, что Паннапекер говорит не только о докторских по литературе, но и по иностранным языкам, философии и истории, то есть по всем гуманитарным наукам, как их понимают в Америке.
Например, там есть такой пункт о людях, все-таки прошедших через все это:
“Они не могут найти работу, где были бы востребованы те знания и умения, которыми они гордились больше всего в колледже. Они вынуждены учиться новым вещам, не очень-то их интересующим. Ни на кого не производит впечатления их безупречное знание Джейн Остин. Они остаются без наставников, которые могли бы направить и защитить их, так что им приходится обращаться за помощью к своим бывшим учителям”.
И еще несколько пунктов в таком же духе, доказывающих, как слабы позиции человека с докторской по литературе по сравнению с любыми другими докторами. И что получить статус “пожизненного профессора" по литературе практически невозможно.
Шуман пишет, что эссе Паннапекера никого не убедило. “И конечно, оно не убедило и меня! Почему? Да потому, что сам Паннапекер как раз “пожизненный профессор”. Он же получил это место, почему же не сможете вы? В конце концов, кто-то же получает эту работу”. К слову, сама Шуман пока не имеет ставки “пожизненного профессора”.
Она довольно подробно и красочно описывает, как искала работу и как унизительно и изматывающе это было. Как долго она прожила в университете и как отвыкла от жизни, которая происходит за его стенами. Она пишет о конкуренции за место профессора и о том, какую невысокую зарплату получают внештатные преподаватели.
В комментариях к тексту – а их чуть больше двух тысяч – почти единогласное одобрение. Несколько несогласных пишут о том, что нужно не предостерегать студентов от гуманитарных наук, а давить на академический истеблишмент, с тем чтобы изменить сложившееся положение.
Тут же, на сайте Slate появился и ответ на статью Шуман. Написала его одна из ведущих авторов, Кейти Ройффи. Тоже, к слову, имеющая докторскую степень по литературе.
Ройффи согласна с Шуман в том, что, действительно, диплом и степень по литературе – не то же самое, что диплом дантиста. Сам по себе гуманитарный диплом ничего не гарантирует. Но много лет учиться гуманитарным наукам и столько же лет получать степень – это шанс выработать один очень полезный и очень редкий навык. Ройффи пишет о том, что во время работы над своей темой докторант работает так, как будто нет ничего важнее его темы и как будто нет ничего интереснее в мире. Что это возможность забуриться в свою тему максимально глубоко и носиться с ней как с самой важной проблемой во вселенной. Ройффи говорит, что вот этот опыт вынашивания идеи, прорыва – очень редкий и важный. (Самая точная иллюстрация ее тезиса – вот эта инфографика про диссертации: чем кажется диссертация автору, а что она представляет собой с точки зрения всей науки.)
То, что говорит Ройффи, звучит очень логично. Нелогичным кажется только то, что на достижение этой цели – приобретения навыка выносить идею – она предлагает потратить столько лет. Аргументы Шуман звучат убедительнее. Видимо, поэтому у ее статьи почти в 10 раз больше лайков.
Это не был текст о политике Обамы, о невероятной новости из жизни звезд или о выходе нового продукта компании Apple. Это был текст, подзаголовок которого гласил: “Защита докторской по литературе сделает вас эмоциональным инвалидом, а не профессором”.
У автора текста Ребекки Шуман есть докторская степень по литературе. “Не получайте ее. Просто не делайте этого”, – предостерегает она.
Шуман начинает свой текст с признания, что не она первая выступает в этом жанре, и вспоминает эссе Уильяма Паннапекера 2009 года в The Chronicle. Эссе Паннапекера было менее эмоциональным и личным, чем текст Шуман, зато в нем по пунктам объяснялось, почему не нужно сначала так долго учиться литературе, а потом тратить столько времени на защиту докторской. Тут нужно добавить, что Паннапекер говорит не только о докторских по литературе, но и по иностранным языкам, философии и истории, то есть по всем гуманитарным наукам, как их понимают в Америке.
Например, там есть такой пункт о людях, все-таки прошедших через все это:
“Они не могут найти работу, где были бы востребованы те знания и умения, которыми они гордились больше всего в колледже. Они вынуждены учиться новым вещам, не очень-то их интересующим. Ни на кого не производит впечатления их безупречное знание Джейн Остин. Они остаются без наставников, которые могли бы направить и защитить их, так что им приходится обращаться за помощью к своим бывшим учителям”.
И еще несколько пунктов в таком же духе, доказывающих, как слабы позиции человека с докторской по литературе по сравнению с любыми другими докторами. И что получить статус “пожизненного профессора" по литературе практически невозможно.
Шуман пишет, что эссе Паннапекера никого не убедило. “И конечно, оно не убедило и меня! Почему? Да потому, что сам Паннапекер как раз “пожизненный профессор”. Он же получил это место, почему же не сможете вы? В конце концов, кто-то же получает эту работу”. К слову, сама Шуман пока не имеет ставки “пожизненного профессора”.
Она довольно подробно и красочно описывает, как искала работу и как унизительно и изматывающе это было. Как долго она прожила в университете и как отвыкла от жизни, которая происходит за его стенами. Она пишет о конкуренции за место профессора и о том, какую невысокую зарплату получают внештатные преподаватели.
В комментариях к тексту – а их чуть больше двух тысяч – почти единогласное одобрение. Несколько несогласных пишут о том, что нужно не предостерегать студентов от гуманитарных наук, а давить на академический истеблишмент, с тем чтобы изменить сложившееся положение.
Тут же, на сайте Slate появился и ответ на статью Шуман. Написала его одна из ведущих авторов, Кейти Ройффи. Тоже, к слову, имеющая докторскую степень по литературе.
Ройффи согласна с Шуман в том, что, действительно, диплом и степень по литературе – не то же самое, что диплом дантиста. Сам по себе гуманитарный диплом ничего не гарантирует. Но много лет учиться гуманитарным наукам и столько же лет получать степень – это шанс выработать один очень полезный и очень редкий навык. Ройффи пишет о том, что во время работы над своей темой докторант работает так, как будто нет ничего важнее его темы и как будто нет ничего интереснее в мире. Что это возможность забуриться в свою тему максимально глубоко и носиться с ней как с самой важной проблемой во вселенной. Ройффи говорит, что вот этот опыт вынашивания идеи, прорыва – очень редкий и важный. (Самая точная иллюстрация ее тезиса – вот эта инфографика про диссертации: чем кажется диссертация автору, а что она представляет собой с точки зрения всей науки.)
То, что говорит Ройффи, звучит очень логично. Нелогичным кажется только то, что на достижение этой цели – приобретения навыка выносить идею – она предлагает потратить столько лет. Аргументы Шуман звучат убедительнее. Видимо, поэтому у ее статьи почти в 10 раз больше лайков.
