Один из самых успешных и экстравагантных арт-дилеров Нью-Йорка Филипп Сегало решил открыть миру старинное искусство американских шейкеров. Точнее – их мебель, которую он собирается представить на всемирной ярмарке в Маастрихте. Изделия сектантов обещают стать сенсацией. Об этом говорят цены на аукционах – от 15 тысяч за кресло-качалку до 300 тысяч за платяной шкаф простой, но изумительной работы.
Шейкеры, которых в России издавна называют трясунами, – религиозная секта, перебравшаяся из Англии в Америку. Вот что о них велеречиво рассказывает источник столетней давности:
Эта религиозная конфессия была основана Матерью Энн Ли, прибывшей в Нью-Йорк из Англии с семью последователями в 1774 году. Они верили в равенство мужчины и женщины, а также всех рас и национальностей. Сообщества трясунов-шейкеров выращивали и делали почти все, в чем они нуждались. Имущество их было общим. И они не верили в брак.
Зато они верили, что второе пришествие Христа состоялось, что матушка Энн Ли – его земное воплощение, что царство Божие уже наступило, и трясуны первыми вкусили от его плодов. Попросту говоря, шейкеры верили, что живут в раю. Их мир был совершенным и завершенным. Он не нуждался в будущем, а значит, в детях: в раю, говорил Христос, не женятся. Поэтому шейкеры жили в целибате, соблюдая строгое разделение полов. Только танцевали они вместе – в кружок, по много часов, на каждом богослужении. Отсюда и название.
Порядок был манифестацией Бога для шейкеров. Они верили, что обитать в раю должно быть легко и просто, как внутри больших часов, какими они видели Вселенную. "Колхоз" трясунов бесперебойно производил счастье, ибо они вели всегда одинаковую и потому предсказуемую жизнь, которая находила себе выражение в предельно рациональном устройстве быта.
Все жители делили многоэтажное общежитие с гигантскими окнами, чтобы экономить на свечах. В ярко-желтых (чтобы светлее) спальнях стояли широкие койки вдоль занавешенных для тепла кирпичных стен. Больница, оборудованная сидячими ваннами. Аптека с лекарственными растениями, которыми шейкеры славились на всю страну. Для духовных упражнений – синяя, как небо, молитвенная зала без признаков мебели. Трапезная вмещала всю общину, в период расцвета – человек 200. Длинные столы, стулья с низками спинками, чтобы проще поднимать, когда пол моют. Есть полагалось молча, поэтому на каждых четырех человек ставился поднос со столовыми приборами, включая солонку – чтобы не надо было ничего просить у соседа. На обед уходило всего десять минут, но ели вкусно: каждое утро – яблочный пирог.
Та же экономия усилий и чистота линий отличает все хозяйство шейкеров. Они изобрели круглый скотный двор, чтобы проще кормить скотину, стиральную машину из дерева и овальные коробки, занимавшие меньше круглых места на полке. Их ремесло не терпело избытка – никаких украшений, узоров, ничего лишнего. Зато каждая без исключения вещь, вышедшая из шейкерской мастерской, – метла, шкаф, те же знаменитые на всю Америку овальные коробки для мелочей – сияет добротностью, "идеальностью": лучше просто не сделать. Здесь и следует искать ключ к шейкерской эстетике, которая оказалась намного долговечней их теологии.
Дизайн шейкеров восхитил художников-модернистов и архитекторов-функционалистов, когда они открыли себе неожиданных предтеч в трясунах. И действительно: поселения, ставшие теперь музеями, выглядят так, будто их построил Корбюзье пасторального века. Но в отличие от его развалившихся шедевров, изделия шейкеров сохранились в первозданном совершенстве и прелести. Как в дзэне, столь созвучном практике шейкеров, красота здесь рождалась невольно – от брака утилитарной пользы со страстным усердием.
Сами шейкеры, при этом, не интересовались искусством, да и не знали его. Но благочестие труда вдохновляло все, что они делали. В том числе ту небольшую картину, которую мне удалось купить.
Шахматная рамка, тщательно загрунтованный холст, а на нем чисто- красное яблоко с зеленым листком. Написанное честно и прямо, оно светится изнутри и приковывает взгляд. Сразу видно, что это – праяблоко, первое и единственное. Наверное, так выглядел плод с Древа познания. Но жившие в строгом безбрачии шейкеры не познали его вкуса. Поэтому они, собственно говоря, и вымерли. Жалко.
