Медали, значки, брелоки щедро, по-брежневски разбросаны по груди и плечам, надо думать – таятся и в изнанке карманов. Не забуду свою оторопь при виде первого подобного существа, забредшего в вагон. "Вагабонды", они же – "дорожные рыцари", "скитальцы", "шуты". Их некому сосчитать, и мало кто знает, когда они вообще появились – кажется, что вагабонды в Дании были всегда.

Память готова заменить заковыристое словечко привычным "бомж", но это не совсем верно. Бомжами, как правило, становятся в силу несчастных жизненных обстоятельств. В вагабонды уходят по доброй воле. Как в затяжное, точнее, безвозвратное плавание.

Датчане – известные мастера ломать шаблон остальному миру. В стране с, мягко говоря, невеселой погодой и драконовскими налогами живут, если верить опросам, самые счастливые в мире люди. Здесь же – самые дружелюбные в мире футбольные болельщики-ролиганы. И вот – самые воспитанные в мире забулдыги. В какой еще стране бомжа не выставят из подъезда, а безбоязненно пригласят заночевать, да еще и дадут поутру мелочь на пиво? И даже не кинутся потом пересчитывать ложечки в буфете.

Романтизировать вагабондов, конечно, не стоит. Лохмотья не пахнут лишь в сказках, и если называть вещи своими именами, то вагабонды – однозначно социальное дно. У них не принято задумываться особо о вчера или завтра: все измеряется словом "сегодня". Есть где спать – хорошо, найдется выпить – еще лучше. Для многих из них такой способ жизни равноценен забытью. Но при этом датские бродяги сохраняют важнейшие качества человеческого общежития – порядочность, миролюбие, чувство признательности. Окружающие это ценят – потому и относятся к "дорожным рыцарям" с симпатией. А речь, не будем забывать, о протестантском обществе, где труд и умение прокормить себя возведены в ранг одной из главных добродетелей.


Хотя уход в вагабонды, как правило, результат пережитой человеком личной драмы, язык не поворачивается назвать их отверженными. Ведь датское "общество всеобщего благоденствия" в ответе за своих убогих. Выплачивает им пенсии, нянчится с ними, организуя всяческое вспомоществование, и даже финансирует бродяжью газету. По крайней мере, так было до недавнего времени – все-таки кризис.

Для нас это экзотика. Для скандинавов – норма. Можно, конечно, вспомнить, что закон, возлагавший на общество заботу о своих попрошайках и нищих, принят был в Дании еще три столетия назад. Но объяснение все же в другом – здесь признают за человеком право на "инакость", на желание быть другим. Не переделывают, ломая через колено, – а говорят: мы разные – но мы вместе, и в этом сила. И уж тем более не учат родину любить – зачем, если даже последний датский вагабонд считает свою страну лучшей в мире?