Продолжение цикла, начало читайте здесь.

В марте 1902 года, возвращаясь на родину после визита в США, принц Прусский Генрих решил послать благодарственную радиограмму президенту Теодору Рузвельту. Однако сигнал, отправленный с борта его корабля, оказался технически не совместим с американской радиоприемной аппаратурой. Это побудило правительство Германии созвать международную конференцию по радиосвязи с тем, чтобы унифицировать ее параметры.

Еще в 1865 году 20 стран, включая Россию, подписали в Париже Международную телеграфную конвенцию, а в 1875 году на конференции в Санкт-Петербурге учредили Международный телеграфный союз. Именно тогда впервые встал вопрос о контроле за содержанием телеграмм. В статье 2 Петербургской конвенции государства – члены союза обязались уважать тайну переписки, однако в статье 7 оставили за собой право задерживать депеши, содержание которых противоречило законам, интересам государственной безопасности, общественному порядку и нравственности. В итоге представители Великобритании и США отказались подписать конвенцию.

На берлинской Всемирной радиоконференции 1906 года был принят Регламент радиосвязи и заключена Международная конвенция по радиотелеграфной связи. В 1932 году в Мадриде было решено учредить Международный союз электросвязи, объединивший две конвенции в один документ – Международную конвенцию по электросвязи.

К концу 20-х годов прошлого века в мире уже действовало более 500 вещательных станций. Начиналось международное вещание. Одним из пионеров радиовещания за пределы собственной территории стал Советский Союз. Первая радиопередача московского "Радио Коминтерн" вышла в эфир 29 октября 1929 года. Она велась не немецком языке.

Первые программы для немецкоязычных слушателей звучали через день два раза в сутки, от 30 минут до полутора часов. В 1929 году началось вещание на английском и французском языках. Франция слушала московское радио по воскресеньям. С 1930 года иновещание стало ежедневным. Уже к 1938 году вещание велось на десяти иностранных языках ежедневно в объеме 20 часов. В предвоенные годы языков вещания стало 13: Москва говорила на английском, болгарском, венгерском, испанском, итальянском, китайском, немецком, румынском, сербском, финском, французском, чешском, шведском. В 1936 году позывными Московского радио стала первая фраза песни Исаака Дунаевского "Широка страна моя родная" из фильма Григория Александрова "Цирк".

В этих программах участвовали деятели Коминтерна и компартий соответствующих стран. Активным участником программ был народный комиссар просвещения Анатолий Луначарский, прочитавший еще в ноябре 1924 года радиолекцию "О культурной роли граммофона":

При помощи радио, говоря у микрофона, вы можете иметь миллионы слушателей, рассеянных в самых разнообразных местах. Но если радио является, таким образом, большой победой над пространством, оно бессильно перед временем. Ваша речь или ваша песня звучат до тех пор, пока вы говорите у микрофона. В этом отношении великую победу не только над пространством, но и над временем одерживает граммофон...

20 ноября 1933 года по случаю установления дипломатических отношений с США по радио с обращением к американскому народу выступил председатель ЦИК СССР Михаил Калинин:

Граждане и гражданки Соединенных Штатов!

В момент установления нормальных официальных отношений между нашими двумя государствами я рад от имени народов Советских Социалистических Республик передать сердечный привет народу Соединенных Штатов Америки. Трудящиеся городов и сел Советского Союза на протяжении истекших 16 лет показали всему миру образцы огромной созидательной работы. Напряженными усилиями они в короткий срок превратили нашу страну из отсталой, аграрной в передовую, индустриальную, и именно поэтому наши рабочие и крестьяне с величайшим интересом и вниманием относятся к передовой стране технического прогресса –​ Соединенным Штатам Америки.

В своих речах "для внутреннего пользования" всесоюзный староста, впрочем, куда более скептически отзывался об исторических перспективах капитализма:

Товарищи! Капиталистический мир бьется в тисках кризиса, миллионы безработных, не находя применения своих сил, голодают. Лишь в Советском социалистическом Союзе пролетариат претворяет свои идеи в жизнь, создает коммунизм и тем самым приближает день его победы во всем мире.

Заявление по радио сделал перед отъездом на Женевскую конференцию по разоружению в январе 1932 года нарком иностранных дел Максим Литвинов:

Войны нужны капиталистическим классам, нужны империализму, нужны для угнетения трудящихся, закабаления и порабощения отсталых стран. Когда капиталисты говорят, что и они будто бы против войны, мы от них требуем в качестве доказательств единственно возможного доказательства – отказа от вооружения. В нынешней международной обстановке нет иной гарантии мира кроме полного разоружения. Это разоружение мы и предлагаем.

С таким настроем трудно было рассчитывать на успех советской инициативы – недаром предшественник Литвинова на посту наркома Георгий Чичерин называл своим главным внутренним врагом Коминтерн. "У Советского Союза, – пишет Леонид Млечин в книге об истории КГБ, – в 20-х годах были две политики: государственная, которую осуществляли Чичерин и наркомат иностранных дел, и коминтерновская. Призывы руководителей Коминтерна и Советского Союза к мировой революции, обещания поддержать вооруженное восстание пролетариата, откровенная помощь компартиям подрывали усилия советской дипломатии поладить с окружающим миром".

А вот Сталина уговорить выступить по радио тогда не удалось. В апреле 1933 года к нему письмом обратился писатель Лев Овалов, впоследствии – автор цикла детективных рассказов о майоре Пронине, причем в пример вождю поставил Гитлера:

Товарищ Сталин!

Начав недавно работать редактором художественного радиовещания, я сразу же столкнулся с имеющейся у нас недооценкой радио. В частности, по установившейся и, мне думается, хорошей традиции 1-го мая и 7-го ноября утро в нашей стране начинается с особого приветствия, одновременно передаваемого всеми радиостанциями Советского Союза. Но в то время, когда в Германии, например, утро в этом году начнется речью Гитлера, наше приветствие обычно заказывается какому-нибудь литератору. И, несмотря на всю добросовестность и автора, и редакторов, приветствие не соответствует поставленным перед ним задачам...

Я решаюсь обратиться к Вам с просьбой выступить утром 1-го мая с приветствием ко всем советским гражданам. При той популярности и любви, которыми Вы пользуетесь, значение Вашего выступления было бы неизмеримо глубоко. Услышав утром несколько слов Вами лично произнесенных, миллионы людей почувствовали бы еще большую бодрость и близость к Вам, с еще большею радостью и энтузиазмом пошли бы на демонстрацию, а на следующий день приступили к работе.

Никакого ответа на это послание не последовало.

В июне 1934 года американская компания NBC предложила Москве организовать радиовыступления видных деятелей советского режима. На эту заявку ответил – на имя председателя Всесоюзного комитета по радиофикации и радиовещанию при СНК СССР Платона Керженцева – заведующий 3-м западным отделом НКИД Евгений Рубинин:

Секретно

На Ваш № 01 от 25.VI.[19]34 г. относительно предложения Американской национальной радиовещательной Ко сообщаем:

против трансляции выступлений, названных в запросе фирмы лиц (тов. М. Горького, Радека и др.), принципиальных возражений с нашей стороны не имеется. Такие выступления, конечно, должны быть согласованы с инстанцией.

Предложение Джордана относительно выступления официального представителя советского правительства в связи с американским национальным праздником 4 июля в данных условиях считаем неприемлемым. Как Вам известно, на транслированную в свое время речь т. Калинина до сих пор не последовало никакой речи официального лица из США.

Печальным обстоятельством, с которым столкнулась советская радиопропаганда на Западе, была маломощность сигнала и как следствие ее малая популярность у зарубежной аудитории. Об этом в октябре 1936 года писал в Москву советник постпредства СССР в Вашингтоне Константин Уманский в подробной записке "по усилению информационного влияния СССР на США":

За последнее время немцы, итальянцы, отчасти французы и японцы чрезвычайно усилили международное РАДИОВЕЩАНИЕ на разных иностранных языках, передаваемое на коротких и ультракоротких волнах. Поскольку это совпадает со стремлением основных здешних радиокомпаний (производящих оборудование) освежить сильно насыщенный аппаратурой рынок и убедить потребителей заменить старые аппараты новыми, приспособленными для коротковолнового приема, эти передачи из Германии, Италии и т.д. сильно рекламируются и пользуются немалым успехом. Из Берлина передача происходит почти круглосуточно. Излишне говорить, что все эти передачи густо пересыпаны соответствующей политикой, причем эта пропаганда в американских условиях, где радиослово доходит до большего числа народа, чем печатное слово, не может оставаться без эффекта. В бытность здесь зам[естителя] наркома связи тов. Синявского я обращал его внимание на этот факт, что наши международные программы –​ хотя и упоминаемые в радиопрограммах, –​ как правило, не слышны или еле слышны среднему радиослушателю, не обладающему сверхсильными приемниками. Тов. Синявский говорил мне о предстоящем вводе в действие новой коротковолновой станции. Надо заняться этим вопросом как со стороны технической, так и проверки программ, с тем, чтобы по духу и стилю она подходила для американской аудитории, воздерживалась бы от агитационных заострений, включала бы хорошую музыку, удовлетворяла бы интерес к нашей международной политике, к нашему быту и т.д. Надо также продумать, не стоит ли вести соответствующие передачи из Хабаровска для западного побережья США (где Хабаровск, как я сам установил во время недавнего пребывания в Калифорнии, прилично слышен).

Свято верил в силу радиопропаганды Владимир Маяковский. В 1925 году он написал поэму "Летающий пролетарий", в которой изобразил последний решительный бой с Америкой. Грандиозная воздушная битва в Западном полушарии разворачивается через двести лет, в 2125 году. Советский военно-воздушный флот терпит поражение, но в решающий момент схватки выясняется, что какие-то отчаянные смельчаки разбудили Америку словом правды:

Взлетели.

Ночью

громкоговорители

поставили.

И забасили

на Нью-Йорк, на весь.

"Рабочие!

Товарищи и братья!

Скоро ль

наций

дурман развеется?!

За какие серебреники,

по какой плате

вы

предаете

нас, европейцев?

Сегодня

натравливают:

– Идите!

Европу

окутайте

в газовый мор! –

А завтра

возвратится победитель,

чтоб здесь

на вас

навьючить ярмо...

Полицейские –

за лисой лиса –

на аэросипедах...

Прожектора полоса...

Напрасно! –

Качаясь мерно,

громкоговорители

раздували голоса

лучших

ораторов Коминтерна.

Против такого безотказного оружия капитализм не устоял – в Америке начинается победоносная революция.

В 1962 году поэма была экранизирована мультипликаторами Иосифом Боярским и Иваном Ивановым-Вано. Сценарий написал Александр Галич. Авторы, впрочем, убрали битву с Америкой и показали лишь мирное будущее. Видимо, уже после окончательной победы.

Организация радиовещания на Запад была не единственной заботой кремлевских пропагандистов. Параллельно они искали способ оградить советского радиослушателя от разлагающей западной пропаганды. Мы уже рассказывали о постановлении СНК, в котором говорилось:

Воспрещается записывать и распространять работу иностранных радиостанций, в том числе и широковещательных.

Но куда надежнее было лишить советских граждан технической возможности слушать иностранное радио. Для этого существовало безотказное оружие – глушение радиосигнала.

Историк советской радиоцензуры Римантас Плейкис утверждает, что создание радиопомех с целью нарушения связи впервые применила Германия в годы Первой мировой войны и продолжала это делать в мирное время:

В начале 20-х Рейхспост (почтовая служба Германии) глушил радиотелеграфную линию между Петроградом и Парижем при помощи 5-киловаттного искрового передатчика. Эта установка затем перешла в руки Рейхсвера и в 1926 году еще находилась в Берлинском районе Рулебен. В 1923 г. французы из Эйфелевой башни создавали помехи телеграфному передатчику Берлина. Первенство в области подавления иностранных радиопрограмм принадлежит Германии и СССР, которые c конца двадцатых годов взаимно глушили передачи радиостанции им. Коминтерна и радио Берлина.

В сентябре 1939 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли совместное постановление "О радиостанциях", которое никогда не публиковалось и имело гриф "строго секретно":

Совет Народных Комиссаров Союза ССР и Центральный Комитет ВКП(б) постановляют:

1. Разрешить Наркомсвязи построенные по постановлению СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 5.9.1937 г. в Сибири и на Дальнем Востоке радиостанции, наряду с их основной работой по забивке антисоветского вещания иностранных радиостанций, использовать также и для обслуживания радиовещанием населения.

2. Предложить Наркомсвязи работу этих радиостанций проводить под маркой существующих широковещательных радиостанций, с тем чтобы они не были расшифрованы.

3. Обязать Наркомсвязи не регистрировать указанные радиостанции в Бернском и др. международных бюро радиосвязи, а также не публиковать их в официально издаваемых списках в СССР.

4. Предложить Наркомсвязи в 15-дневный срок составить оперативный план борьбы с антисоветским радиовещанием иностранных радиостанций и представить этот план в Экономсовет.

Но каких вещателей собирались "забивать" советские власти? Ведь ни одна из стран Запада в то время не вещала на русском языке. Ключ к разгадке дает упоминание Сибири и Дальнего Востока...