Программу ведет Андрей Шароградский. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Марьяна Торочешникова.
Андрей Шароградский : Со дня взрыва в подземном переходе московского метро на станции "Пушкинская" прошло ровно 6 лет. Поисков организаторов взрыва формально продолжается до сих пор, однако дело уже в ближайшее время может быть закрыто. Тему продолжает корреспондент Радио Свобода в Москве Марьяна Торочешникова.
Марьяна Торочешникова : За 6 лет следователям так и не удалось выяснить, кому и для чего потребовалось взрывать переход. И хотя на первых порах журналисты довольно активно следили за ходом расследования, ни о задержанных, ни об обвиняемых по этому делу никто так и не узнал. Их просто не было. Зато появилось множество версий. Вспоминает директор Информационно-аналитического центра "Сова" Александр Верховский.
Александр Верховский : Сразу стали говорить немедленно просто о том, что там есть чеченский след. Это событие просто стало еще одним эпизодом в разговорах о чеченском терроризме, об угрозе, исходящей из Чечни и так далее. Потом, насколько я помню, выяснилось, что это было криминальное преступление. Так или иначе, разговор о том, что это идеологический какой-то теракт пришлось прекратить. Поэтому, собственно, о нем и забыли. Но, к сожалению, свою такую негативную роль пропагандистскую он успел сыграть.
Марьяна Тимашева : Действительно, от версий теракта сыщики отказались удивительно скоро. В случившемся стали винить коммерсантов. Дескать, они перессорились из-за права торговать в хорошем месте. Но потихоньку и об это забыли. Однако, спустя 6 лет прокурор Москвы Юрий Семин, отвечая на вопросы журналистов о ходе расследования этого происшествия, неожиданно вновь заговорил о чеченском следе.
Юрий Семин: Дело по Пушкинской я знаю хорошо, прошло много лет, оно еще живое, хотя, на мой взгляд, исполнители уже вряд ли живые. Есть у нас такая информация. Наверное, все-таки это было, скорее всего, связано с чеченским следом и, наверное, оно, видимо, будет приостановлено. Так, более конкретно не готов сейчас сказать. Я думаю, может быть, через какое-то время мы к нему вернемся, когда будем это дело... год когда пройдет скоро, мы, наверное, еще его раз посмотрим и тогда определимся. Поэтому сейчас я не готов сказать. Я пять лет примерно к этому делу не прикасался.
Марьяна Торочешникова: Судя по этому заявлению московского прокурора, имена виновников взрывов в подземном переходе на Пушкинской площади в августе 2000 года, вероятнее всего, так и останутся неизвестны. Глухарей (так на милицейском жаргоне называют бесперспективные дела) сыщики не любят. Они им статистику портят. Так что, по мнению наблюдателей, политика нового московского прокурора вполне логична: не можешь найти преступника - повесь дело на мертвую душу. Говорит директор Информационно-аналитического центра "Сова" Александр Верховский.
Александр Верховский : Тот представитель прокуратуру, по-моему, который это заявил, он же сказал, что дело закрыто, потому что, насколько им известно, все подозреваемые в нем мертвы, в смысле совершении этого теракта. Следовательно, искать уже некого. Но это не совсем резонная причина, конечно. Потому что, конечно, не все мертвы, может быть, люди, которые взрывчатку подкладывали, они и мертвы, но редко так бывает, чтобы все прямо причастные за это время успели погибнуть в криминальных разборках. Поэтому недостаточно оснований для приостановки дела. Но, я думаю, что у них не было перспективы дальше их найти. Много же нераскрываемых дел. Я не думаю, что это имеет какой-то политический смысл это решение.
Марьяна Торочешникова: А по мнению обозревателя журнала "Имеешь право" Сергея Тополя, возвращение к разговорам о чеченском следе в деле о взрыве в переходе в Пушкинской площади только повредит.
Сергей Тополь : Я не знаком с теми материалами, которыми новый прокурор располагает. Насколько я понял, он собирается и закрывать эту делу. По какой причине он тоже не сказал, насколько я знаю. Чем чаще мы будем говорить о каком-то чеченском следе в тех преступлениях, которые государство не может раскрыть, тем хуже для нашего государства. Потому что на чеченцев и на бандитов, как правило, все можно списать. А не исключено, что есть какие-то другие корни в этом деле. Может быть наши правоохранительные органы не хотят об этом говорить, или не имеют возможности? Мне трудно судить об этом. Но я бы не стал постоянно все списывать на чеченский след. С моей точки зрения, это неправильно. В стране только более или менее началась какая-то стабильность, и вот опять начинают буддировать этот, так называемый, чеченский след.
Я знаю, что никто и никогда не доказал еще, что именно чеченцы все это делали. Насколько я помню, к тем взрывам, к которым были причастны люди с Кавказа, они были совершенно другой национальности, но не чеченцы.
Марьяна Торочешникова: Сергей, говорят, что события августа 2000 года, когда практически подряд сначала произошел взрыв в переходе на Пушкинской площади, потом трагедия "Курска", потом Останкинская башня еще загорелась в Москве, что вот это все, такая насыщенность негативными событиями как-то повлияла на политику Владимира Путина, что именно после этого он начал закручивать гайки.
Сергей Тополь : Я думаю, что нет такой страны, которая бы пережила в прошлом ХХ веке (будем считать, что 2000 год - это конец прошлого века) такую трагедию. Концовка этого века, конечно, сказалась, сделала какое-то свое дело. Я не знаю, какие вывод сделал Путин. Но то, что произошло в 2000 году, я считаю, что это поставило достаточно жирную точку на трагической истории России ХХ века. Не дай бог, чтобы это повторилось.
Марьяна Торочешникова: Взрывное устройство мощностью 800 граммов в тротиловом эквиваленте, начиненное шурупами и винтами, сработало в подземном переходе на Пушкинской площади около шести часов вечера. В это время здесь бывает особенно много людей, переход ведет сразу к двум оживленным станциям метро. 8 августа 2000 года в результате взрыва здесь погибли 13 человек, 7 из них скончались на месте, 6 - в больницах от полученных ран и ожогов. Более 100 получили ранения.
Следователям удалось выяснить, что пакет со взрывчаткой у одного из торговых павильонов (в переходе их множество) оставили двое неизвестных мужчин. Свидетели видели их выбегающими из подземного перехода за минуту до взрыва. Его мощности хватило, чтобы разрушить близлежащие торговые палатки и частично повредить конструкции перехода.
Теперь о взрыве в подземном переходе напоминает лишь мемориальная доска, ее повесили здесь на 40-й день после трагедии, и запрет на продажу во всех подземных торговых точках Москвы горючих веществ, в том числе спичек и зажигалок. В 2000 поговаривали, что, если бы не они, вызванный взрывом пожар был куда меньше.
Пушкинская площадь по-прежнему остается одним из самых популярных в Москве местом встреч, но многие признаются, хотя и не были здесь во время трагедии, с тех пор не любят спускаться в тот самый переход. А если и приходится, невольно стараются пройти его как можно быстрее.
