Во времена разлада, страха, тяжёлых предчувствий, тревожных ожиданий или, как говорил Пастернак, «во дни мытарств» поэзия, мне кажется, возвращает времени, в котором мы живём, смысл, порядок, цельность. Стихи могут быть о хаосе или смятении, но сама поэтическая ткань противостоит развалу, распаду. В этом выпуске — стихи девяти поэтов. Все они — наши современники: Станислав Львовский, Алексей Пурин, Анна Русс, Сергей Гандлевский, Тимур Кибиров, Евгений Карасёв, Елена Фанайлова, Вадим Месяц, Андрей Родионов.
Банионису — 90
«Есть подъёмы искусства и упадки. Сейчас — это упадок, ну а потом снова будет подъём. Ренессанс в Италии был искусством высочайшим, а потом — упало. Я смотрю и удивляюсь: переделывают Чехова. А я смотрю — там от Чехова ничего нет. Я видел Чехова в первый раз в 1947 году во МХАТе, постановка Немировича-Данченко. Это было настоящее чеховское настроение. Может быть, я уже такой отсталый старик, который не понимает нового искусства»
«Наши современники»
Кинорежиссёр Роман Балаян о кино, политике, любимых городах:
«Задачи, которые я ставил в кино, конечно, не выполнены. Они выполнены на 30%. Лучший мой фильм – «Поцелуй». Когда я снял «Полёты во сне и наяву» — это такое хлопанье вокруг и аплодисменты. Я подумал: дай-ка я для себя тоже что-нибудь сниму. Я снял «Поцелуй» для филармонического зрителя, для двухсот человек. А эти «Полёты» можно и в зале на четыре тысячи показывать».
Банионису — 90
«Есть подъёмы искусства и упадки. Сейчас — это упадок, ну а потом снова будет подъём. Ренессанс в Италии был искусством высочайшим, а потом — упало. Я смотрю и удивляюсь: переделывают Чехова. А я смотрю — там от Чехова ничего нет. Я видел Чехова в первый раз в 1947 году во МХАТе, постановка Немировича-Данченко. Это было настоящее чеховское настроение. Может быть, я уже такой отсталый старик, который не понимает нового искусства»
«Наши современники»
Кинорежиссёр Роман Балаян о кино, политике, любимых городах:
«Задачи, которые я ставил в кино, конечно, не выполнены. Они выполнены на 30%. Лучший мой фильм – «Поцелуй». Когда я снял «Полёты во сне и наяву» — это такое хлопанье вокруг и аплодисменты. Я подумал: дай-ка я для себя тоже что-нибудь сниму. Я снял «Поцелуй» для филармонического зрителя, для двухсот человек. А эти «Полёты» можно и в зале на четыре тысячи показывать».