Патриоты "малой родины"

Я родился в государстве, которого больше нет. Никакой ностальгии по нему я не испытываю: слишком жестоким оно было к моим близки и дальним. Но сиротой я себя не чувствую. У меня есть "малая родина" – Черновцы. С этим городом мне повезло. Его дома, улицы, площади цитировали другую – австро-венгерскую – эпоху, и я вырос на этих цитатах. После в стихах и прозе я десятилетиями цитировал свой город:

Мой городок, из труб не дым, а дымшиц.
Вот он летит с ухмылкой и слезой.

Я не знаю, что бы я писал и вообще писал ли, если бы вырос в Нижнем Тагиле или в Нукусе. В английском языке нет выражения "малая родина". Но в мировой литературе "малой родине" уже не меньше двух тысяч лет (Плутарх: "Что до меня, то я живу в маленьком городе и, чтобы он не сделался еще меньше, охотно в нем остаюсь"). Писатели разных литератур и эпох часто признаются в любви к своим "малым родинам". Для Пушкина "малой родиной" была Москва. После, когда Москва раздалась вширь, малыми родинами московских писателей, драматургов, поэтов стали Арбат, Замоскворечье, Чистые пруды, Патриаршие пруды. Я говорю о литераторах, потому что они описывают мысли, чувства, впечатления, присущие всем людям. Образ "малой родины" не всегда романтичен. Шотландец Ирвин Уэлш о своей "малой родине" – Эдинбурге (как и украинец Сергей Жадан о своей Луганщине) пишет "жесть". Мне интересно, какие отношения с "малой родиной" у других людей, не писателей. Особенно мне интересно, что думают, как вспоминают "малую родину" бывшие советские люди. Да, государства, в котором они жили, больше нет. Но память осталась. Я бы назвал эту память имперско-колониальной. Но, может быть, я ошибаюсь?