Парк Горького, которым столько лет гордились просвещенные московские жители, в последнее время поставляет исключительно запретительные новости. На прошлой неделе стало известно, что руководство парка отказало в ранее согласованной площадке политологу Ирине Соболевой, которая должна была выступить с лекцией «Ждать ли новых массовых протестов в России?». Она входила в цикл «Открытая среда», который проводится каждую неделю в Парке Горького.

Ирина Соболева, политолог, ныне аспирантка Колумбийского университета в Нью-Йорке, посвятила отказу руководства парка Горького целую колонку в «Новой»:

Сегодня новой буржуазной лженаукой становится политология. Очевидно, что только лживая империалистическая пропаганда способна ставить вопросы о качестве государственного управления, массовых протестах и факторах демократизации в качестве научной проблемы. Именно эти вопросы я решила рассмотреть в своей публичной лекции в Парке им. Горького.

Пока я волновалась о том, что лекция получится слишком скучной и наукообразной для широкой аудитории, администрация парка решила мою проблему и отменила лекцию совсем, сочтя ее политизированной. <…>

Политология — это наука, которая имеет едва ли не большую общественную важность, чем генетика и кибернетика, поскольку от эффективного управления общественным благом зависит долгосрочное выживание государства. <…> Политика занимается приданием факту ценности («Демократия – хорошо», «Сильная рука — хорошо», «Неравенство опасно»). Наука отделяет ценности от фактов.

Например, пресловутая «западная политология» далеко не всегда радует политических сторонников демократии эмпирическим подтверждением ее превосходства над авторитаризмом, а либерализма или левой мысли — над консерватизмом. Скорее, она способна определить, в каких условиях наиболее эффективно внедрение жесткой административной иерархии, а какие общества, напротив, нуждаются в максимальном делегировании полномочий бюрократов.

У политологов вырабатывается профессиональная прививка от идеологий — мы рассматриваем их как социальные конструкты, а не реальные «вещи», за которые имеет смысл проливать кровь.

Средневековый страх перед острыми вопросами сейчас кажется частью «нормального» общественного консенсуса. Но этот самый консенсус меняется крайне и крайне быстро, а сильные политологические школы, увы, формируются годами. Если в 2030 году российские граждане будут голосовать в кабинках за мертвые души, а не выбирать глав ТСЖ в личных электронных кабинетах, полномочия регионов будут выбиваться ими в подковерной борьбе, а судебная система будет практически парализована, стоит поблагодарить тех, кто так старательно расширял список лженаук за счет политологии. Если они к тому моменту не переедут туда, откуда западный ветер приносит лживые империалистические инсинуации о протестах, режимах и качестве власти.

Дискуссия вокруг этой колонки получилась исключительно академическая. С тем, что политология – это наука, занимающаяся пониманием процессов и феноменом, а не свержением существующего строя, никто как бы и не спорит. Вячеслав Данилов отмечает тот факт, что само направление возможного понимания может иметь огромное политическое значение:

Ни разу не оправдывая поведение тех, кто лекцию сорвал, могу утверждать, что присутствие политики в ней, как мотивирующей части для решения об отмене лекции, было безусловным.

Возможно я ошибаюсь, но с уверенностью в 146% готов утверждать, что Соболева интерпретирует "славянскую зиму" через рамку демтранзита. Тогда как с большими, пожалуй что, основаниями восстание на Болотной можно было бы интерпретировать в терминах борьбы городского среднего класса за установление так называемого прогрессистского режима. Такие протесты хорошо знакомы именно американскому исследователю, коим и является ныне Соболева, поскольку в результате таких "восстаний среднего класса" в ряде городов США к власти пришла именно прогрессистская коалиция.

В 2011 году борьба за интерпретацию протестов имела отчетливо политическую подоплеку: оппозиция готова была рассматривать Болотную через призму Тахрира и Майдана, тогда как власть навязывала интерпретацию протестов как восстания "зажравшихся горожан". так что выбор теоретической рамки не является исключительно академической задачей и имеет очевидные политические импликации.

На фоне вот этого твита рассуждения Вячеслава Данилова, правда, несколько меркнут (что, впрочем, не отменяет его правоты):

​(Навальный цитирует доморощенного "политика" Н.Старикова)

Вчера вечером тезис Данилова о том, что вне политики не бывает ничего, блестяще подтвердила сама администрация парка Горького:

Чем руководствуется в своих запретах Марина Ли, Кашин объяснил так: Я часто выступаю в разных местах, и «реакционная аудитория» — это последнее, чего можно опасаться на моих лекциях <...> Насколько понимаю, Марина Ли работает в парке недавно и, видимо, ей кажется, что это такая обязанность у человека, работающего на государство — придумывать идиотские запреты.

Пожалуй, что в этих словах больше смысла, чем в пережевывании вечного аргумента о том, что «парк вне политики»:

В фейсбуке у Марины Ли состоялся гениальный диалог, на который можно медитировать часами:

Maxim Kvasha: Marina, ну, скажи, что тебя переврали:-(

В ответ Марина Ли дает ссылку на новость «Эха Москвы» с таким текстом:

В интервью «Эху Москвы» Марина Ли несколько скорректировала свою позицию. Она настаивает, что официального отказа не было, поскольку издание «Йод» не предоставило список участников.

Maxim Kvasha: Ну это же совершенно меняет дело!

Потенциальным слушателям Кашина было крайне неприятно услышать о том, как их представляет себе Марина Ли. Но ирония помогает и здесь:

David Beholder: Как на духу себе представляю, как я и еще пара моих друзей-ботаников пришли в Парк Горького на лекцию Oleg Kashin. Послушав его минут 20, мы бы попрятали диоптрии в карманы, пошли громить рестораны, купаться в фонтанах, о*****вать (сильно бить) встречных. А потом бы непременно пошли штурмом на Кремль. Знайте, ботаники -- это сила! Знайте и бойтесь.

Подмоченная репутация теперь оказалась у самого парка Горького.

​Алексей Ковалев: Я, оказывается, в прошлом году выступал на опасном, смутьянском, реакционном мероприятии. Marina Li, представьте себе, пожалуйста, ситуацию, когда руководство Гайд-Парка разгоняет Speakers' Corner с формулировкой "Парк не в политике и не про политику". Такой ситуации быть не может. Парк - это не ваша личная вечеринка, это общественное пространство, он принадлежит не вам, а москвичам, которые платят вам зарплату. Если они хотят послушать реакционного Кашина, то у них должна быть возможность послушать реакционного Кашина в парке, на деньги которых он содержится. Тем более, что по-настоящему реакционный "Антимайдан", футболки с Путиным и "ночные волки" у вас, очевидно, никакого отторжения не вызывают, так что не надо лицемерить. Это политическая цензура.

Алексей Ковалев поднимает здесь сразу две крайне актуальные темы – тему личной вечеринки в общественном пространстве и тему крайне странного облика того, что в нынешних российских условиях считается политически корректным.

Частным вечеринкам в масштабах всей России посвящен эмоциональный пост Юрия Пронько:

В рамках ПМЭФ проходят не только панельные и секционные дискуссии, но и грандиозные пьянки, где достопочтенная публика отрывается от праведных повседневных трудов.

Все бы ничего, но одна из самых престижных (очень сложно попасть, практически невозможно) пьянок проходит в... Эрмитаже!

Проводит ее банк одной из т.н. естественных монополий, который неоднократно обращался за помощью к правительству и получал многомиллиардную поддержку за счет российских налогоплательщиков.

Дикость этой ситуации, даже не в том, что "эффективные менеджеры" фактически доводят свои компании до предбанкротного состояния (без господдержки они загнулись бы еще вчера), а в том, что их сладостное кулинарно-алкогольное соитие с чинушами происходит в Эрмитаже - музеи, где представлены величайшие произведения русского и зарубежного искусства.

Жрут, пьют "слуги" со своими бизнес-холуями под картинами Гойи, Пикассо, Караваджо, Рембрандта, Матисса и других гениев человечества. Карлики попали в Эрмитаж, но не для просвещения, а для своих желудочных потребностей.

Я не ханжа, но как такое возможно?!

Оказывается, в Петербурге многие об этих пьянках в Эрмитаже знают, но по русской традиции молчат...

В Эрмитаже, кстати, и свадьбы бывают, что, впрочем, не снимает исходной проблемы: неспособности людей, находящихся на руководящей позиции любого уровня, отличать общественные вещи от частных. И публикацию от приватизации. Очень странной публикации цитатника В.В. Путина посвящена колонка Романа Арбитмана в The New Times:

18 июня в Саратове завершила работу Первая межрегиональная книжная ярмарка ПФО «Волжская волна». Внимание немногочисленных посетителей привлек томик «Цитаты и афоризмы», выпущенный Приволжской книжной палатой. Автор — Владимир Путин.

Сборники выдержек из выступлений вождей — достаточно распространенный формат. Наиболее популярной книгой такого рода является «Цитатник» Мао Цзэдуна, где собраны высказывания китайского лидера ХХ века о войне, мире, коммунизме, капитализме, культуре и пр. Кстати, книги председателя КНР и президента РФ кое в чем перекликаются между собой.

Параллелизм в цитатах Мао и Пу понятен – общие места в политической риторике потому и называются общими, что ничем друг от друга не отличаются, кто бы их не произносил. Отличаются как раз цитатники:

Сборник Мао, впервые напечатанный в 1966 году, выглядит аскетично и стоит недорого; он компактен, чтобы его было удобно носить с собой. Сборник Путина, несмотря на карманный формат, явно предназначен для подарка: столичная полиграфия, особая бумага, золотое тиснение на переплете, золотой обрез, ленточка-закладка. Цена экземпляра — тысяча рублей, что составляет около 115 юаней (сравним: огромный том Оксфордского словаря можно приобрести в Китае за 80 юаней). Первое издание «Красной книжки» разошлось многомиллионным тиражом, а ныне он перевалил за миллиард. Тираж томика изречений президента России — лишь 500 (!) нумерованных экземпляров, и о допечатках ничего не известно…

Собственно, в этом – вся загадка русской души. В способности ограниченно продавать за большие деньги никому не нужную бессмыслицу, которую гугль при первом же запросе выдает совершенно безвозмездно.