Инклюзивное образование, наличие которого в России закреплено законодательным образом, в условиях уничтожения системы коррекционного и специального образования не стало более доступным.
Ситуация с инклюзивным образованиям для детей с ограниченными возможностями похожа на льготные коляски для инвалидов - они некрасивые и неповоротливые, неудобные для детей, а оправдание этому такое «а что вы хотите, бесплатно, за государственный счет?»
Примерно также получилось с детскими садами и школами, которые, в соответствии с нынешним законом «Об образовании» обязаны принимать детей с ограниченными возможностями. То есть любой родитель может написать заявление о приеме в ближайшую школу и его ребенка должны туда принять. Однако, как бы он не хотел, чтобы его ребенок получал полноценное образование и общался со сверстниками, вначале он, конечно, поинтересуется, если у ребенка физические ограничения – есть ли в школе пандус, лифт, приспособленный туалет, а если особенности ментальные – должной квалификации специалист, психолог или учитель. И если в первом случае с подъемом в класс на второй или третий этаж, как правило, помогают сами учащиеся, то во втором не спасет даже присутствие в классе самого родителя.
Как бы школа не хотела принять таких детей, перед ней неизбежно встает вопрос денег. Разные заболевания требуют разной организации доступного пространства, кроме того, слабослышащий ученик и ребенок с несовершенным остеогенезом нуждаются в разного рода поддержке. Правда, введены коэффициенты при обучении детей с инвалидностью – для учеников с проблемами поведения этот коэффициент составляет 2, для детей с двигательными проблемами – 3, однако этих денег недостаточно для привлечения дополнительных специалистов, если в классе таких детей несколько.
Для того, чтобы оплатить еще одного педагога потребуется, чтобы детей-инвалидовв классе было не меньше половины, или треть (если это двигательные проблемы),тогда как для качественного инклюзивного образования, по мнению экспертов, оптимальное соотношение – 2-3 ребенка на класс в 25 человек. Что касается детей с ОВЗ – ограниченными возможностями здоровья, то на такого ученика школе доплачивают 25 тысяч рублей в год.
Каким образом инклюзивное образования может стать повседневной практикой, Радио Свобода рассказала руководитель городского ресурсного центра Института инклюзивного образования МГППУ Елена Самсонова:
- На самом деле, много что изменилось в отношении инклюзивного образования. Прежде всего - законодательная база. Если мы раньше говорили о каком-то частном опыте, каких-то уникальных площадках, где происходило совместное обучение детей, нормативно развивающихся и с особенностями развития, то сейчас на основе законодательной базы это стало массовой практикой. То есть возможность инклюзивного образования, я не говорю о реальности, потому что должны быть механизмы, которые начнут эту практику реализовывать.
Я думаю, чтоеще достаточно времени пройдет, прежде чем это правильно заработает, потому что инклюзия – это когда хорошо всем в образовательном пространстве, а для этого надо много усилий приложить. Но обратного хода нет: дети имеют право учиться там, где хотят родители. И родители все больше детей приводят в массовые школы и требуют, чтобы создавались условия, благоприятные для обучения разных детей.
По закону любая школа должна принимать учеников с ограниченными возможностями. Но готовность школы – процесс динамический. Появляется такой ребенок – и школа создает условия под этого ребенка, то есть она меняется в зависимости оттого, какие приходят дети. Например, я подготовлю среду для глухих детей, а придет ребенок незрячий, и что? По закону, любая ситуация должна разрешаться так, чтобы школа меняла свою среду, подходы и так далее. Если нет пандуса, мы придумываем, как сделать так, чтобы ребенок заехал не только на первый этаж, но и выше. Если нет лифта и старое здание, возможно, мы расположим класс на первом этаже. Каждый раз это не только творчество педагога, но еще и административное творчество. И есть западный опыт, когда на 10 таких детей, пришедших в школу, появляется координатор, который может решать административные, организационные вопросы. А в зависимости от заболевания ребенку может быть нужен или ассистент, или тьютор.
по закону любая школа должна принимать учеников с ограниченными возможностями, но готовность школы – процесс динамический
С другой стороны, у нас есть общие стандарты, которые декларируют, что в России индивидуализируется процесс образования, и как раз тьютор – тот самый помощник, который помогает индивидуализировать процесс. То есть он мотивирует, подбирает средства, которые конкретному ребенку понадобятся для учебы. Если эту линию развивать, тьютор нужен каждому. И если наша страна выйдет на путь индивидуализации образования, то потребность в тьюторах будет очень большая, и тогда мы обеспечим всех детей, в том числе и с ограниченными возможностями. Это, конечно, очень затратно, но тьютором может быть и учитель с тьюторской квалификацией, может быть один ребенок по отношению к другому ребенку, может быть и психолог, в принципе, это расширенное понимание компетенций.
Однако тьютор – не панацея, поскольку инклюзивное образование требует адресного решения ситуации, и мы должны понимать в каждом конкретном случае, кто нам нужен - помощник педагога, тьютор или ассистент. И мы не можем точно сказать, сколько на это нужно денег. Другая сторона вопроса, что если учитель начнет по-другому работать с классом, научится организовывать процесс так, чтобы делить класс на подгруппы, выделять разные, адресные задания, относиться ко всеми ученикам с индивидуально, (что и прописано в общих стандартах), менять ничего не понадобится.
Конечно, учителю приходится работать и по основной программе со всем классом, и адаптировать программу для детей с особенностями развития, хотя не для всех детей с особенностями это нужно. Но, с другой стороны, каждый ребенок в классе требует отдельного внимания. И учитель начинает в классе проводить дифференциацию, выявлять разные потребности, пробовать разные задания для разных детей. Инклюзия в этом смысле является очень хорошей, позитивной практикой, и не только для особых детей внутри совместного обучения, но и для каждого ребенка в этом классе
Правда, здесь возникает сопротивление педагогов, довольно большое. И чаще всего у тех, кто не сталкивался с детьми, которые требуют особых усилий. Основной перелом в понимании происходит, когда эти педагоги встречаются с теми, кто уже с такими ребятами работает. Люди видят, что не так все страшно, и важен, скорее, не навык, а позиция, подход. Инклюзия вызывает творческий потенциал у человека, когда он начинает думать, что эта проблема может быть решена, и для этого надо применить что-то, чего еще не было в его практике, то возникает творчество. Надо просто барьер внутри себя перейти, чтобы начать заниматься этим делом с удовольствием.
