В день, когда в Италии готовились вернуть в вертикальное положение затонувший круизный лайнер "Коста Конкордия", корреспондент одной радиостанции произнес: "Будут поднимать гигантского колосса". Фраза нехороша во многих отношениях. Во-первых, в ней совершенно лишнее прилагательное "гигантский", поскольку колосс – это не что иное, как гигантская статуя или сооружение. К слову, часто говорят "большой мегаполис". Это столь же нелепо, это такое же масло масляное, то есть тавтология.
Но более интересно, поскольку менее очевидно, то, что "во-вторых". О корабле сказано так, как будто он живое существо, слова "гигантского колосса" употреблены в родительном падеже. Между тем в русском языке для таких конструкций существует простое правило, разграничивающее мертвую и живую материю. Только если существительное одушевленное, оно должно быть в родительном падеже. Если же неодушевленное – в винительном. То есть в нашем случае должно быть не "поднимать гигантского колосса", а "поднимать гигантский колосс", подобно тому, как поднимают корабль, груз, кирпич или камень. И в самом деле, никому из тех, для кого русский язык родной, не придет в голову сказать, что станут поднимать груза!
Я назвала правило простым, но не очень-то оно простое. Подвох заключается в том, что в нем много исключений, много зыбкого, того, что относится к зоне неопределенности. Почему-то, прости господи, говорят "обнаружить труп", но "обнаружить мертвеца". При этом к трупу применяется местоимение "что", а к мертвецу или покойнику – "кто".
Совсем уж курьезно с микробами, вирусами и бактериями. Язык не распознает их как полноценных живых. Точнее, отказывает им в категории одушевленности. Про какое-нибудь снадобье следует говорить, что оно уничтожает микробы, вирусы и бактерии. Так должно быть, но позиции винительного падежа пошатнуло средство для чистки унитазов. Оно, как уже много лет внушает нам телевизионная реклама, "убивает микробов наповал".
Но более интересно, поскольку менее очевидно, то, что "во-вторых". О корабле сказано так, как будто он живое существо, слова "гигантского колосса" употреблены в родительном падеже. Между тем в русском языке для таких конструкций существует простое правило, разграничивающее мертвую и живую материю. Только если существительное одушевленное, оно должно быть в родительном падеже. Если же неодушевленное – в винительном. То есть в нашем случае должно быть не "поднимать гигантского колосса", а "поднимать гигантский колосс", подобно тому, как поднимают корабль, груз, кирпич или камень. И в самом деле, никому из тех, для кого русский язык родной, не придет в голову сказать, что станут поднимать груза!
Я назвала правило простым, но не очень-то оно простое. Подвох заключается в том, что в нем много исключений, много зыбкого, того, что относится к зоне неопределенности. Почему-то, прости господи, говорят "обнаружить труп", но "обнаружить мертвеца". При этом к трупу применяется местоимение "что", а к мертвецу или покойнику – "кто".
Совсем уж курьезно с микробами, вирусами и бактериями. Язык не распознает их как полноценных живых. Точнее, отказывает им в категории одушевленности. Про какое-нибудь снадобье следует говорить, что оно уничтожает микробы, вирусы и бактерии. Так должно быть, но позиции винительного падежа пошатнуло средство для чистки унитазов. Оно, как уже много лет внушает нам телевизионная реклама, "убивает микробов наповал".