Российские вузы избавляются от активных сотрудников. С одной стороны, существуя в закрытой внутренней системе, администрации университетов предпочитают послушных работников, не выносящих проблемы на публичное обсуждение, с другой – сказывается изменение идеологического климата в стране.

Так, доценту Северного (Арктического) федерального университета Татьяне Винниченко, которая с 2007 года возглавляла в Архангельске организацию ЛГБТ-сообщества "Ракурс", было предложено выбирать между общественной деятельностью и преподавательской, и она предпочла написать заявление по собственному желанию. В Ивановском государственном университете поводом для увольнения оказалось создание профсоюза «Университетская солидарность», а методиста РГГУ вынудили уйти из вуза по причине популярности в интернет-сети нарисованного ею плаката.

Взаимоотношения работодатель-сотрудник, практикуемыепоследнее время вузами, например, годовые контракты или сокращение должности, не оставляют места для академических свобод, которые в определенной мере сохранялись до недавних пор. Так, в Казанском университете доценту и общественному деятелю Искандеру Ясавееву предложили участвовать в конкурсе на одну должность вместе с его коллегой (у обоих заканчивается срок контракта), от чего оба преподавателя отказались. В Казанскомже национальном исследовательском технологическом университете не был продлен контракт с доцентом Александром Овчинниковым, известным своими «неудобными» вопросами о деятельности фонда «Возрождение», который возглавляет Минтимер Шаймиев, несмотря на все научные заслуги преподавателя.

О причинах и способах выживания из российских университетов сотрудников Радио Свобода рассказали художница, культуролог, бывший методист Российского государственного гуманитарного университета Лиза Саволайнен, бывший заведующий отделом автоматизации Ивановского государственного университета, председатель Ивановского отделения Партии прогресса, педагог Алексей Второв и Татьяна Винниченко, до недавнего времени доцент Северного (Арктического) федерального университета, а теперь председатель совета Российской ЛГБТ-сети.

Алексей Второв, бывший заведующий отделом автоматизации Ивановского государственного университета:

- 26 мая работодатель, то есть администрация Ивановского государственного университета, была уведомлена о создании профсоюза "Университетская солидарность", а 27 мая мне сказали, что человек, которого я замещаю на время декретного отпуска, выходит в срочном порядке. Поэтому меня уволили с 1 июня, однако сотрудник, которого я замещал, на работе тогда так и не появился.

Если рассматривать ситуации всех членов вновь образованной ячейки "Университетской солидарности", (а это 4 человека), то основным критерием увольнения является членство в "Университетской солидарности". На данный момент документы об увольнении по разным причинам получили трое из четверых сотрудников. А четвертый сотрудник не получил лишь потому, что находится на больничном.

В некоторых случаях используются ложные основания. Так, председателю нашей "Университетской солидарности", объявили взыскание от 18-го числа, что она пропустила занятия по неуважительным причинам. Но она 18 мая не могла вести занятия, ввиду отсутствия технической возможности, о чем и уведомила работодателя официальным документом. После взыскания ей накладывался выговор за то, что она отсутствовала на занятиях 20 мая, когда она находилась на профсоюзной конференции, где принимался коллективный договор, о чем она также законным порядком уведомила работодателя. То есть приказы основаны на недействительных фактах.

У нас есть сотрудник – библиотекарь ИГУ, которую выживают из университета за то, то она вступила в профсоюз. Работодатель в лице юриста Шибаева отправил в центральный совет профсоюза запрос, где прямо написал, что сотрудница считалась перспективной работницей до тех пор, пока не вступила в профсоюз. Дальше стало происходить много странного: ей стали вменять вещи, которые она не делала, просили писать объяснительные, лишили интернета, хотя ее работа непосредственно связана с интернетом. На днях ее попросили объяснительную, почему она прогуляла субботу, хотя у нее пятидневная рабочая неделя.

Татьяна Винниченко, бывший доцент Северного (Арктического) федерального университета:

- Администрация университета давно знала о том, что я возглавляю организацию «Ракурс», поддерживающую ЛГБТ-сообщество, но раньше никаких претензий не было. Толчком к нынешним увольнениям послужила поездка моего коллеги Олега Клюенкова в США, поскольку прокуратура проводила проверку по поводу того, что он там давал интервью. Сначала на Олега в связи с этим стали давить, потом вызвали меня к проректору по безопасности, потом еще коллегу подключили, и все мы так или иначе связаны с организацией "Ракурс".

Мне было сказано на беседе с проректором по безопасности и с директором моего института, что я не могу заниматься никакой общественной работой. И вообще преподаватель вуза не может заниматься никакой общественной работой нигде, ни в какой политической партии – так было мне объявлено. Меня это очень удивило, потому что это нарушает мои права. В свободное время я могу работать там, где захочу, это не рабство – федеральный университет.

Причем мне было сказано еще, что это нужно "понимать сердцем" и "политическая ситуация изменилась в стране". Когда мы беседовали с проректором по безопасности, он мне объяснил: "Вы даже не представляете, откуда мне звонили". То есть он давал мне понять, что это не его инициатива, а есть какие-то "верхи". Это же федеральный вуз, которых в стране всего семь, и вполне возможно, что есть такое задание – избавить федеральные вузы от каких-то непонятных ЛГБТ-активистов. Поэтому мне предложили перестать заниматься общественной деятельности или уйти из университета.

А моего коллегу Олега Клюенкова уволили по статье, за прогулы. Насколько я понимаю, были дни, когда у него нет занятий, и эти дни выявили, как будто он должен в это время находиться на работе. На самом деле, в системе высшего образования ситуация очень страшная! Любого преподавателя в университете, где нет системы присутственных дней, можно уволить за прогулы. Потому что преподаватель приходит только на свои занятия, и никто не сидит в университете с 8 утра до 5 вечера.

У меня была довольно странная нагрузка на 2014-15 годы, после всех этих разговоров. Я филолог, и у меня, например, появился предмет – этика, который филологи никогда не вели. Я отказалась вести этот предмет, поскольку это профанация. И еще треть нагрузки – преподавание русского языка как иностранного, то есть иностранным студентам, и это тоже было бы очень некачественно. Я отказалась и от этой нагрузки, а другую мне не дали. Не знаю, намеренно это было сделано или нет, но мне не хотелось работать в такой обстановке, когда за тобой следят и постараются уволить за какое-то, по их мнению, нарушение при первой возможности.

Лиза Саволайнен, бывший методист РГГУ:

- Я опоздала на лекцию-дискуссию Старикова, против откровенно агитационного характера которой выступали студенты и некоторые преподавтели, на 20 минут. Поэтому, когда я туда пришла, протест уже был высказан, обструкция проведена, студентов удалили из зала, и всего в огромной аудитории оставалось человек 15. В их числе Ирина Генриховна Силина, организатор этой лекции, из историко-архивного института.

Конечно, визуальные образы работают ярче, чем текстовые плакаты, а у меня был плакат – перечеркнутый ватник, хотя я этот плакат даже не достала на лекции. Но после меня сфотографировали журналисты и мои коллеги, и фотография попала в сеть. Ее запостил Навальный, разные СМИ, и она разлетелась огромным тиражом. Мой поступок больше, конечно, перформативный и художественный, я себя в первую очередь позиционирую как художник, несмотря на то, что была на должности методиста. Вуз – это моя частная инициатива, помогать Галине Ивановне Зверевой, она мой учитель и потрясающий профессор с мировым именем, который создал культурологию в России как науку. И конечно, я очень не хотела покидать это место, мне нравился коллектив, и я предложила, что стану методистом. Зарплата – 7 тысяч рублей.

Я работала внешним совместителем, это довольно шаткая позиция, и меня попросили ее оставить. Конечно, я могла подать «встречки», могла подать на Старикова, на его троллей, потому как некий Сергей Калясников из Екатеринбурга подал на меня жалобу в прокуратуру. И, видимо, ректор и проректор испугались, они же беспокоятся за свои места, хотя из прокуратуры бумаги еще не пришли, но информация была опубликовано в блоге у Старикова.

Вполне вероятно, что прокуратура находится в процессе проверки меня на радикализм и экстремизм, статья 282. Кроме того, на меня сделал пасквиль Стариков, покопались в моих старых архивах, нашли "Резиновую корону" и какие-то провокационные перформансы, я же художник. То есть администрация использовала некорректную информацию, которую опубликовали обо мне люди, настроенные пропагандистски и ультрапатриотически, а меня даже не пригласили на беседу, со мной не попытались поговорить, хотя у меня были доказательства, как на самом деле развивались события.

Тогда я сама пошла поговорить с проректором, и он попросил меня написать объяснительную. Я ее написала, но если по 282 статье жалоба уже подана, а я поставлю подпись, это может элементарно подшиться в дело, и я подписывать этот документ, напечатанный на компьютере, не стала. После чего проректор позвонил мне в истерике и сказал: "Ваши адвокаты – враги народа!" А он, вообще-то, читает лекции о диссидентах…

Я подумала, что у меня есть несколько вариантов: я могу уйти тихо, а могу уйти красиво. И я ушла красиво – в венке из колючей проволоки, в платье – мешке от картошки, пришла прямо к ректору и говорю: "Ну, что, эта корона мне больше идет, чем резиновая?.."