Ведущее рейтинговое агентство Standard and Poor’s объявило о финансовой несостоятельности Аргентины. Правда, несостоятельности ограниченной, не абсолютной; абсолютным банкротом это государство Южной Америки объявлялось восемь раз за свою историю. На языке финансистов ограниченная несостоятельность называется «мини-дефолтом».
Под «мини-дефолтом» рейтинговые агентства имеют в виду, что государство – должник приостановило платежи по одному из видов своих внешних долговых обязательств или по обязательствам с определенным сроком погашения, но продолжает своевременно выплачивать все другие виды задолженности. В случае Аргентины речь идет о дефолте по текущим процентным платежам, начисленным на облигации, чья основная сумма подлежит полному возврату в 2030 г.
В течение четырех лет с 1997 г. по 2001 г. Аргентина переживала тяжелую рецессию; у нее то и дело возникали проблемы с выплатой долгов иностранным кредитором. В конце концов, правительство объявило тотальный дефолт, посчитав, что один, пусть и тяжелый, удар по экономической и кредитной репутации страны предпочтительнее бесконечной череды мелких уколов.
В 2005 г. и в 2010 г., Аргентина договорилась с 93% своих кредиторов о реструктурировании долга, то есть уменьшении его общей величины до примерно четверти исходной суммы. Эту уступчивую группу кредиторов назвали «обменниками», так как она согласилась на обмен долга. Однако часть кредиторов, объединившихся в хедж-фонд, отказались идти на компромисс, за что аргентинцы прозвали их «стервятниками». Последние потребовали, чтобы им была уплачена полная сумма в $1,5 миллиарда, включая проценты, и подала на Аргентину судебную жалобу. В 2012 г. нью-йоркский суд принял решение в пользу несговорчивого меньшинства. Это решение поддержала кассационная инстанция. А полтора месяца назад Верховный суд США отказался рассматривать последнюю апелляцию Аргентины, и дело вернулось в начальную инстанцию к нью-йоркскому судье Томасу Грисе.
Краткосрочная реакция может быть какой угодно: за день до дефолта аргентинская биржа ожидала соглашения между сторонами, и поднялась, а спустя сутки в состоянии разочарования заметно просела. Отдаленные результаты, как мне кажется, не должны быть катастрофичными: инвесторы, как вы справедливо заметили, предвидели такой исход, и их ожидания, соответственно, были заложены загодя в цены акций. Во-вторых, рынки рассматривают аргентинский случай как особый, не отражающий нисколько общего состояния развивающихся экономик. Третье и главное: ВВП Аргентины мал, менее 1% мирового валового продукта, ее финансово-экономические связи с другими странами очень скромные.
При этом договор, который Аргентина подписала с «обменниками», содержит следующий пункт: должник не вправе соглашаться на иные условия возврата долга кредиторам – неподписантам без того, чтобы эти же самые условия не обрели силу в расчетах с подписантами. «Обменники», чтобы гарантировать продолжение хоть каких-то платежей, были готовы забыть об этом каверзном пункте, хотя его действие прекращается только 31 декабря сего года. Но им запрещает о нем забывать судья Грисе. Мало того, его честь заявил, что если Аргентина не удовлетворит законные претензии «стервятников», он не позволит ей вообще расплачиваться ни с какими кредиторами и загонит ее в дефолт. Аргентина ослушалась судью и перевела в нью-йоркский банк Mellon, обслуживающий кредиторов, $539 миллионов. Грисе пришел от этого в бешенство и пригрозил банку суровыми санкциями за неуважение к суду в случае передачи денег «обменникам».
Угрозы возымели действие: распределение сумм аргентинских платежей по процентам приостановилось 30-го июня. Льготная отсрочка платежей на месяц, которая была у Буэнос-Айреса, истекла 30 июля, и на следующий день рейтинговое агентство Standard and Poor’s официально объявило о частичной несостоятельности Аргентины.
Тот или иной компромисс был бы выгоден и «обменникам», и «стервятникам», и, конечно же, самой Аргентине, которая крайне заинтересована в возвращении на мировые кредитные рынки, допуска к которым она фактически лишена с 2001 г. Но часы пробили полночь, и карета превратилась в тыкву. Возможно ли в будущем обратное превращение? Собеседник РС – экономист Десмонд Лахман, в прошлом ответственный сотрудник Международного валютного фонда, а ныне ведущий специалист Института American Enterprise в Вашингтоне:
-Думаю, эту ситуацию можно отмотать обратно. У Аргентины есть шанс, хотя это и не просто, договориться со «стервятниками» и с большинством кредиторов – «обменников». Особенно если первые предложат компромиссный вариант судье Грисе. Впрочем, это все в будущем. А пока что время выплаты процентов вышло, льготный срок закончился, и Standard and Poor’s заодно с другими агентствами объявил Аргентину частичным банкротом.
-В 2001 г. на момент дефолта Аргентина должна была иностранцам $81 миллиард. Сегодня сумма долга много меньше - $29 миллиардов. Кроме того, если 13 лет назад дефолт грянул внезапно, что сразу повлекло за собой резкий всплеск инфляции, массовые демонстрации и скачок безработицы в Аргентине до 25%, то на этот раз инвесторы более или менее ожидали наступление частичной несостоятельности. Какой, по-вашему, будет реакция фондовых рынков?
- Краткосрочная реакция может быть какой угодно: за день до дефолта аргентинская биржа ожидала соглашения между сторонами, и поднялась, а спустя сутки в состоянии разочарования заметно просела. Отдаленные результаты, как мне кажется, не должны быть катастрофичными: инвесторы, как вы справедливо заметили, предвидели такой исход, и их ожидания, соответственно, были заложены загодя в цены акций. Во-вторых, рынки рассматривают аргентинский случай как особый, не отражающий нисколько общего состояния развивающихся экономик. Третье и главное: ВВП Аргентины мал, менее 1% мирового валового продукта, ее финансово-экономические связи с другими странами очень скромные.
С одной стороны, конфликт с судебной системой США политически выгоден популистки настроенному аргентинскому руководству. И цена договоренности со «стервятниками» может быть выше цены мини-дефолта. С другой стороны, в Аргентине уже давно держится относительно высокая инфляция, в районе 40%, которая сейчас может разогнаться еще больше; темпы экономического роста медленные. Есть основания предполагать, что из страны в ближайшее время утечет некая часть иностранного капитала, что неблагоприятно скажется на курсе аргентинского песо; так что даже мини-дефолт может быть очень болезненным для аргентинцев. Но не для мировой экономики, убежден Десмонд Лахман:
- Что, однако, делает аргентинский случай знаковым в мировом масштабе, так это решение нью-йоркского судьи Томаса Грисе. Отныне суверенным должникам будет труднее договариваться с кредиторами о реструктурировании своей задолженности, ибо у последних появились стимулы упираться и настаивать на условиях, выгодных только им одним. Если кредитор может рассчитывать на полное удовлетворение своих претензий, ему незачем быть уступчивым в переговорах. Я предвижу, что отголоски этого судебного решения мы будем слышать еще очень долго.
Минусы аргентинского кейса, похоже, перевешивают плюсы, полагает Десмонд Лахман, имея в виду, в частности, последствия этого дела для организации, в которой он проработал много лет, - Международного валютного фонда. МВФ кредитует страны в предположении, что они реструктурируют свои долги, и чем проблематичнее эта задача для государств-участников, тем больше сложностей будет у Фонда:
- Сделка, я уверен, состоится, но прийти к ней будет совсем не просто. Если бы это было не так, то не было бы, наверное, и кризиса. Смотрите: группа «стервятников», которая судится с Аргентиной, требует $1,5 миллиарда. Но этой группой все множество «стервятников» не исчерпывается, и стоит Буэнос-Айресу договориться с нынешними истцами, как на него могут обрушиться прочие «стервятники», имеющие к нему точно такие же финансовые претензии, но составляющие совокупно уже $15 миллиардов.
Альтернативный сценарий: статус дефолта не отзывается, и на Аргентину наваливаются новые иски, что было бы совсем некстати. Далее: «обменники», прятавшиеся под благодушной личиной, сбрасывают маски и в полном соответствии с договором просят правительство Аргентины в ускоренном порядке, ибо официально имеет место несостоятельность, погасить суммарную задолженность по новым уцененным облигациям, которые они получили в обмен на старые, полновесные. Беда только в том, что и эти уцененные бумаги тянут почти на $29 миллиардов. Тем не менее, как мне кажется, прорывного соглашения можно ожидать через месяц – другой – говорит Десмонд Лахман.
Аргентина, может быть, и не является экономической сверхдержавой, но ее мини-дефолт усугубил сгущавшийся в последние недели пессимизм фондовых рынков, и уже на следующий день после анонса, сделанного агентством Standard and Poor’s, котировки акций на главной биржевой площадке мира в Нью-Йорке потеряли около двух процентов своего значения.
Если отношение внешнего долга страны к ее ВВП высокое, то такой стране, как правило, международные агентства присваивают низкий кредитный рейтинг. Который, в свою очередь, служит указанием на повышенный риск суверенного дефолта. Три страны с самым низким кредитным рейтингом в Европе – Греция, Украина. Кипр; в Африке наименее кредитоспособной страной считается Египет; в Азии - Пакистан; в Латинской Америке – квартет в составе Эквадора, Венесуэлы, Белиза и Кубы.
Странам с низким кредитным рейтингом трудно производить заимствования на финансовых рынках. Хуже того, они вынуждены предлагать потенциальным покупателям своих облигаций высокую премию, компенсирующую риск невозврата долга. Так, если гособлигации США с десятилетним сроком имеют годовой купон в 2,5%, то Ямайка, чтобы привлечь покупателей, обещает сегодня 7,65% годовых. В Греции в 2012 г. незадолго до дефолта купон по 10-летним гособлигациям достигал аж 29%.
Нередко сомнительным заемщикам приходится номинировать свои долговые обязательства не в национальной валюте, излишне мягкой и подверженной обесценению в результате инфляции, а в валютах твердых: доллар, евро, иена. Это обычная практика и в Аргентине, и в Белизе, и на Ямайке и на Украине. Аген
