70% подростков, несмотря на запрет, пользуются во время уроков мобильными телефонами или другими гаджетами, если им нужно найти информацию по учебе. К таким выводам пришли аналитики Центра исследований современного детства Института образования ВШЭ, опросив более пяти тысяч московских школьников 16–18 лет.

Такая ситуация наглядно демонстрирует несоответствие официальной образовательной политики реальным вызовам времени. Как показало исследование, несмотря на ограниченный доступ к школьным компьютерам и фильтрацию контента, современные подростки отлично справляются с поиском нужной информации с помощью личных гаджетов, даже если это приходится делать тайком. Только 10% опрошенных рассказали, что им разрешено использовать собственные устройства на уроке.

Иными словами, пресловутая информатизация школьного процесса, на которую было потрачено столько усилий и финансов, не только не достигла поставленных задач по приобретению современных навыков, но превратилась в тормозящее учебный процесс устройство. Вне школьного интернета оказались многие образовательные ресурсы, социальные сети, дающие возможность внеклассного контакта, не говоря уже про электронные журналы, в которых нельзя исправить двойку, и электронные дневники, которые не открываются.

Нельзя, конечно, забывать про доступность интернета вне дома, однако 91% школьников назвали в качестве устройства мобильный телефон, на втором месте по популярности планшет (45%,) ноутбук – 39%, далее следуют иные устройства, и только 3,5% ответили отрицательно. Более того, 18% опрошенных отметили, что им приходилось использовать собственные девайсы, когда учителю нужно помочь быстро найти информацию.

Впрочем, не все так просто. Данные PISA показывают, что корреляция между успеваемостью и использованием компьютера дома сильнее, чем в школе. Другое, недавно проведенное исследование ОЭСР продемонстрировало, что наличие современных технологий в школе не обязательно гарантирует высокий образовательный результат.

О том, как информационные технологии меняют подростковую реальность и влияют на отношения между учениками и учителями, Радио Свобода рассказали аналитик Института образования ВШЭ Диана Королева, руководитель центра "Перекресток" Кирилл Хломов, руководитель Центра исследований современного детства Института образования ВШЭ Екатерина Поливанова и эксперт Школьной Лиги РОСНАНО, учитель информатики Анатолий Шперх.

Диана Королева, аналитик Института образования ВШЭ:

– Учеников всех школ объединяет одно: доступ к компьютерам у них есть только на уроках информатики, и этот доступ, выход в интернет контролирует учитель. Для самостоятельного поиска информации школьные компьютеры не используются. Но здесь нужно понимать: одно дело – стационарные компьютеры, закрытые за железной дверью, и совсем другое – гаджеты самих учеников.

Поэтому в исследовании мы не стремились проанализировать, как влияют информационные технологии на образовательный результат, мы хотели сделать срез и посмотреть, как сегодня сама школа реагирует на третью волну информатизации, когда в классе сидит 30 пользователей мобильных технологий, высокоскоростного интернета. И мы видим, что есть контент, который блокируется на уровне провайдера на школьных компьютерах, причем предназначенных как для учащихся, так и для учителей. Понятно, что в число запрещенных попадают сайты с условно опасным и негативным контентом, но также и сайты современные, которые несут образовательные технологии. Кроме того, часть детей, пусть и небольшая, с учителями общается посредством социальных сетей, некоторые педагоги используют социальные сети для выполнения домашних заданий. Но если учитель это делает, то делает в обход школьных правил, скорей всего, с домашнего компьютера. То есть это запрещено, но это происходит.

Но самое главное, что мы наблюдаем: гаджеты невозможно запретить. Ученики говорят, что в школе запрещено пользоваться мобильными телефонами, тем не менее они все сидят с мобильниками на уроках. Более того, они их используют не только для развлечения, но и для обучающих целей, однако системой это официально игнорируется.

Хотя далеко не все педагоги готовы "дружить" с учениками в сетях, и не только в России. Я брала интервью у зарубежных учителей, и оказалось, что есть единицы, которые как-то сумели встроить это в свою систему, но у большинства учителей такое общение вызывает страх и опасения. Когда я спросила учителей из Испании, почему мобильные телефоны запрещены на уроке, они ответили: чтобы обезопасить учителя. Они объяснили, что дети могут как-то пошутить над учителем и зафиксировать это. Например, они могут найти ответ быстрее учителя и показать себя умнее.

В США в разных штатах ситуация разная. Есть даже рекомендация, что следует использовать привычные средства для коммуникации в обучающих целях. Но, например, учитель из Нью-Йорка сказал, что у них в школах запрещено интернет-взаимодействие учителя с учениками. Разные ситуации везде.

У нас есть часть качественных исследований по поводу того, как подростки ощущают себя без мобильного. Мы делали такой день без гаджета, а потом они рассказывали о своих ощущениях. Были такие, что сорвались. Они сами это так называют: я сорвался, т. е. не смог. Кто-то выдержал, но это было нелегко. Тем не менее мы не воспринимаем это как зависимость. Когда я была на летней школе "Русского репортера", где у детей очень насыщенная, активная программа, и они находятся на природе, они совершенно спокойно от этого отказываются. Потому что другая ситуация, другая история – им интересно.

Что мы поняли благодаря этому исследованию? Что уход в гаджет часто связан именно со скукой. Становится скучно на уроке – оп! – я в это окно посмотрел. Я разговариваю с родителями, мне надоело, я опять как бы ушел. А если подросток попадает в насыщенное пространство, где есть что-то новое, интересное, он спокойно от этого отказывается.

Анатолий Шперх, эксперт Школьной лиги РОСНАНО, учитель информатики:

– Вся школьная программа сегодня рассчитана именно на использование школьной техники. Правда, есть считанные по пальцам одной руки школы, которые могут задействовать в учебном процессе устройства учеников, такие как Бауманский лицей в Йошкар-Оле. Но в 99% случаев школы используют исключительно школьную технику, поскольку у нас в школе принята контентная фильтрация, а сделать это на девайсах учеников довольно сложно.

Но, несмотря на это, как показало исследование, 70% детей, несмотря на запрет учителя, используют мобильные телефоны для нахождения ответов на учительский вопрос. Это очень здорово. Если приплюсовать к ним еще и те 10%, которые отвечают на вопрос при помощи мобильного гаджета, когда учитель знает об этом, то получается, что 80% детей в общем и целом помогают себе в учебе при помощи мобильных устройств. Хорошо это или плохо – это отдельная тема. Но учитель просто обязан понимать, осознавать, что дело обстоит именно так.

Вторая часть вопроса: мешают ли социальные сети и развлечения на уроке? Тут мой ответ однозначный – мешают, но это вопрос договоренности. Дети, которые ко мне приходят на уроки, знают, что у нас не принято "звенеть" на уроке, как не принято в театре. Если нужно использовать мобильный телефон для решения задачи – пожалуйста! Если нужно найти ответ на вопрос, который задает учитель, – пожалуйста! Если вы хотите использовать "Википедию" для того, чтобы узнать что-то новое – пожалуйста! Но если это мешает – извини, это плохо.

Конечно, границу здесь очень сложно провести, и невозможно решить что-то запретом. Как нельзя давать такие задания, которые можно легко найти в интернете. Или, по крайней мере, учитель должен понимать, что если он задает репродуктивные задания, то они легко могут быть найдены в интернете. Примерно та же самая история произошла с рефератами. Рефераты погибли как класс заданий именно потому, что их легко можно было скачать в интернете и скопировать оттуда двумя кликами мышки. До этого учителя считали, что это такая сложная серьезная работа – давайте, мы ее будем задавать детям. И они, перелопатив большое количество информации, смогут нам выдать. Бах! Оказалось, что это не так. Теперь никто не задает реферат. Я думаю, что такая же судьба ждет и другие типы подобных заданий. Если ответ на задание учителя можно легко найти в интернете, можно легко вычислить при помощи гаджета, то это задание не имеет смысла.

Социальные сети, на мой взгляд, сегодня могут быть одним из самых мощных стимулов для обучения. Посмотрите, кто самый востребованный "ВКонтакте" лектор? Андрей Андреев. Человек, который просто рассказывает решение задач по математике. У него десятки, сотни, почти миллионы подписчиков и просмотров его роликов. Это тоже времяпрепровождение наших детей. Они сидят "ВКонтакте" и заодно смотрят, как решаются задачки по математике. На мой взгляд, очень важно, чтобы наши ученики умели правильно составить свою ленту соцсети. Ведь она может состоять из кошечек, а может из условных Андрей Андреевичей, учителей математики. И если мы сумеем научить детей это делать, то окажется, что социальная сеть не отвлечение, не окошко с развлечениями, а это еще одно окно в учебу.

Почему компьютеры и, вообще, информационные технологии дома эффективнее, чем в школе? Потому что они используются тогда, когда это необходимо, и таким способом, каким это необходимо. Иначе дома бессмысленно их использовать. В школе та же самая история, но только мы почему-то считаем количество компьютеров на количество школьников, но не учитываем, какими технологиями пользуются учителя, чтобы их внедрять в учебный процесс. К сожалению, если мы это не учитываем, все остальное от лукавого, все остальное пустое. Неважно – что, важно – как!

Мобильный телефон изначально устроен таким образом, чтобы им мог пользоваться любой человек. Другое дело, что 95% людей используют его либо как звонилку, либо как коммуникатор, чтобы обменяться сообщениями в той же самой соцсети. Но существует довольно большое количество программ, уже заранее сделанных, уже известных и настроенных, которые учитель тоже может использовать для своей работы. Например, практически в любом сегодняшнем современном смартфоне есть датчик освещения. Есть множество программ, которые выводят данные с датчика освещения на экран в виде цифровой информации. Все! У учителя физики есть замечательный прибор, который может измерять освещенность в том или ином месте в школе. Он может делать массу вещей, которые ограничены уже не аппаратной частью телефона, а его собственной фантазией. Здесь не нужна никакая серьезная подготовка с точки зрения аппаратной части. Нужна фантазия, нужно творчество, нужно понимание того, что обычные простые вещи можно использовать очень по-разному. Например, в том же самом телефоне есть GPS. Используя данные с этого GPS, можно находить точки на местности, рисовать контуры на карте, а потом делать с ними что-нибудь. Это может сделать практически любой учитель. Больше того, на самом деле, очень многие ученики это могут сделать. И если учитель будет советоваться с учениками, не навязывая свое мнение, попытается сделать проект вместе с учениками, то ученики вполне могут подсказать ему совершенно нетривиальные решения. И это может быть очень интересно для всех.

Екатерина Поливанова, руководитель Центра исследований современного детства Института образования ВШЭ:

– Если говорить о гаджетах в школе, то это очень странная проблема отношений между "детьми" и "взрослыми", абсолютное лицемерие. У каждого из нас в кармане есть источник информации, которым я могу с легкостью в любой момент воспользоваться, но при этом мы играем в "да и нет не говорите". Полная странность и глупость, тем более, что запрет идет от взрослого. И это, на мой взгляд, работает на понижение престижа школы, который, к сожалению, не так сильно растет в последнее время. Добавьте еще устаревшую технику в школах, притом что у ребенка в кармане вполне продвинутый девайс или гаджет. Но им пользоваться нельзя. То есть мы закрыли глаза руками и делаем вид, что этого нет.

Другой вопрос, что гаджеты отвлекают на уроках. Но дети всегда смотрели в окно, потому что там что-то происходит. Да, на уроке скучновато, прямо скажем. Может ли быть 100% заинтересованность? Вряд ли. Скорее всего, будет много рутины. Но надо, действительно, договариваться, по-человечески с ними разговаривать, в первую очередь учителям.

Вообще, этот вопрос я бы обсуждала не на научном уровне, а на популярном. Представьте такую картинку: семиклассник бежит за учителем математики. Она идет в сторону учительской, он пытается ей задать вопрос. Она ему говорит: "Мне сейчас некогда. Подойди после 6-го урока". То есть она еще может ему отказать в этом общении. Здесь возникает тема разделения на ребенка, который как бедняк с протянутой рукой, и взрослого, который может озолотить, а может и не озолотить.

Понятно, что в современном постмодернистском мире, когда ребенок в чем-то квалифицированнее, чем формально более взрослый человек, учителя не хотят терять этого. Они хотят остаться на пьедестале. К сожалению, это тоже часть лицемерия. Потому что ребенок найдет другой выход: ах, ты не хочешь мне объяснить, как решается задачка, а вот Андрей Андреев в интернете замечательно мне объяснит и – до свидания! – я к тебе больше не подойду.

Кирилл Хломов, руководитель центра "Перекресток":

– Сейчас все подростки – это люди, у которых всю жизнь был интернет, и у большей части – гаджеты. И наше исследование в центре "Перекресток" показало, что для них нет разницы – знают они человека только в интернете или вживую. Для них интернет – это часть реальности.

Конечно, соблазн соцсетей высок. Но мне нравится идея соблазнительности гаджетов, идея соблазнительности соцсетей. И когда я думаю о навыке, то я полагаю, одна из важных задач для подросткового возраста сейчас – это научиться каким-то образом развивать навык самоконтроля, связанного с тем, чтобы справляться и регулировать себя по отношению к соблазну.

Когда мы в свою очередь пытались разобраться с этим явлением у себя в Центре, у нас получилось, что общение в соцсетях больше характерно для детей из хороших школ. Исходя из этого мы стоим на гипотезе, что коммуникация, общение через соцсети как вид занятия, которым ребенок занимается в гаджетах, больше способствует социализации, развитию коммуникативных навыков, чем он-лайны.

Если мы говорим о зависимом поведении, то я бы скорее говорил о злоупотреблении. Потому что сейчас я не могу представить нормальную социализацию подростка без хоть какого-то использования гаджета, языка компьютеров, языка Интернета. Ту основную субкультуру, которую мы сегодня наблюдаем, это субкультура компьютерного сленга, компьютерного языка, гигов и т. д.

В "Перекрестке" была и частично остается уличная служба – специалисты, которые выходят на улицу и работают с подростками на улицах. У них есть маршруты. Они ходят по этим маршрутам и устанавливают контакт с компаниями подростков. Идея состояла в профилактике рискованного поведения и возможности на первичном этапе контактировать с подростками группы риска. Для этого специалисту необходимо установить отношения с компанией. Поэтому единицей измерения у нас были количество подростков на улице и компании. И мы обнаружили, что с того момента, как стали популярными гаджеты с доступным мобильным интернетом, количество компаний от 40 на одном маршруте снизилось до 0 в течение 3 лет.

Если мы сравниваем кривые – так же, как росло количество продаж гаджетов с персональным интернетом, у нас падало количество компаний на маршрутах в городе. Мы работали в разных районах Москвы – и результат этот не зависел от того, спальный район или нет. То есть мы точно видим, что распространение мобильного интернета меняет реальность общения подростков. Как меняет – нам сейчас предстоит это все изучать.