11 российских моряков, членов экипажа эстонского судна Tahoma Reefer, сгоревшего у берегов Либерии в середине августа, вернулись на родину в Архангельск. Более двух с половиной недель граждане России провели в столице Либерии Монровии в качестве заложников. Что произошло у берегов Африки? Кто помог землякам выехать на родину? Об этом сами моряки рассказали на пресс-конференции, состоявшейся сразу после прибытия в Архангельск.
По словам моряков, всех их при трудоустройстве уверяли, что Tahoma Reefer - олицетворение надежности. На поверку все оказалось иначе. 11-го августа на корабле начался пожар. Либерийские пожарные, как утверждают члены экипажа, не проявив расторопности, позволили кораблю сгореть. Команду выселили на берег. 2000 тонн рыбы на борту и оставшееся топливо, по словам моряков, были разворованы либерийцами. Порт же Монровии предъявил судовладельцу счет за обслуживание, а чтобы деньги пришли быстрее, власти блокировали выезд моряков из страны. Первыми подняли тревогу жены заложников. Именно от них о случившемся узнали в министерстве иностранных дел России. Почти чудом удалось организовать вылет россиян из Либерии. Основные претензии пострадавшие предъявляют сейчас к судовладельцу. По их словам, хозяева судна равнодушно отнеслись к своим работникам, не оплатили положенную половину дороги домой и не выдали заработную плату.
«Кто бы нам подсказал, как судиться с иностранцем, - заявил один из членов экипажа. - Для него мы вообще никто. Он просто от нас отказался.
Шанс отсудить хоть что-то равен нулю - такое заявление сделал на пресс-конференции глава архангельского профсоюза моряков Александр Красноштан. Имущества у судовладельца было всего ничего - всего один как раз сгоревший корабль, да и зарегистрирован он на Карибских островах. По мнению Красноштана, выход из подобных ситуаций один - создать в Архангельске специальный фонд, и на его основе обеспечивать финансовую поддержку тех, кто станет заложником недобросовестного судовладельца.
Из рейса моряки вернулись почти без денег и каждому из них сейчас нужно подумать о работе, каждый из них, по их собственному признанию, готов выйти в море хоть завтра, вне зависимости от того, какой флаг будет развеваться над судном - российский триколор или иностранный стяг.
Наблюдатели полагают, что ситуации, подобной либерийской, не случилось бы, если бы судно было российским. На судовладельца в таком случае мог бы повлиять тот же профсоюз. По статистике, под иностранными флагами в море работают более 25 тысяч наших соотечественников, и механизм действий, в том числе в ситуации, сложившейся в Либерии, должен быть отработан.
