Каждый раз, когда в социальных сетях выкладывают очередную ссылку на стаканчик с ржавой сочинской водой или пробитую бобслеистом дверь, рассказы об арестованных в день церемонии открытия Олимпиады ЛГБТ-активистах или уничтоженных бездомных псах, комментаторы свирепеют. “Хватит уже, давайте радоваться празднику молодости и спорта! Давайте гордиться тем, что уже сделано, а не портить все придирками!”

Действительно. Давайте радоваться. Давайте гордиться. Ведь даже если посмотреть с точки зрения гендерных исследований, Олимпиада – это здорово. Например, на Олимпиаде в Сочи впервые соревнуются в прыжках на лыжах с трамплина женщины. Раньше это казалось немыслимым – годы лоббирования, судебное разбирательство в 2009 году, пересуды о том, что женщинам это не под силу. Международный олимпийский комитет сдался – и вот, на недавнем чемпионате мира японка Сара Таканаси, фаворитка соревнования, получила результаты, с которыми она могла бы занять второе место даже среди мужчин.

Или вот еще нововведение: командные соревнования по фигурному катанию, в которых принимают участие сразу и фигуристы-одиночки обоих полов, и пары, спортивные и танцевальные. Россия уже получила золото в этом зачете, и тут нельзя сказать, что за медаль надо благодарить только корифея Плющенко или трогательного ребенка Липницкую, хотя она, конечно, большой молодец. И дело даже не в том, что у нашего танцевального дуэта Ильиных и Кацапова искры романтики – самые яркие. В командном зачете все равны и все важны, и таким образом фигурное катание, зажигательный спорт, смотреть который долго было уделом сентиментальных дам, наконец-то получает справедливое воплощение, где разговоры о чрезмерной “женственности” излишни.

Смешанную эстафету ввели и в биатлоне: хотя расстояния, которые должны проехать на лыжах мужчины, больше, сил от спортсменов обоих полов потребуется одинаковое количество. У России сильная команда: титулованные олимпийцы и новички. Такова же и смешанная эстафета в санном спорте.

С гомосексуальной тематикой все не так безоблачно. Конечно, дом Прайда – он же шатер ЛГБТ – в Сочи, в отличие от предыдущих игр, не возвели. Закон о “гей-пропаганде” не отменили. Но смотрим на солнечную сторону: никого вроде никто не трогает. Мэр сказал, в Сочи геев нет, оказалось, они есть, но тоже вроде в порядке. Говорят, иностранные журналисты их беспокоят больше всего. Еще, конечно, ЛГБТ-активистов в день открытия Олимпиады арестовали на Красной площади за исполнение гимна России и били в ОВД. Но это же для всеобщей безопасности, и полицию за день не перевоспитать!

А так – спорт, мир, каждый живет тихо, в клуб любимый ходит, никого не трогает и никому не рассказывает, с кем спит, кому напишет валентинку, с кем проведет жизнь. Ведь действительно, что такого, если до самой смерти прожить и ни разу не быть собой в открытую? Примерно то же самое говорили женщинам, которые хотели заниматься спортом и участвовать в Олимпиаде, не только в рамках гольфа и тенниса, как это было заведено изначально. Так до 1976 года смеялись над баскетболистками, – ну разве это женское дело? В свободное время – хоть на голове стойте, но Олимпиада – это вам не цирк, обойдетесь без рекордов.

До 2012 года в МОК отказывались признавать, что женский бокс тоже достоин стать олимпийским спортом. Согласились с натяжкой, предложив женщинам на соревнованиях по боксу носить юбки, а то как можно будет женщин от мужчин отличать? То есть с виду не различишь, но по сути женский и мужской бокс – абсолютно несравнимые вещи. Могло ли что-нибудь измениться, если бы не упорные активисты, которые долбили МОК просьбами, заявлениями, заводили судебные процессы? Если бы не журналисты, критикующие существующее положение вещей? Если бы не либералы, устраивавшие акции протеста? Ведь если захотеть, МОК мог бы запретить все что угодно: можно было сказать, например, что норвежский биатлонист Бьорндален в свои 40 лет слишком стар для участия в Олимпийских играх. Тогда он бы не получил своей седьмой золотой медали, и не показал бы, что Олимпиада, в идеале, – это праздник спорта для всех, независимо от возраста. А также: пола, сексуальной ориентации, возможностей, национальности и расы.

Да, кстати, вот вспоминаются и знаменитые вздернутые кулаки бегунов афроамериканцев – знак приветствия “черной силы” или, по другой версии, борьбы за права человека – памятное событие летней Олимпиады 1968 года в Мехико. Ругали ли спортсменов Томми Смита и Джона Карлоса за то, что они с политикой полезли на праздник аполитичного спорта? МОК снял их с соревнований, американская пресса нещадно критиковала, а семьи спортсменов получали смертельные угрозы по телефону и в письмах. Но важен ли был этот жест для установления расового равенства в мире? Да, невероятно важен. И так памятен именно потому, что Смит и Карлос не побоялись омрачить свои спортивные победы социально-важным заявлением и на Олимпийском пьедестале не просто гордились собой и своим спортивным превосходством над соперниками, но и думали о других людях и их ущемленных правах.

Так можно ли радоваться тому, что есть, участвовать в празднике спорта и молодости и при этом говорить о плохом? По-моему, можно. Но все время слышу: “Зачем?” Что ж, в России не бывает промежуточных вариантов. Либо радуешься со всеми – либо зарастаешь паутиной в темном углу, изредка скалишься на свет олимпийского огня и замахиваешься, чтобы запачкать грязью то, что другим свято.

А Олимпиада – это, оказывается, единственное хорошее, что у нас есть. Когда она закончится, спортсмены соберут свой инвентарь, международные корпорации снимут гигантские рекламные баннеры, журналисты свернут камеры, сезонные рабочие потратят на билет домой половину заработанного, а волонтеры будут занимать на стаканчик сока. Сочи замрет, как будто в предчувствии зомби-апокалипсиса, и по улицам его не пробежит даже бездомная собака – всех куда-то денут. Над стадионом "Фишт" повиснет тишина, плотная, хоть ножом режь. Сумерки окутают склоны, где в искусственном снегу еще свеж след от чьих-то лыж. Вечерний краснодарский ветерок ворвется в комнаты отелей, где уже отключили тепло, воду и свет, на самом пороге зацепится за клочок газеты с портретом радостного президента, обнимающего маленькую фигуристку Липницкую, и понесет его прочь, весело подкидывая. Дальше будет весна. Мускулистые ребята не перестанут ломать мальчикам ноги в самом центре Москвы за то, что у них слишком узкие джинсы. Отцы в глубинке не перестанут за бутылку водки просить соседскую парня изнасиловать их дочь-лесбиянку, чтобы все у нее в голове на место встало. Бравые милиционеры, задерживая ЛГБТ-активисток, не перестанут угрожать: “Если у меня отсосешь, может, вылечишься от своих наклонностей”? Семейного насилия не станет меньше, и подростковых суицидов не убавится. Ну, это, наверное, не всем актуально, да? Не самые острые проблемы в России?

Но из кранов у нас так же будет течь ржавая вода. Трубы будет прорывать каждый отопительный сезон. Мигранты все так же будут работать за копейки на очередной стройке века и жить в рабских условиях. Минимальная зарплата будет сдуваться, отзываясь на снижение цены за баррель нефти, а хлеб будет дорожать. Лишившимся крова из-за природных бедствий смогут что-то придумать только за счет доброты зрителей Первого канала. Бюджет ведь маленький: на 51 миллиард поиздержались уже, а ведь еще депутатам надо по 250 тысяч в месяц платить, и машины с мигалками чтоб не стыдные. И кто-то обязательно умрет, потому что нет бюджетных денег на лекарства в региональной больнице. А сироты с синдромом Дауна, которые остались без американских семей из-за закона Димы Яковлева – его, в числе других, подписывали зажигавшие большой олимпийский факел Ирина Роднина и Владислав Третьяк, – в детских домах будут лежать, обездвиженные, хотя могли бы, при надлежащей заботе, учиться в университетах и сниматься в кино.
Пятнадцатилетняя фигуристка Липницкая будет вместо маминого супа питаться порошком из клетчатки, разведенном в кефире, чтобы не набирать вес.

Но это все ничего, ведь мы будем помнить, что когда-то был праздник, когда-то нам показывали, что жить стало лучше и веселей. И мы гордились, затаив дыхание, и не хотели говорить поперек. Потому что деньги потрачены, и факел так пылает, и красоваться перед всем миром так приятно, и радостные олимпийцы действительно ни в чем не виноваты, они просто хотят побеждать.

Катя Казбек – феминистка, ЛГБТ-исследователь, публицист, гражданка мира

Автор текста не получала за него вознаграждение. Мнение автора может не соответствовать точке зрения редакции