Ставя перед собой какую-нибудь цель, имеющую для нас первостепенную важность, мы, как правило, используем для ее достижения все имеющиеся в нашем распоряжении средства, если только они не вступают в прямое противоречие с законами или нравственными уложениями: за соблюдением первых надзирает государство, вторых – теоретически мы сами. Но в случае могущественных организаций открывающиеся возможности порой слишком широки, законодательное поле не слишком определенно, а сдерживающие моральные факторы растворяются в обезличенной бюрократической сетке.

Деятельность американского Агентства национальной безопасности (NSA) – печальный пример такого освоения предполагаемой правовой целины. Агентству с момента его основания была поручена функция прослушивания иностранных телекоммуникаций, а деятельность этого самого крупного в стране разведывательного ведомства была изначально окружена такой секретностью, что его прозвали, по аббревиатуре, "такого агентства нет" – no such agency.

В принципе ничего необычного в такой деятельности за пределами страны нет, хотя шпионаж – по определению нарушение чужих законов. Но технические возможности агентства в последние годы явно опережали законодательную базу, а не воспользоваться ими с точки зрения NSA представлялось халатностью и глупостью. В результате, как показали всему миру документы, похищенные и обнародованные бывшим контрактным сотрудником NSA Эдвардом Сноуденом, агентство, вполне вероятно, переступило черту внутренней законности. Такое решение вынес по крайней мере один судебный орган, к такому мнению пришел сенатор, предложивший закон, на котором отчасти основывает свои действия NSA, и такое впечатление сложилось у членов специальной комиссии по изучению этого вопроса, назначенных президентом США Бараком Обамой.

Выступая в минувшую пятницу, Обама предложил, хотя и в довольно туманной форме, некоторые реформы, но всего лишь по трем пунктам из сорока шести, предложенных комиссией. В частности, он пообещал изъять из распоряжения NSA информацию, получаемую в результате поголовного сбора метаданных всех телефонных переговоров в пределах страны, с тем чтобы агентство в будущем подавало специальные запросы на использование такой информации.

Он также предложил ввести в секретном суде, осуществляющем надзор над деятельностью NSA, функцию адвоката, который защищал бы интересы граждан, связанные с охраной их частной жизни. И он дал обещание, что NSA впредь не будет прослушивать личные коммуникации лидеров дружественных стран.

На перечисление пунктов, которые Барак Обама обошел вниманием, ушло бы слишком много времени и места, но вот хотя бы некоторые. Он промолчал о том факте, что все члены вышеупомянутого секретного суда назначаются одним человеком, председателем Верховного суда Джоном Робертсом, и в силу его известных взглядов могут быть заподозрены в пристрастности, тогда как контроль над ними отсутствует именно ввиду секретности их решений. Он полностью игнорировал жалобы ведущих компаний, в том числе Google и Apple, на взломы их серверов, а также на дефекты криптографического программного обеспечения, намеренно встроенные благодаря нажиму и подкупу со стороны NSA и компрометирующие деятельность флагманов американской коммерции. И он лишь мельком упомянул самого Сноудена, дав понять, что ни на какое снисхождение он рассчитывать не вправе, хотя рекомендации оказать такое снисхождение исходили от некоторых членов Конгресса и даже изнутри самого NSA.

Мер, предложенных президентом, по мнению многих, недостаточно, но даже и в таком виде они не столько меры, сколько благие пожелания. У Барака Обамы достаточно полномочий, чтобы ввести их прямым распоряжением, но вместо этого он просто обрисовал возможные пути реформ, оставляя их на усмотрение Конгресса, а этот последний ввиду нынешней политической поляризации вряд ли что-то предпримет в ближайшее время – скорее всего, предложения там просто увязнут. Легко понять, в какую сторону пойдет тем временем эволюция вопроса: тело, движущееся с постоянной скоростью, сохраняет ее в отсутствие приложения силы.

Правительство несет ответственность перед гражданами и корпорациями, защита их интересов – это его основная и единственная обязанность. Но недаром сказано, что пошли дурака Богу молиться – он и лоб побьет. Даже самое благонамеренное, но плохо контролируемое правительство в конечном счете впадает в убеждение, что оно лучше самих граждан знает, как их защищать, и что слишком усердной защиты не бывает.

Эдвард Сноуден, скорее всего, так и останется противоречивой фигурой, но тот факт, что он вынудил энтузиастов ковровой защиты всполошиться, а президента – фактически оправдываться перед электоратом, уже записан ему в плюс.

Алексей Цветков – нью-йоркский политический комментатор, поэт и публицист

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции.