Елена Фанайлова: Две книги с витрины модного магазина «Республика», который торгует не только книжками, но музыкальными и кинодисками, особо любим молодыми московскими дизайнерами и художниками. Первая книга – сборник статей американских теоретиков медиа, социологии и философии под редакцией Ким Акасс и Джанет МакКейб, называется «Обсуждаем "Секс в большом городе"». Сериал сейчас повторяют по российскому каналу НТВ, а когда в 1999 году он вышел на американском кабельном канале Ноme Box Office, то довольно быстро стал национальным хитом и, естественно, объектом для анализа. Возможно, самое шокирующее для российских поклонниц сериала откровение книги – что главные героини демонстрируют гомосексуальную модель поведения. Телеадаптация сериала в Америке считается творением мужчин-геев. Этого не скрывали создатели сериала, об этом в своих интервью говорила автор книги «Секс в большом городе» Кэндесс Бушнел. А по отношению к героиням, их образу мысли, времяпровождению и отношениям с мужчинами авторы сборника статей «Обсуждаем "Секс в большом городе"» настроены скорее критически, чем сочувственно.Одним из критиков сериала является и Линор Горалик, писатель и продюсер с опытом жизни в Америке и Израиле.
Линор Горалик: У меня от просмотра «Секса в большом городе» - я его смотрела еще не в России, то есть примерно тогда, когда он, собственно, появился, - было очень тяжелое впечатление. Тяжелое оно было от того, какой чудовищно неприятной жизнью живут эти женщины. Мало того, что они одинокие невротички, но они космически, пугающе инфантильны. Это женщины за 30, которые в ситуации, когда одной из них любовник предлагает заняться анальным сексом, отменяют все свои дела и считают необходимым собраться вчетвером для обсуждения этой проблемы. Кроме того, они живут в чудовищно издерганной среде. Это не тянет на комизм. Для комизма они слишком несчастны постоянно. Сериал снят так, что они оказываются не комическими, а трагическими персонажами.
Елена Фанайлова: Трагикомизм сериала «Секс в большом городе», о котором говорит литератор и продюсер Линор Горалик, восходит, оказывается, к фильмам Вуди Аллена, о чем в книге Ким Акасс и Джанет МакКейб есть статья Тома Грочовски, преподавателя Университета Нью-Йорка, любителя шокировать друзей цитатами и из Вуди Аллена, и из сериала, в котором, кстати, гораздо больше пародий и скрытых цитат из классической, серьезной американской и английской литературы, а также кино и театра, чем можно предположить. Кстати, в книге «Обсуждаем "Секс в большом городе"» анализируется не только секс, но и большой город: что такое житель мегаполиса, каковы его привычки, даже то, как гражданская позиция горожанина проявляется в структуре его покупок – такая новая антропология.
Вторая книга, стоящая в витрине магазина «Республика», называется «Дом паука», принадлежит автору, который получил признание широкой публики благодаря кинематографу. Пол Боулз – американский прозаик, 40 лет проживший в Марокко. Бернардо Бертолуччи снял фильм «Под покровом небес» с Джоном Малковичем по его книге. О писателе Поле Боулзе и впервые опубликованном по-русски романе «Дом паука» говорит Александр Скидан, петербуржский поэт и прозаик, переводивший стихи, рассказы и письма Боулза, в переводе Скидана был опубликован роман «Под покровом небес».
Александр Скидан: Я с Боулзом познакомился сначала по фильму. В 1990 или в 1991 году у нас появился фильм Бертолуччи, и там в двух эпизодах появляется сам Пол Боулз. На меня его лицо невероятное впечатление произвело – человека, вернувшегося не знаю из какого круга ада. Что-то в этом лице было совершенно поразительное. Потом я прочитал в переводах Васи Кондратьева, Сергея Хренова первые рассказы Боулза, и он меня поразил своей жестокостью.
Я думаю, что самым точным высказыванием о Боулзе является то, что о нем написал Берроуз: «В Поле присутствовала какая-то зловещая тьма, как в недопроявленной пленке». Вот в этом, пожалуй, главное. Причем он с этой тьмой работал не в каком-то эмоциональном, экспрессионистском режиме, а как-то очень отстраненно, и он давал ей проявиться очень тонко и очень сдержанно. В самых жутких сценах насилия он никогда не прибегает ни к какой экспрессии. Он так по-медицински холодно все это описывает, и это производит совершенно шокирующее впечатление.
Его любимым писателем был Эдгар По – я думаю, это тоже о чем-то говорит. Эдгар По, Боулз – это такие выродки космополитические, которых Америка иногда рождает. Боулз, несмотря на успех в Америке как композитор, - он же писал и для Теннеси Уильямса, и для других известных авторов бродвейских, для 40 фильмов написал музыку - он, тем не менее, сбежал из Нью-Йорка, поселился в Африке, в Марокко, и не любил возвращаться в Америку. Да, собственно, и в Европу тоже.
Как никто в мировой литературе, он описал трагическое столкновение западной цивилизации с восточной, точнее, арабской, или исламской, если угодно. Причем он был колоссальным знатоком этой арабской культуры, он собирал аутентичную музыку североафриканских племен, колоссальную коллекцию собрал. И как раз когда начались войны за независимость, ему запретили пришедшие к власти националисты этим заниматься. Он переводил арабских авторов, путешествовал по Сахаре, был действительно настоящим знатоком. Но при этом он совершенно безжалостно, с хирургической какой-то точностью описал жуткий эффект встречи европейцев с этой арабской, исламской цивилизацией. Я думаю, что в этом есть еще и политический очень важный подтекст, политическое измерение. Особенность, кстати, этого романа, «Дом паука» (или паучихи, потому что там эпиграф из Корана, и в Коране речь идет о паучихе): в 1981 году он пишет предисловие для нового издания, потому что роман писался в 1954-55 годах, и он пишет, что начинал он этот роман просто из желания как-то рассказать о Фесе. Это такой городок средневековый, неподалеку от Танжера, тоже в Марокко, и тоже он принадлежал Франции, входил в эту интерзону. И он начал писать – и вдруг в какой-то момент началась война за независимость. И он понял, что продолжать этот роман уже не может так, как он его задумал. Понимая, что он не должен впадать в политику, не должен занимать точку зрения одной из сторон, тем не менее, он понял, что все это к этому подталкивает. И роман действительно получился в каком-то смысле политическим.
Роман вот об этой сложной ситуации, когда с одной стороны – борьба за независимость; с другой стороны, националисты, фундаменталисты, которые приходят к власти, оказываются в каком-то смысле куда более европейскими в своих чаяниях, мобилизации, нежели французское колониальное правительство, которое просто пыталось, исходя из собственных интересов, заморозить вот это средневековье. И Боулз это очень здорово описывает, вот эту непонятность, растерянность и целый клубок неразрешимых противоречий, которые сегодня мы уже по какому разу переживаем в разных точках мира – это и израильско-палестинский конфликт, и бесконечные эти войны на Ближнем Востоке, и ситуация с терроризмом, и наша чеченская проблема. В каком-то даже прагматическом измерении Боулз, конечно, невероятно полезный автор, уже не говоря просто о его эстетических, литературных достоинствах, которые делают его одним из главных американских писателей XX века.
Елена Фанайлова: Мнение переводчика Александра Скидана разделяют такие современники и соотечественники Пола Боулза, как Гор Видал и Джой Кэрол Оутс.
