Сегодня в Мосгорсуде присяжные вынесли обвинительный вердикт по делу против лидера группировки "Боевой отряд русских националистов". Накануне завершилось судебное рассмотрение дела националиста Ильи Горячева. Его обвинили в бандитизме, создании экстремистского сообщества, незаконном обороте оружия и пособничестве в нескольких убийствах. Защита заявляет, что дело политически мотивированное. Адвокаты уверены, что доказали невиновность обвиняемого, но присяжные поддались давлению.

События, о которых идет речь в материалах дела, в основном относятся к 2008–2009 годам и связаны с деятельностью праворадикальной "Боевой организации русских националистов" (БОРН). Один из организаторов БОРНа Никита Тихонов в 2011 году за убийство адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой был приговорен к пожизненному заключению, а его пособница Евгения Хасис ― к 18 годам колонии. Тогда, четыре года назад, Горячев давал против них показания, а теперь они выступили ключевыми свидетелями обвинения против него самого. По словам одного из его адвокатов, в худшем для Горячева случае ему грозит пожизненное заключение.

Рассмотрение дела по существу началось 2 июня и проходило, за редким исключением, каждую неделю с понедельника по четверг. На первом же заседании Горячев, полностью отрицая свою вину, настаивал на том, что его преследование – результат борьбы в политических элитах, в том числе с участием Владислава Суркова, который был первым заместителем руководителем администрации президента в период особенно бурной политической активности Горячева. Имя в скайпе, enotov46, один из свидетелей даже назвал своего рода отсылкой к фамилии политика.

С 2003 года Горячев вместе с Никитой Тихоновым издавал журнал "Русский образ". На базе издания в 2007 году была создана организация с одноименным названием, которая должна была стать опорой будущей политической партии. Легальность этой организации, как и то, что она так и не была запрещена, не раз подчеркивалось на заседании. Защита настаивала на том, что "Русский образ" занимался исключительно мирной деятельностью. Этим она и объяснила потерю интереса к данному "бренду" со стороны Никиты Тихонова, который, по словам самого подсудимого, был склонен к более радикальным и стремительным методам борьбы.

Тем не менее в марте 2010 года "Новая газета" за свою статью "Банда, агентство, партия. Кто такие "легальные националисты"?" получила предупреждение Роскомнадзора именно из-за цитирования политического манифеста и ЖЖ-сообщества организации "Русский образ". Эти отрывки, по мнению ведомства, содержали пропаганду расовой исключительности и высказывания, разжигающие национальную рознь.

Сотрудничество не только с Сурковым, но и с его коллегами Максимом Мищенко и Никитой Ивановым (они, в частности, курировали деятельность молодежной организации "Россия молодая") отмечали многие свидетели защиты, а соратница Горячева (так она сама представилась) Татьяна, которая обеспечивает его поддержку в медиапространстве, и вовсе назвала РО "кремлевским проектом". В комментарии Радио Свобода она отметила: "Многим националистам не нравилось то, что "Русский образ" ― частично кремлевская организация, такая даже марионеточная".

Именно об этой разнице во взглядах Горячева с Тихоновым и Хасис говорила защита, обосновывая невозможность их сотрудничества. По словам Хасис, Тихонов считал себя революционером, а не наемником. И она с таким определением согласна: "Горячев был стратегом по своему психотипу, а Тихонов – революционер-романтик". Сама свидетельница не раз в своих показаниях говорила о "пожаре революции" как о "пути борьбы за добро и справедливость". Это принципиальное расхождение с провластной позицией Горячева, по мнению защиты, не позволило бы подсудимому удерживать место лидера подпольной экстремистской группировки. Один из адвокатов, Марк Фейгин, писал в "Твиттере" о своих сомнениях еще и относительно выгодности для администрации президента сотрудничества с бандой убийц:

Тем не менее второй адвокат подсудимого Николай Полозов настаивает на том, что дело политизировано. Во время слушания он не раз высказывал возражения на действия председательствующего, отмечая, что суд ведет себя так, "будто стремится посадить Горячева любой ценой". Сторона защиты практически на каждом заседании заявляла о нарушении своих прав – многочисленные пререкания и эмоциональные споры в итоге привели к тому, что Фейгин и Полозов подали ходатайства об отводе судьи Павла Мелехина и прокурора Марии Семененко, но оба ходатайства были отклонены.

Больше всего взаимных упреков сторон вызвал эпизод с неожиданной пропажей одного из присяжных. В начале заседания 8 июля судья сообщил, что он (кто именно – неизвестно) вышел из дома и, не добравшись до суда, исчез. Был объявлен двухчасовой перерыв, во время которого в коридоре адвокат Николай Полозов поделился со слушателями своими опасениями. Дело в том, что за два дня до этого инцидента случился добровольный отказ от участия в процессе сразу трех свидетелей. По его мнению, это может быть признаком оказываемого на участников процесса давления. Эту позицию Полозов не раз представлял в суде, а прокурор Семененко, в свою очередь, связала отсутствие присяжного с поведением второго адвоката: "У следствия есть к господину Фейгину несколько вопросов. А то он по утрам где-то ходит, а потом у нас пропадают присяжные". Также прокурор сообщила участникам процесса некоторые детали, связанные с поиском пропавшего и реакцией его родственников. В итоге на следующий день присяжный вернулся, но невыясненными остались причины как его отсутствия, так и глубокой осведомленности стороны обвинения в этом вопросе.

О том, что давление оказывается не только на присяжных, не раз говорил и сам подсудимый Илья Горячев. Многие противоречия в его показаниях, звучавших в разное время по делу БОРН, он объяснял именно угрозами, поступавшими то от следствия, то от самого Никиты Тихонова. Обсуждения возможности этих неправомерных действий в рамках нынешнего процесса суд не допускал, хотя защита настаивала на значимости такого рода деталей.

В конце допроса Горячев по просьбе адвоката Полозова, но без разрешения судьи показал присяжным свои руки с еще заметными шрамами от порезов. Ранее в блоге он описывал, как пытался вскрыть себе вены из-за того, что его поместили в так называемый "пресс-рум" – специальную камеру, наполненную особенным контингентом заключенных, способных выбить из подсудимого признательные показания. По его словам, это были выходцы с Кавказа. На прениях подсудимый тоже пытался заговорить о специфике действий следствия, но судья, ссылаясь на строгие предписания закона, решительно обрывал все реплики Горячева, касающиеся "банды" – так подсудимый называл сотрудников мест лишения свободы и оперативников.

В принципе, этап прений прошел намного спокойнее предыдущих заседаний. Задача, которая стояла перед представителями обеих сторон: высказываться исключительно по существу и вместе с тем максимально полно, чтобы еще раз обобщить и яснее выразить свою позицию. Больше всего претензий у судьи возникало именно к подсудимому Илье Горячеву. Судья даже предупреждал его о возможном прекращении заключительной речи. Дело в том, что Горячев настойчиво игнорировал запреты судьи и упоминал "не относящиеся к делу" факты: Ирландскую республиканскую армию, сведения о сотрудниках Администрации президента; рассказывал о предположительном давлении со стороны следствия. На замечания судьи он реагировал очень спокойно, а его заключительная речь, как и предыдущие выступления на процессе, была четко структурированной и сдержанной.

Другую тактику убеждения присяжных выбрала прокурор Мария Семененко. Она выступала почти два часа, в основном описывая действия следствия, у которого "к Горячеву уже давно было очень много вопросов". Она отметила, что прямых доказательств его виновности так и не было найдено, но есть много косвенных: "Если вечером на улице не было снега, а утром вы увидели его из окна, значит, ночью он шел", – образно пояснила она присяжным позицию обвинения. Таким "снегом", по мнению обвинителя, в случае Горячева являются не только показания Тихонова и Хасис, но и неоднозначные диалоги в его переписках, некоторые особенности его поведения и вообще то, что он, по выражению прокурора Семененко, является "циником и гитлеристом". "БОРН идентифицирован – это Горячев", – обратилась к присяжным Мария Семененко и завершила свою речь просьбой признать его виновным по всем вменяемым статьям.

Адвокаты Полозов и Фейгин настаивали на том, что доказательств у стороны обвинения недостаточно, а сам Горячев – всего лишь "библиотечный националист" (так его охарактеризовала Хасис) и очкарик, не обладающий "той маскулинностью", которая необходима для организации банды. Учитывая специфику взглядов его подзащитного, Марк Фейгин попросил присяжных понять, что в данном процессе справедливость важнее жалости, а справедливость требует от них оправдательного решения. Оба адвоката утверждают, что Горячев не виновен ни по одной из статей.

Горячев в своем последнем слове завил, что в 2008 году его "Русский образ" говорил то же, что сегодня говорит "Россия-1", а вся его "вина" состоит в желании "поднять патриотический дух в родной стране".

В конце выступления Илья Горячев напомнил присяжным о презумпции невиновности, согласно которой все неразрешимые противоречия должны трактоваться в пользу обвиняемого.

В совещательной комнате присяжные пробыли недолго. Они признали Илью Горячева виновным по все пунктам обвинения, для чего им пришлось ответить на 25 вопросов. Согласно вынесенному обвинительному вердикту, лидера группировки БОРН признали виновным не только в ее создании, но и признали доказанным, что именно он отдал приказ убить антифашистов Федора Филатова и Илью Джапаридзе, адвоката Станислава Маркелова, студента, уроженца Азербайджана Расула Халилова и гражданина Таджикистана Салохиддина Азизова. Наказание, исходя из вердикта коллегии присяжных, определит судья.