Сегодня рынок детской литературы в России переживает трудные времена: несмотря на кажущееся разнообразие продукции, по первому подозрению в неблагонадежности с прилавков исчезают книги. Некоторые, не дожидаясь судебного постановления, забирают сами издатели, что-то возвращают продавцы.
Напомню, проблемы с книгой Давида Гроссмана были у издательства «Розовый жираф», несколько раньше «Самокат» доказывал право на существование в российском переводе книги Эльвиры Ландо, АСТ полностью отозвало тираж сексуальной энциклопедии, а в этом году под угрозой оказалась вышедшая там же книжка Ксении Драгунской «Целоваться запрещено!». И совсем недавно в очередной раз актвивной критике подверглось издательство «КомпасГид»
С одной стороны публичное обсуждение - это реклама для книжки, но так получается, что, вопреки всем законам рынка, российские торговые сети торопятся вернуть издание. Так, за первую неделю скандала издательству «КомпасГид» возвратили весь тираж книги «Флаги мира» интернет-магазины «Лабиринт», Ozon.ru, «Книжный клуб 36,6», магазин «Москва».
Как повлияет сложившаяся ситуация на редакционную политику издательств – больших и маленьких, я попросила рассказать заведующую редакцией «Малыш» (АСТ) Ольгу Муравьеву и главного редактора издательства «КомпасГид» Виталия Зюсько.
Тамара Ляленкова: По той причине, что депутат Госдумы Хинштейн написал пост в Твиттере, обвинив вас в фашизме…
Виталий Зюсько: Да. Он пишет не очень приятные вещи, что хорошо бы оторвать руки-ноги издателю и переводчику. После этого прокуратура, не дожидаясь депутатского запроса, начинает проверку - и в течение недели книжные магазины возвращают весь тираж, который был в продаже. Параллельно в блогах в наш адрес появляется фашистская риторика: нас обвиняют в том, что на деньги Прибалтики мы издаем фашистские книги для российских детей. Кроме того, обвиняют в жидомасонском заговоре.
Федеральная газета, не буду называть какая, тоже пишет о заговоре и о том, что надо внимательно относиться к таким издательствам, как наше. Понятно, что образовался снежный ком, и чем дальше, тем он больше, тем опаснее.
Тамара Ляленкова: А почему вы не поступили так, как в таких случаях делали другие издательства – не отозвали книжку?
Виталий Зюсько: В первую неделю, это были каникулы, мы честно ожидали, что все само собой утихнет и забудется. Когда же стало понятно, что дело перешло в плоскость коммерческую, а история стала общественно-политической, мы решили, что надо как-то реагировать. Очень многие мои коллеги, действительно, предлагали полностью изъять тираж из продажи и извиниться. Мы подумали, что извиняться нам не за что и решили отстаивать свое право издавать то, что считаем нужным. И если возникла какая-то волна недовольства, мы призываем активно обсуждать и цивилизованно решать вопросы с помощью диалога, а не с помощью запретов и хамской риторики.
Тамара Ляленкова: Надо сказать, что я пыталась выяснить и в
книжном магазине "Москва», и в «Книжном клубе 36,6», которые еще летом по вашему поводу интервью давали, по какому принципу книжные магазины берут детские книги - то ли это авторитет издательства, то ли автора, то ли какая-то очень важная тема, но от разговора все отказались.
Наверное потому, что ситуация с детской литературой сейчас очень непростая. Разумеется, и со взрослой тоже, но взрослые, мне кажется, могут как-то сами за себя постоять, поискать нужную книгу в другом месте.
Тамара Ляленкова: Давайте попробуем понять тенденцию. Очень разные критерии оценки и разные люди эту оценку делают. Может, их что-то все-таки объединяет? В случае АСТ это был «Уральский родительский комитет», в случае «КомпасГида» - депутат Госдумы...
Виталий Зюсько: Бывают и родительские доносы. Мне кажется, что 436 федеральный закон создает тенденцию очень простых доносов, когда достаточно написать жалобу в прокуратуру, и прокуратура будет обязана проводить дознание или проверку по факту жалобы.
Тамара Ляленкова: И даже если жалоба окажется необоснованной, издательство все равно понесет убытки, потому как книгу из продажи изъяли…
Я хочу спросить у Ольги Муравьевой, поскольку редакция «Малыш» принадлежит АСТ. Отозвать тираж для такого крупного издательства, конечно, убыточно, но не так критично, как для небольшого издательства.
Наверное, поэтому АСТ, не дожидаясь никакого разбирательства, само изъяло тираж сексуальной энциклопедии для детей? Решили не связываться? Скользкая тема?
Ольга Муравьева: Я не могу отвечать за книги других редакций, я могу отвечать только за эти три сексуальные энциклопедии. Поверьте мне, они сделаны очень корректно, там нет ни одного лишнего слова!
Смотрите: в 2000 году мы купили права на перевод этих трех книг у французского издательства. До этого момента мы неоднократно обращались к нашим психологам и сексологам с просьбой написать книги на эту сложную тему, потому что не каждый родитель способен сказать нужные слова в нужное время, но правильного текса так и не получили. Поэтому взяли французский вариант. Собственно, это были три книги, сексуальные энциклопедии для детей от 5 до 8, от 8 до 11, от 11 до 13. И каждая из этих книг, начиная с 2000 года выдержала, наверное, переизданий десять. И почему-то их заметили только на одиннадцатый раз.
Тамара Ляленкова: То есть коммерческий интерес это издание уже оправдало. Но, возможно, после этой истории вы, как редактор, стали осторожнее в выборе тем?
Ольга Муравьева: Наши юристы после разговора с прокурором, а, может быть, с его слов, сказали тогда: ну зачем вы это издавали, зачем вы связывались с такой скользкой темой?
Но, знаете, прицепиться можно к чему угодно. Если вспомнить того же Корнея Ивановича, у него не было ни одной сказки, которая бы теми или иными органами, охраняющими психологическое и литературное спокойствие ребенка, не подвергались бы сомнению.
Виталий Зюсько: Получается, что вернулись времена Чуковского?
Ольга Муравьева: Детская, да и вообще вся литература, печатное слово - это удивительная вещь. Когда мы открываем книгу, начинаем плакать или смеяться над ней, то понимаем, что чтение влияет на нашу психику. И это прекрасно знают политики и те люди, которые заставляют нас встать на другую, свою позицию. Естественно, мы зависимы до некоторой степени от этих людей.
Виталий Зюсько: Я не соглашусь, что такое было и раньше."КомпасГид" начал работу в конце 2009 года, и мне кажется, что тогда мы делали более смелые проекты. И не было такой реакции ни со стороны представителей государства, ни со стороны родителей. Не писались, по крайней мере, доносы.
Как вы понимаете, что можно говорить, а что нельзя? Или детям можно говорить все, вопрос в том, как это говорить?
Виталий Зюсько: Детям можно говорить все, а что именно говорить - должны решать родители. Это не дело политиков, депутатов, законодательной и исполнительной власти, только родителей. Есть понятие - родительский институт, и не надо туда лезть.
Суммируя наш разговор, я хочу сказать, что нынешняя ситуация очень характерна: общей лодки, в которой находились бы и издатели, и родители, и педагоги, к сожалению, нет. Издательства не консолидированы, вообще книжное сообщество не консолидировано, и я думаю, что, наверное, есть время, есть возможность как раз на примере "КомпасГида" выработать механизм защиты. Если какие-то активные родители, активные комитеты занимаются доносительством, наверное, нужно найти способы защиты для издательств, для библиотек. Потому что библиотекари - это та же профессиональная группа, которая попадает под удар этих всех проверок. Нужно пытаться находить позитив даже в истории нашего издательства и не оставлять это на потом, сейчас уже консолидироваться, чтобы адекватно реагировать, в том числе, на такие публичные истории.
Тамара Ляленкова: Вы будете в дальнейшем обходить, скажем, национальные вопросы, осторожно затрагивать религию, избегать всех тех острых углов, которые как раз формируют личность ребенка?
Виталий Зюсько: Думаю, что нет. Если бы мы что-то фильтровали, если бы у нас была внутренняя цензура, я думаю, не было бы издательства "КомпасГид". Мы не пересматривали наш издательский план ни в связи с 436 –м федеральным законом, ни в связи с последними событиями. Мы продолжаем работать.
Тамара Ляленкова: Я хочу дать слово Ольге Муравьевой. Вы давно работаете в издательстве "Малыш", 30 лет. За это время цензура, внешняя и ваша, внутренняя, как-то менялись?
Ольга Муравьева: Я пришла в издательство в 1983 году, и моя новая коллега рассказала следующую историю. Ее вызвал главный редактор и сказала: "Что вы себе позволяете?! У вас в песенке русской народной написано: "Курочка в сережках, петушок в сапожках". Это же мещанство!" Это был 1983 год. Все повторяется, и никуда не денешься от таких главных редакторов, от цензурных и подцензурных мероприятий, актов.
