Федеральный суд в Нью-Йорке постановил, что наружный досмотр граждан – полицейская практика, известная под названием stop and frisk ("остановить и обыскать"), – в том виде, в котором он осуществляется уже много лет городской полицией, идет вразрез с Конституцией Соединенных Штатов. Это был ответ суда на групповой иск девятнадцати лиц, предъявленный от их имени полицейскому управлению и мэрии двумя правозащитными организациями.
Решение это резонансное – и юридически, и политически. Вопрос о наружных досмотрах уже стал одним из центральных в кампании по избранию нового мэра Большого яблока. "Нью-Йорк Таймс" называет решение суда поворотным пунктом в современной истории Америки, свидетельством готовности общества пересмотреть всю правоохранительную концепцию последних десятилетий, когда и города, и центральная власть ответили на рост преступности учащением арестов и обвинительных приговоров, а также более суровыми мерами наказания правонарушителей.
Вот некоторые данные, которые приводили истцы: с 2004 по 2009 год было произведено 4 с половиной миллиона задержаний. Из них не более 12% привели к арестам или выдаче повестки в суд. 52% задержанных подверглись досмотру. Только у 1,5% выявлено оружие при наружном досмотре и у 9% – при более въедливом личном осмотре. Процент задержаний без указания в рапорте предполагаемого преступления, по подозрению в котором производилось задержание, вырос за это время с 1% до 36%.
Ответчики отбивались своими цифрами: перекосы в расовых пропорциях задержаний есть результат не расовых предрассудков полиции, а неоспоримых социологических реалий: 90% всех преступлений в Нью-Йорке совершают афроамериканцы и латиноамериканцы. Как, кстати, и жертвами преступлений в 90% случаев становятся представители именно этих групп. Из нескольких миллионов задержаний, заявляют мэр Блумберг и комиссар полиции Келли, истцы выбрали всего 19, которые они сочли безосновательными. При этом судья Шира Шейндлин не согласилась с ними по 10 из 19 случаев, то есть посчитала их основательными, хотя ни один из них не завершился арестом. За минувшее десятилетие практика "остановить и обыскать" позволила изъять более 8 тысяч единиц огнестрельного оружия и около 80 тысяч единиц другого оружия и внесла ощутимый вклад в шестикратное сокращение в городе числа убийств. Эффективная профилактика преступности имела также своим следствием ослабление нагрузки на пенитенциарные учреждения на 30%, утверждали ответчики.
Судебное постановление, изданное Шейндлин, предписывает руководству полиции письменно изложить принципы, определяющие обстоятельства применения практики "остановить и обыскать", и довести соответствующие правила до всех своих работников. Кроме того, в порядке эксперимента в некоторых районах предлагается надеть на полицейских миниатюрные видеокамеры, которые будут фиксировать ход досмотров. Наконец, суд назначит специального медиатора – переговорщика между полицейским управлением и населением городских кварталов, где компактно проживают афроамериканцы и латиноамериканцы, чтобы погасить напряженность, порождаемую досмотрами.
Большой отклик общественности вызвало размещенное на сайте "Нью-Йорк Таймс" видео о молодом человеке из Бруклина по имени Тикван Бреон. Называется клип "Шрамы от "остановить и обыскать". Еще до того, как Тиквану исполнилось восемнадцать лет, его раз шестьдесят задерживали на улице. Без гласного объяснения мотивов, если не считать надуманного предлога, что он-де рисует граффити на стенах домов. А негласным, убежден юноша, был его цвет кожи, пол и возраст. И то, что он просто много времени проводил на улице. Если Тикван требовал от полицейских разъяснения, его забирали в участок и часов восемь держали в наручниках, а потом отпускали без предъявления обвинения. В какой-то момент конфронтация с полицией ему настолько надоела, что он вообще перестал выходить из дома. Вернуться к нормальной жизни ему помог школьный учитель, которому он рассказал о своих злоключениях, и тот связал его с правозащитниками.
Опросы показывают, что 48% всех ньюйоркцев одобряют тактику "остановить и обыскать" в ее нынешнем виде и 45% квалифицируют действия полиции как чрезмерные. В расовом же разрезе мнения разделились следующим образом: 55% белых за и 45% против; среди афроамериканцев – 35% за и 56% против. Ни по какому иному вопросу расовое размежевание ньюйоркцев не является столь контрастным.
Корреспондент Радио Свобода Ольга Логинова побеседовала с ньюйоркцами об их взглядах на stop and frisk. Среди противников этой полицейской практики есть радикальные левые активисты, у одного из которых Ольга Логинова взяла интервью.
Вот как комментирует постановление судьи Шейндлин профессор права университета штата Нью-Йорк в Сиракузах Тара Гельфман:
– Полицейское управление города Нью-Йорка под руководством комиссара Реймонда Келли уже более десяти лет осуществляет мероприятия по профилактике преступлений, которые называются по-английски stop and frisk. Если полицейский подозревает человека в преступном замысле, он может задержать его на улице или на общественном транспорте и досмотреть. Причем досмотр этот может быть только наружным и сводится к прощупыванию карманов верхней одежды. Даже просить задержанного вывернуть карманы или тем паче сделать это самолично полицейский вправе, только если он уверен, что в них спрятано оружие или иные предметы, запрещенные к гражданскому обороту, например наркотики. По оценке полиции, других правоохранительных ведомств и многих общественных организаций, это начинание сполна доказало свою эффективность с точки зрения цели, которая перед ним ставилась: способствовать улучшению криминогенной обстановки в Нью-Йорке. Чем выше вероятность того, что покушение на преступление будет заблаговременно пресечено, тем меньше вероятность, что подобная попытка будет предпринята. Так утверждают сторонники тактики "остановить и обыскать". Но не все с этим согласны. Например, Американский союз гражданских свобод дает этой тактике низкую оценку даже в узко-прикладном смысле как средству предупреждения преступности. Но это вторично. Главное в том, что в этой практике исходно присутствовало противоречие между стремлением обеспечить безопасность граждан и необходимостью соблюдения их личных прав и свобод. И вот теперь федеральный судья Шира Шейндлин определила, что наружный досмотр в том виде, в котором он практикуется нью-йоркской полицией, является антиконституционным. Не сама практика наружного досмотра, а только форма, в которой он осуществляется, сопряженная, по ее мнению, с абсолютно недопустимой дискриминацией граждан по расово-национальному признаку. С предвзятым отношением к меньшинствам. Предвзятым по сути, если и не по намерению.
– Расизм, в котором Шейндлин обвинила нью-йоркских полицейских, состоит в том, что объектами досмотров необоснованно и непропорционально часто становятся афроамериканцы и испаноязычные. Если это так, то полиция нарушала Четырнадцатую поправку к Конституции, гарантирующую всем американцам равенство перед законом независимо от расы, вероисповедания и национальной принадлежности. Второе – это то, что полиция, хотя не столь часто и не столь грубо, нарушала также Четвертую поправку, требующую от охранителей порядка подкреплять любые обыски и личные досмотры судебным ордером либо, в отсутствие оного, доказательствами преступного намерения у задержанного лица.
– Еще в 1968 году Верховный суд подтвердил конституционность практики "остановить и обыскать". Указывалось, что поскольку в этих случаях речь идет не об обыске и не о личном досмотре, а только о наружном, ущемляющем свободу индивида в меньшей степени, чем два первых вида проверки, то достаточным основанием для него может служить подозрение полицейского, что задержанный вынашивает преступный замысел. Доказательств такого замысла закон не требует. Шейндлин же, однако, пришла к выводу, что полиция зачастую действовала абсолютно произвольно, задерживая людей, которых ей не в чем было логически заподозрить.
– Как следует из решения судьи Шейндлин, действенность полицейских мероприятий, пусть даже очень важных и общественно полезных, и их законность – это два абсолютные разных и независимых явления. Сколь бы эффективны, с практической точки зрения, ни были действия правоохранительных органов, их успешность, по мнению данного конкретного судьи, ни на йоту не в состоянии сгладить их антиконституционный характер.
– Шира Шейндлин – не единственный федеральный судья, придерживающийся мнения, что даже неоспоримый и внушительный успех полицейских мероприятий ничуть не скрадывает их противозаконности. Сторонники этой позиции убеждены, что противоположный подход таит в себе опасность колоссальных злоупотреблений.
– И в смысле свобод граждан, как, похоже, думает Шейндлин, все тоже предельно дихотомично: либо они нарушаются, либо нет, и ничего посередине нет. Зоны серой морали для нее не существует.
– В том конкретном деле, которое мы обсуждаем, истцы, как заметила Шейндлин, представили суду такую черно-белую статистику, в прямом и переносном смысле слова, что ей не оставалось ничего иного, как признать нью-йоркскую полицию виновной в грубейшем попрании 14 поправки. Так она мотивировала свое решение. При этом, как мне рассказали люди, близко с ней знакомые, Шейндлин шла на это решение, прекрасно зная, что с заметной вероятностью оно будет отклонено, если и не первой апелляционной инстанцией, в которую уже обратилось правительство Нью-Йорка, то Верховным судом. Для нее это был вопрос принципа.
Шейндлин назначила в полицейское управление судебного уполномоченного, который будет следить за выполнением ее предписаний. Судью поддержал в этом генеральный прокурор США Эрик Холдер. Правда, согласно заявлению правительства Нью-Йорка, как только этот уполномоченный войдет в полицию с первым же своим предложением, оно будет просить суд блокировать исполнение рекомендации вплоть до установления ее законности.
Решение это резонансное – и юридически, и политически. Вопрос о наружных досмотрах уже стал одним из центральных в кампании по избранию нового мэра Большого яблока. "Нью-Йорк Таймс" называет решение суда поворотным пунктом в современной истории Америки, свидетельством готовности общества пересмотреть всю правоохранительную концепцию последних десятилетий, когда и города, и центральная власть ответили на рост преступности учащением арестов и обвинительных приговоров, а также более суровыми мерами наказания правонарушителей.
Вот некоторые данные, которые приводили истцы: с 2004 по 2009 год было произведено 4 с половиной миллиона задержаний. Из них не более 12% привели к арестам или выдаче повестки в суд. 52% задержанных подверглись досмотру. Только у 1,5% выявлено оружие при наружном досмотре и у 9% – при более въедливом личном осмотре. Процент задержаний без указания в рапорте предполагаемого преступления, по подозрению в котором производилось задержание, вырос за это время с 1% до 36%.
Ответчики отбивались своими цифрами: перекосы в расовых пропорциях задержаний есть результат не расовых предрассудков полиции, а неоспоримых социологических реалий: 90% всех преступлений в Нью-Йорке совершают афроамериканцы и латиноамериканцы. Как, кстати, и жертвами преступлений в 90% случаев становятся представители именно этих групп. Из нескольких миллионов задержаний, заявляют мэр Блумберг и комиссар полиции Келли, истцы выбрали всего 19, которые они сочли безосновательными. При этом судья Шира Шейндлин не согласилась с ними по 10 из 19 случаев, то есть посчитала их основательными, хотя ни один из них не завершился арестом. За минувшее десятилетие практика "остановить и обыскать" позволила изъять более 8 тысяч единиц огнестрельного оружия и около 80 тысяч единиц другого оружия и внесла ощутимый вклад в шестикратное сокращение в городе числа убийств. Эффективная профилактика преступности имела также своим следствием ослабление нагрузки на пенитенциарные учреждения на 30%, утверждали ответчики.
Судебное постановление, изданное Шейндлин, предписывает руководству полиции письменно изложить принципы, определяющие обстоятельства применения практики "остановить и обыскать", и довести соответствующие правила до всех своих работников. Кроме того, в порядке эксперимента в некоторых районах предлагается надеть на полицейских миниатюрные видеокамеры, которые будут фиксировать ход досмотров. Наконец, суд назначит специального медиатора – переговорщика между полицейским управлением и населением городских кварталов, где компактно проживают афроамериканцы и латиноамериканцы, чтобы погасить напряженность, порождаемую досмотрами.
Большой отклик общественности вызвало размещенное на сайте "Нью-Йорк Таймс" видео о молодом человеке из Бруклина по имени Тикван Бреон. Называется клип "Шрамы от "остановить и обыскать". Еще до того, как Тиквану исполнилось восемнадцать лет, его раз шестьдесят задерживали на улице. Без гласного объяснения мотивов, если не считать надуманного предлога, что он-де рисует граффити на стенах домов. А негласным, убежден юноша, был его цвет кожи, пол и возраст. И то, что он просто много времени проводил на улице. Если Тикван требовал от полицейских разъяснения, его забирали в участок и часов восемь держали в наручниках, а потом отпускали без предъявления обвинения. В какой-то момент конфронтация с полицией ему настолько надоела, что он вообще перестал выходить из дома. Вернуться к нормальной жизни ему помог школьный учитель, которому он рассказал о своих злоключениях, и тот связал его с правозащитниками.
Опросы показывают, что 48% всех ньюйоркцев одобряют тактику "остановить и обыскать" в ее нынешнем виде и 45% квалифицируют действия полиции как чрезмерные. В расовом же разрезе мнения разделились следующим образом: 55% белых за и 45% против; среди афроамериканцев – 35% за и 56% против. Ни по какому иному вопросу расовое размежевание ньюйоркцев не является столь контрастным.
Корреспондент Радио Свобода Ольга Логинова побеседовала с ньюйоркцами об их взглядах на stop and frisk. Среди противников этой полицейской практики есть радикальные левые активисты, у одного из которых Ольга Логинова взяла интервью.
Вот как комментирует постановление судьи Шейндлин профессор права университета штата Нью-Йорк в Сиракузах Тара Гельфман:
– Полицейское управление города Нью-Йорка под руководством комиссара Реймонда Келли уже более десяти лет осуществляет мероприятия по профилактике преступлений, которые называются по-английски stop and frisk. Если полицейский подозревает человека в преступном замысле, он может задержать его на улице или на общественном транспорте и досмотреть. Причем досмотр этот может быть только наружным и сводится к прощупыванию карманов верхней одежды. Даже просить задержанного вывернуть карманы или тем паче сделать это самолично полицейский вправе, только если он уверен, что в них спрятано оружие или иные предметы, запрещенные к гражданскому обороту, например наркотики. По оценке полиции, других правоохранительных ведомств и многих общественных организаций, это начинание сполна доказало свою эффективность с точки зрения цели, которая перед ним ставилась: способствовать улучшению криминогенной обстановки в Нью-Йорке. Чем выше вероятность того, что покушение на преступление будет заблаговременно пресечено, тем меньше вероятность, что подобная попытка будет предпринята. Так утверждают сторонники тактики "остановить и обыскать". Но не все с этим согласны. Например, Американский союз гражданских свобод дает этой тактике низкую оценку даже в узко-прикладном смысле как средству предупреждения преступности. Но это вторично. Главное в том, что в этой практике исходно присутствовало противоречие между стремлением обеспечить безопасность граждан и необходимостью соблюдения их личных прав и свобод. И вот теперь федеральный судья Шира Шейндлин определила, что наружный досмотр в том виде, в котором он практикуется нью-йоркской полицией, является антиконституционным. Не сама практика наружного досмотра, а только форма, в которой он осуществляется, сопряженная, по ее мнению, с абсолютно недопустимой дискриминацией граждан по расово-национальному признаку. С предвзятым отношением к меньшинствам. Предвзятым по сути, если и не по намерению.
– Расизм, в котором Шейндлин обвинила нью-йоркских полицейских, состоит в том, что объектами досмотров необоснованно и непропорционально часто становятся афроамериканцы и испаноязычные. Если это так, то полиция нарушала Четырнадцатую поправку к Конституции, гарантирующую всем американцам равенство перед законом независимо от расы, вероисповедания и национальной принадлежности. Второе – это то, что полиция, хотя не столь часто и не столь грубо, нарушала также Четвертую поправку, требующую от охранителей порядка подкреплять любые обыски и личные досмотры судебным ордером либо, в отсутствие оного, доказательствами преступного намерения у задержанного лица.
– Еще в 1968 году Верховный суд подтвердил конституционность практики "остановить и обыскать". Указывалось, что поскольку в этих случаях речь идет не об обыске и не о личном досмотре, а только о наружном, ущемляющем свободу индивида в меньшей степени, чем два первых вида проверки, то достаточным основанием для него может служить подозрение полицейского, что задержанный вынашивает преступный замысел. Доказательств такого замысла закон не требует. Шейндлин же, однако, пришла к выводу, что полиция зачастую действовала абсолютно произвольно, задерживая людей, которых ей не в чем было логически заподозрить.
– Как следует из решения судьи Шейндлин, действенность полицейских мероприятий, пусть даже очень важных и общественно полезных, и их законность – это два абсолютные разных и независимых явления. Сколь бы эффективны, с практической точки зрения, ни были действия правоохранительных органов, их успешность, по мнению данного конкретного судьи, ни на йоту не в состоянии сгладить их антиконституционный характер.
– Шира Шейндлин – не единственный федеральный судья, придерживающийся мнения, что даже неоспоримый и внушительный успех полицейских мероприятий ничуть не скрадывает их противозаконности. Сторонники этой позиции убеждены, что противоположный подход таит в себе опасность колоссальных злоупотреблений.
– И в смысле свобод граждан, как, похоже, думает Шейндлин, все тоже предельно дихотомично: либо они нарушаются, либо нет, и ничего посередине нет. Зоны серой морали для нее не существует.
– В том конкретном деле, которое мы обсуждаем, истцы, как заметила Шейндлин, представили суду такую черно-белую статистику, в прямом и переносном смысле слова, что ей не оставалось ничего иного, как признать нью-йоркскую полицию виновной в грубейшем попрании 14 поправки. Так она мотивировала свое решение. При этом, как мне рассказали люди, близко с ней знакомые, Шейндлин шла на это решение, прекрасно зная, что с заметной вероятностью оно будет отклонено, если и не первой апелляционной инстанцией, в которую уже обратилось правительство Нью-Йорка, то Верховным судом. Для нее это был вопрос принципа.
Шейндлин назначила в полицейское управление судебного уполномоченного, который будет следить за выполнением ее предписаний. Судью поддержал в этом генеральный прокурор США Эрик Холдер. Правда, согласно заявлению правительства Нью-Йорка, как только этот уполномоченный войдет в полицию с первым же своим предложением, оно будет просить суд блокировать исполнение рекомендации вплоть до установления ее законности.
