В Ялте, где проходят торжества по случаю 70-летия конференции глав трех союзных держав антигитлеровской коалиции, 5 февраля открыли памятник так называемой "Большой тройке" – Черчиллю, Рузвельту и Сталину. Десятитонная бронзовая композиция высотой в четыре метра создана скульптором Зурабом Церетели. Его творение отныне украшает вход в Ливадийский дворец.
Десять лет назад Зураб Церетели уже пытался подарить Крыму свою "Большую тройку", однако в год 60-летия Ялтинской конференции дар был отвергнут. Общественность возмутилась, сочтя кощунственным увековечивание Сталина, поскольку он "воплощает для украинцев, крымских татар и других народов преступный террористический режим, уничтоживший миллионы людей". Но это было до захвата Крыма Россией и решение принимало другое государство. Затем плодовитый скульптор пытался пристроить свое творение в Волгограде и на Поклонной горе в Москве. Не вышло. Но то были немного другие времена.
И вот скульптурная группа, в состав которой входит вождь народов, больше не томится в мастерской Церетели. Заместитель главы Меджлиса крымско-татарского народа Нариман Джелял возмущен случившимся:
Крымские татары даже спустя 70 лет очень болезненно переживают, казалось бы, столь далекое событие, как тотальная депортация
– Я лично и в целом Меджлис крымско-татарского народа неоднократно убеждали и заявляли, что было бы неправильно устанавливать в Крыму любые памятники с такими историческими личностями, которые неоднозначно воспринимаются частью крымского сообщества. В частности, роль лично Сталина в судьбе крымско-татарского народа и многих других народов, в первую очередь малых народов бывшего Советского Союза, всем известна, и она носит яркий негативный окрас. Крымские татары даже спустя 70 лет очень живо, очень болезненно переживают, казалось бы, столь далекое событие, как тотальная депортация, которая, хочу напомнить, самим Советским Союзом признана преступной. Так что устанавливать памятники Сталину, какие-либо иные публичные изображения этой исторической личности – это воспринимается большинством крымских татар как какое-то оскорбление.
Я лично, как человек, который знает историю, который преподавал детям историю, ни в коей мере не хочу умалять роль Ялтинской конференции в ходе Второй мировой войны, роль тех договоренностей, которые были достигнуты лидерами трех страх антигитлеровской коалиции, для послевоенного мира. Мы все прекрасно помним о положительных и отрицательных сторонах этого события. Однако отметить Ялтинскую конференцию, ее важность можно многими способами, гораздо менее оскорбительными для кого-то, чем установка этого памятника, который, с моей точки зрения, и художественной ценности особой не имеет. Это такая времен советского реализма скульптура, которую пытались установить очень долго.
Особый отпечаток на эту ситуацию накладывает тот факт, что мы знаем очень живое, трепетное, где-то даже чрезмерное внимание в России к событиям Великой Отечественной войны. Но при этом не стоит забывать, что события Второй мировой войны, события войны непосредственно в Крыму очень серьезную дискуссию вызывают и в межнациональной сфере. В частности, в отношениях между крымско-татарским коренным населением и другими жителями Крыма. Поэтому очень и очень аккуратно нужно относиться к любым памятникам, к каким-то мероприятиям, которые связаны с этими событиями и с конкретными историческими личностями.
Никто из крымских татар не будет спорить, что можно проводить международные конференции, посвященные Ялтинской конференции. К тому же есть целый музей – Ливадийский дворец, который, собственно, посвящен в основном этому событию. Существует немало картин, фотографий, много чего иного, что напоминает об этом очень важном событии в истории 20-го века. Но желание некоторых людей отметить памятную дату таким способом, как установка этого памятника, мы не можем приветствовать.
– Меджлис крымско-татарского народа или отдельные его представители собираются каким-то образом отреагировать на установку этого монумента?
– Мы всегда старались действовать исключительно мирными, правозащитными способами. Мы никогда не объявляли войну памятникам. Даже в период украинского Майдана в прошлом году, а именно 23 февраля прошлого года, мы собирали митинг на центральной площади Симферополя, где находится памятник Ленину, а в это время в Украине, как вы помните, был "ленинопад". Даже тогда мы смогли отдельным горячим головам сказать, что мы не должны таким способом решать вопросы. Должно быть достигнуто взаимопонимание. И мы тогда смогли убедить в том, что памятник Ленину не должен сноситься способом, смахивающим на вандализм, а нужно убедить власти, что, возможно, этому памятнику уже место где-нибудь в музее или в каком-то специально созданном парке советской истории, а центральную площадь давно должно украшать нечто иное, например, какой-нибудь прекрасный фонтан.
Мы же не требуем установки памятника хану Девлет-Гирею, потому что могли быть возражения, ведь он же спалил когда-то Москву
Здесь, к сожалению, мы видим иной подход. Инициаторы установки этого памятника в Крыму, видимо, настолько этого хотели, что их желание преобладает над пониманием того, что это может кого-либо оскорбить. Многие мои коллеги подозревают даже осознанное намеренное кого-то уязвить. Я бы не хотел в это верить, но, к сожалению, и полностью отказаться от этой мысли я тоже не могу. Более того, я ожидаю, что скоро будет очередное празднование указа императрицы Екатерины Второй о присоединении Крыма, Тамани и прочих земель к России. Опять-таки можно ожидать подобных действий. При этом не будут обращать внимания на то, что отношение крымских татар, утративших в результате того указа императрицы собственную государственность, совершенно иное.
Когда нас призывают быть толерантными, нас призывают быть понятливыми и так далее, мне хотелось бы с тем же самым призывом обратиться и к остальным. Есть исторические личности, роль которых неоднозначна, скажем так. Мы же не требуем установки памятника, например, хану Девлет-Гирею, потому что могли быть возражения, ведь он же спалил когда-то Москву. У нас достаточно много иных людей, увековечить память о которых мы бы могли и которые не вызывали бы каких-то серьезных разногласий, – говорит Нариман Джелял.
