Казалось, сегодняшний день пройдет спокойно – всю первую половину дня пушки молчали, однако к вечеру обстрел Донецка возобновился. Около 6 вечера артиллерийский огонь велся по железнодорожному вокзалу и близлежащим территориям. Возобновились перестрелки из тяжелых орудий и систем залпового огня и по периметру города, в районе 7 вечера моему знакомому чудом удалось уйти из-под плотного обстрела на объездной, машину, которая шла впереди, накрыло дождем осколков, после чего она стала похожа на решето. Однако никто из находившихся внутри авто не пострадал. Чудеса случаются!
На вокзал мне попасть не удалось – плотный парень в красном спортивном костюме представился сотрудником ГАИ и объяснил, что ему дано указание заворачивать весь автотранспорт – дэнээровцы ожидают повторного обстрела. Мы оказались не единственными, кто хотел попасть на вокзал, за нами подъехала машина – две женщины на пассажирских сиденьях и мужчина за рулем. "Нам на работу", – почему-то смеясь в голос, объяснила одна из них, ярко накрашенная и нарядно одетая. "Идите, если не боитесь", – махнул рукой новоиспеченный гаишник в красном спортивном костюме, но женщин его великодушие не вдохновило. Машина резко развернулась и с пробуксовкой рванула восвояси. Метрах в 200 от нас еще дымится сгоревший троллейбус. Во время обстрела он был пуст, вообще пока о жертвах на вокзале ничего не известно. Возможно, их и не было, поскольку снаряды, как говорит "сотрудник ГАИ", ударили по находящимся на большом расстоянии от здания вокзала административным корпусам. Впрочем, он ничего не берется утверждать, сам не видел. Рассказывали.
8 часов вечера. Мы несемся по абсолютно вымершим донецким улицам. Дороги освещены, светофоры исправно переключаются с одного цвета на другой... и ни души. В центре фактически редко увидишь освещенное окно в жилом доме. "Это кварталы, где жили богатые, – говорит водитель, – они уехали сразу". Днем в городе тоже крайне малолюдно, но это не значит, что большинство дончан стали беженцами. Нет, людей в Донецке все еще много, просто они предпочитают без нужды не покидать свои дома и квартиры. Когда пару дней назад, после обстрела Дома культуры в окрестных пятиэтажках повылетали стекла, десятки и десятки жителей повысыпали на улицу разгребать ветки и убирать осколки стекла.
Кроме всего, похоже, что многие из тех, кто выехал, начинают возвращаться. "Много загоревших людей, – делится впечатлениями мой водитель, – видимо, были на море – в Крыму или в Бердянске, а сейчас деньги все вышли и, хочешь не хочешь, приходится ехать обратно". Супермаркет "Армстор", куда я зашел днем, был полон, ни малейшего намека на войну. У касс очереди, ассортимент кажется вполне обычным, люди спокойно, без тени тревоги и нервозности покупают продукты. При этом не возникает ощущения, что они пытаются запасаться всем необходимым впрок. В корзинках обычный набор на 2-3 дня от силы. А вот мужчина расплачивается за бутылку колы и пачку печенья. За ними и заходил.
Любопытно, что автомобилей на проезжей части хоть и немного, но явно больше, чем пешеходов на тротуарах. Донецк забыл об автомобильных пробках, а водители о правилах дорожного движения. На дорогах еще не полный бардак, но проезд на красный свет стал обычным делом. Нарушителей редко, но ловят и наказывают патрули ДНР, которые в последнее время начали контролировать уличное движение. "Одного поймали, – рассказывает мужик на радиорынке, куда я сегодня заехал купить батарейки, – выписали штраф. А он спрашивает: "Где оплачивать?" Ему отвечают: "Где хочешь, там и оплачивай". В городе работает только один банк "Ощадбанк". Возле него гигантская очередь.
Вчера мой водитель слегка разнервничался, когда мы поехали к площади 26 бакинских комиссаров, которую минут за пять до этого плотно обстреляла артиллерия. Огромный густой клуб черного дыма, поднявшийся над местом обстрела, выглядел действительно неприятно. "Я не поеду туда, – сказал он, и я покорно выбрался из машины, собираясь продолжить путь пешком. Рядом стоял мужик, напоминавший бродягу, – три или четыре зуба во рту, клочковатая щетина на лице и оборванная куртка. "Мотоцикл подойдет?" – спросил он меня. "Для чего?", – не понял я. "Довезу", – бросил он по-свойски. И вот уже без всякого ветерка на какой-то немыслимой древней колымаге мы ковыляем по направлению к площади. Потрепанный жизнью мотоциклист рассказывает мне, что не может пробиться к первым лицам ДНР, хотя располагает очень важной для них информацией о диверсантах, предателях, карателях, марсианах и озоновых дырах. Я поддакиваю, выражая изумление и сочувствие.
Когда по 26 комиссарам вновь заработала артиллерия и люди бросились прятаться кто куда, мой мотоциклист не повел и бровью. Он продолжал вышагивать между горящими машинами, сломанными ветками и мертвыми телами, продолжая что-то приборматывать себе под нос. Видимо, пытался выйти на одну космическую волну с первыми лицами ДНР. Он же и привез меня к гостинице, у которой нас, то ли с восхищением или даже с истинным восторгом, разглядывали журналисты, вышедшие покурить.
"Брат, – тронул меня сегодня на улице за плечо лет 20 сепаратист в камуфляже, – дай десять рублей (здесь так называют гривны). Голодный я".
