ФСБ закрыло уголовное дело 49-летнего Сергея Минакова, электромеханика гражданского танкера "Койда" Черноморского флота, обвиняемого в шпионаже. Минаков находился в СИЗО "Лефортово" с 30 января 2015 года, его дело, как и дело Светланы Давыдовой, вел следователь Михаил Свинолуп. Подробности дела Сергея Минакова, который живет в Крыму, в Феодосии, неизвестны даже его адвокату: следователи ФСБ отпустили электромеханика, только узнав, что за его защиту взялся адвокат Иван Павлов, которому удалось добиться прекращения уголовного преследования многодетной матери из Вязьмы Светланы Давыдовой. СМИ сообщают, что в начале марта в Москве по обвинению в госизмене задержаны 9 человек. Иван Павлов поделился подробностями выигранных им "шпионских дел", рассказал о новом всплеске шпиономании в России и сообщил, что в "группе риска" – гражданские активисты, ученые и журналисты:

– Дело чудесным образом разрешилось ровно после того момента, как мы заявились в качестве защитников. Во вторник мы позвонили следователям и сообщили о своем желании войти в это дело (с нами заключил соглашение один из родственников Сергея). Получили очень удивленную реакцию следователя, он сказал – давайте возьмем паузу, я вам в среду позвоню, и будем планировать встречу в Лефортово. Мы сказали: "Хорошо". И в среду нам позвонил следователь и сказал, что мера пресечения изменена, и Минаков уехал из Лефортово. То есть он освобожден из-под стражи. Никакой информации от Сергея у нас не было, мы позвонили сразу же родственникам, родственники тоже не в курсе, видимо, Сергей едет в Феодосию, мы до сих пор даже не знаем, добрался ли он до дома или нет. Но предполагаем, что на эту развязку повлияло наше желание вступить в дело.

– Получается, что следователи ФСБ вас побаиваются?

– Я не собираюсь здесь выпячивать свою фамилию. Конечно, у меня есть опыт успешного участия в делах, которые ведут органы госбезопасности. Но о большинстве таких дел мы ничего не знаем, все эти дела практически закрыты. Мы не знаем о фигурантах таких дел, они просто не могут до нас достучаться, не могут рассказать о своем деле, поскольку сидят в Лефортово или других следственных изоляторах ФСБ. Хорошо, что есть общественные наблюдательные комиссии, с помощью них хоть что-то мы узнаем! Хотя им нельзя интересоваться тонкостями дела, обвинения, но они, по крайней мере, рассказывают о том, что такие люди есть, и это уже хорошо.

– Вот дело Давыдовой и дело Сергея Минакова вел, если не ошибаюсь, один и тот же следователь – Михаил Свинолуп. Как вы думаете, у него есть какие-то планы по шпионам? Как возникают эти дела?

– Следователь – достаточно формальная фигура в процессе, к нему приходит уже отработанный материал. Такие дела возбуждаются следователем на основании полученной им информации о совершении преступления. До этого ведется большая работа оперативными сотрудниками, целые отделы и управления разрабатывают фигурантов этих дел. И когда дело уже доходит до следователя, ему просто остается поставить подпись под документом, который называется – постановление о возбуждении уголовного дела. И предполагается, что к этому времени уже собрано достаточное количество доказательств, которые необходимы для инициирования уже юридического процесса предварительного расследования.

– Насколько добросовестно в ФСБ собирают такие данные?

– Ну, в деле Давыдовой, например, с самого начала было видно, что того, что собрали, явно недостаточно. Там о государственной измене не то что даже рано было говорить, там она и не ночевала! Настолько основная фабула обвинения не стыковалась с 275-й статьей, что я до последнего сомневался в отсутствии у них еще каких-то доказательств. Бывает, что в конце вытаскивают какой-то козырь и говорят: вот, смотрите, вы проиграли. Но этого так и не произошло.

– Кто инициирует "шпионские дела" в современной России?

– Есть определенный политический заказ, который сформулирован в этой самой 275-й статье УК. На самом деле, государственная измена – это даже не до конца юридическая норма. В ней больше эмоциональной составляющей. А ее 3-я часть, по которой обвинялась Светлана Владимировна Давыдова, звучит так: "Оказание помощи иностранному субъекту в ведении деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации". Под эти обвинения попадает вообще любой гражданин РФ, контактирующий с иностранцами. Предпосылки возбуждения подобных дел содержатся в самой норме, которая, на мой взгляд, порочна и вредна для права.

– СМИ сообщают, что только в начале марта в Москве по обвинению в госизмене были задержаны 9 человек, приводятся их фамилии. Можно ли говорить о какой-то новой волне шпиономании в России, о ее увеличении, усилении?

– Подобные дела возбуждались всегда. По статистике, в 2013 году возбуждено 15 дел по 275-й статье. Что было в 2014 году, мы узнаем, когда судебный департамент официально опубликует свои данные. Я не исследовал ситуацию в глобальном масштабе, и мне сложно ответить точно, есть ли всплеск. Думаю, что есть, поскольку стало слишком много появляться информации о подобных делах. Позднее увидим.

– А как вам представляется, если смотреть на сегодняшнее законодательство, кто в группе риска? Кто сегодня в России может теоретически стать жертвой шпиономании?

– Меня тоже всегда интересовал этот вопрос, особенно после того, как в 2012 году внесли изменения в 275-ю статью. И возникла третья форма госизмены – в виде оказания помощи иностранному субъекту (напомню, первая форма – шпионаж, вторая – госизмена). В 2013-м я работал по одному из дел, предварительное следствие по которому вели следователи ФСБ. Я поинтересовался у них: что-то эту третью форму вы не применяете нигде... И следователь мне сказал: у нас все готово, у оперативных сотрудников собраны соответствующие досье на гражданских активистов, на журналистов, на ученых, которые часто путешествуют по всяким конференциях, все готово, ждем команды. И вот когда я узнал, что в деле Давыдовой была применена именно эта статья, я понял, что команда прозвучала. И то, что нам удалось добиться в этом деле положительного результата, еще не свидетельствует о том, что эта команда каким-то образом отозвана.

– Что делать, если вас обвинили в шпионаже, в госизмене, в помощи иностранному государству?

– Первое, о чем должен позаботиться обвиняемый по такому делу, – выбрать собственного адвоката, а не того, который работает по назначению следователя. Конечно, следователь будет вам препятствовать в этом, но вы должны требовать, чтобы вам предоставили возможность выбрать адвоката. Называйте фамилию любого известного адвоката, который вас знает и может приехать, по крайней мере, предложить себе замену, если сочтет невозможным вести это дело. Но пользоваться услугами адвокатов, предложенных следствием, нельзя – как показывает практика, такая защита недостаточно эффективна. Кроме того, обязательно нужна максимальная огласка, и дело Светланы Давыдовой – тому подтверждение.