Бывали дни веселые: давал нам деньги Глобальный фонд для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией.

Даже сегодня министр здравоохранения признается, что в России получают лечение всего 23% людей с ВИЧ. А до 2004 года у нас с ВИЧ-инфекцией бороться не собирались совсем. Именно на те годы приходятся громкие акции активистов с гробами, цепями и лозунгом "Наши смерти – ваш позор!". Потому что лекарства Россия закупала для тех сотен, кто уже попал в тяжелом состоянии в больницу. Требовалось – для десятков тысяч.

Ситуация изменилась, когда в Россию пришел Глобальный фонд. На его средства началось массовое лечение, закупили оборудование в СПИД-центры, тюрьмы и туберкулезные больницы, были обучены специалисты, началось тестирование среди уязвимых групп: секс-работниц, наркопотребителей, мигрантов. Тогда все могло повернуться по-другому: были деньги, энтузиазм НКО, опыт мировых специалистов. Мы могли идти вместе с цивилизованными странами и остановить с помощью Глобального фонда свою эпидемию. Но не дали сами себе.

Принцип работы ГФ прост: деньги собирают с богатых стран, а выделяют бедным, тем, кто не в состоянии бороться с ВИЧ и туберкулезом самостоятельно. Лет пять назад Всемирный банк признал Россию страной богатой, и с этого момента ГФ больше не имел оснований выделять нам крупные гранты. А российское правительство сказало: "А нам и не надо. Дали денег – и идите теперь с миром".

Глобальный фонд не приходит спасать какую-то страну вечно. Он помогает наладить работу по профилактике и лечению заболеваний, а там уж страна должна сама все начатые программы развивать и поддерживать. Тогдашний министр здравоохранения Татьяна Голикова заверила общественность, что "все проекты и программы, которые были начаты некоммерческими организациями на деньги Глобального фонда, обязательно будут продолжены". Но в следующем же году на профилактику ВИЧ в России не было выделено ни копейки. Еще через год – тоже. Тестирование среди наркопотребителей снизилось до наночисел, в бой с ВИЧ-инфекцией пошли вытаращенные глаза депутатов и крики: "Семейная верность – единственное спасение от СПИДа!" И за несколько лет показатели эпидемии взлетели до небес.

Сейчас ГФ выделяет российским НКО небольшие гранты "из сострадания" (слова одного из чиновников ГФ), но этих денег для большого охвата не хватает, сотрудничества с властями нет. А ведь мы не одни во вселенной – Глобальный фонд помогал справиться с эпидемией ВИЧ и туберкулеза во многих соседних странах. Где-то работа уже закончена, где-то закончится через несколько лет. В целом Глобальный фонд постепенно уходит из Восточной Европы и Центральной Азии, оставляя профилактические программы на государственное финансирование. Программы не абы какие, а снижение вреда и заместительную терапию; и страны на самом деле принимают их на бюджетное финансирование, чего в случае с Россией даже невозможно себе представить.

В Эстонии государство закупает налоксон (препарат, спасающий от передозировки), чтобы раздавать его наркопотребителям. В Белоруссии так довольны результатами заместительной терапии, что уже сейчас финансируют ее совместно с ГФ. Будут сами финансировать профилактические программы в Грузии, Молдавии, Казахстане. То есть понятно, что в правительствах этих стран чешут затылки: как они будут потом сами оплачивать и лечение, и профилактику, и ВИЧ, и туберкулез. Но сворачивать ничего не будут.

На днях в Тбилиси прошел форум "Путь к успеху", посвященный тому, как страны – получатели грантов ГФ собираются принимать профилактические программы Глобального фонда на госфинансирование. Участие приняли 30 государств, некоторые – на уровне министров здравоохранения и МВД.

– Пример некоторых стран – это настоящее лидерство, – рассказал мне Марк Дайбл, исполнительный директор Глобального фонда. – В отношении ВИЧ и туберкулеза огромный успех достигнут в Белоруссии, Румынии. В Грузии отличный прогресс, в Казахстане, Молдавии, Хорватии, Боснии. Если хотя бы в этих странах будет устойчивый прогресс, то ситуация в целом в регионе улучшится…

Правда, потом Дайбл добавил: если в России адекватного ответа на эпидемию не будет, то проблемы сохранятся у всех. Присутствовала на форуме и небольшая российская делегация от НКО (чиновники, разумеется, не поехали). Всего семь человек, из которых пятеро – представители сообщества. Термин "сообщество" (community) надо объяснить особо, для России он довольно новый. Так называют активную часть тех самых "уязвимых групп", которым и адресована профилактика. Но "сообщество" – это не просто, к примеру, наркопотребители. Это активисты, объединенные единой целью и принципами, которые хотят сами участвовать во всех процессах. И деятельность Глобального фонда им очень интересна, потому что сообществу профилактика и лечение нужны больше всех.

Одним из наших делегатов был Максим Малышев, координатор Фонда имени Андрея Рылькова и член корсовета ЕСЛУН. О, вы же и про ЕСЛУН не знаете, тоже надо объяснить… Расшифровывается это как Евразийская сеть людей, употребляющих наркотики (а есть еще Азиатская и Всемирная). Да, именно так: наркопотребители не только объединяются, но и ездят по форумам, выступают с презентациями, защищают свои права, влияют на законодательство. И везде, кроме пары стран, и в их числе, увы, Россия, это считается нормальным. Так вот, не знаю, с какими мыслями Макс на этот форум ехал, но вернулся он с четкой идеей: если кто и может в России как-то повлиять на эпидемию, так это только такие, как он, люди из сообщества.

– Я ехал туда и понимал, что это – мероприятие для чиновников и соседних стран. А я из России, что мне там делать? – говорит Макс. – Но на форуме я увидел множество участников от сообществ разных стран. Я понял, что оно выросло и уже не ограничивается несколькими активистами: пять человек из России, пять – из Украины, пятеро из Грузии. Там собралось очень много людей, у них много разных интересов. Наш ЕСЛУН был создан два года назад. Но тогда никто ничего не понимал – зачем мы вообще объединились. А на этом форуме я послушал всех и понял: мы выросли. Мы стали силой, и важно ее не раздробить и не растерять, а найти новый формат. Потому что мы много можем…

Я сначала не очень поняла, о чем он говорит, что они такое "могут". А потом узнала, что этим летом Глобальный фонд выделил России на профилактику среди уязвимых групп небольшой грант. То есть именно на то, что наши власти не научились делать с начала эпидемии. Но выделил не властям, а этому самому сообществу! Грант в 11 миллионов долларов (это не много, потому что деньги пойдут на 24 НКО в течение трех лет) будет распределять Координационный комитет, в котором есть представители и от секс-работниц, и от мужчин, имеющих секс с мужчинами, и от наркопотребителей. Ни одного чиновника. Ни одного министерства. Зато есть Макс Малышев. И если бы не он и остальные, то профилактики ВИЧ в России не было бы вообще, потому что у Минздрава уже пять лет до этого руки не доходят.

Если вдуматься, странная ситуация. Но на самом деле – это круто. Как говорят в сообществе, "ничего для нас – без нас".

Анастасия Кузина – участница Фонда имени Андрея Рылькова