Весной этого года директором Музея Москвы стала Алина Сапрыкина. Новое руководство прикладывает немало усилий для того, чтобы привлечь посетителей. В частности, прежде необитаемый двор музея превратился этим летом в публичное пространство, предназначенное как для простого бездумного отдыха горожан, так и экспериментальных проектов. В течение двух минувших дней здесь демонстрировали свое искусство художники, занимающиеся стрит-артом, а попросту – граффитчики.
Назовем вещи своими именами: до недавних пор старейший, образованный еще в 1896 году, Музей Москвы пребывал в сонном оцепенении. Богатые фонды – еще не залог успеха. Выставки здесь были на редкость архаичными и банальными. Стоит ли удивляться, что к любимым публикой музей никак нельзя было причислить.
В 2011 году Музей Москвы переехал на Садовое кольцо, в памятник архитектуры под названием "Провиантские склады". Тут же было заявлено, что внутренний двор, по лужковской моде, перекроют стеклянной крышей. По счастью, этого не случилось, слишком уж возмущалась общественность, да и отставка прежнего мэра подоспела.
Кованые, в стиле классицизм, ворота теперь и впервые на моей памяти распахнуты. Заходи, кто хочешь. Это больше не гаражи Генштаба, то есть не режимный объект. От прежней жизни здесь осталось здание автомойки. Ее решено снести, а пока – не жалко – высокие белые стены решили покрыть граффити. Пресс-секретарь Музея Москвы Ирина Жернова говорит, что такого рода эксперименты в будущем не станут главным в жизни музея:
– Просто хотелось как-то немного оживить это пространство, тем более что сейчас лето. Кроме того, мы не случайно обратились к этим молодым художникам. Даже им очень интересна история Москвы. Вообще, они хорошо знают город, их арт-объекты встречаются в самых разных местах. Подчеркну, это не вандалы, стрит-артом они занимаются только там, где им официально разрешено.
– Эта автомобильная мойка построена в советское время, она чужеродна для Провиантских складов, так что будущий снос этой постройки оправдан. Но что возникнет на освободившемся месте?
– Мы бы очень хотели, чтобы на территории Музея Москвы было больше зелени. Скорее всего, это будет газон или небольшой скверик. Очень хочется, чтобы здесь гостям музея было всегда комфортно. Этим летом мы впервые в нашем дворе устроили летнюю площадку. Поставили здесь сцену, экран, несколько шатров, где проходят мастер-классы и лекции. Здесь мы показываем кино по ночам. Здесь же проходят концерты. Летняя площадка открыта до полуночи. Каждый гость может прийти сюда в любое время, независимо оттого, проходят здесь мероприятия или нет. И вот результат: я доподлинно знаю, что многие заходили сюда просто потому, что они вдруг видели открытые ворота, и лишь потом они узнавали, что здесь – Музей Москвы. Так вот, они возвращались на следующий день, уже чтобы посмотреть выставки или нашу постоянную экспозицию, посвященную средневековой Москве. Я лично знаю нескольких людей.
Один из участников проекта, который в музее назвали "граффити-джем", согласился ответить на мои вопросы, но попросил его не фотографировать и предпочел не называть своего настоящего имени.
– Называйте меня Валера. Это мой псевдоним. Для людей, занимающихся граффити, главное, чтобы на видном месте существовал их рисунок, чтобы все прохожие его видели, но не знали автора. Такова концепция граффити. Сейчас Музей Москвы пригласил 11 шрифтовых граффити-художников. Все люди из одного сообщества, все друзья. Нас угостили баллончиками с краской, а какими должны быть изображения, решали мы сами, никаких условий на этот счет не было. В результате каждый зашифровал, переплел, раскрасил свой стрит-нейм, то есть уличное имя. Это прозвище, которое художник развивает, рисует эскизы и растет в нем. С ним ездит за границу.
– Здесь написано, например, "зеро", а дальше я не понимаю. Помогите расшифровать.
– "Зеро рокса" – название коллектива, это группа художников. Тут есть над чем подумать. Ты можешь попробовать прочитать каждый из рисунков. А можно воспринимать такие изображения просто как яркое пятно, мне кажется, это лучше, чем серость.
– Когда я вижу унылые трансформаторные будки или заборы, особенно в спальных районах, я ничего против не имею, чтобы там появлялись такие надписи, особенно качественно выполненные. Но нередко мы это видим на старинных особняках, вообще где попало. Как вы относитесь к такому стрит-арту?
– Конечно, плохо отношусь. Но когда аэрозоль попадает в руки молодых неадекватных людей, уже ничего нельзя поделать с этим. У настоящих художников стрит-арта сформировался кодекс чести, какие-то понятия. Мы придерживаемся их. Конечно, мы не рисуем в несанкционированных местах. Вообще, граффити в Москве – довольно молодое, оно существует только с середины 90-х. У меня художественное образование – графический дизайн. Мой узкий профиль – это типографика и логотипы. Я работаю со шрифтом и знаками. Я не рисую маслом, я не рисую портреты, но при этом я считаю себя художником.
Всякий пришедший во двор Музея Москвы может решить, что он видит – арт-объекты или просто исписанную непонятными текстами стену, каких в городе встречается с избытком. Ну а главный экзамен обновляющемуся музею предстоит держать в новом сезоне. Сколь бы ни была привлекательной неформальная жизнь в его дворе, репутация обновленного музея все-таки в первую очередь зависит от уровня выставок.
