Петербургского православного священника сначала хотели лишить сана за проповедь мира с Украиной, а потом отправили служить в монастырь.
Иерея Николая Савченко в храме Преображения Господня в поселке Лесное знают как внимательного и доброго священника. К нему на исповеди всегда выстраивались очереди, к его пастырскому слову прислушивались, прихожане ценили и то, что вечерами отец Николай имел обыкновение приходить к больным и неимущим, а денег за требы часто не брал вовсе. Сам он говорит, что никогда не рассматривал служение в храме как источник дохода – свою семью с пятью детьми всегда обеспечивал на мирской работе: он программист, выпускник Политеха, в будни трудится у компьютера, в выходные – в храме.
Но настал момент, когда на доброго и вроде бы всеми любимого батюшку ополчились другие священники его храма и часть прихожан, поднялась буря в интернете, отца Николая называли фашистом, бандеровцем и даже американским шпионом. Последний эпитет подкреплялся тем обстоятельством, что отец Николай хорошо знает английский, два года служил в одном из лондонских храмов. Однажды его даже чуть не побили на улице. В чем же причина такой резкой перемены?
В каждом православном храме в начале литургии обязательно поются такие слова: "Блаженны миротворцы, яко сынами Божиими нарекутся". Когда Совет Федерации дал президенту разрешение на ввод войск на Украину, отец Николай не стал скрывать своего отрицательного отношения к возможной войне с Украиной. О том, что братоубийственная война – это плохо, он написал в своем блоге, а когда настали выходные, во время службы с амвона произнес проповедь, в которой сказал буквально следующее: "Так говорит Господь: не ходите и не начинайте войны с братьями вашими!" Удивительное дело, цитата из писания привела в ярость и клир, и некоторых прихожан, и патриотов, обитающих в интернете. В еще большую ярость их привело появление батюшки на антивоенной "прогулке" на Исаакиевской площади, а затем на первомайском шествии на Невском проспекте – оба раза он был в подряснике и с маленьким украинским флажком в руках. В самом деле, воодушевленные люди пишут: "Поверх футболок надеваем латы. Священная славянская война, И мы славянской армии – солдаты… Сомкнём притоки Волги и Днепра… Мы сделаем из Запада калеку...", – а тут неизвестно кто заводит свою волынку о мире, да еще размахивает вражеским флажком!
На отца Николая посыпались негодующие записи: "Здравствуйте уважаемый! Объясните пожалуйста почему и для чего Вы поддерживаете явно русофобский режим на Украине? Для чего Вы демонстративно размахиваете флагом государства лидеры которого открыто призывают уничтожать русских? Почему Вы поддерживаете людей развязавших в гражданскую войну в братском, православном, государстве?" (орфография сохранена). Батюшку пытались убеждать: "...Воссоединение исконно-Русского полуострова с континентальной Россией было блестящим ходом по предотвращению экспансии НАТО!!! А вы что пишете в своём интервью??? Критиковать воссоединение Крыма с континентальной Россией может либо проплаченный враг России, либо человек очень далёкий от понимания происходящего..."
Сам отец Николай считает, что неправильно поняли как раз его:
– Вообще-то я всегда очень стараюсь выбирать слова и в своих устных выступлениях, и в письменных. Ведь я неоднократно выступал на нашем епархиальном радио "Град Петров", умею выбирать выражения, стараюсь быть сдержанным, никогда никого не ругаю, кроме разве что детей провинившихся. У меня нет никаких радикальных высказываний, поэтому в обвинениях, конечно, никогда нет цитат. И все же мои заявления вызвали такой взрыв негодования. Если я кого-то смутил, если меня кто-то неправильно понял, я у всех испросил и еще испрашиваю прощения. Но при этом прошу и понимания – я не могу согласиться с тем, что сейчас происходит между Россией и Украиной. Это противно всей нашей истории, Закону Божьему, православному нравственному учению: мы должны найти общий язык, должны примириться, должны исторгнуть из себя ту ненависть, которая сейчас в нас пылает.
По словам о. Николая, его позиция вызвала возмущение очень многих людей, которые открыто говорили, что будут добиваться того, чтобы его лишили священнического сана. Но епархиальные власти решили иначе: батюшку просто перевели из храма Преображения Господня в Лесном в мужской монастырь, в Троице-Сергиеву пустынь в Стрельне. Отец Николай призывает рассматривать случившееся не как внутрицерковный конфликт, а как результат давления общества на церковь. Он смиренно принимает приказ о своем переводе, более того, считает, что в каком-то смысле епархия таким образом вывела его из-под удара:
– Надо понимать, что епархия, Русская православная церковь – это часть общества, и она подвергается воздействию всех сил, действующих в обществе, в том числе и болезней. Это как в февральскую революцию, когда толпы скандировали лозунги, а церковь как бы нехотя вынуждена была идти по пятам. Так и сейчас было очень сильное давление разных общественных групп, которые требовали лишить меня сана за мои выступления. Объяснения были такие – раз я защищаю бандеровцев и фашистов, значит, должен быть лишен сана. Среди этих групп было мало прихожан, в основном, люди сторонние, интернет-посетители, но было несколько таких людей и в приходе. А ведь я в своих речах не критиковал российскую власть как таковую, я говорил, что виноваты мы все. У меня и сейчас такой принципиальный подход: я считаю, что раз это все делается с одобрения большинства, то виноваты мы все, а не конкретно президент, премьер-министр, правительство. И долг священника – призвать людей к осознанию того, что наши действия ведут ко греху, к злу, к беззаконию. Это вопрос нравственный, а не политический. Миротворчество – это не политика, это то, что мы обязаны проводить повсеместно, даже если это вызывает какие-то неудобства.
Пресс-секретарь Санкт-Петербургской епархии иерей Алексий Волчков поясняет, что перевод иерея Николая Савченко в Троице-Сергиеву пустынь – это не наказание:
– Это нормальная практика, а не репрессивная, священники часто меняют место своего служения. Иерей Николай Савченко по-прежнему является священником, может совершать литургию, но в его переводе есть и некоторый момент назидания. Ему было указано священноначалием нашей епархии, что долг священника – проповедовать Евангелие. Он это и делал, правда, посещая митинги и подобные мероприятия, что едва ли допустимо для священника, когда он в рясе и крестом. Но главный повод для перевода – это конфликт, вызванный в приходе его проповедью. Это упущение отца Николая – ведь если его слова вызывают раздор, раскол, это само по себе говорит о том, что этим священником что-то делается не совсем правильно.
Православная церковь не пережила реформацию, поэтому в ней всегда будет конфликт между свободомыслящими священниками и консервативными иерархами, – считает историк Даниил Коцюбинский.
– Это еще усиливается той жесткой зависимостью от власти, в которой всегда находилась Русская православная церковь. Я всегда приветствую всякое инакомыслие – в противовес единомыслию – и в этом смысле, думаю, это очень хорошо, что находятся такие священники. Другое дело, что проповедь его пришлась на сложное время: Россия последние 500 лет развивается под знаком комплекса неполноценности, сначала по отношению к Европе, а теперь еще и к Америке, и вот теперь вдруг больному как бы дали анальгин – вернули Крым, восток Украины вроде бы тяготеет к России, появилась иллюзия того, что мы, наконец, успешны. Это вызывает к жизни мракобесные, абсурдные реакции.
Социолог Мария Мацкевич напоминает, что агрессия в российском обществе стала заметна задолго до событий на Украине, хотя в последние месяцы она многократно усилилась:
– К сожалению, эта агрессия проникает всюду, в том числе и в церковь, причем в крайне политизированной форме. Ведь здесь конфликт не по поводу церковных правил, а по поводу того, правильную ли позицию выразил священник. В сущности, в церкви продолжаются те же политические дебаты, что идут и за ее стенами. Эта злоба, этот накал страстей, видимо, никак не усмиряется религиозными воззрениями или их отсутствием. Насчет того, можно ли священнику ходить на митинги, – не знаю, есть ли соответствующие правила, запрещающие это, но даже если они есть, то высшие церковные иерархи сами их давным-давно нарушили, высказываясь на политические темы. Правда, по поводу Украины таких высказываний немного, и мне кажется, это хорошо, по каким бы причинам это ни происходило.
Отец Николай упоминал о своей работа на радиостанции "Град Петров", действительно, его там хорошо знают. Руководитель информационной службы радиостанции Александр Крупинин не раз сидел с отцом Николаем у микрофона.
– Это настоящий пастырь, который глубоко понимает события, происходящие в нашей стране. Я помню, что встретил его на Исаакиевской площади 1 марта, когда там была антивоенная акция, он там был с украинским флажком, в подряснике, и на всех это производило глубокое впечатление. Многие говорили, что отец Николай спас репутацию Русской православной церкви в связи с украинскими событиями.
Отец Николай – не просто священник, он настоящий православный христианин, – так думает прихожанка храма Преображения Господня в Лесном.
– У нас было много случаев убедиться в том, какой это хороший проповедник, какой бескорыстный человек. Я знаю его матушку и детей, они олицетворяют собой настоящую православную семью. Когда он появился у нас в храме на Орбели, к нему сразу же потянулись люди, потому что он очень добрый, очень внимательный, всегда искренне хочет услышать человека, очень чуткий.
В этой ситуации радует одно – что рядом с гневными и грубыми записями в Интернете можно найти огромное количество благодарностей о. Николаю за его позицию миротворца. "Дорогой отче, как украинка хочу сказать Вам спасибо за попытку смотреть на ситуацию трезво, не через телевизор и без русского превозношения над украинцами. Помоги Вам Господи". "Батюшка! Дай, Бог, Вам найти в Сергиевской пустыни тихую радость и умиротворение. Мы же, оставшиеся здесь, словно осиротели... Будем надеяться и ждать Вас обратно. Спаси, Господи, за все!"
Сам отец Николай рассматривает свой перевод в монастырь как полезное испытание, говорит, что готов оставаться там хоть до 75 лет, хоть до 80.
– Я жалею только о том, что смутил тех, кто меня неправильно понял. Но я не считаю, что мне нужно каяться за свою позицию. Выйти на улицу там, где это разрешено, с флажком братской православной страны – это не нарушение, это знак того, что я за мирные добрососедские отношения с Украиной. Я надеюсь, что умиротворение произойдет, и считаю, что каждый из нас должен быть готов заплатить огромную цену за то, чтобы война прекратилась, и чтобы между нашими народами было примирение. Эту огромную цену я сам платить готов.
Иерея Николая Савченко в храме Преображения Господня в поселке Лесное знают как внимательного и доброго священника. К нему на исповеди всегда выстраивались очереди, к его пастырскому слову прислушивались, прихожане ценили и то, что вечерами отец Николай имел обыкновение приходить к больным и неимущим, а денег за требы часто не брал вовсе. Сам он говорит, что никогда не рассматривал служение в храме как источник дохода – свою семью с пятью детьми всегда обеспечивал на мирской работе: он программист, выпускник Политеха, в будни трудится у компьютера, в выходные – в храме.
Но настал момент, когда на доброго и вроде бы всеми любимого батюшку ополчились другие священники его храма и часть прихожан, поднялась буря в интернете, отца Николая называли фашистом, бандеровцем и даже американским шпионом. Последний эпитет подкреплялся тем обстоятельством, что отец Николай хорошо знает английский, два года служил в одном из лондонских храмов. Однажды его даже чуть не побили на улице. В чем же причина такой резкой перемены?
В каждом православном храме в начале литургии обязательно поются такие слова: "Блаженны миротворцы, яко сынами Божиими нарекутся". Когда Совет Федерации дал президенту разрешение на ввод войск на Украину, отец Николай не стал скрывать своего отрицательного отношения к возможной войне с Украиной. О том, что братоубийственная война – это плохо, он написал в своем блоге, а когда настали выходные, во время службы с амвона произнес проповедь, в которой сказал буквально следующее: "Так говорит Господь: не ходите и не начинайте войны с братьями вашими!" Удивительное дело, цитата из писания привела в ярость и клир, и некоторых прихожан, и патриотов, обитающих в интернете. В еще большую ярость их привело появление батюшки на антивоенной "прогулке" на Исаакиевской площади, а затем на первомайском шествии на Невском проспекте – оба раза он был в подряснике и с маленьким украинским флажком в руках. В самом деле, воодушевленные люди пишут: "Поверх футболок надеваем латы. Священная славянская война, И мы славянской армии – солдаты… Сомкнём притоки Волги и Днепра… Мы сделаем из Запада калеку...", – а тут неизвестно кто заводит свою волынку о мире, да еще размахивает вражеским флажком!
На отца Николая посыпались негодующие записи: "Здравствуйте уважаемый! Объясните пожалуйста почему и для чего Вы поддерживаете явно русофобский режим на Украине? Для чего Вы демонстративно размахиваете флагом государства лидеры которого открыто призывают уничтожать русских? Почему Вы поддерживаете людей развязавших в гражданскую войну в братском, православном, государстве?" (орфография сохранена). Батюшку пытались убеждать: "...Воссоединение исконно-Русского полуострова с континентальной Россией было блестящим ходом по предотвращению экспансии НАТО!!! А вы что пишете в своём интервью??? Критиковать воссоединение Крыма с континентальной Россией может либо проплаченный враг России, либо человек очень далёкий от понимания происходящего..."
Сам отец Николай считает, что неправильно поняли как раз его:
– Вообще-то я всегда очень стараюсь выбирать слова и в своих устных выступлениях, и в письменных. Ведь я неоднократно выступал на нашем епархиальном радио "Град Петров", умею выбирать выражения, стараюсь быть сдержанным, никогда никого не ругаю, кроме разве что детей провинившихся. У меня нет никаких радикальных высказываний, поэтому в обвинениях, конечно, никогда нет цитат. И все же мои заявления вызвали такой взрыв негодования. Если я кого-то смутил, если меня кто-то неправильно понял, я у всех испросил и еще испрашиваю прощения. Но при этом прошу и понимания – я не могу согласиться с тем, что сейчас происходит между Россией и Украиной. Это противно всей нашей истории, Закону Божьему, православному нравственному учению: мы должны найти общий язык, должны примириться, должны исторгнуть из себя ту ненависть, которая сейчас в нас пылает.
По словам о. Николая, его позиция вызвала возмущение очень многих людей, которые открыто говорили, что будут добиваться того, чтобы его лишили священнического сана. Но епархиальные власти решили иначе: батюшку просто перевели из храма Преображения Господня в Лесном в мужской монастырь, в Троице-Сергиеву пустынь в Стрельне. Отец Николай призывает рассматривать случившееся не как внутрицерковный конфликт, а как результат давления общества на церковь. Он смиренно принимает приказ о своем переводе, более того, считает, что в каком-то смысле епархия таким образом вывела его из-под удара:
– Надо понимать, что епархия, Русская православная церковь – это часть общества, и она подвергается воздействию всех сил, действующих в обществе, в том числе и болезней. Это как в февральскую революцию, когда толпы скандировали лозунги, а церковь как бы нехотя вынуждена была идти по пятам. Так и сейчас было очень сильное давление разных общественных групп, которые требовали лишить меня сана за мои выступления. Объяснения были такие – раз я защищаю бандеровцев и фашистов, значит, должен быть лишен сана. Среди этих групп было мало прихожан, в основном, люди сторонние, интернет-посетители, но было несколько таких людей и в приходе. А ведь я в своих речах не критиковал российскую власть как таковую, я говорил, что виноваты мы все. У меня и сейчас такой принципиальный подход: я считаю, что раз это все делается с одобрения большинства, то виноваты мы все, а не конкретно президент, премьер-министр, правительство. И долг священника – призвать людей к осознанию того, что наши действия ведут ко греху, к злу, к беззаконию. Это вопрос нравственный, а не политический. Миротворчество – это не политика, это то, что мы обязаны проводить повсеместно, даже если это вызывает какие-то неудобства.
Пресс-секретарь Санкт-Петербургской епархии иерей Алексий Волчков поясняет, что перевод иерея Николая Савченко в Троице-Сергиеву пустынь – это не наказание:
– Это нормальная практика, а не репрессивная, священники часто меняют место своего служения. Иерей Николай Савченко по-прежнему является священником, может совершать литургию, но в его переводе есть и некоторый момент назидания. Ему было указано священноначалием нашей епархии, что долг священника – проповедовать Евангелие. Он это и делал, правда, посещая митинги и подобные мероприятия, что едва ли допустимо для священника, когда он в рясе и крестом. Но главный повод для перевода – это конфликт, вызванный в приходе его проповедью. Это упущение отца Николая – ведь если его слова вызывают раздор, раскол, это само по себе говорит о том, что этим священником что-то делается не совсем правильно.
Православная церковь не пережила реформацию, поэтому в ней всегда будет конфликт между свободомыслящими священниками и консервативными иерархами, – считает историк Даниил Коцюбинский.
– Это еще усиливается той жесткой зависимостью от власти, в которой всегда находилась Русская православная церковь. Я всегда приветствую всякое инакомыслие – в противовес единомыслию – и в этом смысле, думаю, это очень хорошо, что находятся такие священники. Другое дело, что проповедь его пришлась на сложное время: Россия последние 500 лет развивается под знаком комплекса неполноценности, сначала по отношению к Европе, а теперь еще и к Америке, и вот теперь вдруг больному как бы дали анальгин – вернули Крым, восток Украины вроде бы тяготеет к России, появилась иллюзия того, что мы, наконец, успешны. Это вызывает к жизни мракобесные, абсурдные реакции.
Социолог Мария Мацкевич напоминает, что агрессия в российском обществе стала заметна задолго до событий на Украине, хотя в последние месяцы она многократно усилилась:
– К сожалению, эта агрессия проникает всюду, в том числе и в церковь, причем в крайне политизированной форме. Ведь здесь конфликт не по поводу церковных правил, а по поводу того, правильную ли позицию выразил священник. В сущности, в церкви продолжаются те же политические дебаты, что идут и за ее стенами. Эта злоба, этот накал страстей, видимо, никак не усмиряется религиозными воззрениями или их отсутствием. Насчет того, можно ли священнику ходить на митинги, – не знаю, есть ли соответствующие правила, запрещающие это, но даже если они есть, то высшие церковные иерархи сами их давным-давно нарушили, высказываясь на политические темы. Правда, по поводу Украины таких высказываний немного, и мне кажется, это хорошо, по каким бы причинам это ни происходило.
Отец Николай упоминал о своей работа на радиостанции "Град Петров", действительно, его там хорошо знают. Руководитель информационной службы радиостанции Александр Крупинин не раз сидел с отцом Николаем у микрофона.
– Это настоящий пастырь, который глубоко понимает события, происходящие в нашей стране. Я помню, что встретил его на Исаакиевской площади 1 марта, когда там была антивоенная акция, он там был с украинским флажком, в подряснике, и на всех это производило глубокое впечатление. Многие говорили, что отец Николай спас репутацию Русской православной церкви в связи с украинскими событиями.
Отец Николай – не просто священник, он настоящий православный христианин, – так думает прихожанка храма Преображения Господня в Лесном.
– У нас было много случаев убедиться в том, какой это хороший проповедник, какой бескорыстный человек. Я знаю его матушку и детей, они олицетворяют собой настоящую православную семью. Когда он появился у нас в храме на Орбели, к нему сразу же потянулись люди, потому что он очень добрый, очень внимательный, всегда искренне хочет услышать человека, очень чуткий.
В этой ситуации радует одно – что рядом с гневными и грубыми записями в Интернете можно найти огромное количество благодарностей о. Николаю за его позицию миротворца. "Дорогой отче, как украинка хочу сказать Вам спасибо за попытку смотреть на ситуацию трезво, не через телевизор и без русского превозношения над украинцами. Помоги Вам Господи". "Батюшка! Дай, Бог, Вам найти в Сергиевской пустыни тихую радость и умиротворение. Мы же, оставшиеся здесь, словно осиротели... Будем надеяться и ждать Вас обратно. Спаси, Господи, за все!"
Сам отец Николай рассматривает свой перевод в монастырь как полезное испытание, говорит, что готов оставаться там хоть до 75 лет, хоть до 80.
– Я жалею только о том, что смутил тех, кто меня неправильно понял. Но я не считаю, что мне нужно каяться за свою позицию. Выйти на улицу там, где это разрешено, с флажком братской православной страны – это не нарушение, это знак того, что я за мирные добрососедские отношения с Украиной. Я надеюсь, что умиротворение произойдет, и считаю, что каждый из нас должен быть готов заплатить огромную цену за то, чтобы война прекратилась, и чтобы между нашими народами было примирение. Эту огромную цену я сам платить готов.
