На этой неделе стало известно, что еще летом прошлого года был арестован ученый-физик из закрытого ядерного города Сарова Владимир Голубев. До недавнего времени интересы Голубева представлял государственный защитник, однако несколько дней назад ученый все же обратился к адвокату из Нижнего Новгорода Евгению Губину, который и рассказал СМИ о предъявленных Владимиру Голубеву обвинениях:
– В июне 2014 года было возбуждено уголовное дело в отношении бывшего сотрудника Российского федерального ядерного центра Владимира Голубева. Центр находится в городе Сарове Нижегородской области, это секретное предприятие. Голубеву предъявлено обвинение по статье 283, часть 1, то есть в разглашении государственной тайны. С него взята подписка о невыезде и неразглашении материалов предварительного расследования, – сообщил Евгений Губин Радио Свобода. По словам Губина, следствие считает, что секретная информация была разглашена Голубевым в его докладе на конференции в Чехии:
– Сфера научной деятельности Голубева – взрывчатые вещества. По версии следствия, в научном докладе, сделанном Владимиром Голубевым на конференции в Чехии, были использованы материалы, представляющие государственную тайну. По версии защиты, там ничего секретного не было.
Конференция, выступление Голубева на которой привело к возбуждению уголовного дела, – ежегодный семинар “Новые тенденции в исследовании энергетических материалов”, проходящий в чешском городе Пардубице с 2001 года. Как можно выяснить из опубликованных на сайте конференции программ семинара, Голубев регулярно участвует в его работе с 2007 года, и тексты его докладов выходят в сборниках материалов конференции практически каждый год.
Радио Свобода связалось с Татьяной Пивиной, ведущим научным сотрудником Института органической химии РАН, которая не только, как и Владимир Голубев, много лет участвует в работе семинара в Падрубице, но и является членом его научного комитета. Пивина рассказала, что большая часть участников семинара – студенты, аспиранты и молодые ученые:
– Семинар этот очень важен в первую очередь для молодых ученых, особенно российских. В области энергоемких материалов у нас сейчас нет среды для оценки объективного качества их работы, и этот пробел восполняет семинар в Чехии. Спонсоры семинара – университет Пардубице и американские и европейские исследовательские центры, как военные, так и гражданские. Восемьдесят процентов участников семинара – студенты, аспиранты и молодые ученые, которые имеют возможность пообщаться с ведущими учеными в этом направлении – их среди участников процентов 20. Кроме того, на конференции нет денежных сборов с участников: как вы понимаете, для многих российских исследователей это очень важно. Я боюсь, что поднявшаяся шумиха может отпугнуть российскую молодежь от участия в этом семинаре – это будет катастрофой.
Пивина относит Голубева именно к 20 процентам участвующих в конференции мэтров. Особенно хорошо она запомнила его по драматичной встрече в аэропорту Минска, через который оба ученых направлялись на семинар в Пардубице в апреле 2012 года:
– Мы летели с коллегами в Чехию на семинар, к нам подошел Владимир Голубев, он выглядел потерянным, был взбудоражен – как оказалось, накануне его здесь же задержали правоохранительные органы, забрали компьютер, ему пришлось пропустить самолет, компьютер так и не вернули. Выглядело это чем-то в эстетике холодной войны. По моему впечатлению, это человек совершенно порядочный, ответственный за свои дела и суждения, не такой, который стал бы продавать родину.
– Голубев не объяснил, с чем было связано его задержание в аэропорту?
– Он сказал, что это, по всей видимости, разборки, связанные с его работой в Ядерном центре. Кажется, там были какие-то недоброжелатели, которые это дело инспирировали. Подробностей я не знаю, это все только с его слов. Но мне показалось, Голубеву можно доверять.
Радио Свобода удалось обнаружить и другие следы происшествия в Минске. На сайте RosPravosudie.com размещено решение городского суда Сарова от 4 апреля 2013 года по иску Владимира Голубева к работодателю – Российскому федеральному ядерному центру и головной организации – корпорации "Росатом". Иск был частично удовлетворен. Вот цитата из этого документа:
“Голубев В.К. обратился в суд с исковым заявлением к ФГУП РФЯЦ-ВНИИЭФ и Государственной корпорации "Росатом", указывая, что 16 апреля 2012 года в аэропорту г. Минска сотрудниками белорусских спецслужб в отношении него была совершена провокация, в результате которой у него были отобраны личные вещи и сорвана посадка на самолет, вылетающий в г. Прага, куда он направлялся на научную конференцию. Ему удалось выяснить, что провокация была организована службой безопасности ФГУП РФЯЦ-ВНИИЭФ. Согласно ответу заместителя начальника отдела УФСБ в г. Сарове отобранные у него вещи находятся в Госкорпорации "Росатом". 13 августа 2012 года он обратился к руководителю ФГУП РФЯЦ-ВНИИЭФ, который в нарушении Закона передал его заявление на рассмотрение в службу безопасности РФЯЦ-ВНИИЭФ, действия которой он обжаловал. 29 ноября 2012 года он обратился к руководителю Госкорпорации "Росатом", но ответа не получил”.
Из этого текста можно сделать вывод, что между Владимиром Голубевым и администрацией РФЯЦ еще в 2012 году существовал конфликт. Мог ли он стать катализатором нынешнего преследования Голубева со стороны правоохранительных органов? В поиске ответа на этот вопрос корреспондент Радио Свобода разыскал личный электронный адрес Владимира Голубева. Физик, находящийся под подпиской о неразглашении материалов предварительного следствия по уголовному делу, согласился рассказать некоторые подробности своего конфликта с руководством, не касаясь нынешнего обвинения.
В своем электронном письме Владимир Голубев рассказал, что работает в ВНИИЭФ (сегодня это Российский федеральный ядерный центр) с 1974 года, после прохождения там же дипломной практики. У Владимира Голубева около трехсот публикаций по различным аспектам физики взрыва.
Голубев упоминает конфликт, возникший между ним и начальником отдела, где работал ученый, Станиславом Новиковым, еще в 1986 году. По мнению Голубева, дальнейшие события явились отголосками той ситуации, которая, насколько ему известно, затронула интересы и других людей в руководстве института, в частности директора ВНИИЭФ Евгения Негина. В качестве причин конфликта Голубев называет свой “не очень хороший характер”, “неуступчивость”, привычку отстаивать свою позицию, “нежелание подчиняться произволу и рэкету”. Более подробно рассказать об этой истории он предполагает в ближайшее время.
В условиях закрытости города и менталитета его обитателей для этих служб не представило большого труда полностью изолировать меня от внешней касающейся меня информации и заняться моим "воспитанием"
Голубев отмечает, что всегда активно работал и неукоснительно соблюдал трудовую дисциплину, и для его “воспитания” были подключены режимная служба ВНИИЭФ и плотно взаимодействующая с ней служба ФСБ. “В условиях закрытости города и менталитета его обитателей для этих служб не представило большого труда полностью изолировать меня от внешней касающейся меня информации и заняться моим "воспитанием" путем создания постоянной атмосферы негативизма по отношению ко мне и ко всем моим реальным и вымышленным действиям”, – пишет Владимир Голубев.
Стремясь защитить себя, физик неоднократно обращался в суд, однако, судя по всему, безуспешно. Деятельность суда, как и всех остальных служб в Арзамасе-16, позже переименованном в Саров, Голубев в своем письме называет “специфической”.
“Я спокойно работал, как мог, поскольку не мог сменить "климат" из-за невозможности обменять квартиру и вывезти мою семью, члены которой, жена и две дочери, оказалась заложниками моего положения. Сменить квартиру на Нижний Новгород и вывезти семью мне удалось только где-то в 2000 году, однако сам я остался жить и работать в Сарове. Отчасти это было связано со "спортивным интересом", то есть с той же глупостью, смогу ли я устоять при постоянном прессинге системы. С другой стороны, казалось, что развитие общества пойдет в прогрессивном направлении и методы и средства, используемые административной властью, будут меняться. Придавить меня путем лишения каких-то средств производства типа "молотка и зубила" было невозможно, поскольку я полностью перешел на аналитико-теоретический род деятельности и все мои инструменты умещались в моей голове, оторвать которую третирующие меня граждане не решались или не могли”, –рассказывает ученый в письме.
Голубев считает, что “постепенно его положение становилось все более шатким”, а привести к этому могли “общие тенденции развития страны, не всегда и во всем положительные”. В 2008 году после поездки на научную конференцию "Новые модели и программы для ударно-волновых процессов в конденсированных средах" в Португалии, где Владимир Голубев представил 6 докладов, против него было возбуждено внутреннее дело по одному из докладов. В этом деле, во многом напоминающем нынешнее, утверждалось, что приведенные в докладе материалы были материалами для служебного пользования. Физик считает, что дело было сфабриковано отделом режима ВНИИЭФ и директором ИФВ Анатолием Михайловым. Тогда все закончилось объявлением Голубеву директором ВНИИЭФ Костюковым выговора. Голубев указывает, что этот выговор позже был отменен в результате серии судебных процессов в 2009 году. Желая окончательно восстановить справедливость, Владимир Голубев обратился в правоохранительные органы с заявлением о привлечении Анатолия Михайлова к ответственности по статье 307 УК РФ "Заведомо ложные показание, заключение эксперта, специалиста или неправильный перевод", но дело, по словам Голубева, было “успешно замято”. Ученый считает, что Анатолий Михайлов, с которым у Голубева и до этого были прохладные отношения, после этой истории “сильно обиделся”.
В зале ожидания отлета группой сотрудников белорусского КГБ, действующих под видом сотрудников таможни Минского аэропорта, на меня был совершен налет, в результате которого у меня были отобраны вещи, а сам я удерживался ими до отлета самолета
Дальнейшие события относятся как раз к задержанию в аэропорту Минска в апреле 2012 года. “В 2012 году я совершал авиационный рейс по маршруту Москва – Прага с пересадкой в аэропорту Минска при поездке на научную конференцию "Новые тенденции в исследованиях энергетических материалов" в городе Пардубице, – пишет Голубев. – В зале ожидания отлета группой сотрудников белорусского КГБ, действующих под видом сотрудников таможни Минского аэропорта, на меня был совершен налет, в результате которого у меня были отобраны вещи, а сам я удерживался ими до отлета самолета”.
Голубев утверждает, что его собственное расследование, проведенное после возвращения в Россию, показало, что “налет белорусского КГБ” был организован через российское ФСБ режимными службами ВНИИЭФ и Госкорпорации "Росатом". Владимир Голубев обратился к директору ВНИИЭФ Валентину Костюкову и генеральному директору Госкорпорации Сергею Кириенко с просьбой разобраться в сложившейся ситуации, дать оценку действиям их режимных служб и вернуть отобранные у меня вещи. Ответ получен не был, и тогда Голубев вновь обратился в Саровский суд – именно решение по этому делу было процитировано выше.
Голубев рассказывает, что, несмотря на решение суда частично удовлетворить его иск, Костюкову “в результате определенной манипуляции” удалось обойти необходимость дать ответ на запрос Голубева. В то же время, по решению суда ведомство Сергея Кириенко было обязано дать ответ по существу. Однако Владимир Голубев предполагает, что ситуация была доведена до Кириенко слишком поздно, когда уже прошел срок подачи апелляции и решение Саровского суда вступило в законную силу. В итоге апелляция, содержащая, по мнению Голубева, массу заведомо ложных сведений, была продавлена через Нижегородский областной суд. Голубев обратился в Следственный комитет РФ с просьбой возбудить уголовное дело ч. 2 ст. 292 "Служебный подлог" и ч. 1 ст. 303 УК РФ "Фальсификация доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности" в отношении совершивших это преступление лиц, то есть фактически в отношении представителей Сергея Кириенко. Владимир Голубев не исключает, что после его заявлений руководитель госкорпорации "Росатом" также мог “обидеться” на него.
Вот таков небольшой краткий фрагмент сложившейся на настоящий момент ситуации по предельно примитивной и лживой фабрикации уголовного дела о "разглашении" несуществующей государственной тайны
Свое письмо Владимир Голубев заканчивает словами: “Вот таков небольшой краткий фрагмент сложившейся на настоящий момент ситуации по предельно примитивной и лживой фабрикации уголовного дела о "разглашении" несуществующей государственной тайны. Но об этом я смогу рассказать только после снятия незаконно впаренной мне подписки о неразглашении”.
В настоящий момент Радио Свобода не располагает комментариями со стороны Российского федерального ядерного центра и корпорации "Росатом".
Остается напомнить об истории физика Сергея Калякина, бывшего директора обнинского Института ядерных реакторов и теплофизики, также входящего в структуру "Росатома". Калякин был арестован 26 ноября 2013 года и обвинен по ст. 159 УК РФ в "совершении мошенничества, т.е. хищении чужого имущества путем обмана, совершенном группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере". По версии следствия, Калякин похитил бюджетные средства при выполнении Физико-энергетическим институтом контрактов для компании "Росэнергоатом". По мнению стороны защиты, Сергей Калякин подвергся преследованию за отказ участвовать в мошеннической схеме, организованной в российской атомной отрасли. Физик находится в заключении уже больше года, несмотря на поручительства крупнейших российских ученых и общественных деятелей, судебные инстанции уже несколько раз отказывали Калякину в изменении меры пресечения.
