Канал Россия показал исключительно комплиментарный фильм Владимира Соловьева о Владимире Путине. В самых высоких выражениях Путина славили только "свои". На какой этап отношений с вождем переходит Россия? Обсуждают журналисты Матвей Ганапольский и Акрам Муртазаев. Ведущая Елена Рыковцева.
Полная видеоверсия программы
Елена Рыковцева: Канал "Россия" очень долго рекламировал фильм под названием "Президент" о 15 годах президентства Владимира Путина и наконец-то его показал. Оказалось, что это очень тяжело залакированный человек, зацементированный в похвалах своего окружения. Мы обсудим, почему нельзя было показать более-менее живого Владимира Путина, а не его мумию. С нами Акрам Муртазаев и Матвей Ганапольский. Матвей работает на радио "Эхо Москвы" и на украинском радио "Вести". Матвей является последним мостиком между двумя народами.
Матвей Ганапольский: Почему последним мостиком? Народы продолжают дружить, народы продолжают ездить. Я когда прилетел, в аэропорту был рейс из Москвы, нормальный полный самолет. Это какой-то стереотип, убеждение. Народы живут нормально, ну обижены друг на друга. Как говорят, имеют зуб друг на друга. Что поделать – война.
Елена Рыковцева: Будем разрушать стереотипы. Нет, не последний мостик Матвей Ганапольский между двумя народами, еще остаются другие. Акрам, вы посмотрели этот фильм вчера, вы увидели, что Владимира Путина теперь окружают исключительно верные люди, только верным и проверенным товарищам, журналистам, председателям правительства, министрам позволяется о нем говорить. Ни одного ненадежного политолога, ненадежного президента другой державы, который мог бы хоть как-то, хоть что-то критически осмыслить в его деятельности. Вы удивились или все к тому шло?
Акрам Муртазаев: Почему удивился? Это закономерное движение. Это было заметно еще на прямой линии, когда он дистанцировался от простых людей и ушел в несколько другой формат обсуждения, прямая линия превратилась в пресс-конференцию. То есть место "Уралвагонзавода" заняли крупные чиновники – этот тренд заметен и очевиден.
Елена Рыковцева: То есть ничего в этом нового нет.
Акрам Муртазаев: Для меня ничего нового нет, понятно, что ближайшее окружение теперь является его главной опорой. Ближайшее окружение – это все выходцы из одной организации.
Елена Рыковцева: И снимать можно только так, а не иначе. Матвей, по ощущениям, действительно из человека сделали что-то совсем неживое. Вот, говорят, что это рассчитано на народ, что ему будет это интересно смотреть, что он радуется, что у него такой исключительно идеальный президент. Но вам не кажется, что это вредительство по отношению к Владимиру Путину?
Матвей Ганапольский: Нет, это не вредительство. Верхи стоят низов, а низы стоят верхов. В медицине это называется сочетанная травма. Когда человек гибнет в катастрофе, там конкретно непонятно, от чего он погиб, и написано: сочетанная травма. Тут несколько обстоятельств. Первое: другого жанра для Путина просто невозможно. Логика его простая и логика того, кто делал фильм, а фильм делался на соответствующем телеканале, не на "Дожде" же, не "Эхе Москвы", логика такая: враги России все отрицательное скажут, а мы скажем о том, какой у нас замечательный человек руководит страной. Второе: не забудьте, что не в очень отдаленном будущем выборы президента Российской Федерации, поэтому этот фильм, безусловно, будет повторяться и будет показан. Это абсолютно предвыборный фильм. В чем польза такого фильма для Владимира Путина? Во-первых, его можно повторять перед выборами, сделав небольшие дописки, чуть его изменив. Во-вторых, самое главное, если вы заметили, с пугающей частотой, пугающей всех, но только не Владимира Путина, идут его сейчас выступления перед народом. Это понятно почему. Ситуация не самая блестящая, кругом враги, и необходима такая работа окружения для того, чтобы показать не то, что нами руководит херувим, Господь Бог или второй после Бога, а просто нам трудно, но другого человека трудно себе представить. И дальше идут стереотипы: не меняют коней на переправе и так далее. Поэтому это такой политический жанр. Если мы посмотрим какие-то фильмы, я не знаю, будут ли они делаться про выборы американских президентов, то вы узнаете, что Хиллари Клинтон – это второй человек после какого-то американского Бога, так же, как и ее оппонент со стороны республиканцев. Это просто такой жанр. Но этот жанр – попадание в пустоту. Потому что прошел один день с трансляции этого фильма, и он уже накрепко забыт.
Елена Рыковцева: Вы понимаете, дело в том, что разница ровно в том, о чем вы сказали. Вы сказали, что это предвыборный фильм. Если рассматривать это как предвыборный – конечно, это жанр, такой жанр, который существует во всем мире. Но он формально не предвыборный. Это фильм-анализ, он позиционировался как анализ 15 лет президентства Владимира Путина, он не позиционировался как фильм – реклама Владимира Путина. Но вот эта тональность предъявлена людям. Как вы считаете, он действительно рассчитан на то, чтобы они поверили этому анализу, в частности, что он получил разрушенную страну, даже Кудрин говорит, что он получил разрушенную страну, он поднял ее из руин. Вы считаете, эта мысль дойдет до народа и будет воспринята им на сто процентов?
Акрам Муртазаев: Да нет, я не думаю, что мысль дойдет до народа. Потому что то, что я посмотрел, там мыслей очень мало. Вообще я бы стал говорить о том, что понятный жанр такого лирического воспевания испорчен всеми способами, которыми можно, то есть он непрофессионально сделан. Во-первых, фильм чрезвычайно длинный, человек выдержать такой фильм просто не может, показан в позднее время. Еще учтем, что фильм был показан в дату, которая является трагической, 26 апреля в сознании людей трагедия, тем более связанная с Украиной. Можно говорить, что люди не могут делать хороший фильм. Я вспоминаю такой момент, тоже был абсолютно рекламный проект под названием "Малая земля", но он же сделан блестяще, тогда были профессионалы, и сделали текст просто замечательный. В данном случае я вижу просто абсолютную халтуру.
Елена Рыковцева: Вот похвалил его Песков, похвалил Кудрин, похвалил журналист такой-то, похвалил Шойгу. То есть буквально полный набор. Кстати сказать, сегодня собирает Нурсултан Назарбаев свою сумасшедшую кучу процентов, 97,7%, вам не кажется, что его участие в фильме как-то связано с выборами? Он же единственный из президентов СНГ, который был специально снят для этого фильма, специально опрошен. Или это чистое совпадение?
Матвей Ганапольский: Нет, я полагаю, что это чистое совпадение. Я предложил бы всем не накручивать вокруг этого фильма то, чего нет. Вот этот знаменитый принцип – давайте не увеличивать количество сущностей сверх необходимости, – мне кажется, здесь абсолютно правильный. Я продолжаю утверждать, что это предвыборный фильм. Я бы предложил не использовать в отношении фильма этого какие-то принципы художественности. Этот фильм выполняет свою задачу, знаете, с чем я его сравнил: знаменитая реклама одного самого знаменитого прохладительного напитка. Вы знаете, что его рекламируют с пугающей частотой, он во всех спортивных соревнованиях спонсор и так далее. Когда-то я спросил одного американца, который имеет отношение к одной очень крупной рекламной фирме американской, они делали заказы, я его спросил: почему тратятся такие огромные деньги, ведь все равно все этот напиток пьют? На что он мне сказал: дело не в том, что его пьют, дело в том, что если вдруг исчезнет его реклама или она станет реже, то люди подумают, что с этим напитком что-то не в порядке. Они оказались жертвами, в каком-то смысле заложниками, но они продают товар. Путин в данном случае – это тот же товар. Вы заметили, наверное, и помните, что произошло, когда его не было 10 дней, – страна встала на уши. Потому что обычный ритм его присутствия, обязательные 10-11 минут, сначала Украина 15 минут, потом Путин 11 минут, а потом вся жизнь страны за пять минут и погода или меняются местами Путин и Украина, этот ритм был нарушен. Поэтому сейчас для российских граждан абсолютно неважно, чтобы курс рубля был нормальный или здравоохранение нормальное или дороги нормальные, нужен Владимир Путин, который скажет, что с рублем все нормально, что с дорогами все нормально и со здравоохранением тоже. Поэтому это чистый симулякр, но это абсолютный жанр такой, который предпринят. И есть еще одно обстоятельство, на которое я хотел бы обратить ваше внимание: я категорический противник говорить о моих коллегах-журналистах, но этот фильм делал Владимир Соловьев – это и не хорошо, и не плохо. Владимир Соловьев, мы его представляем, но не как человека дома, или с детьми, или когда на отдыхе, мы представляем его на работе, вот как он ведет свою передачу, вот точно так же он сделал и этот фильм. Его передача – это нарезка, в отличие от Киселева, который просто пропагандист и все, Владимир Соловьев – это сложный пропагандист, показывающий мучительный путь, но к достижению той же цели – единственный и неповторимый Владимир Путин, который мучительно продираясь сквозь врагов, принимая мучительные решения, переступая часто через себя, он все-таки принимает те решения и ведет страну к тому величию, за которое и борется Владимир Соловьев на соответствующем телевизионном канале. Поэтому не навешивайте. Это как иметь претензию к автомобилю, что он не летает. Этот фильм предназначен для крепкой езды по российским дорогам.
Елена Рыковцева: Но даже с точки зрения предвыборной и так далее, какие-то лозунги, идеологемы нужно было в него затолкать. Вы со мной согласны, что там очень четко ощущается, каждый гость говорит о том, что 1990-е – это было страшно, было разрушено, было плохо, а он возродил. Вы ощущаете, что такой посыл существует?
Матвей Ганапольский: Это другая история, которая касается не самого этого фильма, а основного принципа российской, с одной стороны, политики, а с другой стороны российской пропаганды. Дело в том, что главная проблема, главный вопрос, главная задача, которая стоит перед Владимиром Путиным и пропагандистами, которые вокруг него, конечно, Владимиром Соловьевым, который делал этот фильм, он прекрасно это понимает, он потому столько времени и на плаву, что он прекрасно ориентируется в том, что нужно, в необходимостях – это не давать никаких обещаний. В чем была категорическая ошибка Дмитрия Медведева? Он слишком много говорил. Он говорил, например, "свобода лучше, чем несвобода". Мы задавали естественный вопрос: где же та свобода, которую вы, Дмитрий Анатольевич, обещали? Он говорил: проверки мешают, их надо убрать. Но проверки продолжались малого и среднего бизнеса, тогда мы говорили: почему продолжаются проверки? На том Дмитрий Анатольевич и погорел, потому что в России нельзя давать никаких обещаний. Чем объединены передачи Соловьева, Киселева, этот фильм? Они объединены общим жанром, который называется "российское политическое фэнтези". То есть перед тобой реальный руководитель, который не говорит о реальных вещах, который говорит о том, что есть Мордор – это Соединенные Штаты Америки, а есть, я бы так сказал, Мордор с салом – это Украина, они хотят какой-то абстрактной смерти России. Но есть великая Россия-матушка, а Путин – это Гарри Поттер, который хочет победить. Русские же любят сказки. Это такая российская пропаганда, которая ушла в мифологию. После распятых мальчиков, распятых ополченцев, после самолета, который сбил себя сам, осталась абсолютно четкая история, которой верят. Должна быть сказка. В жизни, поскольку сказка не получается, Россия живет так, как она живет, есть сказка в телевизоре. В данном случае я, наоборот, хочу похвалить этот фильм, который вы критикуете, не потому, что он плох, просто это идеально выдержанный зрителю в пакетированном виде – узнаваемые абсолютно люди, с кем удалось договориться, кто поставил на Путина окончательно и бесповоротно и кому абсолютно все равно, что с ним будет после Путина, где эти люди перечисляют его достоинства и говорят: коней на переправе не меняют, это самый лучший конь.
Елена Рыковцева: Я думаю, идеальный жанр, который этим пакетом входит очень четко и заполняет ваше сознание, когда та задача, ради которой он делался, выполнена. Вы этим фильмом вдохновлены, возбуждены, вы его приняли, он ваш. Но вы только что сказали: три часа времени – раз, это длинно. И главное, что я хочу спросить по поводу восприятия зрительского, в конце фильма вдруг пошла нарезка абсолютно советская из программы "Время", заколосилась пшеница, зашумели заводы, пошли какие-то поезда, страна поднимается. И такая лексика уже совсем Советского Союза. Вам не кажется, что это может насторожить? Мы возвращаемся по картинке, по подаче туда, откуда мы вроде бы довольно-таки с радостью сбежали? Или наоборот, вы считаете, они хотят сыграть на ностальгии, которая существует?
Акрам Муртазаев: Я не думаю, что это игра на ностальгии, я по-прежнему убежден, что это халтурная работа, которая выпущена некачественно и неумно. Даже "липу" надо делать качественно. Учитывая, что целевая аудитория готова воспринимать любую красочную картинку, любой лубок – это все равно не повод, чтобы делать халтуру. Это халтура, над ней размышлять не надо. Да, она пригодится в предвыборной кампании, да, это реклама, она рассчитана на очень среднего массового зрителя, она куда-то ему западает.
Елена Рыковцева: Попробуйте спрогнозировать реакцию, она ему западет и в какое место?
Акрам Муртазаев: Как раз этот случай, когда ничего не попадет в голову. Та целевая аудитория, на которую это рассчитано, она уже уснула, на 64-й минуте они все отрубились, остались смотреть только профессионалы и те, кто делал этот фильм. Кстати, интересно посмотреть, какой бюджет у этого фильма и на чьи деньги он был снят. Говорить о том, что это рассчитано на какую-то длительную перспективу, не приходится, он отработал и забыт. Потому что на перспективу работают 15 минут, 12 минут. Жанры, которые могут войти в голову на эмоциональной основе, здесь нет никакой эмоциональной линии, а без эмоциональной не воспринимается. Всунули бы ту же самую амфору, про которую тот же Песков говорил, что это чудо. Когда делается нормальная вещь, то всегда делаются какие-то зацепки, рассчитанные на целевую аудиторию, но если она такая, давайте сделаем что-нибудь такое, откроем холодильник, поковыряемся в холодильнике.
Елена Рыковцева: То есть вы считаете, денежки выбросили зря совсем?
Акрам Муртазаев: Я думаю, абсолютно зря.
Елена Рыковцева: То есть эффекта не будет?
Акрам Муртазаев: Никакого.
Елена Рыковцева: Дело в том, что в этом фильме совершенно не за что уцепиться с точки зрения информации. Даже в этом фильме про Крым можно было повеселиться, послушать эту смешную историю с Януковичем, который бегает якобы от украинцев, а на самом деле, мне кажется, он бегал от Владимира Путина в этот момент, судя по рассказу самого Владимира Путина. Здесь ничего абсолютно. Только один момент с точки зрения истории, который я хотела бы вас попросить прокомментировать, касается олигархов. Владимир Соловьев обращается к Путину с вопросом: Владимир Владимирович, а как вам удалось этих олигархов обломать, было же сложно оторвать их от кормушки? И тот рассказывает следующую историю: "В бытность мою премьер-министром приходят ко мне олигархи и говорят: не бывать тебе президентом никогда! А я им говорю: посмотрим". Я вас хочу спросить, кого вы видите в роли олигархов, которые пришли к живому действующему премьеру, на побоявшись за свой бизнес, чтобы сказать, что никогда ты не будешь президентом. Что это за история, что за люди?
Матвей Ганапольский: У меня даже большие сомнения в том, что эта история была. Представьте себе: входят в кабинет премьер-министра олигархи. Вы это себе представляете?
Елена Рыковцева: Пытаюсь.
Матвей Ганапольский: Приходят олигархи, которые говорят: ты президентом не будешь. Если вдуматься в эту ситуацию, значит, им как-то стало известно. Простите, мы же с вами знаем, как был Владимир Владимирович Путин назначен Ельциным. Я не вижу зазора в том, чтобы олигархи сразу поняли, в чем дело, сразу поняли, кем будет Владимир Путин после переуступки знаменитой новогодней прав, они только сменили штаны, которые от страха намочили, и уже выстроились. Они могли зайти в кабинет только для одного: позвольте припасть и поцеловать. Я не верю в этот эпизод. Этот эпизод лживый и совершенно ненужный. Он делает очень важную вещь: Владимир Путин устал, перед нами не этот боевой конь, которого мы видели в 2000 году, который был полон идей, задач, свершений и так далее. Принцип политики нынешнего Путина, вернее, не политики, а я бы сказал, реперные точки: пункт первый – я ничего не делаю и делать ничего не буду. Пункт второй: мы объясним это тем, что у нас есть внешние враги. Пункт третий: у нас есть еще враги внутренние – это оппозиция. Пункт четвертый: у нас есть враги, которые консолидируют по недоумству своему врагов внешних и врагов внутренних – это Украина. Украина занимает особое болезненное место у Владимира Путина, это такой особый пункт борьбы у пропагандистов. Пункт четвертый: Владимир Соловьев, вот перед тобой новый Путин, пожалуйста, сделай фильм, который показывает мое это состояние и институирует его. То есть вот такой президент, какой есть, потом жирная черта и фраза идет: я буду президентом, думаю, в 2018-м, потом в 2024-м, а потом, по всей видимости, пожизненно, как Назарбаев. Вот Владимир Соловьев точно исполнил то, что хотел Путин. Нужно понять, что это фильм не в тех категориях, нельзя потребовать у Путина эмоциональности, нужно найти систему оправдания безэмоциональности этого фильма. Нельзя от Путина в этом фильме требовать то, что было в фильме про революцию в 1970 году, когда было 50-летие революции, там показывали этапы большого пути, что сделано. Что сделано за эти 15 лет, знают наши радиослушатели, мне не надо им рассказывать. Кто-то считает, что много, кто-то считает, что ничего. Это не требует в данном случае подсчета. Важно другое: вот сейчас, говорит Путин, я такой, оправдайте это и сделайте это красиво, сделайте это товаром. Этот фильм предназначен для того, чтобы перед нами был новый товар. Как в том известном напитке, они все время меняют форму бутылки и меняют наклейку – это называется маркетинговый ход. Нынешний, то, что я увидел в фильме, абсолютно соответствует торговому предложению. Перед нами человек, который устал, он безумно устал от ежедневной борьбы. Он устал, потому что его окружение ничего не делает, этот Дмитрий Медведев, его давно надо сменить – это все понимают, но Путин верный человек, он человек команды, он не убирает Медведева. Дальше перед ним другие враги: и "пятая колонна" внутри страны, а Америка, которая, как сказал Владимир Владимирович в этом фильме, что дело не в Украине, просто Запад решил ослабить Российскую Федерацию экономически. Это план, который был у проклятого Запада еще до того, как присоединили Крым, как Крым вошел в родную гавань. Кроме того, есть эта Украина, родной народ, один народ, что украинец, что русский, только этот с водкой, этот с салом. Родной народ. И вдруг проклятые бандеровцы. Перед нами человек, мучительно, устало ведущий страну не к процветанию, не к свершениям, выйти бы из этой трагедии, которая постигла страну, выйти бы из стана врагов. Вы знаете, напоминает конец 1941 – начала 1942 года, между битвой под Москвой и битвой под Сталинградом. Этот фильм оправдывает еще одну вещь, почему он сделан так эмоционально: потому что Россию ждут, извините меня, сложные времена, и вы это знаете, об этом сказал премьер-министр совершенно откровенно.
Елена Рыковцева: Он сказал, что ждет новая экономическая реальность неизведанная и страшная.
Матвей Ганапольский: Путин как более мужественный, как более сдержанный человек об этом не говорит, он вообще не говорит о трудностях, он говорит о преодолении. Вообще я этот фильм правильно назвал бы "Преодоление", когда-то так назывался спектакль легендарного Гедрюса Мацкявичюса, знаменитого профессора пантомимы. Там показано было преодоление трудностей, преодоление горя. Россия мучительно, но преодолевает. Поэтому, пожалуйста, относитесь к этому фильму внутри той задачи, которую этот фильм ставит перед собой, – это очень важно.
Елена Рыковцева: Акрам, как вы видите эту сцену с олигархами, зачем она понадобилась? Не кажется ли вам, что тупым топорным способом придумав такую историю, постарались они выполнить, возможно, даже задачу, которую поставил перед ними Владимир Путин: давайте забудем эту историю, кто меня поставил на этот пост, кто меня предложил Борису Ельцину. Наоборот, вы же видите, они не хотели, всячески препятствовали, тем не менее, вопреки всему народ меня выбрал. Может быть, для этого было придумано?
Акрам Муртазаев: Во-первых, это красивая история. К бывшему председателю ФСБ приходит группа олигархов.
Елена Рыковцева: Отчаянных олигархов, которые не боятся ни санэпидемстанции, ни пожарной инспекции.
Акрам Муртазаев: Это вторая амфора. Здесь мне у Матвея понравились эти слова, действительно идея фильма заключается в том, что я устал.
Елена Рыковцева: Устал, но не ухожу.
Акрам Муртазаев: Это да, это самая главная мысль: я устал, но не ухожу. Чисто конспирологически я подумал, что он устал, но он может освободить этот пост, на пост опять сядет человек, который умеет говорить правду, в каких экономических реалиях мы будем жить, но он будет, как Дэн Сяопин, следить за этим и вовремя вмешиваться, чтобы к нему, не дай бог, не зашли люди и не сказали, к новому президенту. Но это все сказки. Вообще все сказочно, но сказка очень фальшиво исполнена. Просто какая-то дежурная фантазия Соловьева на заданную тему, выражена она плачевно, скучно.
Елена Рыковцева: Даже слово "фантазия" на него тратить жалко, потому что фантазия – это творческий процесс.
Акрам Муртазаев: Фильм не для обсуждений.
Елена Рыковцева: Мы обсуждаем то, как получилось зализать человека до дыр, – это просто удивительно. Надо было постараться собрать такую компанию для его восхваления, такую верную. Мне кажется, это настолько несовременно, это такая архаика.
Акрам Муртазаев: В нашей стране не бывает незализанных лидеров.
Елена Рыковцева: Еще один вопрос о том, кого не было в этом фильме, интересно, что вы ответите. Задается этим вопросом телекритик Арина Бородина, что в этом фильме не было ни одной женщины, не считая случайного синхрона спортсменки, она на велосипеде проезжала мимо, что-то хорошее о нем сказала, но статусного женского монолога не было. Я бы не обратила на это внимания, но вы считаете, есть в этом нечто, какой-то посыл, что о Владимире Путине женщины не говорят вообще?
Матвей Ганапольский: Я полагаю, что это сделано полуосознанно. Если бы была какая-то яркая фигура, то ее бы, безусловно, привлекли. У нас в Государственной думе, я не хочу называть фамилии, но это просто полусумасшедшие женщины. Здесь нужно было показать в понимании создателей фильма достойных людей. Решили, по всей видимости, что даже "наше все" Валентина Ивановна Матвиенко этому фильму не подходит. Кроме того, не забудьте знаменитый тезис, что в жизни Путина после развода нет женщин, что он женат на России. Я хочу важную вещь сказать. Я слежу за лентой новостей, какая еще одна роль этого фильма, задать вам вопрос. Мы говорим о том, что все путинское полно знаков каких-то и прочее. Вы сказали, что в этом фильме нарезка голов, "говорящие головы", как принято говорить в телевидении. Вы употребили такую странную фразу, вы неосмотрительно употребили эту фразу, вы сказали – кого нашли. Да нет, дорогая Елена Рыковцева, не кого нашли, а кого назначили, кого допустили в этом фильме припасть на верность к монаршей руке. А теперь я вам задам одну загадку. Вот скажите, пожалуйста, в принципе национальная политика в России нормальная? Взаимодействия между властью и национальными общинами в принципе нормальные? Мы не видим в отношении особой Чеченской республики, где чеченцы особый народ, у них особый правитель.
Елена Рыковцева: Выражаясь вашими словами, оказывают друг другу уважение.
Матвей Ганапольский: А теперь я вам задаю вопрос: как вы считаете, в Европе нормальные взаимоотношения, там уважают, например, национальные меньшинства или в Соединенных Штатах?
Елена Рыковцева: Это даже культ уважения к национальным меньшинствам.
Матвей Ганапольский: А теперь внимание – правильный ответ. Как только этот фильм прошел в эфире, естественно, всякие разные люди начали задавать вопросы: а что же это мы не присягнули? И вот я читаю свежую новость, я не буду называть, что это за община, это одна из крупных общин национальных страны, так вот: проживающие в России люди этой национальности окажутся в серьезной опасности, если президента страны Владимира Путина когда-либо отстранят от власти. Об этом заявил президент федерации этой общины, и идет его фамилия.
Елена Рыковцева: Вы нам подскажите, Матвей, кто это, мы не сидим сейчас с этой лентой.
Матвей Ганапольский: Это федерация еврейских общин, знаменитый Александр Борода. Дальше они поясняют: "Евреи России должны осознать опасность, которая будет им грозить в случае падения правительства Путина, должны понять правила игры и быть в курсе ограничений". Короче говоря, если придет любой человек в России, кроме Путина, российским евреям, по всей видимости, конец, потому что введут черту оседлости. Даже Медведев придет к власти, он, наверное, введет черту оседлости, появится снова государственный антисемитизм. И дальше финальная фраза гениальная, заметьте, сказать такую фразу, евреи – они умные люди, поэтому они говорят такую фразу: Борода отметил, что религиозные институты в России оказались хорошо защищаемые от антисемитизма, в то время как другие страны не могут обеспечить евреям достаточной безопасности.
Елена Рыковцева: Ой, боже мой!
Матвей Ганапольский: Да, Лена, боже мой. Это отчаянный крик: да, вы не взяли нас в этот фильм, но мы рядом с вами. Не подумайте о нас ничего плохого, Владимир Владимирович, только вы. Америка уничтожает евреев и сжигает их в газовых камерах, Израиль ненавидит евреев, любит арабов, по всей видимости, Германия вступила на путь фашизма.
Елена Рыковцева: В таком случае евреи всего мира должны приезжать в Россию, чтобы голосовать за Владимира Путина.
Матвей Ганапольский: Я сразу хочу сказать, почему я не хотел называть эту общину. Я бы так сказал, что просто евреи расчехлились, но дело в том, что это общая страшная психология припадания к стопе, припадания к кулаку, припадания к длани. То есть сказать эти слова, я так думаю, что Нетаньяху как минимум должен обидеться вообще-то. Здесь могут радиослушатели подумать, что евреи какие-то особо хитрые, да нет, просто евреи держат нос по ветру, и это никакого отношения не имеет, в России нет государственной антисемитской политики, да и при Медведеве не будет, да и при любом другом человеке не будет. Время прошло, время антисемитизма умерло. Но просто нужно выкрикнуть, нужно припасть и нужно сказать: нас в этом фильме нет только по одной причине – потому что он идет 3 часа 6 минут.
Елена Рыковцева : А надо бы 3.33. Или лучше 7.40.
Матвей Ганапольский: Мы и сейчас говорим, что только вы! Я хочу сказать, что здесь вот этот выкрик, который я прочитал в новостной ленте, так кричат все, кричат от страха потерять вот эту волну.
Елена Рыковцева: Сиську, так и говорите уже.
Матвей Ганапольский: Я так не говорю. Все-таки перед нами мужчина. Это очень важная история.
Елена Рыковцева: Давайте хором скажем, что мы все ж таки отделяем умных евреев от дураков.
Матвей Ганапольский: Нет, это очень умные евреи. Я восхищаюсь открытым заявлением, чтобы это сказать. Александр Борода, еврейская община, как и другие общины, которые сейчас присягнут, – это умные ребята, они прекрасно понимают и держат нос по ветру.
Аркам Муртазаев: В этом плане я абсолютно согласен с Матвеем и думаю, что завтра или послезавтра олигархи зайдут в кабинет президента и скажут: если ты уйдешь с этого поста, то с тобой будет очень плохо.
Елена Рыковцева: Премьер-министром тебе не быть.
