Видеоверсия программы доступна на нашем канале в Youtube по ссылке
Леонид Велехов: Сегодня в нашей студии - уникальные мастера. У них нет золотых медалей Олимпийских Игр, но в памяти тех, кто их видел на льду, они остались навсегда, в отличие от иных олимпийских победителей (никого не хочу обидеть).
Ирина Моисеева и Андрей Миненков, «всего лишь» дважды чемпионы мира, любимцы, кумиры советской и мировой публики второй половины 70-х годов прошлого столетия.
По традиции наш спортивный обозреватель Алексей Кузнецов напомнит публике некоторые детали вашей замечательной спортивной биографии.
Алексей Кузнецов: Ирина Моисеева и Андрей Миненков - знаменитые советские фигуристы, выступавшие в танцах на льду. Ирина с Андреем (своим партнером и мужем) завоевали серебряные медали Олимпиады 1976 года в Инсбруке - первой, на которой танцы были включены в программу Игр. Фигуристы также стали бронзовыми призерами следующей Олимпиады 1980 года в Лейк-Плэсиде. Кроме того, Моисеева и Миненков - двукратные чемпионы мира и двукратные чемпионы Европы, заслуженные мастера спорта СССР.
В пару Иру и Андрея поставил их первый тренер Игорь Кабанов, когда им было 12 и 3 лет. Потом он "передал" пару начинающему тренеру Татьяне Тарасовой, с которой Ирина и Андрей очень долго работали.
Главная отличительная черта пары Моисеева - Миненков - эмоциональность, подчеркнутый артистизм, повышенное внимание к художественной составляющей танца - порой в ущерб атлетической и чисто спортивной его стороне. Это была очень красивая пара, невероятно много привнесшая в мировые танцы на льду, но в том числе и в их техническую часть.
В 1978 году их произвольная программа, поставленная Татьяной Тарасовой, впервые в фигурном катании была сделана с единой сюжетной линией на музыку из одного музыкального произведения, мюзикла Бернстайна "Вестсайдская история". Однако она вызвала весьма неоднозначное мнение у судей, которые говорили, что "столь образное катание ближе к балету на льду, нежели к фигурному катанию как виду спорта". Разумеется, художественную часть и художественное достоинство программ Ирины и Андрея это умалить не могло. В историю они вошли как одна из самых ярких и красивых пар мирового фигурного катания.
Леонид Велехов: Хочу вас расспросить о танцевальных парах. Закончились соревнования, закончился турнир. Какие ваши впечатления?
Ирина Моисеева: С удовольствием смотрели. Абсолютно в полном восхищении от канадской пары. Мы их поклонники. Мы их почитатели. Совершенно великолепная пара, очень красивая внешне, очень интеллигентная внутри. Прекрасные программы, которые им ставит Марина Зуева, которые очень сложные для восприятия. Это как кино не для всех. Так же и эта пара. То, что они показывают, наверное, это не для всех. Это не просто, но они настолько хороши, они настолько нам близки, что они делают...
Леонид Велехов: Они ведь последователи именно вашей линии в танцах на льду…
Андрей Миненков: Вообще, сейчас спортсмены танцуют под единую музыкальную программу, единый художественный образ. За что нас наотмашь били, сейчас, наконец-то, пробило дорогу. Это сейчас повсеместно.
Хочу, конечно, сказать, что и американцы очень сильные ребята. Я долго взвешивал - а кто же лучше? Кто мне ближе? Я делаю, например, коррекцию на то, что если бы я в зале сидел, то однозначно я бы выбрал канадцев. Американцы настолько миниатюрные ребята. Этого не заметно по телеэкрану. Но когда ты смотришь вживую, они получаются, как куколки. Это отдает предпочтение больше канадцам.
Леонид Велехов: А вам не кажется, что в этом противостоянии американцев и канадцев я увидел отголосок вашей истории. Вспомним вашу «дуэль» с Линичук и Карпоносовым. Американцы победили за счет большей спортивности. Но какого-то образного впечатления, образного воспоминания об их танце у меня не осталось. А канадцы в памяти. Так что, такое противостояние начала более спортивного в танцах на льду и более образного, более художественного, более романтичного актуально, как мне кажется, и по сей день.
Андрей Миненков: Это вечная борьба между направлением спортивным и направлением артистичным, художественным. Фигурное катание, к нашему счастью, это и спорт, и искусство.
Ирина Моисеева: Посмотрев два раза, я пришла к выводу, что беда не в этих парах, что они конкурируют, и кто из них победил, а беда в том, как их оценивают. Система этого судейства больше всего ударила по танцам на льду. Потому что технически эти пары могут сделать все, что угодно. Они абсолютно равноценны. Но есть что-то другое, что должны были оценить. А это как будто не было учтено. Но ведь это связано с тем судейством, которое стало другим.
Леонид Велехов: Были прогнозы и страхи, что новая система судейства, новая система оценивания ударит больно по фигурному катанию и, прежде всего, по танцам на льду. Этот прогноз сбывается?
Ирина Моисеева: Да.
Андрей Миненков: Мы согласны, что особенно для спортивных танцев эта система судейства не подходит. Мы очень к ней отрицательно относимся.
Я недавно смотрел выступление и сидел рядом с Татьяной Анатольевной Тарасовой. Выступала пара. Она начала делать поддержку. Татьяна Анатольевна вслух начала считать - раз, два... 6 секунд. Я говорю: "Татьяна Анатольевна, что же вы делаете? Вы танцы смотрите!" "Нет, Андрюша. Теперь за это ставят оценки", - ответила наш мэтр. 6 секунд или 7 секунд! Разве это не маразм. 90 градусов в коленном суставе у партнера или больше. Разве можно так оценивать танцы на льду?! Конечно, нет.
Ирина Моисеева: И еще очень интересную вещь я заметила. Я очень внимательно смотрела короткий танец, который оригинальный. И думала: почему мне неинтересно?
Андрей Миненков: Скучновато.
Ирина Моисеева: И я поняла почему. Почему-то очень много подражания танцам на полу! Я не понимаю, зачем нужно танцы на полу переносить на лед. Насколько я помню, и балерины, и те, кто занимается танцами на полу, они наоборот пытаются сделать так, что якобы они скользят по льду. А зачем же мы пытаемся сделать, что мы стоит на полу, когда у нас сам лед делает, чтобы мы скользили. Вот это я не очень поняла. Но эту тенденцию я увидела. Она мне не нравится.
Леонид Велехов: А нынешние танцуют лучше вас? Я имею в виду не только вас лично, но вашу эпоху в спорте: Пахомову и Горшкова, Торвилл и Дин. Танцы на льду двинулись куда-то вперед?
Ирина Моисеева: Конечно! Конечно, они танцуют лучше нас.
Андрей Миненков: Технически лучше.
Леонид Велехов: А мне кажется, что нет.
Андрей Миненков: Технически лучше, а смотреть на них, к сожалению, скучно.
Ирина Моисеева: Не на всех.
Андрей Миненков: Местами, но бывает скучно. Одни и те же делают шаги... Твизлы злополучные уже сидят в печенке.
Ирина Моисеева: Одно дело все-таки, когда человек исполняет четверной. Но это твизл! Его можно сделать очень технично. Но танцы никогда не были тем видом спорта, который именно должен был сделать твизл и за это получить высший балл. Ведь это не это ценно. Ценно - и постановочная программа, и какой в этой программе сюжет, смогли ли они его донести, конечно, технические возможности, и красивые поддержки. Сейчас так изогнулся, так, но ведь бывает, что это не эстетично. Но зато это очень хорошо оценено. И зачем?
Леонид Велехов: Ваше отношение к истории с Евгением Плющенко? На чьей вы тут стороне? Имеет ли замечательный спортсмен право на такое сугубо эгоистическое поведение?
Андрей Миненков: Здесь, надо котлеты отдельно, мухи отдельно. Евгений спортсмен, который вписал себя золотыми буквами в историю фигурного катания. Я считаю, что в Ванкувере он незаслуженно проиграл. Он должен был выигрывать. Он, конечно, достоин того, чтобы в конце карьеры ему немножко подфартило с этими командными соревнованиями. И тренер, и он заслужили золотой медали.
С другой стороны, то, что не дали выступить молодому нашему спортсмену, это обидно, жалко. Это как всегда мы относимся к молодым - у них еще будет время доказать. Так получилось.
А вообще, вот эти командные соревнования какие-то странноватенькие получились. Половина достойных спортсменов вообще на них не пришла. Вторая половина из них просто ушла на второй день. Остались только две танцевальные пары, которые были вне конкуренции.
Леонид Велехов: Зато куча людей смогла прибавить себе титул олимпийского победителя. Я говорю иронически. Мне кажется, что это не очень правильно.
Андрей Миненков: Здесь надо сказать о том, что сильно девальвировано золото и другие медали.
Ирина Моисеева: Мне кажется, абсолютно неправильно, что сейчас делают приписку и дикторы говорят - олимпийский чемпион. А я знаю, что эта пара заняла второе место. Я не понимаю. Тогда вы говорите, что олимпийский чемпион в командном первенстве. Это нельзя откидывать. Личное и командное - это очень разные вещи.
Андрей Миненков: Я думаю, что как-то Международный союз конькобежцев все-таки подумает и на будущее, если такие соревнования будут проводиться, они должны будут как-то несколько по-другому проведены. Конечно, надо запретить, чтобы были какие-то замены. И, вообще, это надо проводить после индивидуальных соревнований и покороче, одним днем. Я бы сказал, как в биатлоне - вышли, отстрелялись, заслужил - молодец, не заслужил...
Ирина Моисеева: Хотела бы добавить про Женю Плющенко. Мне очень Женю жалко в том отношении, что он вышел на разминку. Вы не представляете, что такое спортсмену выйти и уйти, ничего не сделав. Это страшно! Я думаю, что у него внутри до сих пор есть от этого осадок. Это страшное дело, когда ты свое дело не сделал. Это так тяжело! Я думаю, что у него внутри от этого кошки скребут.
Леонид Велехов: А теперь поговорим о вашем замечательном спортивном прошлом. Вы были любимцами публики. У вас было уникальное место в истории советского и мирового фигурного катания.
Вы в паре с самого начала. С каких лет вы вместе?
Андрей Миненков: С 12-13 лет.
Леонид Велехов: И это такой нечастый случай.
Андрей Миненков: Почему? Это достаточно обычное явление.
Леонид Велехов: А как так получилось? Кто вас поставил в пару? Вы помните ваши первые?..
Андрей Миненков: Мы все помним. Это достаточно такой банальный вопрос. Нам сказали, что надо переходить в танцы. Ире предложили двух мальчиков на выбор. Был Андрюша Миненков и еще один.
Ирина Моисеева: Ну, да, я вот себе мужа и выбрала. (Смех в студии)
Андрей Миненков: Она с большим прицелом все рассчитала.
Леонид Велехов: Все правильно выбрала.
Андрей Миненков: Вот так мы оказались в паре. А, вообще, мы друг друга знаем с 6 лет. Мы начинали с такого возраста в одной группе.
Ирина Моисеева: Мы в одной группе катались.
Леонид Велехов: Но это точно редкий случай в фигурном катании, чтобы в 6 лет познакомиться, а дальше уже...
Андрей Миненков: И вот тогда, когда нас снимали, фотограф сказал: "Ну-ка, девочка с мальчиком встаньте вместе". И у нас 6-летних есть фотографии. Кто бы знал, что через столько лет мы будем на Олимпиадах выступать вместе.
Леонид Велехов: Легкая рука оказалась у фотографа. (Смех в студии)
Андрей Миненков: Вот кому мы обязаны.
Леонид Велехов: Конечно, легкая рука оказалась и у вашего первого тренера, и у Татьяны Анатольевны Тарасовой. Вы ведь были у нее одними из первых питомцев.
Андрей Миненков: Мы были не первые питомцы. Но мы были те питомцы, с которыми от А до Я.
Леонид Велехов: Недоброжелатели и злые языки любили говорить, что она брала готовых, которые разругались со Станиславом Жуком. Она уже похватывала и брала готовых фигуристов и с ними делала свою славу.
Андрей Миненков: Мы как раз абсолютно другой пример, который показывает, что Татьяна Анатольевна могла не только, а так как с Моисеевой и Миненковым.
Леонид Велехов: Она ведь написала в своих воспоминаниях, что вы ее любимые ученики.
Андрей Миненков: У нее много любимых учеников.
Ирина Моисеева: Мало того, Татьяна Анатольевна, когда с кем-то работает, она влюбляется в этого ученика. Это может быть пара, это могут быть мальчики. Но если она ученика не любит, ей всегда очень сложно работать. Она очень эмоциональный человек. Она просто не может.
Леонид Велехов: Это такой артистический, творческий подход.
Ирина Моисеева: Да. Она влюбляется и все!
Андрей Миненков: Она творческий человек. Она говорит, что с нами она научилась всему тому, что ей потом пригодилось.
Леонид Велехов: Это очень важно.
Андрей Миненков: Мы все были молодые. Мы у нее кролики, она у нас.
Леонид Велехов: Вы учились у нее, она училась у вас.
Андрей Миненков: Да.
Леонид Велехов: А кумиры, образцы для подражания у вас были среди фигуристов?
Ирина Моисеева: Нет, наверное.
Андрей Миненков: Нет, мы как-то старались своим путем идти.
Леонид Велехов: Ваши отношения в ту пору, когда они еще выступали, с Пахомовой и Горшковым. Они заканчивали, вы начинали и вступили в лучшую свою пору. Вы чувствовали с ними соперничество, конкуренцию? Вы им дышали в затылок?
Андрей Миненков: Они были намного старше. Это старшее поколение. Мы относились к ним с большим уважением как к старшим товарищам. Мне кажется, что особо мы и не соревновались. Они ушли тогда, когда надо было уйти.
Ирина Моисеева: В танцевальных парах всегда было так - только не быть ни на кого похожим! Только, чтобы наше, свое. Татьяна Анатольевна тоже такой позиции придерживалась.
Андрей Миненков: И "как в прошлом году" не годится. Надо чего-то новенькое.
Леонид Велехов: Вы ведь с Пахомовой и Горшковым, с одной стороны, были абсолютно непохожими, с другой стороны, и они, и вы вели высокохудожественную, высокоартистичную линию в танцах на льду. В чем вы их превзошли и двинули дальше танцы на льду в целом?
Андрей Миненков: Это, скорее, не к нам вопрос. Как мы можем о себе такое что-то говорить?!
Ирина Моисеева: Это больше вопрос к тренерам, которые в тот период этим занимались, и, наверное, к судьям, которые нас оценивали.
Андрей Миненков: О себе, но не нашими словами. В книге Торвилл-Дин есть такая вставочка, где выступает Лоуренс Демми, многократный чемпион мира, очень уважаемый в спортивных танцах человек. Он руководил спортивными танцам в ИСУ. Он, предваряя как бы появление Торвилл и Дин, рассказывает о предыдущих чемпионах. И вот такая фраза, что "больше всего мы должны быть благодарны Моисееву с Миненковым за то, что они изменили отношение к спортивным танцам на льду".
Леонид Велехов: Абсолютно согласен!
Андрей Миненков: Я не совсем понимаю - что. Потому что я себя со стороны не видел, но, тем не менее, такая фраза была.
Леонид Велехов: Это замечательная оценка. Но вместе с тем, при всем блеске вашей биографии, все время ушли Пахомова и Горшков и жесткое соперничество, конкуренция началась. Далеко не всегда вам доставались первые места и золотые медали.
Андрей Миненков: Нам шишки доставались, это точно! (Смех в студии)
Леонид Велехов: Почему?
Андрей Миненков: А мы все время хотели раздвинуть рамки. Мы все время куда-то хотели за грань возможного.
Леонид Велехов: Это было ваше собственное желание и мотивация, или это в союзе и с тренером, и с хореографом? Откуда это бралось?
Андрей Миненков: Конечно, в союзе с тренером, в союзе с хореографом. Желание сделать что-то интересное и необычное, только присущее нам.
Леонид Велехов: Досада на судей, ощущение засуженности бывало, осталось ли сегодня?
Андрей Миненков: Бывало, конечно. Мы, естественно, соревновались. Мы переживали свои неудачи. Мы, естественно, верили, что в следующий раз. Да, это было.
Ирина Моисеева: На ваш вопрос о засуженности. Мы поначалу все-таки верили, что они честные судьи. Они оценивают так, как надо. Но уже только к концу, когда мы совсем стали взрослыми, мы что-то стали понимать. Но тогда, когда мы соревновались и были в самом фаворе, нам казалось, что они честны.
Леонид Велехов: В советское время слово "коррупция" еще не было таким популярным как сейчас. Но в советское время в связи с фигурным катанием очень много ходило слухов о коррумпированности этого вида спорта, о коррумпированности судей, о закулисных сговорах. Вам с этим лично приходилось сталкиваться?
Андрей Миненков: Слово "коррупция", наверное, не очень подходит. Какие-то сговоры, договоренности, какое-то натянутое общественное мнение, конечно - да, в закулисье в спортивном, конечно, бывает. Это очень весомо. На многих судей это давило и давит, наверное.
Ирина Моисеева: Я считаю, что очень большую благодарность по этому поводу нужно сказать Татьяне Анатольевне Тарасовой, которая нас всячески оберегала от того, чтобы мы вообще об этом знали. Наверное, она знала очень многое, но никогда она нас в это не посвящала и всячески огораживала, чтобы мы могли просто хорошо выполнять свою работу, чтобы нас это не касалось.
Леонид Велехов: А почему вы ушли от Тарасовой? Тут имело место ваше ощущение какого-то, может быть, предательства, измены с ее стороны, что она больше в ту пору увлеклась Бестемьяновой и Букиным, а вы отошли на второй план?
Андрей Миненков: Это нельзя назвать предательством. Ну, увлеклась другой парой. Это естественно.
Ирина Моисеева: Они были моложе. Они меньше ругались на льду, чем мы.
Леонид Велехов: Вы много ругались? За вами слава людей пререкавшихся.
Ирина Моисеева: Да, да. Мы много ругались.
Андрей Миненков: Обычно в фигурном катании в такой ситуации говорят - все, ребята, до свидания, уходите, я буду работать с другими. Татьяна Анатольевна не смогла так сделать. Она взяла нас за руку и отвела к Миле Пахомовой - вот, работайте, у вас там может что-то получится.
Ирина Моисеева: Это истинная правда. Но могу сразу сказать, тогда, когда это происходило, кроме обиды на Татьяну Анатольевну не было ничего. Внутри все разрывалось - как же так?! Она взяла и нас отдала! Только по прошествии времени мы поняли, что, на самом деле, она очень грамотно сделала и лучше для нас.
Андрей Миненков: И очень честно.
Леонид Велехов: А почему с Пахомовой не сложилось?
Андрей Миненков: А вот с Пахомовой сложилось так, как я вам сказал - ребята, уходите. А мы говорим - нет, мы не хотим. Не хочешь - хорошо, мы пойдем к другому тренеру. И мы уйдем тогда, когда мы хотим, а не тогда, когда нам кто-то скажет.
Леонид Велехов: Печально. А потом была Дубова.
Ирина Моисеева: Да, наш последний тренер.
Леонид Велехов: Какие воспоминания об этом периоде?
Ирина Моисеева: Во-первых, спасибо ей большое, что она не побоялась, зная всю ситуацию, взять нас к себе. Потому что, естественно, без тренера в то время невозможно было кататься.
Андрей Миненков: В любое время невозможно.
Ирина Моисеева: Но в тот период тебе же еще лед никто не даст. Где ты будешь тренироваться? Она нас взяла. Все, что она от себя могла нам дать, она давала. Естественно, она взяла нас с нашим хореографом, и всячески полагалась на нее, потому что мы долгое время с ней с проработали. Но с ее стороны поддержка всегда была.
Андрей Миненков: У нас было несколько тренеров и один хореограф-постановщик, который с нами всю жизнь - Елена Матвеевна Матвеева.
Леонид Велехов: По результатам, по тем образам, которые вы создавали, можно было предположить, что роль хореографа очень значительна. И это тоже было в ту пору новым для фигурного катания. Все-таки хореограф был такой вспомогательной фигурой. А в вашем творчестве, в вашей работе он играл какую-то особенную роль, да?
Андрей Миненков: Да, особенную роль. Все сюжеты, все программы - это очень много с ней.
Леонид Велехов: А вот эта идея, вы первые сделали - не на попурри танцевать, не под нарезку, а под единую композицию. Это чья была идея - весь номер поставить под одну музыку?
Андрей Миненков: Тогда еще была Татьяна Анатольевна Тарасова.
Леонид Велехов: Это тарасовская была идея?
Ирина Моисеева: Да, тарасовская.
Леонид Велехов: Вы, действительно, во всем были новаторами. Я вспоминаю ваши костюмы. А их делал, если я не ошибаюсь, Слава Зайцев.
Андрей Миненков: Да, в последние годы Вячеслав Михайлович.
Ирина Моисеева: Его отношение к нам и к этим костюмам, которые он должен был сделать для нас... Он же приходил на тренировки. Он же не только слушал дома нашу музыку. Он приходил, чтобы посмотреть, что мы делаем под эту музыку. Он фантастический человек. Я очень благодарна, что жизнь так нас свела, и мы смогли с ним работать, потому что это фантастический человек. Я благодарна до сих пор за его первые костюмы к произвольной программе с белыми полосами под барабаны. Это произвело не то, что фурор, что всем нравится, а что половине нравится, половине не нравится, что это костюмы без блесток, что у него белые чехлы на ботинках. Он сделал фурор в фигурном катании.
Леонид Велехов: А удобно было кататься в этом костюме?
Ирина Моисеева: Очень удобно. Он очень внимательно к этому относился. Во-первых, эти костюмы всегда шились в мастерских Большого театра. Те женщины, которые это все делали, все было удобно, все было замечательно. И Слава, который всегда приходил на примерки, который творил прямо... Он прекрасный! Он очень творческий человек. Мы ему очень благодарны.
Леонид Велехов: Вы легко уходили со льда? Или было какое-то ощущение недокатанности, недовысказанности?
Ирина Моисеева: Легко. (Смех в студии) У нас дочка родилась. Очень легко!
Андрей Миненков: Мы же не просто так ушли. Мы же по делу ушли, по очень важному. Но, с другой стороны, была и неудовлетворенность. Поэтому мы и дальше по жизни не затерялись где-то там.
Леонид Велехов: По вашему ощущению, у вас счастливая спортивная карьера? Или какой-то остался осадок обделенности, засуженности, недопонятости?
Андрей Миненков: Я бы сказал, что счастливая. Мы делали то, что хотели.
Ирина Моисеева: Мы честны перед собой и всеми.
Андрей Миненков: Мы ни перед кем глазки можем не опускать. Мы достойно себя вели в спорте.
Леонид Велехов: Это замечательно! Бестемьянова сказала о вас, что вы были великими танцорами, но не великими спортсменами. Это справедливо? И, вообще, справедливо ли, на ваш взгляд, такое разделение, проведение какой-то разделительной линии?
Ирина Моисеева: Во-первых, нужно понять, что такое танцоры и что такое спортсмены. Может быть, Наташа подразумевала то, что, скорее всего, спортсмены - это те люди, которые очень грамотно тренируются. Да, мы не отличались этим. Мы могли и ругаться. Мы могли хорошо тренироваться. Мы могли плохо тренироваться. Но мы одна из тех пар, если вовремя сдержали эмоции и себя проконтролировали, а вечером вышли и это все отдали, то получилось все. Мы люди, которые работали на эмоциях. Мы просто такие.
Андрей Миненков: Могу поспорить с Наташей, хотя у нас прекрасные отношения дружеские, что, в принципе, мы те спортсмены, которые старт плюс. Мы всегда на соревнованиях выступали лучше, чем на тренировках. Мы могли собраться, сконцентрироваться.
Леонид Велехов: И это чувствовалось. Вы выходили всегда на подъеме. Вы выходили очень мотивированные.
Андрей Миненков: Это качество спортивное.
Леонид Велехов: О личном хочу спросить. Любовь в вашей спортивной карьере помогала или в какие-то моменты мешала?
Андрей Миненков: С женой очень тяжело работать. (Смех в студии) Как я шучу - это как на войне - год за три идет.
Ирина Моисеева: Конечно, очень сложно. 24 часа в сутки. Требования еще более повышаются. Муж и жена - это уже свое. А от родного человека ты требуешь большего. Мы так друг от друга и требовали. Нам все время казалось, что каждый должен выжить из другого до конца.
Леонид Велехов: Ссорились часто?
Ирина Моисеева: Часто ссорились, да.
Андрей Миненков: Зато теперь... Все тогда от ссорились.
Леонид Велехов: Все споры остались там. Хочу вернуться вновь к состоянию спорта и фигурного катания. Сейчас ведь в спорт закачиваются огромные деньги. На подготовку в среднем каждого российского спортсмена к Олимпиаде затрачено в среднем 1 млн. долларов. Больше, чем в России, премиальные только у Казахстана. Это и понятно. Им не придется особенно тратиться. Мотивация материальная. Для вас в ваше время денежная, материальная мотивация играла существенную роль? Была ли она?
Андрей Миненков: Вы же понимаете, что мы в Советском Союзе жили и тренировалась. Тогда жизнь совсем была другая. Мы получали стипендии какие-то спортивные. Хорошие по тем временам. Премиальные были совсем другие. Но мы об этом и не думали. У нас другая жизнь была.
Леонид Велехов: Об этом я и спрашиваю. Какая была главная мотивация успеха?
Ирина Моисеева: Интерес. Интерес к делу, которое ты делаешь. Это основное.
Андрей Миненков: Да, интерес. В Советском Союзе спорт - это была та составляющая, которая могла вывести в люди.
Ирина Моисеева: Путевка в жизнь такая.
Леонид Велехов: Окно в мир.
Андрей Миненков: Да, все это значило.
Леонид Велехов: Как вы объясняете фантастическую, феерическую популярность фигурного катания? Почему так любили именно этот вид спорта? Улицы пустели, когда шли чемпионаты мира, чемпионаты Европы, Олимпийские игры.
Андрей Миненков: Мы говорили о том, что это сплав спорта и искусства. Наверное, можно говорить о том, что были хорошие результаты. В те времена, когда мы катались, серебро и бронза на Олимпийских играх - это было так... Надо было золото. Меньше не котировалось. По телевизору показывают такие интересные соревнования под музыку. Красивые фигуристки в коротких юбочках. Это же все имело значение.
Ирина Моисеева: Все смотрели, какого цвета костюмы, подходит ли платье к фраку. Все писали оценки. Раньше все было понятно.
Андрей Миненков: Даже те, у кого были черно-белые телевизоры, и то Саркисян всегда говорил, какого цвета костюм.
Леонид Велехов: Все-таки фигурное катание очень много в себе собрало, сфокусировало, поэтому такой колоссальный был к нему интерес, любовь и влюбленность. Был какой-то особый мир, который вдруг открывался, мы в него попадали и чувствовали колоссальную к нему сопричастность, в т. ч. благодаря вам, которые так замечательно соединили спорт и искусство.
Сегодня в Сочи домашняя Олимпиада. Владимир Владимирович Путин поздравил даже бронзовых призеров, Ильиных и Кацалапова. А в ваше время тот же Генеральный секретарь как-то вас, ваших коллег поздравлял? Была короткая связь между политиками высшего эшелона и спортсменами?
Андрей Миненков: Нас не поздравлял, а Роднину поздравлял.
Ирина Моисеева: Ирину Константиновну поздравляли.
Андрей Миненков: Было другое время.
Ирина Моисеева: Это сейчас серебро, бронза. Все рады. Раньше - только золото.
Андрей Миненков: Генеральный секретарь не присутствовал на всей Олимпиаде, как присутствует Владимир Владимирович.
Леонид Велехов: У Владимира Владимировича, может быть, больше свободного времени.
Андрей Миненков: Может быть - да. Мне кажется, что главную медаль это Владимир Владимирович заработал. Он как раз показал всем, как можно ставить цель, добиваться ее, приводить в жизнь. Замечательный пример молодым спортсменам, как надо идти к цели.
Леонид Велехов: А спорту нужна такая вовлеченность в политику? Или все-таки, как вы выразились, котлеты отдельно, мухи отдельно? Как-то американский президент не поздравляет чемпионов, а там чемпионов достаточно. Нет в этом какой-то чрезмерности?
Ирина Моисеева: Нет. Если брать именно Олимпийские игры - это игры, можно сказать, практически политические. Не зря же все-таки таблица, где мы считаем медали - кто первый, какая страна первая. Это самая малость. Я в политику никогда не влезаю. Но, конечно, это все важно для любой страны, в том числе для нашей.
Андрей Миненков: Тем более, кто проводит Олимпиаду.
Леонид Велехов: О медалях. Вам досадно, что у вас нет в коллекции золотых Олимпийских медалей? Что такое для вас была медаль? Это был смысл всего?
Ирина Моисеева: Это не для нас. Медали - это для родителей.
Леонид Велехов: (Смех в студии) Это как?!
Андрей Миненков: Они все медали хранили.
Ирина Моисеева: Они хранили все медали, все вырезки о нас. Это мы их дети. Они нас такими воспитали. Конечно, это для них.
Леонид Велехов: И медали зарабатывались для них как бы?
Ирина Моисеева: Конечно! Это их радость.
Андрей Миненков: Мы приезжали, отдавали им эти медали.
Ирина Моисеева: И больше о них не вспоминали.
Андрей Миненков: У нас нет дома такого иконостаса, где вывешены все медали. Они в банке, в сейфовой ячейке хранятся и все. Но это не дома. Дома ничего нет.
Леонид Велехов: Даже в этом вы какие-то особенные. Все-таки для большинства спортсменов эти медали - это квинтэссенция всего и вся.
Андрей Миненков: Мы другие. У дочки спрашивают - а ты знаешь о родителях? Нет, это папа, это мама. Все. Мы никогда особо не распространялись при ней о каких-то наших заслугах.
Леонид Велехов: Спорт был смыслом вашей жизни?
Ирина Моисеева: Конечно.
Андрей Миненков: Был, конечно.
Леонид Велехов: Но потом, когда вы ушли из спорта, как я вижу, приоритеты, более-менее, легко и органично изменились?
Ирина Моисеева: Да.
Леонид Велехов: Или вы какое-то время жили этим спортивным прошлым?
Андрей Миненков: Прошлым мы никогда не жили. Был большой кусок жизни - это спорт, которому посвящалось все. Мы были фанатами.
Ирина Моисеева: И отдавалось все.
Андрей Миненков: Но эта жизнь закончилась. Началась другая. Я 5 лет писал диссертацию. Потом ушел в бизнес.
Леонид Велехов: И все как-то так органично и естественно. Та жизнь осталась там и началась другая. Это ведь тоже, к сожалению, не такой уж частный случай? Сколько сломанных жизней, биографий великих спортсменов.
Андрей Миненков: Есть спортсмены, которые верили в то, что им говорили о том, что ты завоевал медаль, теперь ты всю жизнь...
Ирина Моисеева: И мы вас будем помнить всегда.
Андрей Миненков: Да. Некоторые это понимали слишком буквально. Мы понимали, что надо двигаться дальше, надо находить интересные себе задачи.
Леонид Велехов: Как вы объясните такое засилье, в хорошем смысле слова, российских тренеров в современном фигурном катании? Мы видим, что воспитанники Марины Зуевой и Игоря Шпильбанда в США, в Канаде. Замечательные чемпионы - это их воспитанники. Что это такое? Как это получилось?
Андрей Миненков: Такая была школа фигурного катания, вообще, физическое воспитание было очень хорошо поставлено в Советском Союзе. И вот как только дали возможность людям выезжать за рубеж, так тут же эта пружина разжалась, и по всему миру тренеры, которые стали тренировать фигурное катание и, в общем, очень успешно.
Леонид Велехов: Еще как успешно!
Андрей Миненков: Меня другой вопрос очень интересует. Я частенько думаю, а мог бы Игорь Шпильбанд, ведущий тренер мира, чтобы у него в России, в СССР такая карьера сложилась? Я себе представить такого не могу. Ему бы обязательно кто-нибудь помешал. У нас не растут так тренерские кадры.
Леонид Велехов: Почему?
Андрей Миненков: Не знаю. Не могу ответить. Слишком закомплексованный какой-то мир вокруг федерации, который не позволяет... Мы же Игоря очень хорошо знаем. Он катался в группе Милы Пахомовой.
Ирина Моисеева: Никакой.
Андрей Миненков: Его звали никак, и был он никем.
Леонид Велехов: И у Марины Зуевой невеликие успехи, прямо скажем.
Андрей Миненков: А что он сделал? Он оказался в США и просто стал работать, очень добротно, не спеша. Он трудяга-парень.
Леонид Велехов: С нуля начал работать.
Андрей Миненков: С нуля! И вот он - раз! - и вырос в ведущего тренера мира. Я не могу представить, чтобы у него в России такая карьера получилась.
Леонид Велехов: У Марины Зуевой какая потрясающая карьера! Никакого особенно, собственно, спортивного прошлого. Если я не ошибаюсь, именно с ее партнером, Витманом, вы, Ира, однажды столкнулись на разминке и получили травму…
Ирина Моисеева: Да, было дело. Но Марина хоть как-то участвовала в международных турнирах. А Шпильбанд просто мальчик и мальчик. И все!
Леонид Велехов: А почему вы не стали великими тренерами?
Ирина Моисеева: У нас вроде такой и задачи не стояло.
Андрей Миненков: Даже задачи такой не было.
Леонид Велехов: Вы никогда не пробовали, уйдя из спорта?..
Андрей Миненков: Почему? Мы ездили, во Франции работали. Мы работали в США.
Ирина Моисеева: Но по чуть-чуть.
Андрей Миненков: Это все было достаточно интересно, но это как-то все... Мы не хотели уезжать из страны.
Леонид Велехов: А это в ту пору было необходимым условием карьеры.
Андрей Миненков: Да. В ту пору это было необходимо, или ты просто умрешь с голоду. Но, с другой стороны, я закончил МИРЭА. Я 5 лет писал диссертацию. Я кандидат технических наук. Я так себя и представлял, что я не буду спортивным функционером. Я не буду тренером. Надо выбирать свою дорогу.
Леонид Велехов: Карьера участников ледовых шоу, судьба Белоусовой и Протопопова тоже вас никогда не привлекала?
Ирина Моисеева: Мы сразу этого не хотели.
Андрей Миненков: Мы так устали от спортивной жизни. Нам столько досталось тумаков в спорте, что мы больше кататься не могли.
Леонид Велехов: Устали от спортивной жизни - от спортивных нагрузок или именно в морально-психологическом плане?
Андрей Миненков: От всего.
Ирина Моисеева: Больше всего в морально-психологическом. Хотелось уже отстраниться от этого.
Леонид Велехов: А если бы все начать сначала, выбрали бы снова фигурное катание?
Андрей Миненков: У нас нет ничего такого, чтобы мы почему-то поменяли кардинально свою жизнь. Мы прожили счастливую интересную жизнь.
Ирина Моисеева: Это было интересно.
Андрей Миненков: Ничего бы менять не хотели.
Леонид Велехов: Та спортивная жизнь, лед снится когда-нибудь?
Ирина Моисеева: Мне - нет. (Смех в студии)
Андрей Миненков: Мы понимаем, как было тяжело. И мечтать о той какой-то жизни, мне кажется... Не мечтаем.
Леонид Велехов: Спасибо. Такие гармоничные люди! Так все у вас как-то правильно в лучшем смысле слова сложилось, что это замечательно! Страшно интересно было с вами говорить!
Леонид Велехов: Сегодня в нашей студии - уникальные мастера. У них нет золотых медалей Олимпийских Игр, но в памяти тех, кто их видел на льду, они остались навсегда, в отличие от иных олимпийских победителей (никого не хочу обидеть).
Ирина Моисеева и Андрей Миненков, «всего лишь» дважды чемпионы мира, любимцы, кумиры советской и мировой публики второй половины 70-х годов прошлого столетия.
По традиции наш спортивный обозреватель Алексей Кузнецов напомнит публике некоторые детали вашей замечательной спортивной биографии.
Алексей Кузнецов: Ирина Моисеева и Андрей Миненков - знаменитые советские фигуристы, выступавшие в танцах на льду. Ирина с Андреем (своим партнером и мужем) завоевали серебряные медали Олимпиады 1976 года в Инсбруке - первой, на которой танцы были включены в программу Игр. Фигуристы также стали бронзовыми призерами следующей Олимпиады 1980 года в Лейк-Плэсиде. Кроме того, Моисеева и Миненков - двукратные чемпионы мира и двукратные чемпионы Европы, заслуженные мастера спорта СССР.
В пару Иру и Андрея поставил их первый тренер Игорь Кабанов, когда им было 12 и 3 лет. Потом он "передал" пару начинающему тренеру Татьяне Тарасовой, с которой Ирина и Андрей очень долго работали.
Главная отличительная черта пары Моисеева - Миненков - эмоциональность, подчеркнутый артистизм, повышенное внимание к художественной составляющей танца - порой в ущерб атлетической и чисто спортивной его стороне. Это была очень красивая пара, невероятно много привнесшая в мировые танцы на льду, но в том числе и в их техническую часть.
В 1978 году их произвольная программа, поставленная Татьяной Тарасовой, впервые в фигурном катании была сделана с единой сюжетной линией на музыку из одного музыкального произведения, мюзикла Бернстайна "Вестсайдская история". Однако она вызвала весьма неоднозначное мнение у судей, которые говорили, что "столь образное катание ближе к балету на льду, нежели к фигурному катанию как виду спорта". Разумеется, художественную часть и художественное достоинство программ Ирины и Андрея это умалить не могло. В историю они вошли как одна из самых ярких и красивых пар мирового фигурного катания.
Леонид Велехов: Хочу вас расспросить о танцевальных парах. Закончились соревнования, закончился турнир. Какие ваши впечатления?
Ирина Моисеева: С удовольствием смотрели. Абсолютно в полном восхищении от канадской пары. Мы их поклонники. Мы их почитатели. Совершенно великолепная пара, очень красивая внешне, очень интеллигентная внутри. Прекрасные программы, которые им ставит Марина Зуева, которые очень сложные для восприятия. Это как кино не для всех. Так же и эта пара. То, что они показывают, наверное, это не для всех. Это не просто, но они настолько хороши, они настолько нам близки, что они делают...
Леонид Велехов: Они ведь последователи именно вашей линии в танцах на льду…
Андрей Миненков: Вообще, сейчас спортсмены танцуют под единую музыкальную программу, единый художественный образ. За что нас наотмашь били, сейчас, наконец-то, пробило дорогу. Это сейчас повсеместно.
Хочу, конечно, сказать, что и американцы очень сильные ребята. Я долго взвешивал - а кто же лучше? Кто мне ближе? Я делаю, например, коррекцию на то, что если бы я в зале сидел, то однозначно я бы выбрал канадцев. Американцы настолько миниатюрные ребята. Этого не заметно по телеэкрану. Но когда ты смотришь вживую, они получаются, как куколки. Это отдает предпочтение больше канадцам.
Леонид Велехов: А вам не кажется, что в этом противостоянии американцев и канадцев я увидел отголосок вашей истории. Вспомним вашу «дуэль» с Линичук и Карпоносовым. Американцы победили за счет большей спортивности. Но какого-то образного впечатления, образного воспоминания об их танце у меня не осталось. А канадцы в памяти. Так что, такое противостояние начала более спортивного в танцах на льду и более образного, более художественного, более романтичного актуально, как мне кажется, и по сей день.
Андрей Миненков: Это вечная борьба между направлением спортивным и направлением артистичным, художественным. Фигурное катание, к нашему счастью, это и спорт, и искусство.
Ирина Моисеева: Посмотрев два раза, я пришла к выводу, что беда не в этих парах, что они конкурируют, и кто из них победил, а беда в том, как их оценивают. Система этого судейства больше всего ударила по танцам на льду. Потому что технически эти пары могут сделать все, что угодно. Они абсолютно равноценны. Но есть что-то другое, что должны были оценить. А это как будто не было учтено. Но ведь это связано с тем судейством, которое стало другим.
Леонид Велехов: Были прогнозы и страхи, что новая система судейства, новая система оценивания ударит больно по фигурному катанию и, прежде всего, по танцам на льду. Этот прогноз сбывается?
Ирина Моисеева: Да.
Андрей Миненков: Мы согласны, что особенно для спортивных танцев эта система судейства не подходит. Мы очень к ней отрицательно относимся.
Я недавно смотрел выступление и сидел рядом с Татьяной Анатольевной Тарасовой. Выступала пара. Она начала делать поддержку. Татьяна Анатольевна вслух начала считать - раз, два... 6 секунд. Я говорю: "Татьяна Анатольевна, что же вы делаете? Вы танцы смотрите!" "Нет, Андрюша. Теперь за это ставят оценки", - ответила наш мэтр. 6 секунд или 7 секунд! Разве это не маразм. 90 градусов в коленном суставе у партнера или больше. Разве можно так оценивать танцы на льду?! Конечно, нет.
Ирина Моисеева: И еще очень интересную вещь я заметила. Я очень внимательно смотрела короткий танец, который оригинальный. И думала: почему мне неинтересно?
Андрей Миненков: Скучновато.
Ирина Моисеева: И я поняла почему. Почему-то очень много подражания танцам на полу! Я не понимаю, зачем нужно танцы на полу переносить на лед. Насколько я помню, и балерины, и те, кто занимается танцами на полу, они наоборот пытаются сделать так, что якобы они скользят по льду. А зачем же мы пытаемся сделать, что мы стоит на полу, когда у нас сам лед делает, чтобы мы скользили. Вот это я не очень поняла. Но эту тенденцию я увидела. Она мне не нравится.
Леонид Велехов: А нынешние танцуют лучше вас? Я имею в виду не только вас лично, но вашу эпоху в спорте: Пахомову и Горшкова, Торвилл и Дин. Танцы на льду двинулись куда-то вперед?
Ирина Моисеева: Конечно! Конечно, они танцуют лучше нас.
Андрей Миненков: Технически лучше.
Леонид Велехов: А мне кажется, что нет.
Андрей Миненков: Технически лучше, а смотреть на них, к сожалению, скучно.
Ирина Моисеева: Не на всех.
Андрей Миненков: Местами, но бывает скучно. Одни и те же делают шаги... Твизлы злополучные уже сидят в печенке.
Ирина Моисеева: Одно дело все-таки, когда человек исполняет четверной. Но это твизл! Его можно сделать очень технично. Но танцы никогда не были тем видом спорта, который именно должен был сделать твизл и за это получить высший балл. Ведь это не это ценно. Ценно - и постановочная программа, и какой в этой программе сюжет, смогли ли они его донести, конечно, технические возможности, и красивые поддержки. Сейчас так изогнулся, так, но ведь бывает, что это не эстетично. Но зато это очень хорошо оценено. И зачем?
Леонид Велехов: Ваше отношение к истории с Евгением Плющенко? На чьей вы тут стороне? Имеет ли замечательный спортсмен право на такое сугубо эгоистическое поведение?
Андрей Миненков: Здесь, надо котлеты отдельно, мухи отдельно. Евгений спортсмен, который вписал себя золотыми буквами в историю фигурного катания. Я считаю, что в Ванкувере он незаслуженно проиграл. Он должен был выигрывать. Он, конечно, достоин того, чтобы в конце карьеры ему немножко подфартило с этими командными соревнованиями. И тренер, и он заслужили золотой медали.
С другой стороны, то, что не дали выступить молодому нашему спортсмену, это обидно, жалко. Это как всегда мы относимся к молодым - у них еще будет время доказать. Так получилось.
А вообще, вот эти командные соревнования какие-то странноватенькие получились. Половина достойных спортсменов вообще на них не пришла. Вторая половина из них просто ушла на второй день. Остались только две танцевальные пары, которые были вне конкуренции.
Леонид Велехов: Зато куча людей смогла прибавить себе титул олимпийского победителя. Я говорю иронически. Мне кажется, что это не очень правильно.
Андрей Миненков: Здесь надо сказать о том, что сильно девальвировано золото и другие медали.
Ирина Моисеева: Мне кажется, абсолютно неправильно, что сейчас делают приписку и дикторы говорят - олимпийский чемпион. А я знаю, что эта пара заняла второе место. Я не понимаю. Тогда вы говорите, что олимпийский чемпион в командном первенстве. Это нельзя откидывать. Личное и командное - это очень разные вещи.
Андрей Миненков: Я думаю, что как-то Международный союз конькобежцев все-таки подумает и на будущее, если такие соревнования будут проводиться, они должны будут как-то несколько по-другому проведены. Конечно, надо запретить, чтобы были какие-то замены. И, вообще, это надо проводить после индивидуальных соревнований и покороче, одним днем. Я бы сказал, как в биатлоне - вышли, отстрелялись, заслужил - молодец, не заслужил...
Ирина Моисеева: Хотела бы добавить про Женю Плющенко. Мне очень Женю жалко в том отношении, что он вышел на разминку. Вы не представляете, что такое спортсмену выйти и уйти, ничего не сделав. Это страшно! Я думаю, что у него внутри до сих пор есть от этого осадок. Это страшное дело, когда ты свое дело не сделал. Это так тяжело! Я думаю, что у него внутри от этого кошки скребут.
Леонид Велехов: А теперь поговорим о вашем замечательном спортивном прошлом. Вы были любимцами публики. У вас было уникальное место в истории советского и мирового фигурного катания.
Вы в паре с самого начала. С каких лет вы вместе?
Андрей Миненков: С 12-13 лет.
Леонид Велехов: И это такой нечастый случай.
Андрей Миненков: Почему? Это достаточно обычное явление.
Леонид Велехов: А как так получилось? Кто вас поставил в пару? Вы помните ваши первые?..
Андрей Миненков: Мы все помним. Это достаточно такой банальный вопрос. Нам сказали, что надо переходить в танцы. Ире предложили двух мальчиков на выбор. Был Андрюша Миненков и еще один.
Ирина Моисеева: Ну, да, я вот себе мужа и выбрала. (Смех в студии)
Андрей Миненков: Она с большим прицелом все рассчитала.
Леонид Велехов: Все правильно выбрала.
Андрей Миненков: Вот так мы оказались в паре. А, вообще, мы друг друга знаем с 6 лет. Мы начинали с такого возраста в одной группе.
Ирина Моисеева: Мы в одной группе катались.
Леонид Велехов: Но это точно редкий случай в фигурном катании, чтобы в 6 лет познакомиться, а дальше уже...
Андрей Миненков: И вот тогда, когда нас снимали, фотограф сказал: "Ну-ка, девочка с мальчиком встаньте вместе". И у нас 6-летних есть фотографии. Кто бы знал, что через столько лет мы будем на Олимпиадах выступать вместе.
Леонид Велехов: Легкая рука оказалась у фотографа. (Смех в студии)
Андрей Миненков: Вот кому мы обязаны.
Леонид Велехов: Конечно, легкая рука оказалась и у вашего первого тренера, и у Татьяны Анатольевны Тарасовой. Вы ведь были у нее одними из первых питомцев.
Андрей Миненков: Мы были не первые питомцы. Но мы были те питомцы, с которыми от А до Я.
Леонид Велехов: Недоброжелатели и злые языки любили говорить, что она брала готовых, которые разругались со Станиславом Жуком. Она уже похватывала и брала готовых фигуристов и с ними делала свою славу.
Андрей Миненков: Мы как раз абсолютно другой пример, который показывает, что Татьяна Анатольевна могла не только, а так как с Моисеевой и Миненковым.
Леонид Велехов: Она ведь написала в своих воспоминаниях, что вы ее любимые ученики.
Андрей Миненков: У нее много любимых учеников.
Ирина Моисеева: Мало того, Татьяна Анатольевна, когда с кем-то работает, она влюбляется в этого ученика. Это может быть пара, это могут быть мальчики. Но если она ученика не любит, ей всегда очень сложно работать. Она очень эмоциональный человек. Она просто не может.
Леонид Велехов: Это такой артистический, творческий подход.
Ирина Моисеева: Да. Она влюбляется и все!
Андрей Миненков: Она творческий человек. Она говорит, что с нами она научилась всему тому, что ей потом пригодилось.
Леонид Велехов: Это очень важно.
Андрей Миненков: Мы все были молодые. Мы у нее кролики, она у нас.
Леонид Велехов: Вы учились у нее, она училась у вас.
Андрей Миненков: Да.
Леонид Велехов: А кумиры, образцы для подражания у вас были среди фигуристов?
Ирина Моисеева: Нет, наверное.
Андрей Миненков: Нет, мы как-то старались своим путем идти.
Леонид Велехов: Ваши отношения в ту пору, когда они еще выступали, с Пахомовой и Горшковым. Они заканчивали, вы начинали и вступили в лучшую свою пору. Вы чувствовали с ними соперничество, конкуренцию? Вы им дышали в затылок?
Андрей Миненков: Они были намного старше. Это старшее поколение. Мы относились к ним с большим уважением как к старшим товарищам. Мне кажется, что особо мы и не соревновались. Они ушли тогда, когда надо было уйти.
Ирина Моисеева: В танцевальных парах всегда было так - только не быть ни на кого похожим! Только, чтобы наше, свое. Татьяна Анатольевна тоже такой позиции придерживалась.
Андрей Миненков: И "как в прошлом году" не годится. Надо чего-то новенькое.
Леонид Велехов: Вы ведь с Пахомовой и Горшковым, с одной стороны, были абсолютно непохожими, с другой стороны, и они, и вы вели высокохудожественную, высокоартистичную линию в танцах на льду. В чем вы их превзошли и двинули дальше танцы на льду в целом?
Андрей Миненков: Это, скорее, не к нам вопрос. Как мы можем о себе такое что-то говорить?!
Ирина Моисеева: Это больше вопрос к тренерам, которые в тот период этим занимались, и, наверное, к судьям, которые нас оценивали.
Андрей Миненков: О себе, но не нашими словами. В книге Торвилл-Дин есть такая вставочка, где выступает Лоуренс Демми, многократный чемпион мира, очень уважаемый в спортивных танцах человек. Он руководил спортивными танцам в ИСУ. Он, предваряя как бы появление Торвилл и Дин, рассказывает о предыдущих чемпионах. И вот такая фраза, что "больше всего мы должны быть благодарны Моисееву с Миненковым за то, что они изменили отношение к спортивным танцам на льду".
Леонид Велехов: Абсолютно согласен!
Андрей Миненков: Я не совсем понимаю - что. Потому что я себя со стороны не видел, но, тем не менее, такая фраза была.
Леонид Велехов: Это замечательная оценка. Но вместе с тем, при всем блеске вашей биографии, все время ушли Пахомова и Горшков и жесткое соперничество, конкуренция началась. Далеко не всегда вам доставались первые места и золотые медали.
Андрей Миненков: Нам шишки доставались, это точно! (Смех в студии)
Леонид Велехов: Почему?
Андрей Миненков: А мы все время хотели раздвинуть рамки. Мы все время куда-то хотели за грань возможного.
Леонид Велехов: Это было ваше собственное желание и мотивация, или это в союзе и с тренером, и с хореографом? Откуда это бралось?
Андрей Миненков: Конечно, в союзе с тренером, в союзе с хореографом. Желание сделать что-то интересное и необычное, только присущее нам.
Леонид Велехов: Досада на судей, ощущение засуженности бывало, осталось ли сегодня?
Андрей Миненков: Бывало, конечно. Мы, естественно, соревновались. Мы переживали свои неудачи. Мы, естественно, верили, что в следующий раз. Да, это было.
Ирина Моисеева: На ваш вопрос о засуженности. Мы поначалу все-таки верили, что они честные судьи. Они оценивают так, как надо. Но уже только к концу, когда мы совсем стали взрослыми, мы что-то стали понимать. Но тогда, когда мы соревновались и были в самом фаворе, нам казалось, что они честны.
Леонид Велехов: В советское время слово "коррупция" еще не было таким популярным как сейчас. Но в советское время в связи с фигурным катанием очень много ходило слухов о коррумпированности этого вида спорта, о коррумпированности судей, о закулисных сговорах. Вам с этим лично приходилось сталкиваться?
Андрей Миненков: Слово "коррупция", наверное, не очень подходит. Какие-то сговоры, договоренности, какое-то натянутое общественное мнение, конечно - да, в закулисье в спортивном, конечно, бывает. Это очень весомо. На многих судей это давило и давит, наверное.
Ирина Моисеева: Я считаю, что очень большую благодарность по этому поводу нужно сказать Татьяне Анатольевне Тарасовой, которая нас всячески оберегала от того, чтобы мы вообще об этом знали. Наверное, она знала очень многое, но никогда она нас в это не посвящала и всячески огораживала, чтобы мы могли просто хорошо выполнять свою работу, чтобы нас это не касалось.
Леонид Велехов: А почему вы ушли от Тарасовой? Тут имело место ваше ощущение какого-то, может быть, предательства, измены с ее стороны, что она больше в ту пору увлеклась Бестемьяновой и Букиным, а вы отошли на второй план?
Андрей Миненков: Это нельзя назвать предательством. Ну, увлеклась другой парой. Это естественно.
Ирина Моисеева: Они были моложе. Они меньше ругались на льду, чем мы.
Леонид Велехов: Вы много ругались? За вами слава людей пререкавшихся.
Ирина Моисеева: Да, да. Мы много ругались.
Андрей Миненков: Обычно в фигурном катании в такой ситуации говорят - все, ребята, до свидания, уходите, я буду работать с другими. Татьяна Анатольевна не смогла так сделать. Она взяла нас за руку и отвела к Миле Пахомовой - вот, работайте, у вас там может что-то получится.
Ирина Моисеева: Это истинная правда. Но могу сразу сказать, тогда, когда это происходило, кроме обиды на Татьяну Анатольевну не было ничего. Внутри все разрывалось - как же так?! Она взяла и нас отдала! Только по прошествии времени мы поняли, что, на самом деле, она очень грамотно сделала и лучше для нас.
Андрей Миненков: И очень честно.
Леонид Велехов: А почему с Пахомовой не сложилось?
Андрей Миненков: А вот с Пахомовой сложилось так, как я вам сказал - ребята, уходите. А мы говорим - нет, мы не хотим. Не хочешь - хорошо, мы пойдем к другому тренеру. И мы уйдем тогда, когда мы хотим, а не тогда, когда нам кто-то скажет.
Леонид Велехов: Печально. А потом была Дубова.
Ирина Моисеева: Да, наш последний тренер.
Леонид Велехов: Какие воспоминания об этом периоде?
Ирина Моисеева: Во-первых, спасибо ей большое, что она не побоялась, зная всю ситуацию, взять нас к себе. Потому что, естественно, без тренера в то время невозможно было кататься.
Андрей Миненков: В любое время невозможно.
Ирина Моисеева: Но в тот период тебе же еще лед никто не даст. Где ты будешь тренироваться? Она нас взяла. Все, что она от себя могла нам дать, она давала. Естественно, она взяла нас с нашим хореографом, и всячески полагалась на нее, потому что мы долгое время с ней с проработали. Но с ее стороны поддержка всегда была.
Андрей Миненков: У нас было несколько тренеров и один хореограф-постановщик, который с нами всю жизнь - Елена Матвеевна Матвеева.
Леонид Велехов: По результатам, по тем образам, которые вы создавали, можно было предположить, что роль хореографа очень значительна. И это тоже было в ту пору новым для фигурного катания. Все-таки хореограф был такой вспомогательной фигурой. А в вашем творчестве, в вашей работе он играл какую-то особенную роль, да?
Андрей Миненков: Да, особенную роль. Все сюжеты, все программы - это очень много с ней.
Леонид Велехов: А вот эта идея, вы первые сделали - не на попурри танцевать, не под нарезку, а под единую композицию. Это чья была идея - весь номер поставить под одну музыку?
Андрей Миненков: Тогда еще была Татьяна Анатольевна Тарасова.
Леонид Велехов: Это тарасовская была идея?
Ирина Моисеева: Да, тарасовская.
Леонид Велехов: Вы, действительно, во всем были новаторами. Я вспоминаю ваши костюмы. А их делал, если я не ошибаюсь, Слава Зайцев.
Андрей Миненков: Да, в последние годы Вячеслав Михайлович.
Ирина Моисеева: Его отношение к нам и к этим костюмам, которые он должен был сделать для нас... Он же приходил на тренировки. Он же не только слушал дома нашу музыку. Он приходил, чтобы посмотреть, что мы делаем под эту музыку. Он фантастический человек. Я очень благодарна, что жизнь так нас свела, и мы смогли с ним работать, потому что это фантастический человек. Я благодарна до сих пор за его первые костюмы к произвольной программе с белыми полосами под барабаны. Это произвело не то, что фурор, что всем нравится, а что половине нравится, половине не нравится, что это костюмы без блесток, что у него белые чехлы на ботинках. Он сделал фурор в фигурном катании.
Леонид Велехов: А удобно было кататься в этом костюме?
Ирина Моисеева: Очень удобно. Он очень внимательно к этому относился. Во-первых, эти костюмы всегда шились в мастерских Большого театра. Те женщины, которые это все делали, все было удобно, все было замечательно. И Слава, который всегда приходил на примерки, который творил прямо... Он прекрасный! Он очень творческий человек. Мы ему очень благодарны.
Леонид Велехов: Вы легко уходили со льда? Или было какое-то ощущение недокатанности, недовысказанности?
Ирина Моисеева: Легко. (Смех в студии) У нас дочка родилась. Очень легко!
Андрей Миненков: Мы же не просто так ушли. Мы же по делу ушли, по очень важному. Но, с другой стороны, была и неудовлетворенность. Поэтому мы и дальше по жизни не затерялись где-то там.
Леонид Велехов: По вашему ощущению, у вас счастливая спортивная карьера? Или какой-то остался осадок обделенности, засуженности, недопонятости?
Андрей Миненков: Я бы сказал, что счастливая. Мы делали то, что хотели.
Ирина Моисеева: Мы честны перед собой и всеми.
Андрей Миненков: Мы ни перед кем глазки можем не опускать. Мы достойно себя вели в спорте.
Леонид Велехов: Это замечательно! Бестемьянова сказала о вас, что вы были великими танцорами, но не великими спортсменами. Это справедливо? И, вообще, справедливо ли, на ваш взгляд, такое разделение, проведение какой-то разделительной линии?
Ирина Моисеева: Во-первых, нужно понять, что такое танцоры и что такое спортсмены. Может быть, Наташа подразумевала то, что, скорее всего, спортсмены - это те люди, которые очень грамотно тренируются. Да, мы не отличались этим. Мы могли и ругаться. Мы могли хорошо тренироваться. Мы могли плохо тренироваться. Но мы одна из тех пар, если вовремя сдержали эмоции и себя проконтролировали, а вечером вышли и это все отдали, то получилось все. Мы люди, которые работали на эмоциях. Мы просто такие.
Андрей Миненков: Могу поспорить с Наташей, хотя у нас прекрасные отношения дружеские, что, в принципе, мы те спортсмены, которые старт плюс. Мы всегда на соревнованиях выступали лучше, чем на тренировках. Мы могли собраться, сконцентрироваться.
Леонид Велехов: И это чувствовалось. Вы выходили всегда на подъеме. Вы выходили очень мотивированные.
Андрей Миненков: Это качество спортивное.
Леонид Велехов: О личном хочу спросить. Любовь в вашей спортивной карьере помогала или в какие-то моменты мешала?
Андрей Миненков: С женой очень тяжело работать. (Смех в студии) Как я шучу - это как на войне - год за три идет.
Ирина Моисеева: Конечно, очень сложно. 24 часа в сутки. Требования еще более повышаются. Муж и жена - это уже свое. А от родного человека ты требуешь большего. Мы так друг от друга и требовали. Нам все время казалось, что каждый должен выжить из другого до конца.
Леонид Велехов: Ссорились часто?
Ирина Моисеева: Часто ссорились, да.
Андрей Миненков: Зато теперь... Все тогда от ссорились.
Леонид Велехов: Все споры остались там. Хочу вернуться вновь к состоянию спорта и фигурного катания. Сейчас ведь в спорт закачиваются огромные деньги. На подготовку в среднем каждого российского спортсмена к Олимпиаде затрачено в среднем 1 млн. долларов. Больше, чем в России, премиальные только у Казахстана. Это и понятно. Им не придется особенно тратиться. Мотивация материальная. Для вас в ваше время денежная, материальная мотивация играла существенную роль? Была ли она?
Андрей Миненков: Вы же понимаете, что мы в Советском Союзе жили и тренировалась. Тогда жизнь совсем была другая. Мы получали стипендии какие-то спортивные. Хорошие по тем временам. Премиальные были совсем другие. Но мы об этом и не думали. У нас другая жизнь была.
Леонид Велехов: Об этом я и спрашиваю. Какая была главная мотивация успеха?
Ирина Моисеева: Интерес. Интерес к делу, которое ты делаешь. Это основное.
Андрей Миненков: Да, интерес. В Советском Союзе спорт - это была та составляющая, которая могла вывести в люди.
Ирина Моисеева: Путевка в жизнь такая.
Леонид Велехов: Окно в мир.
Андрей Миненков: Да, все это значило.
Леонид Велехов: Как вы объясняете фантастическую, феерическую популярность фигурного катания? Почему так любили именно этот вид спорта? Улицы пустели, когда шли чемпионаты мира, чемпионаты Европы, Олимпийские игры.
Андрей Миненков: Мы говорили о том, что это сплав спорта и искусства. Наверное, можно говорить о том, что были хорошие результаты. В те времена, когда мы катались, серебро и бронза на Олимпийских играх - это было так... Надо было золото. Меньше не котировалось. По телевизору показывают такие интересные соревнования под музыку. Красивые фигуристки в коротких юбочках. Это же все имело значение.
Ирина Моисеева: Все смотрели, какого цвета костюмы, подходит ли платье к фраку. Все писали оценки. Раньше все было понятно.
Андрей Миненков: Даже те, у кого были черно-белые телевизоры, и то Саркисян всегда говорил, какого цвета костюм.
Леонид Велехов: Все-таки фигурное катание очень много в себе собрало, сфокусировало, поэтому такой колоссальный был к нему интерес, любовь и влюбленность. Был какой-то особый мир, который вдруг открывался, мы в него попадали и чувствовали колоссальную к нему сопричастность, в т. ч. благодаря вам, которые так замечательно соединили спорт и искусство.
Сегодня в Сочи домашняя Олимпиада. Владимир Владимирович Путин поздравил даже бронзовых призеров, Ильиных и Кацалапова. А в ваше время тот же Генеральный секретарь как-то вас, ваших коллег поздравлял? Была короткая связь между политиками высшего эшелона и спортсменами?
Андрей Миненков: Нас не поздравлял, а Роднину поздравлял.
Ирина Моисеева: Ирину Константиновну поздравляли.
Андрей Миненков: Было другое время.
Ирина Моисеева: Это сейчас серебро, бронза. Все рады. Раньше - только золото.
Андрей Миненков: Генеральный секретарь не присутствовал на всей Олимпиаде, как присутствует Владимир Владимирович.
Леонид Велехов: У Владимира Владимировича, может быть, больше свободного времени.
Андрей Миненков: Может быть - да. Мне кажется, что главную медаль это Владимир Владимирович заработал. Он как раз показал всем, как можно ставить цель, добиваться ее, приводить в жизнь. Замечательный пример молодым спортсменам, как надо идти к цели.
Леонид Велехов: А спорту нужна такая вовлеченность в политику? Или все-таки, как вы выразились, котлеты отдельно, мухи отдельно? Как-то американский президент не поздравляет чемпионов, а там чемпионов достаточно. Нет в этом какой-то чрезмерности?
Ирина Моисеева: Нет. Если брать именно Олимпийские игры - это игры, можно сказать, практически политические. Не зря же все-таки таблица, где мы считаем медали - кто первый, какая страна первая. Это самая малость. Я в политику никогда не влезаю. Но, конечно, это все важно для любой страны, в том числе для нашей.
Андрей Миненков: Тем более, кто проводит Олимпиаду.
Леонид Велехов: О медалях. Вам досадно, что у вас нет в коллекции золотых Олимпийских медалей? Что такое для вас была медаль? Это был смысл всего?
Ирина Моисеева: Это не для нас. Медали - это для родителей.
Леонид Велехов: (Смех в студии) Это как?!
Андрей Миненков: Они все медали хранили.
Ирина Моисеева: Они хранили все медали, все вырезки о нас. Это мы их дети. Они нас такими воспитали. Конечно, это для них.
Леонид Велехов: И медали зарабатывались для них как бы?
Ирина Моисеева: Конечно! Это их радость.
Андрей Миненков: Мы приезжали, отдавали им эти медали.
Ирина Моисеева: И больше о них не вспоминали.
Андрей Миненков: У нас нет дома такого иконостаса, где вывешены все медали. Они в банке, в сейфовой ячейке хранятся и все. Но это не дома. Дома ничего нет.
Леонид Велехов: Даже в этом вы какие-то особенные. Все-таки для большинства спортсменов эти медали - это квинтэссенция всего и вся.
Андрей Миненков: Мы другие. У дочки спрашивают - а ты знаешь о родителях? Нет, это папа, это мама. Все. Мы никогда особо не распространялись при ней о каких-то наших заслугах.
Леонид Велехов: Спорт был смыслом вашей жизни?
Ирина Моисеева: Конечно.
Андрей Миненков: Был, конечно.
Леонид Велехов: Но потом, когда вы ушли из спорта, как я вижу, приоритеты, более-менее, легко и органично изменились?
Ирина Моисеева: Да.
Леонид Велехов: Или вы какое-то время жили этим спортивным прошлым?
Андрей Миненков: Прошлым мы никогда не жили. Был большой кусок жизни - это спорт, которому посвящалось все. Мы были фанатами.
Ирина Моисеева: И отдавалось все.
Андрей Миненков: Но эта жизнь закончилась. Началась другая. Я 5 лет писал диссертацию. Потом ушел в бизнес.
Леонид Велехов: И все как-то так органично и естественно. Та жизнь осталась там и началась другая. Это ведь тоже, к сожалению, не такой уж частный случай? Сколько сломанных жизней, биографий великих спортсменов.
Андрей Миненков: Есть спортсмены, которые верили в то, что им говорили о том, что ты завоевал медаль, теперь ты всю жизнь...
Ирина Моисеева: И мы вас будем помнить всегда.
Андрей Миненков: Да. Некоторые это понимали слишком буквально. Мы понимали, что надо двигаться дальше, надо находить интересные себе задачи.
Леонид Велехов: Как вы объясните такое засилье, в хорошем смысле слова, российских тренеров в современном фигурном катании? Мы видим, что воспитанники Марины Зуевой и Игоря Шпильбанда в США, в Канаде. Замечательные чемпионы - это их воспитанники. Что это такое? Как это получилось?
Андрей Миненков: Такая была школа фигурного катания, вообще, физическое воспитание было очень хорошо поставлено в Советском Союзе. И вот как только дали возможность людям выезжать за рубеж, так тут же эта пружина разжалась, и по всему миру тренеры, которые стали тренировать фигурное катание и, в общем, очень успешно.
Леонид Велехов: Еще как успешно!
Андрей Миненков: Меня другой вопрос очень интересует. Я частенько думаю, а мог бы Игорь Шпильбанд, ведущий тренер мира, чтобы у него в России, в СССР такая карьера сложилась? Я себе представить такого не могу. Ему бы обязательно кто-нибудь помешал. У нас не растут так тренерские кадры.
Леонид Велехов: Почему?
Андрей Миненков: Не знаю. Не могу ответить. Слишком закомплексованный какой-то мир вокруг федерации, который не позволяет... Мы же Игоря очень хорошо знаем. Он катался в группе Милы Пахомовой.
Ирина Моисеева: Никакой.
Андрей Миненков: Его звали никак, и был он никем.
Леонид Велехов: И у Марины Зуевой невеликие успехи, прямо скажем.
Андрей Миненков: А что он сделал? Он оказался в США и просто стал работать, очень добротно, не спеша. Он трудяга-парень.
Леонид Велехов: С нуля начал работать.
Андрей Миненков: С нуля! И вот он - раз! - и вырос в ведущего тренера мира. Я не могу представить, чтобы у него в России такая карьера получилась.
Леонид Велехов: У Марины Зуевой какая потрясающая карьера! Никакого особенно, собственно, спортивного прошлого. Если я не ошибаюсь, именно с ее партнером, Витманом, вы, Ира, однажды столкнулись на разминке и получили травму…
Ирина Моисеева: Да, было дело. Но Марина хоть как-то участвовала в международных турнирах. А Шпильбанд просто мальчик и мальчик. И все!
Леонид Велехов: А почему вы не стали великими тренерами?
Ирина Моисеева: У нас вроде такой и задачи не стояло.
Андрей Миненков: Даже задачи такой не было.
Леонид Велехов: Вы никогда не пробовали, уйдя из спорта?..
Андрей Миненков: Почему? Мы ездили, во Франции работали. Мы работали в США.
Ирина Моисеева: Но по чуть-чуть.
Андрей Миненков: Это все было достаточно интересно, но это как-то все... Мы не хотели уезжать из страны.
Леонид Велехов: А это в ту пору было необходимым условием карьеры.
Андрей Миненков: Да. В ту пору это было необходимо, или ты просто умрешь с голоду. Но, с другой стороны, я закончил МИРЭА. Я 5 лет писал диссертацию. Я кандидат технических наук. Я так себя и представлял, что я не буду спортивным функционером. Я не буду тренером. Надо выбирать свою дорогу.
Леонид Велехов: Карьера участников ледовых шоу, судьба Белоусовой и Протопопова тоже вас никогда не привлекала?
Ирина Моисеева: Мы сразу этого не хотели.
Андрей Миненков: Мы так устали от спортивной жизни. Нам столько досталось тумаков в спорте, что мы больше кататься не могли.
Леонид Велехов: Устали от спортивной жизни - от спортивных нагрузок или именно в морально-психологическом плане?
Андрей Миненков: От всего.
Ирина Моисеева: Больше всего в морально-психологическом. Хотелось уже отстраниться от этого.
Леонид Велехов: А если бы все начать сначала, выбрали бы снова фигурное катание?
Андрей Миненков: У нас нет ничего такого, чтобы мы почему-то поменяли кардинально свою жизнь. Мы прожили счастливую интересную жизнь.
Ирина Моисеева: Это было интересно.
Андрей Миненков: Ничего бы менять не хотели.
Леонид Велехов: Та спортивная жизнь, лед снится когда-нибудь?
Ирина Моисеева: Мне - нет. (Смех в студии)
Андрей Миненков: Мы понимаем, как было тяжело. И мечтать о той какой-то жизни, мне кажется... Не мечтаем.
Леонид Велехов: Спасибо. Такие гармоничные люди! Так все у вас как-то правильно в лучшем смысле слова сложилось, что это замечательно! Страшно интересно было с вами говорить!
