Вечером 3 апреля в прессу попал внутренний меморандум американского аэрокосмического агентства, согласно которому NASA планирует заморозить большинство официальных контактов с Россией в области космических исследований. В документе указано, что будут прекращены визиты американских специалистов в Россию, двусторонние встречи, обмен электронными письмами, теле– и видеоконференции, а российские чиновники не смогут посещать объекты NASA.

В то же время сотрудничество по главному совместному проекту – Международной космической станции – будет продолжено на прежних условиях.
Кроме того, меморандум не запрещает совместного участия российских и американских специалистов в международных встречах, проходящих в третьих странах. В документе отмечается, что эти меры вводятся в ответ на политику России в отношении Украины и аннексию Крыма, и отношения NASA с Роскосмосом замораживаются по инициативе американского правительства до будущего распоряжения.

Всего месяц назад, в начале марта 2014 года, в заявлении, выпущенном NASA, подчеркивалось, что охлаждение отношений между двумя странами не скажется на совместных космических проектах: "Мы не ожидаем, что нынешняя российско-украинская ситуация повлияет на наше сотрудничество в области гражданских космических исследований, история которого насчитывает уже много декад". Однако за прошедшее время позиция США, очевидно, изменилась. Газета The New York Times отмечает, что разрыв отношений с Россией в области космических исследований – неожиданный и красноречивый шаг, потому что совместные космические проекты больше полувека были для американской администрации символом способности к гражданскому сотрудничеству между странами, несмотря на любые политические противоречия. Решиться на свертывание космических контактов США могли особенно легко именно сейчас, на фоне общего сокращения бюджета на космические исследования и закрытия программы космических шаттлов.

Ситуацию в интервью Радио Свобода прокомментировал академик Российской академии космонавтики Александр Железняков.

– Какие совместные космические проекты есть сегодня у России и США?

– Основная программа – МКС, и все, что с ней связано. Помимо этого, Институт космических исследований ведет разработку некоторых приборов для американских межпланетных зондов, это сотрудничество продолжается уже много лет, результатом стала установка российских приборов на американском лунном зонде "Лунный разведчик", в частности, прибора, который нашел воду на Луне. Аналогичные устройства установлены на американских марсоходах. Институт разрабатывает и другие приборы, которые предполагалось установить на американских аппаратах. Есть совместная с NASA программа Института медико-биологических проблем, не могу сказать точно, вписывается ли она в сотрудничество по МКС. Кроме того, на сайте Роскосмоса указано, что российские предприятия работают с NASA по разработке орбитального телескопа Спектр-Р. Это – наиболее крупные проекты. Более мелкие контакты в основном происходили с расчетом на перспективу, поэтому говорить о них сейчас просто бессмысленно. Повторюсь, главное – это МКС.

– Работа по всем этим проектам теперь будет заморожена?

– Вероятнее всего, да. Сообщение пока официально не подтверждено, но если это случится, скорее всего, именно эти проекты и будут заморожены. Но по сравнению с МКС это малая толика нашего двустороннего сотрудничества.

– То есть можно сказать, что это мера психологическая?

– Экономически никто особенно не потеряет – ни Россия, ни США. И все же ситуация неприятная: любые ограничения контактов между специалистами всегда воспринимаются очень остро. Будем надеяться, что эти ограничительные меры не коснутся МКС, это будет уже существенной потерей.

– Проекты, о которых вы рассказали, – это плод уже российско-американских отношений, или некоторые из них закладывались еще в СССР?

– МКС имеет историю чисто российскую, этот проект родился в 90-е годы. В советские времена об этом даже не говорили: у американцев был собственный проект станции Freedom, у нас рассматривался вариант создания станции следующего поколения МИР-2. Уже после распада СССР и установления тесного контакта между NASA и российским космическим агентством, произошел симбиоз этих двух национальных проектов в один международный, к которым присоединилась и Европа, и Япония, и Канада. Остальные проекты тоже имеют чисто российскую историю.

– Но и у СССР были крупные совместные космические проекты с США, например, «Союз-Аполлон»?

– Да, это проект был реализован в 1975 году, подготовка к нему велась три года. Решение о полете было принято на политическом уровне, то есть руководителями двух стран, а уже реализация была возложена со стороны США на NASA, а со стороны Союза на Академию наук и существовавшую тогда организацию "Главкосмос". Работали над этим, разумеется, предприятия, в том числе и оборонного комплекса, различные министерства. Словом, это был межправительственный проект.

– И этот полет был возможен, несмотря на холодную войну.

– Да. Отношения между космическими ведомствами двух стран вообще имеют очень давнюю историю. Если не ошибаюсь, первое соглашение о сотрудничестве в аэрокосмической сфере было подписано еще в 1962 году. И хотя каких-то значимых результатов это сотрудничество не приносило, оно существовало, несмотря на холодную войну. А в 70-е годы был период разрядки, и ее символом стал именно проект «Союз-Аполлон». Он доказал, что какими бы ни были противоречия между двумя странами, они могут мирно работать в космосе.

– Стоит ли нам ожидать, что и теперь крупные проекты будут реализовываться не благодаря хорошим отношениям, а вопреки плохим?

– Не хочу давать политических оценок, но мне все-таки кажется, что разум восторжествует и, несмотря на охлаждение отношений между Россией и странами Запада, те проекты, которые имеют значение не только для нынешнего, но и для будущих поколений, будут сохранены и продолжены. Космос – это та арена, где можно что-то делать совместно, несмотря ни на что. Хочется надеяться на лучшее.

Вечером в четверг вопрос о прекращении сотрудничества НАСА и России был задан представителю Государственного департамента США Мари Харф на ежедневном брифинге для журналистов. Харф затруднилась ответить, какие именно совместные проекты будут приостановлены или прекращены в результате решения НАСА. Она лишь отметила, что это было самостоятельным решением руководства аэрокосмического агентства, а Госдепартамент, вопреки появившимся в прессе сообщениям, не отдавал НАСА никаких распоряжений о приостановке совместных с Россией проектов.