На улице Надежды Мандельштам в Амстердаме 25 сентября открылся памятник Осипу и Надежде Мандельштам – копия памятника, который голландцы установили в Петербурге пять лет назад. Авторы памятника надеются таким образом протянуть еще одну нить между Петербургом и Амстердамом в сегодняшнее нелегкое время, когда многолетняя дружба между столицами трещит по швам.

О, как же я хочу,
Не чуемый никем,
Лететь вослед лучу,
Где нет меня совсем, –

На постаменте амстердамского памятника Осипу и Надежде Мандельштам высечены те же строки, что и на памятнике в Петербурге. Перевод на голландский с пояснениями о том, кто такой был Осип Мандельштам, – на отдельной табличке. Говорят скульптор Ханнеке де Мюнк и ее муж, художник-график Ситсе Баккер.

Ханнеке де Мюнк: В 2010 году, когда мы установили памятник в Петербурге, мы думали, что открытие второго такого же памятника в Амстердаме состоится очень быстро. Мы думали, что стоит нам обратиться в Амстердамский университет, как нас с памятником примут там с распростертыми объятиями. Но у Амстердамского университета сейчас проблемы с финансированием и управлением университетскими зданиями, так что, несмотря на энтузиазм некоторых его сотрудников, там у нас ничего не получилось. На территории университета Лейдена (где также большое отделение славистики. – С. К.) тоже хотели дать место, но потом по непонятным причинам отказали.

– Насколько я помню, изначально предполагалось разместить памятник в саду амстердамского филиала Эрмитажа.

​Ханнеке де Мюнк: Эрнст Вейн, тогдашний директор Эрмитажа, был за, но правление высказалось против любой постоянной экспозиции на территории музея. Вообще надо сказать, что у многих возник вопрос, зачем в Амстердаме нужен памятник Мандельштаму, в то время как, на мой взгляд, наши аргументы были предельно ясны. Амстердам – столица свободомыслия, а Мандельштам – один из ярчайших в мире примеров свободомыслия.

Ситсе Баккер: Не стоит забывать и о связи Амстердама с Россией. Это вполне естественно, что здесь появится памятник крупному российскому поэту.

– По-моему, Ханнеке, которая добилась установки памятника Мандельштаму в Петербурге – а их в России позорно мало, просто имеет право на то, чтобы открыть такой же "Памятник любви" в своем родном городе. Вы же называете свою работу "памятником победе любви над смертью"?

Ханнеке де Мюнк: Амстердам – город любви, город для любви, а в 60-е годы – город свободной любви. А сегодня здесь много говорится о полюбовном сосуществовании выходцев из самых разных культур.

– В России Мандельштам воспринимается не столько как певец любви, гармонии, света, сколько как символ страдания, трагедии свободного человека, свободного художника в атмосфере уничтожения любого проблеска свободы. Ваша скульптурная композиция передает скорее ощущение триумфа любви и свободы над тиранией.

Ханнеке де Мюнк: Изначально мой проект натолкнулся в Петербурге на волну критики. Профессор в Петербургском университете, Иван Уралов, один из бывших городских начальников по градостроительству и архитектуре, которому отдали мой проект на экспертную оценку, никак не мог смириться с тем, что в нем было недостаточно отражено страдание Мандельштама.

– А теперь? Памятник стоит во дворе здания Двенадцати коллегий Петербургского университета уже пять лет. Каковы отзывы?

Ситсе Баккер: Когда Иван Уралов увидел памятник "вживую" на официальной церемонии открытия, то очень положительно о нем отозвался!

​Ханнеке де Мюнк: Теперь многие жалуются, что к памятнику не пройти. Но отзывы тех, кому удалось до памятника добраться, очень позитивные.

– Ханнеке, а я вас предупреждала много лет назад, что если вы поставите памятник на территории Петербургского университета, то проход к нему будет только по пропускам.

Ханнеке де Мюнк: Но те, кто памятник видел, говорят, что он прекрасен, что он очень трогательный, что не оставляет людей равнодушными. То есть, судя по всему, монумент "сработал", вписался.

– Можно ли так сказать, что ваша миссия в том, чтобы прорваться сквозь стереотипное восприятие Мандельштама, заставить нас увидеть то, во что поэт верил, посмотреть на него не через призму трагедии его времени?

Ханнеке де Мюнк: Разумеется, Мандельштама невозможно отделить от эпохи, которая ему выпала, но есть еще колоссальная дополнительная ценность его работ, ценность самой их совместной жизни с Надеждой Мандельштам, человеческой истории, которая не только трагична, но может служить источником вдохновения, положительных эмоций. При всем уважении, мне кажется, в том, что в России для широкой публики ценность Мандельштама измеряется в основном степенью его страдания, есть недооценка его творчества.

– Ваш памятник – это еще и памятник жене поэта, единственный на свете памятник Надежде Мандельштам.

Ханнеке де Мюнк: Кстати, единственные критические отзывы о памятнике после его установки в Петербурге касались именно Надежды Мандельштам – знавшие ее люди говорили, что в жизни она была экстравагантнее того образа, в котором я ее изобразила.

На днях в Амстердаме вновь прошел показ фильма голландского поэта и режиссера Франка Диаманда The centuries surround me with fire. Osip Mandelstam (“Столетья окружают меня огнем. Осип Мандельштам”). В этом фильме – единственное в истории видеоинтервью Надежды Мандельштам, записанное 1 мая 1973 года у нее дома в Москве на Большой Черемушкинской.

​Ханнеке де Мюнк: Режиссер Франк Диаманд рассказывает, что вынужден был пойти на уловку, чтобы снять Надежду Яковлевну, потому что она просто так не дала бы интервью, да еще иностранному журналисту. Дело было 1 мая, и голландская съемочная группа позвонила ей в дверь и объяснила, что снимает фильм о праздновании Дня труда в Москве. В итоге Надежда Яковлевна с большим удовольствием ответила на вопросы голландцев, это видно по ее лицу.

Интервью снимали на любительскую пленку Super 8, она всегда дает чудесные теплые, почти как в детском мультфильме цвета. Надежда Мандельштам крупным планом, в простом домашнем халатике, заглядывает в объектив нестареющим взглядом, иногда затягиваясь сигаретой, и на красивом английском рассказывает о том, что 1 мая для нее – особая дата, день ее первого знакомства с Осипом Мандельштамом и день его второго ареста, после которого у Надежды Яковлевны началась другая жизнь, как она ее назвала – долгая и одинокая, в окружении одних лишь врагов. Надежда Мандельштам, "нищенка-подруга", опасаясь ареста, она годами хранила стихи в памяти, заученными наизусть, скитаясь по городам и весям, пронесла наследие одного из величайших русских поэтов сквозь время, смерть и государственные границы. Лишь в конце жизни она вновь обрела друзей, все были намного младше ее. С голландской съемочной группы она взяла обещание, что интервью будет впервые опубликовано лишь после ее смерти.

"Днем мы часто ссорились, – рассказывает Надежда Мандельштам по-английски. – Характеры у нас у обоих были невыносимые. Но по ночам мы занимались любовью, у нас это получалось великолепно. Комично вспоминать об успехах в сексе, когда тебе 73… Именно поэтому мы оставались вместе и не могли жить друг без друга. Я пробовала изменить ему, но у меня ничего не вышло. Все оказались хуже него". По-русски: "Вы поняли? Неприлично! Сумасшедшая старуха!" Вновь по-английски: "Мы познакомились в кафе, в ночном клубе. И в первый же день мы спали вместе. В самый первый день. Это тоже было 1 мая. Мы были началом сексуальной революции, нам нечего было терять. Я не хотела ни за кого выходить замуж, я хотела оставаться независимой. То, что мы поженились, это просто так случилось. Ночи с ним были хороши, дни были трудными. Он не отпускал меня от себя, он хотел, чтобы я все время была с ним. Не хотел, чтобы у меня появлялись новые друзья. Это не было проявлением эгоизма, это было что-то другое. Он был очень волевым человеком. А я была легкомысленна. Так что тяжеловато приходилось".

Художник Ситсе Баккер посвятил Мандельштаму серию гравюр. Стихотворные строфы, старательно вырезанные не говорящим по-русски Баккером, с танцующими на манер берестяных грамот буковками, становятся частью композиции. Баккера особенно привлекают наивные, шуточные стихи Мандельштама, но в этом его арт-наиве, в детской чистоте, в которую он обрамляет даже самые горькие сочинения поэта 30-х годов, есть и пронзительная боль, как от фотографии с мертвым детским телом. Сам Мандельштам у Баккера – это часть ландшафта. Он – и свет, и земля, уже поросшая первой травой.

​

Ситсе Баккер: В преддверии открытия памятника в Петербурге мы проводили серию выставок, в том числе и моей графики. Я в своих работах пытаюсь передать "детскую невинность", яркие краски, юмор в творчестве Мандельштама. Некоторые посетители говорили мне потом, что они еще никогда не пробовали посмотреть на Мандельштама с этой стороны. Таким образом мы подготовили почву для того понимания Мандельштама, которое привезли.

– Установку памятника Мандельштаму в Петербурге инициировала и финансировала голландская сторона. Сегодня памятник в Амстердаме появится на деньги тех же фондов?

Ханнеке де Мюнк: Да, это прежде всего W.E. Jansen Fonds, они финансируют много совместных культурных проектов между Петербургом и Нидерландами, в том числе литературных. Плюс городской бюджет Амстердама, оттуда также покрыли большую часть расходов. Памятник установлен на улице Надежды Мандельштам, на юго-востоке Амстердама, в районе Бяльмер. Это район, где улицы названы именами писателей и борцов за свободу.

Ситсе Баккер: Там еще рядом есть аллея Бунина и улица Бориса Пастернака.

Ханнеке де Мюнк: Планируется создать туристический маршрут к памятникам борцов за свободу. Это будет памятник Антону де Кому, известному суринамскому деятелю, Осипу и Надежде Мандельштам и Нельсону Манделе. Неплохой ряд, не правда ли? Мы выступали перед жителями района с презентацией о том, кто такие были Осип и Надежда Мандельштам.

– Ну и что, кто-нибудь уже слышал о них? Это все-таки окраинный район Амстердама, здесь живет много людей, которые нечасто открывают томик стихов на ночь.

Ханнеке де Мюнк: Но люди с удовольствием пришли послушать. В этом районе живут представители 150 различных этнических групп. Из России – мало, но есть.

– Мне вспоминается история о том, как недавно в Воронеже – впервые в России – хотели переименовать одну из улиц в улицу Мандельштама, но местные жители выступили против, потому что им не хотелось тратить время на переоформление документов.

В декабре в Амстердаме пройдет посвященный Осипу Мандельштаму поэтический вечер, на котором вдохновленные русским поэтом стихи собственного сочинения прочитают голландские школьники. А знаменитые в Амстердаме "артисты уличного слова", то есть рэперы, готовят другой концерт, в котором представят рэп-версии своего понимания Мандельштама как символа свободы слова.

Ситсе Баккер: Памятник – это совместная работа Ханнеке де Мюнк и петербургского скульптора Хачатура Белого, автора постамента. Таким образом мы пытаемся укрепить культурную связь между Петербургом и Амстердамом, во всяком случае для тех людей, кого не оставляет равнодушными и вдохновляет творчество Мандельштама. Мне кажется, это особенно важно делать в наше непростое время, когда напряженность нарастает. Хорошо, если мы сможем в стихах Мандельштама прочитать универсальные, общемировые ценности.

К открытию памятника в Амстердаме издан маленький сборник новых переводов тех стихов Мандельштама, которые стали причиной его ареста. Вопреки расхожему мнению, поэт попал в беду не только за знаменитое "Мы живем под собою не чуя страны". В сборник вошли стихи "Квартира тиха, как бумага" и "Холодная весна. Голодный старый Крым", которые зловеще актуально читаются и сегодня:

Давнишнего страха струя
Ворвётся в халтурные стены
Московского злого жилья.

Или вот это, из "Еще далёко мне до патриарха":

И до чего хочу я разыграться,
Разговориться, выговорить правду,
Послать хандру к туману, к бесу, к ляду,
Взять за руку кого-нибудь: будь ласков,
Сказать ему: нам по пути с тобой.